Напарницы

Получив соответствующую информацию, симулятор сообщил, что подругой убитой была официантка из «Кареглазки» Элмуэнна Марасэу, выразившая всемерную готовность помочь расследованию.

– Теперь надо узнать у этой Элму, знала ли она, чем собиралась в тот вечер заниматься Ласенна. – Работа с диковинным симулятором нравилась Энту все больше и больше.

Симулятор порадовал ценными сведениями: Элму часть рокового вечера провела вместе с Ласенной. Девушки, рабочие смены у которых в тот день совпали, поужинали в своем же кафе после закрытия, пока в нем шла уборка, и отправились прогуляться по окрестностям, поскольку погода в тот вечер была совсем не по-зимнему теплой. Ласенна рассказала подруге, что познакомилась с очень симпатичным молодым человеком, с которым чуть позже собиралась пойти на свидание. Однако имени нового знакомого погибшая не назвала, пообещав рассказать о нем больше в том случае, если эти отношения получат продолжение, и попросила Элму оставить ее одну и не следить за ней, пытаясь разглядеть нового знакомого. Зная, что Ласенна очень внимательна, и не желая с ней ссориться по такому незначительному поводу, Элму действительно сразу пошла домой и того мужчину, с которым встречалась подруга, не видела.

– Судя по протоколу осмотра, сумочки возле убитой найдено не было, – задумчиво произнесла Энту.

– Значит, надо спросить у Элму, была ли у Ласенны при себе какая-нибудь сумочка, когда они расстались! – включилась в работу с симулятором Аулэ.

Симулятор ответил, что сумочка была, небольшая, коричневой кожи, на длинном ремешке. А в ответ на дополнительные вопросы выдал, что какие-то деньги с собой у Ласенны были, но сколько именно, Элму не знала. Получив же команду осуществить поиски сумочки неподалеку от места преступления, симулятор сообщил, что обнаружена она не была.



– Так, теперь нужно назначить экспертизу найденных следов крови, чтобы определить ее групповую принадлежность по ауре и биологическую группу, сформулировать вопросы для патологоанатома, который будет делать вскрытие, и провести мероприятия по выявлению возможных свидетелей в окрестностях этого кафе и дома, где жила Ласенна, пусть соседи ее и не видели, но мог заметить кто-то другой. Только надо хорошо продумать вопросы, прежде чем озвучивать эти этапы симулятору, – заключила Энту.

– А вот когда вы реальные преступления расследуете, ты что, вот так же носишься по окрестностям, опрашивая всех подряд в поисках очевидцев?

– Ну да, я же младший дознаватель. Дела я самостоятельно расследую только самые простые, а в основном бегаю по поручениям дознавателей и старших дознавателей. Думаешь, почему я так жду момента, когда смогу получить повышение? – рассмеялась Энту.

– Но так же все получат повышение, и некому станет бегать по таким поручениям.

– Ну, во-первых, по поручениям бегают не только младшие дознаватели, но и обычные полицейские, у них специальный график есть, когда они направляются в помощь дознавателям, а если дело значимое, то их и вне графика могут отправить. А во-вторых, повышение получают не все. Это если у тебя диплом юридической академии, ты сможешь стать дознавателем, отработав всего год после окончания учебы, хотя обычно приходится ждать дольше, ведь нужно еще, чтобы место было. А если диплома нет – то нужен опыт работы младшим дознавателем не меньше десяти лет, да и то, решая вопрос о повышении, начальство всегда будет отдавать предпочтение тем, кто с дипломом.

– И люди все равно идут в младшие дознаватели с такими перспективами? Там же жалованье не такое уж большое, – удивилась Аулэ.

– Оклад не такой уж и маленький, особенно для тех, у кого нет магических способностей. А еще выплачивают надбавку за выслугу лет, и премии бывают регулярно. И хорошие целители, и пенсия у тебя будет государственная, если двадцать лет хотя бы отработаешь. И специальные детские сады для детей сотрудников, и жилье дают служебное, да, скромное, но приличное, а платишь только за коммунальные услуги, да много еще разного есть.

– Прости, я часто забываю, что большинство людей живет гораздо скромнее, чем моя семья, – смутилась Аулэ.

– Это нормально, – отмахнулась Энту. – Люди, живущие скромно, тоже с трудом понимают проблемы обеспеченных. Мужчины плохо понимают проблемы женщин, женщины – проблемы мужчин, ну и так далее.

– Но ведь, чтобы быть хорошим дознавателем, надо уметь понимать любых людей, даже тех, кто сильно от тебя отличается.

– Это приходит только с опытом. И такие навыки по большому счету пригодятся в любой профессии, где приходится иметь дело с людьми. Да даже продавщица в магазине, где продается, вот хоть, например, этот лосьон для тела от «Прекрасной звезды», скорее всего, зарабатывает недостаточно, чтобы покупать его для себя, но должна уметь найти подход к женщинам, для которых такие покупки – обычное дело. Да и ты, когда составляешь договор, ведь тоже пытаешься понять, как будет воспринимать его условия другая сторона. Значит, и ты в своей работе тоже учишься понимать других людей. И, на мой взгляд, у тебя уже неплохо получается.

Аулэ благодарно улыбнулась, и они погрузились в формулирование вопросов для экспертов.



Посовещавшись, решили, что эксперту, который будет заниматься исследованием следов крови, предположительно принадлежавших преступнику, будет достаточно поставить те вопросы, которые уже озвучила Энту: о ее групповой принадлежности по ауре и биологической группе. Групповую принадлежность телесных жидкостей, в том числе и крови, эксперты определяли в зависимости от характерных свойств ауры людей, которым они принадлежали. А вот биологическую группу[36] научились определять не так давно, поэтому такие экспертизы даже не везде делали. Но Энту резонно предположила, что уж в Джиалэу-то должны быть необходимые специалисты и реактивы, так что и эти вопросы задала.

Получив запрос на экспертизу следов крови, симулятор выдал им кучу каких-то специальных терминов, которые Аулэ старательно записала, не вдумываясь, причем эту информацию пришлось просить повторять целых четыре раза.

– Слушай, а как при реальных расследованиях дознаватели со всей этой терминологией разбираются? – поинтересовалась Аулэ.

– Никак, – пожала плечами Энту. – Просто когда находят подозреваемого, назначается другая экспертиза уже в отношении его крови, в ходе которой результаты предыдущей изучает сам проводящий ее эксперт. Еще если у дознавателя сильный магический дар и он сам может видеть ауры, то он уже внимательно вникает, что там написал эксперт про групповую принадлежность, и сам предварительно оценивает наличие в ауре подозреваемого нужных групповых признаков. Но потом все равно назначается полноценная экспертиза.

– А ты никогда не жалела о том, что у тебя нет сильного магического дара?

– Когда мне только провели магическое освидетельствование и выяснилось, что дар у меня небольшой, жалела очень. Но потом как-то успокоилась, все-таки и с моим даром можно было пойти в любое училище бесплатно. Ну а потом, когда я уже решила стать дознавателем и выяснила, что, если пойду после училища работать, смогу учиться в академии бесплатно, пусть и заочно, так и вообще перестала из-за уровня дара переживать. А ты?

– Ну я тоже жалела, но не из-за учебы, ведь родители могли оплатить мне любую академию или университет.

– А из-за чего тогда? Хотела стать каким-нибудь выдающимся магом?

– Да нет, – с тяжелым вздохом ответила Аулэ, – я думала, что, если бы у меня был высокий уровень дара, это помогло бы мне найти хорошего жениха. Глупо, да?

– Почему это? Нет ничего плохого в том, что для тебя создание семьи на первом месте. Люди должны быть разными, ведь именно таков божественный замысел.

– Ты так здорово все понимаешь. Странно только, что твое понимание не распространяется на Агуду.

– Распространяется, – с легкой досадой ответила Энту. – Просто то, что я понимаю, мне не нравится. Вернее, не совсем вообще не нравится, а применительно ко мне лично.

– Как это?

– Да очень просто! Если бы Агуду был сам по себе, просто знакомый мой или коллега, то все нормально было бы. Но это демоново предсказание все меняет! Нет, теоретически может быть и так, что я тут еще с кем-то близко познакомлюсь, но что-то не верится. В общем, давай не будем сейчас об этом, ладно?

– Прости, я тебя расстроила, зря я завела этот разговор, – огорченно ответила Аулэ.

– Да ерунда! Ты такая, какая есть, и мне ты именно такой и нравишься, – улыбнулась Энту.

– А ты уже придумала, какие вопросы нужно сформулировать патологоанатому? – перевела разговор на другую тему Аулэ.


– Придумала. Да там ничего сложного. Он должен определить причину смерти, время наступления смерти, сделать выводы о причинах возникновения имеющихся на теле убитой повреждений, механизме их образования, об орудии, которым они могли быть нанесены, ну и о том, имело ли место изнасилование или попытка изнасилования.

Озвученные симулятором результаты вскрытия в целом совпали с предварительными выводами, сделанными патологоанатомом при осмотре тела на месте преступления: орудием убийства оказался нож, причиной смерти – проникающее ножевое ранение грудной клетки, раны наносились преступником правой рукой. Ласенне было нанесено пять ножевых ранений: одно в область сердца, одно – в правый бок и три – в область живота. Лезвие ножа, которым наносились раны, было односторонним, около восьми дюймов в длину и около двух с половиной в ширину. Имелись также синяки и ссадины на бедрах и голенях, подтверждающие попытку изнасилования, но само изнасилование совершено все-таки не было. Также экспертиза уточнила время смерти: она наступила в промежутке от половины одиннадцатого до половины двенадцатого, а не в районе полуночи, как первоначально предположил патологоанатом.

– Так, теперь нам нужно провести мероприятия по выявлению возможных свидетелей, но давай это озвучим уже после обеда, а сейчас пойдем в парке прогуляемся, что ли, а то у меня уже голова гудит! – предложила Энту.

– Давай! – охотно согласилась Аулэ.





Глава 21




За обедом к ним снова присоединился Бар. Выглядел он усталым и каким-то замученным, но улыбался, шутил и делал витиеватые комплименты Ване, как обычно. Когда же та, первой не сдержав любопытства, поинтересовалась, известно ли уже, кто и зачем его отравил, ответил, что кое-какая информация уже есть, но нужно еще кое-что выяснить, и они обязательно все расскажут своим прекрасным неорам после ужина.

Агуду на это только согласно кивнул, ни словом не упомянув, что вообще-то у них с Энту на сегодняшний вечер было запланировано свидание. Вопреки всякой логике, Энту на него за это даже немного обиделась, посчитав, что раз расследование ему важнее свидания, то не больно-то она ему и нравится. Но, когда уже после возвращения в свою комнату она поделилась этими соображениями с Аулэ, подруга с такими выводами не согласилась, резонно возразив, что вряд ли изложение результатов расследования займет так уж много времени, а значит, свидание состоится, как и было запланировано, она, во всяком случае, намерена провести остаток вечера именно на свидании с Доусэ.



Получив команду о проведении поиска потенциальных свидетелей, которые могли видеть Ласенну Ватейрас незадолго до смерти, симулятор сообщил, что был обнаружен очевидец: проживавший в доме напротив неор Гантар Хермитанду в тот вечер гулял с собакой как раз неподалеку от гаражей, где наутро было найдено тело. Он видел Ласенну с неким молодым человеком, когда они прогуливались по улице Теплого Ветра. Поскольку неор Хермитанду был завсегдатаем «Кареглазки», он прекрасно знал Ласенну, а поскольку человеком он был любопытным, то очень заинтересовался личностью ее кавалера. Поэтому неор Хермитанду специально пошел побыстрее, чтобы обогнать парочку, а потом пройти им навстречу и хорошенько разглядеть знакомого симпатичной официантки. В итоге ценный свидетель сумел дать неплохой словесный портрет.

– Нужно предложить ему пройти допрос с участием некроманта и полицейского художника, чтобы сделать поисковый портрет этого молодого человека, – заключила Энту.

– Предложить? – удивилась Аулэ. – А разве он не обязан?

– Нет, – покачала головой Энту, – принудительный допрос свидетеля или потерпевшего с помощью некроманта допускается только по делам особой важности по специальному разрешению КГКД, а еще по некоторым делам, которыми занимается УБВВУ.

– Жаль, – вздохнула Аулэ.

– С одной стороны, конечно. А с другой – в правоохранительных органах не так уж много некромантов, они бы просто не смогли участвовать во всех допросах подряд. Да и согласие удается получить довольно часто.



Неор Хермитанду согласие дал. Поэтому следующим следственным действием стал визит в «Кареглазку» с поисковым портретом, чтобы выяснить, не видел ли кто-то из работников кафе этого человека. Увы, симулятор сообщил, что никто из коллег Ласенны возможного преступника не узнал, поэтому пришлось ограничиться тем, что взять с них обещание сообщить в полицию, если они этого человека увидят. Такую же просьбу озвучили и неору Хермитанду.

– Результат данного следственного действия на данный момент недоступен, ожидайте до завтра, – сообщил симулятор.

– В смысле? – озадачилась Энту. – Это как это?

– Думаю, это означает, что кто-то из тех, кому показывали поисковый портрет, встретит изображенного на нем человека и сообщит об этом в полицию.

– А-а, ну, наверное, ты права. А мы пока, значит, сможем подытожить, что нам известно о потенциальном преступнике, и построить версии.



Относительно личности преступника возникло две версии: это именно тот человек, которого видел свидетель, или это кто-то другой. Вне зависимости от этого у данного человека должен был быть порез на правой руке, давностью соответствующий времени преступления, также на одежде, в которой он был в момент преступления, должны были остаться следы крови убитой, а кроме того, у него должен был иметься нож, соответствующий признакам, описанным экспертом, а возможно – даже со следами крови потерпевшей.

– По-моему, действительно значимым уличающим признаком является только наличие пореза на правой руке, – задумчиво заметила Аулэ.

– В целом ты права: и от одежды, и тем более от ножа преступник должен бы избавиться. Но сбрасывать со счетов эти признаки все же нельзя, поскольку люди, далекие от расследований, имеют очень слабое представление о возможностях криминалистической экспертизы, особенно если сами не являются магами и плохо себе представляют, на что магия способна. Нередко преступники моют или стирают вещи, испачканные в крови потерпевших, и оставляют их себе в полной уверенности, что следов крови на них не найдут.

– Откуда ты знаешь? Это на ваших совещаниях по обсуждению дел из других отделов обсуждали?

– Ну да, – кивнула Энту. – Я считаю, что такие вещи должны во время учебы рассказывать если и не в училище, то хотя бы в академии. Но, увы, такие практические вопросы рассматривают только на курсах повышения квалификации для действующих сотрудников, ну или на таких вот совещаниях, как у нас.

– Да, ваш начальник очень разумно поступил, организовав эти встречи.

– Неор Лагейрес вообще очень хороший начальник. Вот только в отпуск меня не отпустил по графику, – вздохнула Энту. – Хотя, с другой стороны, если бы отпустил, то я бы отправилась в Ильмэрме и не познакомилась с такой чудесной подругой, как ты.

Энту улыбнулась, а потом, нахмурившись, добавила:

– И с Агуду тоже. Ну да ладно, сейчас не время об этом говорить – нам надо построить версии и продумать, какие еще следственные действия можно произвести.



Версий в отношении причин преступления получилось три: убийство стало следствием неудачной попытки изнасилования, а сумочку забрали, так сказать, заодно; целью убийцы было именно ограбление, а изнасилование, наоборот, было дополнением; пытался изнасиловать Ласенну и убил один человек, а сумочку забрал кто-то другой.

– И что это нам дает? – поинтересовалась Аулэ.

– Если целью преступника было изнасилование, значит, надо выяснить у родителей убитой, ее друзей и коллег, не известно ли им о мужчине, который преследовал Ласенну, добиваясь близости. Еще надо проверить по полицейской картотеке, не совершал ли тот, кто изображен на поисковом портрете, изнасилований ранее.