Наотмашь

– Тебе кофе не предлагаю.

– А чай?

– Чая нет.

– Отлично!

Майя прошла к дивану и положила на него рюкзак. Дышала она тяжело.

Разволновалась от встречи с женишком?

Вадим, чтобы не сорваться, снова отвернулся и начал наблюдать, как наполняется чашка с темно-коричневым напитком.

– Ты пригласил меня к себе в салон, чтобы поругаться? – в голосе Майи звучал вызов.

Вадим дождался, когда кофемашина отключится, взял чашку и сделал несколько глотков. Напиток получился не обжигающе горячим, что сейчас было очень кстати.

– Нет, конечно же.

– А похоже! И знаешь… Пей свой кофе. Я пойду в кафе, выпью чай, а потом, когда ты успокоишься и сможешь со мной адекватно общаться, позовешь!

Она порывисто схватила рюкзак, открыла его, достала кошелек темно-бордового цвета и, не застегивая рюкзак, шмякнула его снова на диван.

– Адекватно, значит…

Какая тут нахер адекватность?

Но Майя его не слышала. Она решительно направилась к двери, намереваясь осуществить озвученное.

Вадим не посмотрел, куда ставит чашку. Не увидел, как она опрокинулась, и кофе полился на панель. Всё его внимание сосредоточилось на маленькой засранке, что день за днем превращала его жизнь не пойми во что.

– Майя, стой.

Естественно, она его проигнорировала.

Она взялась за ручку двери – он оказался за спиной девушки и ударом руки не позволил открыть дверь.

Майя вздрогнула и прошептала:

– Ты что творишь?

– А ты? – выдохнул он, дурея от её близости.

Оттого что она рядом.

– Я?

– Да, ты.

– Я-то как раз ничего…

– Ничего? То есть это не ты не могла взгляда отвести от своего бывшего женишка?

– Ты сдурел, Багов?

Если бы он был в более ровном состоянии, то не пропустил бы искреннее возмущение в голосе и глазах жены.

Но он вновь и вновь вспоминал, как Майя и Ренат смотрели друг на друга.

– Знаешь, если бы у нас с тобой были отношения, я бы решила, что ты ревнуешь.

Вадим, услышав последнее заявление, улыбнулся одними уголками губ. Те, с кем он давно знаком или кто работал с ним много лет, знали: этот жест не к добру.

– Женушка, то есть ты считаешь, что у нас с тобой нет отношений, – едва ли не приторно-ласково произнес он. Майя что-то почувствовала и хотела сделать шаг назад, но он не позволил. Перегородил путь и расставил руки по обеим сторонам от её плеч.

Теперь она у него в ловушке.

В его власти.

– Знаешь, что я сейчас сделал бы с тобой, если бы у нас, как ты выразилась, были бы отношения, – нагибаясь и нависая над притихшей Майей, продолжил он.

Её глаза распахнулись до неимоверных размеров.


Два колдовских омута…

И эти губы, что снятся ему уже с первой встречи.

Пигалица несносная!

– Нет… И знать не хочу, – она от волнения облизнула нижнюю губу.

Почти невинный жест, у него же в голову сдетонировала взрывчатка, отбросившая его на лопатки. Навзничь.

– Почему же? – вкрадчиво поинтересовался он, еще ближе придвигая своё тело к её. Между ними почти не осталось свободного пространства. Майя вжалась в дверь и даже дышала через раз, чтобы грудь при вздохе не коснулась грудной клетки Вадима. – А я скажу, дорогая моя девочка. Если бы, как ты выразилась, у нас были бы отношения, я тебя сейчас уже нагнул бы у дивана. Содрал бы твои чертовы джинсы вместе с кружевными трусиками и имел бы. Грубо и жестко. А ты не сопротивлялась бы, а пищала бы от радости.

Он намеренно говорил гадости вперемешку с пошлостями.

Слишком много навалилось.

Смерть Тима.

Беременность Майи.

Сама Майя…

Его оглушающая, не поддающаяся контролю тяга к ней.

И её нежелание…

Он по-прежнему для неё оставался чудовищем. Так она его, кажется, окрестила в первый день знакомства?

– Ты!..

Майя, естественно, возмутилась его словам. И последовала реакция. Она, изловчившись, подняла руку и впечатала кулак ему в плечо.

Для него – как укус комара. И того меньше.

Но её прикосновение швырнули его черную бездну.

И он снова накрыл губы Майи своими губами. Снова сорвался. Снова поцелуй по принуждению. Навязанный.

В голове перемкнуло.

Всё понимал.

Что зря ревнует. Зря беснуется.

Что нет повода.

И что рассказывала она про домогательства этого хмыря.

Но её взгляд… Какого черта она обернулась на лестнице?

Он целовал грубо. Сминал нежные губы, пытаясь разжать их, протиснуться внутрь. Давай, девочка, огрей меня чем-нибудь по голове, приведи в нормальное состояние!

Он готов был тормознуть, податься назад. Сейчас же она заплачет! Доведет он её.

Она только-только потянулась к нему, а он, сука…

Если бы в тот момент земля развернулась под ногами, он меньше удивился бы, чем тому, что Майя расправила руки на его груди, подалась вперед и приоткрыла губы.

Ответила ему…

Кровь ударила в виски, застучала. Адреналин прошелся по венам.

Майя была невероятно сладкой. Податливой. Сводящей с ума.

Он оторвался от её губ и выдохнул:

– Прости…

Она не спешила отталкивать его, наоборот, вцепилась в рубашку, сильнее зажав её между пальцами.

– Ты… Не понимаю тебя…

– Я сам себя не понимаю. Когда дело касается тебя. Трудно нам что-то дается общение.

Он наслаждался их нечаянной близостью.