Найденные ветви

– По мне, звучит справедливо, Зик. Она готова буквально подвергнуть свою жизнь опасности, давая показания против Кита Бреслина, который ухитряется избегать реального срока, потому что скользкий, как рыба в масляной пленке.

Агент УБН Харвуд обратился к Джеку:

– Она будет свидетельствовать против Бреслина в суде?

– Если Зик согласится на наше предложение, – сказал Джек. – В противном случае вы можете убирать свой диктофон и возвращаться в офис.

Зик посмотрел на лица троих мужчин и поднял руки, словно сдаваясь.

– Эй, думаю, мы можем согласиться на это. Это ее первое нарушение, и надеюсь, последнее.

– Тогда давайте вызовем ее сюда, приведем к присяге и возьмем показания, – сказал агент Харвуд.

Джек протянул руку Зику:

– Договорились?

– Договорились, – сказал Зик, пожимая руку Джека.

– Я сейчас вернусь.

Поднявшись, Джек улыбнулся Чаку и вышел. В главном офисе он попросил секретаршу, мисс Дрейк:

– Позовите, пожалуйста, Тиффани Уолфорд.

– Конечно, – сказала мисс Дрейк и подняла трубку.

Джек вернулся в зал заседаний.

Через несколько минут туда вошла Тиффани. Вид у нее был такой, словно она была готова сорваться с места.

Джек встал.

– Заходи, Тиффани. Мы побеседовали, и в обмен на твои показания против маминого бойфренда окружной прокурор готов снять обвинения в хранении двух унций с намерением распространения и дать тебе условный срок за два грамма, которые были у тебя для личного пользования. Также тебе придется посещать лекции о вреде наркотиков.

– Меня не отправят в тюрьму?

– Нет.

– И когда мне исполнится восемнадцать, обвинения засекретят?

– Да.

Она посмотрела на мужчин за столом и повернулась обратно к Джеку.

– Как думаете, как мне поступить?

– Я очень рекомендую согласиться. Это щедрое предложение.

Она кивнула:

– Тогда ладно. Что мне делать?

Заговорил агент Харвуд:

– Тиффани, меня зовут агент Харвуд, я из УБН. Я задам тебе несколько вопросов, и ты ответишь под запись. Ты расскажешь нам свою историю и поможешь посадить Кита Бреслина, дав показания на суде.

– Моя мама знает, что вы здесь?

– Нет, – сказал Джек. – Пока мы просто берем у тебя показания, чтобы дать УБН больше информации с целью помочь выстроить дело против него.

Тиффани спросила Джека:

– Вы рассказали им то, что я говорила раньше?

– Нет. Я хотел, чтобы для них это была свежая информация. Я здесь, чтобы представлять твои интересы. Если я скажу не отвечать на вопрос, ты молчишь, пока я не скажу, что ты можешь говорить. Не хочу, чтобы ты уличила себя еще в каких-то преступлениях.

– Она совершила еще какие-то преступления? – заговорил Зик.

Джек повернулся к нему:

– Нет. Мне о них неизвестно. Однако, я не хочу, чтобы какие-нибудь вопросы подразумевали, что совершила, если она на них ответит. – Он посмотрел на агента Харвуда. – Не обижайтесь, но мне случалось видеть, как федеральные агенты так делают.


– Никаких обид.

– Что ж, давайте начнем, чтобы разделаться с этим? – сказал Зик.

– Что, если он выйдет под залог? – спросила Тиффани.

– Я сделаю все возможное, чтобы обеспечить, что его не выпустят под залог, – сказал Зик.

– Но что, если все-таки выйдет и придет за мной? – Ужас Тиффани был почти физически осязаем.

– Мы проведем тебя через это безопасно, – сказал Джек. – Даже если мне придется поселить тебя в отеле неизвестно где.

Она моргнула.

– Вы сделаете это?

– Если придется, да.

Мгновение она смотрела на него, слегка приоткрыв рот.

– Спасибо вам.

После того, как Тиффани рассказала им про звонок с телефона-автомата, агент Харвуд моргнул.

– Откуда ты знаешь, что он всегда делает эти звонки с автомата?

– Он мне рассказал. Он как будто готовил меня быть дилером. Сказал никогда не пользоваться домашним телефоном для дел, потому что его слишком легко прослушать.

– Он пользуется одним и тем же автоматом?

– Я не знаю. Это был единственный раз, когда он звонил своему поставщику при мне.

Джек заговорил:

– Вам надо проследить за ним. Вероятно, он звонит с телефона-автомата по дороге к какому-то месту, чтобы забрать наркотики.

Харвуд сказал:

– Над этим делом работают ровно два человека. Посмотрю, смогу ли найти еще людей, чтобы следить за ним, но не обольщайтесь. – Он посмотрел на Тиффани. – И ты понятия не имеешь, куда он ходит за наркотиками?

– Нет! Вы с ума сошли? Он не доверил бы мне такое!

– Ладно, тогда давай дальше, – сказал агент Харвуд.

Почти час Тиффани рассказывала им все, что знала, в основном то, что уже поведала Джеку. Харвуд выключил диктофон и поблагодарил ее.

Когда она ушла, Зик сказал:

– Ты получил удачную сделку, Джек. Это не стоило условного срока. Я это запомню.

– Вы знаете больше, чем до этого.

– Однако не знаем, много ли это даст, – добавил Харвуд.

Джек сказал:

– Может, вам удастся выбить человеко-часы, необходимые, чтобы прижать его. Иначе он будет продавать детям наркоту следующие десять лет или больше.

Чак и Джек вышли из здания вместе и остановились у машины Джека.

– Могло быть и лучше, – сказал он.

– Не знаю, – ответил Чак. – Ты получил для своей клиентки условный срок за хранение кокаина. Кажется, все по заслугам.

– Спасибо, но моя клиентка также только что подвергла свою жизнь опасности расправы со стороны Кита Бреслина, если он узнает, что она выдала его методы.

– Если ты или она не скажете ему, он никогда не узнает.

– Надеюсь, ты прав.

Они расселись по машинам и уехали, Джек – в сторону Дентона, а Чак – в свой офис в Уортоне.