Нагибатор Сухоруков
Часть 25 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Так твой же посол, владыка, всё и увидит, — удивился Черный Хвост. — Почему ты его не казнишь?
— Верно подмечено! — обрадовался я. — Посла казнить нельзя. Он должен вернуться к Атотоле и сказать ему, что Излучное живет тихой-спокойной жизнью.
— Так как это? — озадачился Хвост.
— Просто войско мы будем собирать не здесь. А, например, в Черном Урочище. Потихоньку, по двадцатке за раз туда будут уходить черные, золотые и белые, там будем собирать лодки и плоты, копить припасы, туда будут приходить ополченцы. А столица будет тихо и спокойно спать. На глазах посла. О чем он и доложит своему князю.
— А в это время мы!.. — хлопнул радостно кулаком по ладони Теплый Ветер.
— Верно!
— Но у нас же еще не готовы войска, — влез в беседу Брат Гнева.
— Тоже верно, — вздохнул я. — Но не всегда война начинается, когда тебе удобно. Нужно уметь подстраиваться под ситуацию. Что у нас по составу?
— У меня как раз почти две полные сотни, — улыбнулся Черный Хвост. — Новички вооружены полностью, но еще почти не обучены.
— Муравей?
— Как обычно, несколько человек до сотни не хватает. С обученностью новичков та же проблема. Луков в избытке, а стрел совсем мало.
Глыба поднялся без команды.
— А у меня всё плохо, — сразу набычился он. — Ты, владыка, велел до трехсот довести Золотое воинство, так что мне еще человек 50 нужно найти… Все-таки у меня более штучные бойцы.
— Ну, хотя бы две сотни сможешь собрать?
— Если отряды из Крыла и Черного Урочища полностью вывести — наберется.
— Отлично! Выводи.
— Владыка! — Черный Хвост влез без очереди. — Ополчение будем созывать?
— Да. Но на этот раз много нам не нужно. Пока мы выступаем против одного княжества, хватит части наших сил. К тому же, прошлый поход показал, что слишком много крестьян не столько усиливают черных, сколько ослабляют их. Так что набираем не больше двухсот ополченцев на две сотни твоих.
— Я хотел предложить на этот раз набирать народ не из крупных селений, а наоборот из малых. Все хотят получить добычу на войне. Всем нужно боевой опыт приобрести. Ну, и без потерь никуда. Плохо, если кормильцы из одних и тех же поселений гибнуть будут.
— Дельная мысль! Составь список селений и определи, сколько от каждого нужно будет взять людей, чтобы двести набралось. С утра шли гонцов!
И мы начали скрытную мобилизацию. В строжайшей тайне, даже воинам не говорили. Просто генерал отправлял очередной отряд в Урочище — и только там бойцы узнавали, что их ждет впереди. Отряды копились в глуби селения, на берегу только плоты сколачивали — на это раз в Моку поплывет весь экспедиционный корпус. Никаких пеших переходов. В Излучном носился только Ннака — собирал всё необходимое для похода. Тюки и корзины небольшими партиями тоже свозили в Черное Урочище. Сбором продовольствия я напряг Ицкагани. Пусть помогает, у него закрома полны!
Всё это время я старательно молился на пирамиде, а Широкий Дуб выгуливал посла по тихому сонному Излучному. Наконец, на шестой день мне доложили, что уже почти всё готово. Толимека тут же привели в тронный зал.
— Владыка крайне недоволен случившимся! — сообщили послу. — Убийство Тувуака — друга четланской державы — неприемлемо. Ступай и сообщи своему князю: он должен явиться в Излучное, заплатить виру за мертвого, после чего мы будем договариваться о разграничении владений.
Посол должен видеть, что мы расстроены. И должен почувствовать, что мы хотим торговаться. А значит, у Атотолы еще вагон времени. Конечно, он никуда не поедет. Но и нас ждать тоже не будет. Не верящий своему счастью толимек рванул на лодке вниз по реке с такой скоростью, что мы бы его при всем желании не догнали.
А нам и не надо. Пусть занесет дезу в уши Атотолы. Пусть тот расслабится. Мы выступили через день. Огромная россыпь лодок и плотов выходила из прибрежной мангры, отходила от урочинских мостков. На этот раз у меня было менее семисот воинов. Думаю, на князя-пеликана уж как-нибудь хватит.
Речная армада двигалась плотно и не спеша. По пути перехватывали все встречные лодки, оберегая тайну второго похода. Мы бежали от осени, которая в горах уже вовсю вступила в свои права. Ничего, на побережье тепло. Я бы даже сказал: жарко. Уж простите меня за эти аллегории!
Зато, едва добравшись до Моки, темп резко изменился. Я еще принимал доклад у Желтого Лица (всё спокойно, враг занял Прибрежное княжество, но в куалаканских землях не появлялся, местные не бунтуют), а мои командиры уже строили бойцов, набирали носильщиков из жителей Моки и грузили на них запасы еды. Мы выступили в тот же день по уже известной нам «дороге» — на Хокотиль. Никаких засад — нас явно не ждали. Я пустил белых и золотых вперед, оставшись с Черным воинством и обозом. Когда мы вошли в столицу Ахатлы — приятный глазу городок Хокотиль — там уже всё было спокойно. Немногих воинов Атотолы взяли тепленькими в постельках, коллаборационистов из местных скрутили и выставили в рядок пред мои грозны очи.
— Ведите их в Моку! Накормят кровью Змея.
Оставив в Хокотиль две двадцатки золотых для наведения порядка, я нашел проводников и пошел на восток. Толпа носильщиков пополнилась — обратно, возможно, понесут большую добычу.
Однако, я снова недооценил князя-пеликана. Так далеко на востоке мы еще не бывали. Равнина, густой влажный лес — никаких зацепок. Но я примерно понимал, что резиденция Атотолы должна быть где-то в стороне восходящего солнца. Однако, наше растянутое войско брело как попало, продвигались мы в самые разные стороны. На третий день Аскуатла подошел ко мне с озабоченным видом.
— Владыка, у меня чувство, что нас петлями водят.
И Муравей оказался прав. Мы почти не продвинулись на восток, устали, как собаки, а уже вечером третьего дня наши отряды, растянувшиеся в джунглях, начали атаковать. Робко, небольшими группами, не втягиваясь в рукопашный бой. Выскочат из кустов, наорут, накидают дротиков — и наутек! У меня появились первые погибшие.
Похоже, Атотола не купился на дезинформацию своего посла. Видимо, моя репутация в Толимеке уже была такова, что в лень и слабость Недоноска не верили. Либо князь-пеликан настолько предусмотрителен, что при любом раскладе оказался готов к стремительному началу схватки. Едва я взял Хокотиль, Атотоле уже доложили о вторжении четлан. И он почти сразу смог выдвинуть свои отряды навстречу. Пусть небольшие, но те здорово сдерживали наше продвижение. А еще он догадался подсунуть нам своих людей в качестве проводников…
— Пусть голодные духи ночи сожрут твой труп, четланин! — выплевывал в меня оскорбления толимек, которого пытали каленой тумбагой мои дознатчики.
Индейцы любят боль. Пускать себе кровь, страдать от боли — это всегда была лучшая жертва богам. Местные гордятся своим страданием и с радостью ждут пыток. Конечно, имеется немало исключений (боль есть боль). Но среди наших проводников таких не нашлось. Зато мы оказались посреди леса без каких-либо ориентиров. Идти вслепую? Город Атотолы может быть в трех километрах, а мы пройдем мимо и даже не заметим!
Войско сконцентрировалось на нескольких близрасположенных полянах, изготовившись к обороне. Вокруг кружили летучие отряды толимеков. Приходилось постоянно отстреливаться — мои воины начали чувствовать дефицит стрел и дротиков. Пришло время вспомнить о пращах. В это время мои люди обхаживали толимекских носильщиков.
— Покажи дорогу! — бедолагам сулили и стек-тлу, и золото, и нож из тумбаги! Но те лишь жались друг к другу и на сотрудничество не шли. Наконец, кто-то самый жадный (или самый отчаявшийся) согласился показать путь не до столицы Амотлаткуа, а до ближайшей деревеньки.
Утром мы выступили. Черных и носильщиков я торопил, как мог; лучники прикрывали общий отход, весьма смахивающий на бегство. Ничего! В деревне я точно найду проводников. Припугну расправой над семьей — покажут дорогу. Не радуйся, Пеликан, я до тебя доберусь!
Деревня появилась еще до обеда: около сорока хижин — и все пустые. Да вашу ж мать!
— Накапливаемся здесь! — скомандовал я, еще не зная. — Подтягивайте скорее тылы.
— Что делать будем? — тяжело дыша, спросил Глыба. Кажется, он растерян. Да и я не лучше.
— Остановимся здесь. Все-таки есть какая-то защита, дома для раненых, питьевая вода. Дорогу будем искать сами — я пошлю белых. Но для начала нам надо нанести несколько ударов по этим лесным бегунам, — я зло сплюнул. — Чтобы поосторожнее стали, и на наших лучников не кидались.
Увы, этим планам тоже не суждено было сбыться. Не успели мы собраться и отдохнуть, как началось.
Глава 20. Искусство ловить плоды
Они нагло высыпали из зарослей на окраины сельских полей, где только-только начал прорастать зимний урожай. Примерно полсотни полуголых, размалеванных толимеков с пучками дротиков в руках. Они уже не боялись, не прятались по кусточкам. Нет, лесные бегуны нагло что-то кричали, задирали передники и бросались какашками… Последнее я уже досочинил. Враги появились на северо-востоке деревеньки и прямо-таки нарывались на бой.
— Владыка, прикажи! — неистовствовал Аскуатла, которого наши неудачи уже начали злить. — Белые их перестреляют.
— Не стоит. Побереги стрелы. Здесь больше подойдет не ястреб, а черепаха.
Черный Хвост понимающе кивнул. Вскоре на поле вышла двадцатка черных. Дротики толимеков не причиняли вреда их щитам, воины Горы двигались медленно, сберегая силы.
— Давай, я пошлю золотых в обход! — оживился, наконец, и Глыба. — Пока они на хвостовых бойцов пялятся, мои по лесочку пробегутся и вырежут их.
— Эх… — с сожалением протянул я. — Не знаем мы, что там в лесочке творится. Как бы охотник добычей не стал. Вот если черные смогут их на поле вытянуть — тогда сразу атакуй!
Я надеялся, что разгоряченная толпа дикарей кинется на малый отряд. Черные закроются щитами и быстро отойдут — а толимеков отоварят золотые, которые уже роют землю копытами в нетерпении… Фиг там. То ли, «партизаны» боялись скопившейся в деревне толпы четлан, то ли… У них была другая задача. Что творится! Боевые задачи у толимеков!
— Манят они нас, — пришел к похожему выводу Черный Хвост. — Хотят, чтобы мы за ними пошли.
— Ну, так давайте пойдем! — я изо всех сил изображал жизнерадостность.
— Так ведь ловушка там — можно даже духов не спрашивать, — удивился глава черных.
— Но, если мы ее ждем, то попасть туда не так и страшно. Зато хоть до ребят этих доберемся. Потому что здесь, в деревне, мы в тупике.
У генералов не было козырей, чтобы покрыть мой последний довод. Затрубили дудки, замахали тряпки — четланское войско занялось перестроениями. Центр селения старательно забаррикадировали, оставили внутри носильщиков и три двадцатки черных. В обороне они полезнее, чем в игре в догонялки. Уже около шестисот воинов осторожно ступили на зыбкую почву авантюры, старательно щупая обстоятельства под ногами. Толимеки, разумеется, брызнули в лес, еще больше крича, еще страстнее демонстрируя свои гениталии.
Так они нас несколько часов и раздергивали: наскочат, постреляют, поорут — и в кусты. Но всегда в определенном направлении. Разумеется, нас старательно заманивали, но и мы не просто так шли. Аскуатла рассыпал своих широкой полосой, лучники прощупывали лес, заходили слева и справа всё дальше. Лес всюду оставался глухим и сплошным. Но, по крайне мере, мы понимали, что нас не окружили. Собственно, благодаря белым мы узнали загодя, что впереди стоит войско. Но узнать одно, а увидеть — совсем другое…
— Владыка, ты только посмотри, — Черный Хвост тыкал пальцем сквозь ветки.
Впереди была широкая безлесая ложбина: местами слегка заболоченная (ручеек расплылся, зарос тиной и травой), но кое-где набухали сухие холмики. На них-то нас и ждали. Только Хвост показывал на другое. Справа, на ближайшем сухом взгорке стоял щитовой строй.
Щитовой строй!
Не менее полутысячи толимеков стояли дружной толпой и закрывались высокими почти прямоугольными щитами. Из леска, в котором мы пока находились, трудно было рассмотреть, как и из чего они сделаны… Но я точно знал, что ничего подобного у толимеков не было (военные вопросы мы до войны изучали тщательно).
Получается… Атотола быстро учится! Он ведь приезжал весной в Излучное. Видел наши «плац-парады»… А, если он еще и металл для оружия научился делать?!
— Зато слева воины попроще, — криво усмехнулся Глыба.
«Фаланга» на холме была не единственной. Вокруг нее, в низинке крутились еще несколько сотен полуголых толимеков с пращами и атлатлями. Как раз к этой россыпи сейчас спешно отступали «лесные бегуны», честно выполнившие свою задачу. А еще дальше на правом фланге (от нас слева) на втором бугорке поменьше стояла еще одна толпа. Редкие малые щиты, обилие красных жестких перьев на головах, копья, маки, топорики. Типичные толимеки.
— Странно, что они особняком стоят, — удивился Теплый Ветер. — Явно же они вместе против нас собрались.
— А вы подумайте: почему так? — я не мог упустить шанс для очередного урока по стратегии. Всё равно времени много: наши только-только начали выстраиваться на опушке леса.
— Коварный план? — пожал плечами Ветер. — Хотят заманить нас и ударить с двух сторон?
— Как же мы заманимся? — изумился Черный Хвост. — Вон они на виду стоят. Неужели мы настолько тупые, что по жиже между ними пойдем?
— На один холм не влезли, вот два и заняли, — равнодушно высказался Глыба. — Они явно хотят, чтобы на них снизу вверх лезли.
— Это да, — согласился я. — Но это не вся правда. Почему никто не посчитал, сколько их?
Хвост прищурился, оглядывая поле боля.
— Пять сотен справа… Слева — три-четыре… Ну, и по болоту пара сотен бегает. Тысяча, владыка. Чуть больше, чуть меньше.
— Верно подмечено! — обрадовался я. — Посла казнить нельзя. Он должен вернуться к Атотоле и сказать ему, что Излучное живет тихой-спокойной жизнью.
— Так как это? — озадачился Хвост.
— Просто войско мы будем собирать не здесь. А, например, в Черном Урочище. Потихоньку, по двадцатке за раз туда будут уходить черные, золотые и белые, там будем собирать лодки и плоты, копить припасы, туда будут приходить ополченцы. А столица будет тихо и спокойно спать. На глазах посла. О чем он и доложит своему князю.
— А в это время мы!.. — хлопнул радостно кулаком по ладони Теплый Ветер.
— Верно!
— Но у нас же еще не готовы войска, — влез в беседу Брат Гнева.
— Тоже верно, — вздохнул я. — Но не всегда война начинается, когда тебе удобно. Нужно уметь подстраиваться под ситуацию. Что у нас по составу?
— У меня как раз почти две полные сотни, — улыбнулся Черный Хвост. — Новички вооружены полностью, но еще почти не обучены.
— Муравей?
— Как обычно, несколько человек до сотни не хватает. С обученностью новичков та же проблема. Луков в избытке, а стрел совсем мало.
Глыба поднялся без команды.
— А у меня всё плохо, — сразу набычился он. — Ты, владыка, велел до трехсот довести Золотое воинство, так что мне еще человек 50 нужно найти… Все-таки у меня более штучные бойцы.
— Ну, хотя бы две сотни сможешь собрать?
— Если отряды из Крыла и Черного Урочища полностью вывести — наберется.
— Отлично! Выводи.
— Владыка! — Черный Хвост влез без очереди. — Ополчение будем созывать?
— Да. Но на этот раз много нам не нужно. Пока мы выступаем против одного княжества, хватит части наших сил. К тому же, прошлый поход показал, что слишком много крестьян не столько усиливают черных, сколько ослабляют их. Так что набираем не больше двухсот ополченцев на две сотни твоих.
— Я хотел предложить на этот раз набирать народ не из крупных селений, а наоборот из малых. Все хотят получить добычу на войне. Всем нужно боевой опыт приобрести. Ну, и без потерь никуда. Плохо, если кормильцы из одних и тех же поселений гибнуть будут.
— Дельная мысль! Составь список селений и определи, сколько от каждого нужно будет взять людей, чтобы двести набралось. С утра шли гонцов!
И мы начали скрытную мобилизацию. В строжайшей тайне, даже воинам не говорили. Просто генерал отправлял очередной отряд в Урочище — и только там бойцы узнавали, что их ждет впереди. Отряды копились в глуби селения, на берегу только плоты сколачивали — на это раз в Моку поплывет весь экспедиционный корпус. Никаких пеших переходов. В Излучном носился только Ннака — собирал всё необходимое для похода. Тюки и корзины небольшими партиями тоже свозили в Черное Урочище. Сбором продовольствия я напряг Ицкагани. Пусть помогает, у него закрома полны!
Всё это время я старательно молился на пирамиде, а Широкий Дуб выгуливал посла по тихому сонному Излучному. Наконец, на шестой день мне доложили, что уже почти всё готово. Толимека тут же привели в тронный зал.
— Владыка крайне недоволен случившимся! — сообщили послу. — Убийство Тувуака — друга четланской державы — неприемлемо. Ступай и сообщи своему князю: он должен явиться в Излучное, заплатить виру за мертвого, после чего мы будем договариваться о разграничении владений.
Посол должен видеть, что мы расстроены. И должен почувствовать, что мы хотим торговаться. А значит, у Атотолы еще вагон времени. Конечно, он никуда не поедет. Но и нас ждать тоже не будет. Не верящий своему счастью толимек рванул на лодке вниз по реке с такой скоростью, что мы бы его при всем желании не догнали.
А нам и не надо. Пусть занесет дезу в уши Атотолы. Пусть тот расслабится. Мы выступили через день. Огромная россыпь лодок и плотов выходила из прибрежной мангры, отходила от урочинских мостков. На этот раз у меня было менее семисот воинов. Думаю, на князя-пеликана уж как-нибудь хватит.
Речная армада двигалась плотно и не спеша. По пути перехватывали все встречные лодки, оберегая тайну второго похода. Мы бежали от осени, которая в горах уже вовсю вступила в свои права. Ничего, на побережье тепло. Я бы даже сказал: жарко. Уж простите меня за эти аллегории!
Зато, едва добравшись до Моки, темп резко изменился. Я еще принимал доклад у Желтого Лица (всё спокойно, враг занял Прибрежное княжество, но в куалаканских землях не появлялся, местные не бунтуют), а мои командиры уже строили бойцов, набирали носильщиков из жителей Моки и грузили на них запасы еды. Мы выступили в тот же день по уже известной нам «дороге» — на Хокотиль. Никаких засад — нас явно не ждали. Я пустил белых и золотых вперед, оставшись с Черным воинством и обозом. Когда мы вошли в столицу Ахатлы — приятный глазу городок Хокотиль — там уже всё было спокойно. Немногих воинов Атотолы взяли тепленькими в постельках, коллаборационистов из местных скрутили и выставили в рядок пред мои грозны очи.
— Ведите их в Моку! Накормят кровью Змея.
Оставив в Хокотиль две двадцатки золотых для наведения порядка, я нашел проводников и пошел на восток. Толпа носильщиков пополнилась — обратно, возможно, понесут большую добычу.
Однако, я снова недооценил князя-пеликана. Так далеко на востоке мы еще не бывали. Равнина, густой влажный лес — никаких зацепок. Но я примерно понимал, что резиденция Атотолы должна быть где-то в стороне восходящего солнца. Однако, наше растянутое войско брело как попало, продвигались мы в самые разные стороны. На третий день Аскуатла подошел ко мне с озабоченным видом.
— Владыка, у меня чувство, что нас петлями водят.
И Муравей оказался прав. Мы почти не продвинулись на восток, устали, как собаки, а уже вечером третьего дня наши отряды, растянувшиеся в джунглях, начали атаковать. Робко, небольшими группами, не втягиваясь в рукопашный бой. Выскочат из кустов, наорут, накидают дротиков — и наутек! У меня появились первые погибшие.
Похоже, Атотола не купился на дезинформацию своего посла. Видимо, моя репутация в Толимеке уже была такова, что в лень и слабость Недоноска не верили. Либо князь-пеликан настолько предусмотрителен, что при любом раскладе оказался готов к стремительному началу схватки. Едва я взял Хокотиль, Атотоле уже доложили о вторжении четлан. И он почти сразу смог выдвинуть свои отряды навстречу. Пусть небольшие, но те здорово сдерживали наше продвижение. А еще он догадался подсунуть нам своих людей в качестве проводников…
— Пусть голодные духи ночи сожрут твой труп, четланин! — выплевывал в меня оскорбления толимек, которого пытали каленой тумбагой мои дознатчики.
Индейцы любят боль. Пускать себе кровь, страдать от боли — это всегда была лучшая жертва богам. Местные гордятся своим страданием и с радостью ждут пыток. Конечно, имеется немало исключений (боль есть боль). Но среди наших проводников таких не нашлось. Зато мы оказались посреди леса без каких-либо ориентиров. Идти вслепую? Город Атотолы может быть в трех километрах, а мы пройдем мимо и даже не заметим!
Войско сконцентрировалось на нескольких близрасположенных полянах, изготовившись к обороне. Вокруг кружили летучие отряды толимеков. Приходилось постоянно отстреливаться — мои воины начали чувствовать дефицит стрел и дротиков. Пришло время вспомнить о пращах. В это время мои люди обхаживали толимекских носильщиков.
— Покажи дорогу! — бедолагам сулили и стек-тлу, и золото, и нож из тумбаги! Но те лишь жались друг к другу и на сотрудничество не шли. Наконец, кто-то самый жадный (или самый отчаявшийся) согласился показать путь не до столицы Амотлаткуа, а до ближайшей деревеньки.
Утром мы выступили. Черных и носильщиков я торопил, как мог; лучники прикрывали общий отход, весьма смахивающий на бегство. Ничего! В деревне я точно найду проводников. Припугну расправой над семьей — покажут дорогу. Не радуйся, Пеликан, я до тебя доберусь!
Деревня появилась еще до обеда: около сорока хижин — и все пустые. Да вашу ж мать!
— Накапливаемся здесь! — скомандовал я, еще не зная. — Подтягивайте скорее тылы.
— Что делать будем? — тяжело дыша, спросил Глыба. Кажется, он растерян. Да и я не лучше.
— Остановимся здесь. Все-таки есть какая-то защита, дома для раненых, питьевая вода. Дорогу будем искать сами — я пошлю белых. Но для начала нам надо нанести несколько ударов по этим лесным бегунам, — я зло сплюнул. — Чтобы поосторожнее стали, и на наших лучников не кидались.
Увы, этим планам тоже не суждено было сбыться. Не успели мы собраться и отдохнуть, как началось.
Глава 20. Искусство ловить плоды
Они нагло высыпали из зарослей на окраины сельских полей, где только-только начал прорастать зимний урожай. Примерно полсотни полуголых, размалеванных толимеков с пучками дротиков в руках. Они уже не боялись, не прятались по кусточкам. Нет, лесные бегуны нагло что-то кричали, задирали передники и бросались какашками… Последнее я уже досочинил. Враги появились на северо-востоке деревеньки и прямо-таки нарывались на бой.
— Владыка, прикажи! — неистовствовал Аскуатла, которого наши неудачи уже начали злить. — Белые их перестреляют.
— Не стоит. Побереги стрелы. Здесь больше подойдет не ястреб, а черепаха.
Черный Хвост понимающе кивнул. Вскоре на поле вышла двадцатка черных. Дротики толимеков не причиняли вреда их щитам, воины Горы двигались медленно, сберегая силы.
— Давай, я пошлю золотых в обход! — оживился, наконец, и Глыба. — Пока они на хвостовых бойцов пялятся, мои по лесочку пробегутся и вырежут их.
— Эх… — с сожалением протянул я. — Не знаем мы, что там в лесочке творится. Как бы охотник добычей не стал. Вот если черные смогут их на поле вытянуть — тогда сразу атакуй!
Я надеялся, что разгоряченная толпа дикарей кинется на малый отряд. Черные закроются щитами и быстро отойдут — а толимеков отоварят золотые, которые уже роют землю копытами в нетерпении… Фиг там. То ли, «партизаны» боялись скопившейся в деревне толпы четлан, то ли… У них была другая задача. Что творится! Боевые задачи у толимеков!
— Манят они нас, — пришел к похожему выводу Черный Хвост. — Хотят, чтобы мы за ними пошли.
— Ну, так давайте пойдем! — я изо всех сил изображал жизнерадостность.
— Так ведь ловушка там — можно даже духов не спрашивать, — удивился глава черных.
— Но, если мы ее ждем, то попасть туда не так и страшно. Зато хоть до ребят этих доберемся. Потому что здесь, в деревне, мы в тупике.
У генералов не было козырей, чтобы покрыть мой последний довод. Затрубили дудки, замахали тряпки — четланское войско занялось перестроениями. Центр селения старательно забаррикадировали, оставили внутри носильщиков и три двадцатки черных. В обороне они полезнее, чем в игре в догонялки. Уже около шестисот воинов осторожно ступили на зыбкую почву авантюры, старательно щупая обстоятельства под ногами. Толимеки, разумеется, брызнули в лес, еще больше крича, еще страстнее демонстрируя свои гениталии.
Так они нас несколько часов и раздергивали: наскочат, постреляют, поорут — и в кусты. Но всегда в определенном направлении. Разумеется, нас старательно заманивали, но и мы не просто так шли. Аскуатла рассыпал своих широкой полосой, лучники прощупывали лес, заходили слева и справа всё дальше. Лес всюду оставался глухим и сплошным. Но, по крайне мере, мы понимали, что нас не окружили. Собственно, благодаря белым мы узнали загодя, что впереди стоит войско. Но узнать одно, а увидеть — совсем другое…
— Владыка, ты только посмотри, — Черный Хвост тыкал пальцем сквозь ветки.
Впереди была широкая безлесая ложбина: местами слегка заболоченная (ручеек расплылся, зарос тиной и травой), но кое-где набухали сухие холмики. На них-то нас и ждали. Только Хвост показывал на другое. Справа, на ближайшем сухом взгорке стоял щитовой строй.
Щитовой строй!
Не менее полутысячи толимеков стояли дружной толпой и закрывались высокими почти прямоугольными щитами. Из леска, в котором мы пока находились, трудно было рассмотреть, как и из чего они сделаны… Но я точно знал, что ничего подобного у толимеков не было (военные вопросы мы до войны изучали тщательно).
Получается… Атотола быстро учится! Он ведь приезжал весной в Излучное. Видел наши «плац-парады»… А, если он еще и металл для оружия научился делать?!
— Зато слева воины попроще, — криво усмехнулся Глыба.
«Фаланга» на холме была не единственной. Вокруг нее, в низинке крутились еще несколько сотен полуголых толимеков с пращами и атлатлями. Как раз к этой россыпи сейчас спешно отступали «лесные бегуны», честно выполнившие свою задачу. А еще дальше на правом фланге (от нас слева) на втором бугорке поменьше стояла еще одна толпа. Редкие малые щиты, обилие красных жестких перьев на головах, копья, маки, топорики. Типичные толимеки.
— Странно, что они особняком стоят, — удивился Теплый Ветер. — Явно же они вместе против нас собрались.
— А вы подумайте: почему так? — я не мог упустить шанс для очередного урока по стратегии. Всё равно времени много: наши только-только начали выстраиваться на опушке леса.
— Коварный план? — пожал плечами Ветер. — Хотят заманить нас и ударить с двух сторон?
— Как же мы заманимся? — изумился Черный Хвост. — Вон они на виду стоят. Неужели мы настолько тупые, что по жиже между ними пойдем?
— На один холм не влезли, вот два и заняли, — равнодушно высказался Глыба. — Они явно хотят, чтобы на них снизу вверх лезли.
— Это да, — согласился я. — Но это не вся правда. Почему никто не посчитал, сколько их?
Хвост прищурился, оглядывая поле боля.
— Пять сотен справа… Слева — три-четыре… Ну, и по болоту пара сотен бегает. Тысяча, владыка. Чуть больше, чуть меньше.