Надежда Габриэля Ролена

— Что с ней? — одновременно копаясь в сумке в поисках карточки, поднялась я с места. Если человек не в состоянии сам ответить на телефон, это точно не означает ничего хорошего.



К счастью, официантка поняла без слов и убежала за счётом, а собеседник тоже не стал напускать туману.



— В настоящее время находится без сознания. К сожалению, при ней не было документов, поэтому мы не имеем возможности идентифицировать личность, а телефонный аппарат заблокирован и позвонить кому-то из родственников также не удалось. Вы можете связаться с ними?



— Боюсь, что нет, — проведя картой по платёжному терминалу, я поспешила к выходу, не дожидаясь чека. — Мы не настолько близки, скажем так. Если я сейчас подъеду…



— Спросите на рецепции доктора Коско, вас направят ко мне, — уловил незаданный вопрос мужчина. — Как ваше имя?



— Диметрис. Диметрис Эспаро.



— Хорошо, я буду ждать вас, мисс Эспаро.



Усевшись в такси и машинально продолжая сжимать мобильный в руке, я не могла не думать, что произошедшее мало похоже на случайность. Позавчера мы с Камиль обсуждали Ханси и девушек, которые, теоретически, от них пострадали, вчера вечером она «работала», вполне вероятно, что именно с ними, а сегодня в больнице и без сознания. Впору начать считать себя параноиком, но… Нет, в подобные совпадения верилось с трудом.



Не вздумай умереть, Кэми! Ты должна мне много чего рассказать.





По-настоящему разумная мысль пришла мне в голову лишь в тот момент, когда автомобиль затормозил на парковке. Какой смысл был так стремиться сюда, если сказать доктору мне ровным счётом и не нечего? О Камиль я не знала ничего, кроме имени, да и то, не могла быть уверена, что это не творческий псевдоним, так сказать. Не знала ни её возраста, ни наличия или отсутствия родственников. Даже не знала, как она выглядит!



Нет, торопиться определённо не стоило, для начала нужно подготовиться. Расплатившись с водителем, я вновь взялась за телефон.



Аскур тоже не спешил поднимать трубку. Пришлось выслушать дюжину гудков, прежде чем раздалось его «Эспаро, давай ты скажешь, что ошиблась абонентом», приправленное сочным зевком. Я даже убрала на мгновение телефон от уха, взглянув на время.



— Ты реально ещё спишь?



— Детка, я лёг несколько часов назад, — спокойно, как ребёнку, разъяснил маг. — Поэтому запомни, что хотела сказать, расскажешь вечером.



— Аск! — непроизвольно повысила я голос — с него станется сбросить звонок и улечься спать дальше. — Мне, правда, нужна твоя помощь.



Зевать в ухо перестали. Не знаю уж, что именно сыграло роль — сама просьба или то, как я его назвала. Да и какая разница, важен был лишь результат.





Спустя двадцать три минуты я входила в здание, обладая необходимым минимумом знаний о «подруге». И с вынужденным признанием, что к Нарциссу прежде была несправедлива. Не имея нужной специализации, он всё равно умудрился найти необходимые данные о Кэми, включая название зоомагазина, где она работала официально.



Аранди Коско при личной встрече оказался существенно старше своего голоса по телефону. Этакий широкоплечий викинг лет пятидесяти, с сединой в длинных, собранных в хвост волосах и в бороде, и с идеально белыми, как в рекламе зубной пасты, зубами. Не сказать, чтобы привлекательный, скорее просто привлекающий внимание.




Он действительно оказался рад мне, в свете сообщенных сведений, даже сам предложил вызвался проводить к Камиль.



Надо сказать, клиника меньше всего была похожа на лечебные заведения моего города, куда теоретически могли привести человека с улицы, без документов. Причём «с улицы» — отнюдь не метафора, Камиль действительно обнаружил прохожий, лежащей без сознания на асфальте, и вызвал скорую. А затем её доставили сюда, в здание, словно сошедшее с экранов зарубежных фильмов. Да и палата, чрезвычайно маленькая, но аккуратная, оставила исключительно приятное впечатление.



— Как я и говорил, в настоящее время она находится без сознания, — вещал доктор, пока я разглядывала распластавшееся на больничной койке тело, облачённое с бледно-зелёную рубашку и подключённое к пыхтящему по соседству аппарату.



Для наблюдателя — будто шокировано и обеспокоено, а по факту просто с любопытством. О да, теперь я определённо могла понять Ханси, выбравших именно этих девушек. Потому что бледная блондинка Диметрис наверняка потрясающе смотрелась рядом с Камиль — черноволосой, с кожей цвета шоколада и экзотическими для этих мест чертами лица. Она определённо была более чем симпатичной, если бы не сероватая бледность, царапины на коже и общий измождённый вид.



Коско говорил и говорил, но большая часть его речи изобиловала таким количеством терминов, что приходилось мысленно переводить её на более привычный язык. По сути, ничего особо страшного с Кэми не произошло — никаких переломов или разрывов (о последнем я, помня о её профессии, справилась отдельно), только ушибы, ссадины и вывихи обоих запястий. Царапины, вроде тех, что в детстве мы называли асфальтовой болезнью, были и на лице, но доктор практически гарантировал, что шрамов не останется.



Наиболее насторожившей его, а точнее плохо вписывающейся в общую картину, оказалась рана на лопатке — не слишком большая, сантиметра три в диаметре, но нанесённая чьей-то очень умелой рукой. Будто кому-то и впрямь понадобилось вырезать кусок кожи у отключившейся девчонки. Я брезгливо повела плечами, представив этот процесс.



— Вы не знаете, возможно, у вашей подруги имела склонность… к нанесению себе увечий, так сказать? — с паузой, явно предназначенной для придумывания более корректной формы вопроса, поинтересовался Коско.



— Определённо нет, — с почти полной уверенностью отозвалась я. Хотя бы по той причине, что спина — не самое удобное место для подобных манипуляций. Да и какой смысл в чём-то подобном? — Мы разговаривали позавчера, договаривались о встрече. Судя по голосу, она была в полном порядке, а сегодня, — я развела руками. — Даже предположить не могу, что случилось.



Доктор покивал с самым понимающим видом.



Естественно, у него оказалось предостаточно вопросов, на которые я не могла ответить при всём желании. Пришлось сказать, что до недавнего времени мы с Кэми долго не общались и тем более не виделись, так что откуда бы мне знать, придерживалась ли она каких-либо диет, например.



Хотя конкретно этот вопрос был скорее риторическим. Сама Диметрис тоже полнотой отнюдь не отличалась, настолько тонкие запястья у меня были разве что в давнем прошлом, лет в двенадцать, но в остальном, по сравнению с подружкой, тянула прямо на пышку. Худоба Камиль была болезненной, и явно не за один день возникнувшей. Неужели Ханси оказались из тех, кто предпочитает «биться о скалы»? Или это исключительно её инициатива, довести себя до истощения? К сожалению, мне ответить тоже было некому.



Повинуясь некстати, да и непонятно с чего возникнувшему чувству ответственности я уточнила, не нужны ли какие-то лекарства или оплата процедур, но нахмурившийся на секунду Коско только качнул головой. И попросил лишь по возможности всё же связаться с родственниками Кэми.



Уходила я с обещанием, которое пока не знала, как буду выполнять, ответным — позвонить, если Камиль придёт в себя и…



И сильнейшим ощущением, что всё это «ж-ж-ж» неспроста.





Ни на и ни в какие шабаши вечером так никто и не пошёл. Вместо этого был организован почти военный совет в миниатюре, прямо в моей квартире. Причём Аскур, насколько я поняла, дома так и не был, выспавшись у Лисёнка и продолжив играть, пока не заглянула я и не распустила этот клуб досуга.



Чтобы ситуация была понятна, пришлось потратить некоторое время, почти дословно воспроизведя разговоры с Бернаром и Камиль и то, что удалось нарыть о Ханси, а потом уже поделившись собственными выводами, что всё это взаимосвязано.



Наша рыжая непорочность внимала с округлившимися глазами, а вот маг только морщился временами, но комментировать не спешил. И я его отлично понимала.



Такой бизнес априори не может быть чистым, не касаясь даже вопросов противозаконности. Но всё равно, слишком самонадеянно было считать, что произошедшее с Кэми не что иное, как предупреждение мне. Или не слишком?