Надежда Габриэля Ролена

Вайс покосился на маячащего в коридоре блондина и с очередным вздохом впустил того, возвращаясь к брошенному на стол пакету:



— У Аскура есть прекрасная привычка вскрывать мой замок вместо того, чтобы предупредить о своём приходе, — блондин коротко дёрнул плечом, прежде чем опереться им на стену. — Но да, он мой друг. Помнишь, я вчера тебе рассказывал?..



Повисший в воздухе намёк поймать труда не составило. Единственный, о ком Лис рассказывал конкретно, так это тот приятель, что способен найти информацию о Диметрис. Вот этот, что ли? Не люблю судить о людях по внешности, но глядя на вот это вместилище тестостерона можно скорее представить, как он жмёт сотку от груди, чем шерстит базы данных. Впрочем, Вайсу виднее.



— Значит, друг-домушник? Я рада, что мы не подружимся.



— Вы буквально разбиваете мне душу подобным выводом. Могу я поинтересоваться причинами?



— Не люблю блондинов, — ни капли не обманутая приложенной к сердцу рукой и вставшими домиком бровями, честно ответила я. Вообще да, чисто эстетически брюнеты были предпочтительнее. Но когда серый взгляд нарочито сосредоточился на волосах нашего общего знакомого, пришлось добавить мстительно. — За некоторыми приятными исключениями, к которым вы не относитесь.



— В таком случае, мне лучше покинуть вашу компанию, дабы не мешать? — издевательски наклонил голову парень.



Положительный ответ был заманчив, как никогда.

Но в таком случае план Лиса оказался бы отложен на неизвестный период времени, а этого очень не хотелось. Да, незнакомец в телефоне дал отсрочку в неделю, но кто знает, не решат ли таинственные Ханси потребовать Триш прямо сейчас? Конечно, суть его слов была практически однозначна, но вдруг я всё же поняла что-то не так? И блондиночка занималась каким-нибудь мануальным массажем? Чёрт, кажется наивность — это заразно!



— Что Вы, что Вы. Пожалуй, это я предпочту не мешать мужскому обществу, — поднявшись, я изобразила короткий книксен, не менее издевательский, чем его жест. А затем быстро коснулась плеча странно молчаливого, будто в воду опущенного Вайса. — Зайдёшь, когда освободишься? Расскажешь, насколько осуществима наша задумка.



Парнишка кивнул, по-прежнему не проронив и слова, даже глаз не поднимая. Странно, но ладно. После допрошу, при постороннем заниматься подобным не с руки.





Не было Лиса долго, пару часов как минимум, хоть я и не засекала специально. Местные телеканалы были столь же скучны и бессмысленны, как наши, так что, прогнав их по второму кругу, я просто выключила телевизор и поплелась на кухню.



Дома именно это помещение было моим любимым местом не только в квартире, но и, пожалуй, в целом городе. Занять свободное время, приготовив что-то новенькое, а потом забраться на широкий подоконник и наблюдать за копошащимися внизу людьми — чем не планы на вечер?



Здесь подоконник был обычный, сантиметров двадцать шириной, да и выходил на балкон, а не во двор. Зато плита, существенно более навороченная, чем моя, манила попробовать нечто посложнее вчерашней картошки с грибами. Распахнув холодильник, я вытащила мясо. Посмотрим, чего стоит эта духовка…



Забавно, только позавчера я рассуждала о бредовости желания кормить мужчину ужином, а сегодня на полном серьёзе задумывала поинтересоваться у Вайса, любит ли он жаркое. Правда в моём случае это не было потребностью или чем-то вроде, просто готовить маленькими порциями всё равно обычно не получалось. Да и худющий же, просто царь Кощей, архивированная версия. Одни уши и хвост, да и те в лисьем облике, в чём только жизнь держится.





Когда мальчишка зазвонил в дверь (в отличие от некоторых, у нас с замками было полное взаимопонимание), по кухне разливался приятный, будоражащий аппетит запах. Выходя в коридор, я уже предвкушала собственную коварность — сначала накормить, а потом выведать информацию, но завязла на первом же этапе.



Лис был примерно такой же, как и два часа назад — поникший и чем-то загруженный. И, одновременно, решительный.



Как по мне, то все эти сюжеты фильмов и книг, которые крутятся вокруг парня и девушки, один из которых не в курсе влюблённости другого — полнейшая ерунда. Не желать замечать очевидное, десятки предпосылок и сигналов? Вот в это верю. Не замечать на самом деле? Точно нет.



Вот и сейчас, как только Вайс перешагнул порог, я уже знала, что именно он попытается сделать. И, конечно, имела достаточно времени предотвратить, отвлечь или отойти, на крайний случай. Но не стала делать ничего из этого, разрешая себя поцеловать.




Несмотря на общий вид и поведение скромного девственника, в этой сфере Лисёнок неплохо преуспел, хоть и действовал несколько скованно. Я даже позволила себе на несколько секунд закрыть глаза и отдаться процессу чуть менее чем полностью. А затем отстранилась, медленно, но неуклонно.



Зрачки в жёлтых глазах вытянулись, потеряв всякое сходство с человеческими.



— Ну, и зачем? — резона повышать голос не было, расстояние между нами составляло сантиметров тридцать, не больше. Но и допускать повторение манёвра не стала, вовремя выставив ладонь.



Вайс усмехнулся нервно:



— А так непонятно?



В том-то и дело, что понятно.



— За стол иди, обедать будем, — я развернулась спиной, подавая пример.



Парень не влюбился — для этого было слишком мало времени даже такому романтику, которым он, должно быть, являлся. Но определённый интерес присутствовал, как к цепляющей внешности Диметрис, так и к моему хорошему отношению. А появление потенциального соперника, который им абсолютно не являлся, но откуда бы это знать Лису, подлило масла в огонь. И в итоге мы получили то, что получили.



На самом деле, я бы не стала противиться лёгким, ни к чему не обязывающим отношениям. И нет, разница в возрасте абсолютно не смущала. Проблема крылась в другом — такие, как Вайс, так не умеют. Они любому чувству, будь то любовь или ненависть, привыкли отдаваться с головой и довольствоваться малым не станут.



То время, что я наполняла тарелки, раскладывала приборы и нарезала хлеб, в помещении царила тишина. Украдкой покосившись на мальчишку можно было заметить, как тот с покусывания губ перешёл на ногти, но шлепок и замечание были бы сейчас несколько не в тему. Пришлось оставить воспитательные меры на потом. Ели тоже в молчании и по меньшей мере для одного из нас оно было крайне неуютным.



И лишь после чая, поблагодарив, Лис решился задать вопрос.



— Это потому, что я младше?



— Ты так тонко намекнул, что я старая? — замерев у балконной двери и немного жалея, что так и не научилась получать удовольствие от курения (очень бы сейчас пригодилось занять руки), отозвалась я. Но он на провокацию не поддался.



— Тогда почему?



Если я сказать правду, поверит? Вероятность процентов пятьдесят. Ещё пятьдесят на то, что посчитает глупой попыткой скрыть реальную причину. И при любом раскладе возможен вариант, когда Вайс выйдет за дверь и предпочтёт больше не возвращаться.



Было бы неверным считать, что без него я тут не выживу. Глупости, конечно. Выжила же в пять лет домашняя девочка Надя, попавшая в детдом. И в восемнадцать, когда его двери распахнулись, выпуская во взрослую самостоятельную жизнь, тоже не пропала. Сейчас же были все условия не просто для сносного, а очень даже комфортного существования. Другой вопрос, хотела ли я, чтоб Лис ушёл? И ответ был только один — нет, не хотела.



— Потому что мы договорились, что ты не будешь в меня влюбляться, помнишь? А я очень не люблю несдержанных обещаний.



Мальчишка на несколько секунд сжал губы в нить и раздул ноздри, медленно выдыхая. Очевидно, ответ тоже был воспринят, как отмазка, и, в общем, правильно. Но спорить не стал, только тряхнул головой, отбрасывая с лица волосы, и принялся убирать со стола.