Начальник службы безопасности
Часть 33 из 38 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Сели смотреть запись. На видео чётко было видно, как один из торговых представителей выносит коробки с сигаретами, собранные для него складскими по накладной и складывает их в свою машину. Потом спокойно проходит в угол, где лежали всякие баннеры, полочки и прочая рекламная продукция «JTI», берёт ворох всего и, нагло, буквально на глазах у всех, за спиной завсклада, кладёт всё это в начатую коробку «Винстона» и уже с этой коробкой спокойно идёт на выход. Видя рекламную продукцию в коробке, его никто и не думал останавливать — ведь не сигареты выносит, а рекламу. Вот это нервы у человека! Воровать так дерзко далеко не каждый сможет.
А пока мы в директорском кабинете «кино» смотрели, торговые представители напряжённо переговаривались — поняли, что всё это неспроста. То месяцами никого из центрального офиса не видят, то через каждые три дня приезжают.
Ну, а мы не стали тянуть кота за хвост — с ходу отправили всех заниматься своими делами, кроме господина Семёнова. Его мы вежливо попросили остаться. Именно этот товарищ оказался главным героем, запечатлённым на видео во время кражи сигарет.
Закрыв кабинет на ключ и выпроводив удивлённого директора, а зачем лишний раз травмировать психику штатского человека, мы начали беседу. Причём пока это была не беседа, а мой монолог. Я спокойно объяснил товарищу Семёнову:
— что чистосердечное признание наверняка смягчит его участь и уж точно не приведёт к скамье подсудимых;
— что такая уж в нашей фирме сложилась практика — в случае возмещения причинённого ущерба, не передавать материалы на воров в органы внутренних дел, а ограничиваться увольнением по собственному желанию, хотя, лично я против такой постановки дел… Я бы всех сажал, но хозяин фирмы не даёт. Поэтому, «колись», погашай ущерб и свободен…
Но человек не понял. Причём, талантливо так делал вид, что вообще не понимает, о чём идёт речь. И так «достал» нас этим, что даже Василий, обычно — человек очень выдержанный, и тот не сдержался, с ходу врезал в морду тому так, что бедный воришка улетел в угол. Встать там сразу не смог — рука у Васьки оказалась очень тяжёлой. Пришлось помогать ему подняться и снова усаживать на стул посреди кабинета. Слава богу одного раза хватило, заговорил.
Пришлось выслушивать исповедь о необдуманно взятом кредите, просрочках, процентах, пенях и прочую лабуду. Ну, всё, как обычно — я не виноват — украл, повинуясь обстоятельствам.
Пришлось сидеть и слушать эту ересь, время от времени кивая головой. Выслушивая признания, надо обязательно делать вид, что ты согласен с человеком, иначе он замкнётся и снова разговорить его будет невероятно сложно. А так, после того, как проворовавшийся выговорится, можно конструктивно решать вопрос о возврате украденных денег. И чаще всего вопрос решается так как надо, ведь и вор и ты на одной стороне, единомышленники, как он думает.
Так и здесь, внимательно выслушали, согласились, что обстоятельства действительно частенько сильнее нас, но вопрос с возвратом денег надо как-то решать… Чтобы без милиции… И без статьи «на ушах»… Чтобы как ему лучше…
Сошлись на том, что без помощи родителей, как всегда, к сожаленью, не обойтись.
Позвонили маме воришки, попросили подъехать к сыну на работу. Папу пока дёргать не стали, ещё сына прибьёт, а мама, глядишь и пожалеет засранца…
Приехала мать нашего, пока ещё, негодяя, вся испуганная, нервная. Сразу стала спрашивать, что с сыном случилось. Как понимаете, успокоить её было нечем.
Пояснили, что её сынок на кражах попался и даже на видео запечатлён, так что отпираться было бесполезно. Так и сказали, что «светит» ему, в лучшем случае срок условный, а в худшем — реальный, годика эдак на два-три. Это, как настроение у судьи будет. Но, в любом случае, дальнейшая судьба сынишки крайне незавидна — вечный безработный, потому что дураков брать судимого за кражи в их небольшом городишке точно не найдётся. А, если уедет куда, тоже вряд ли работу найдёт, потому что сейчас он у нас устроен официально, с записью в трудовой книжке, и принимая его на новое место работы всё равно мне позвонят, поинтересуются, почему и за что мы его уволили с такого хорошего места.
Но, слегка успокоили мы маму, если деньги за украденное вернутся в кассу, дадим возможность уволиться по собственному желанию и истинную причину никому сообщать не будем. Одним словом, речь идёт об ущербе, нанесённом нашей фирме, в размере семидесяти-восьмидесяти тысячах рублей, приблизительно. Окончательная цифра будет озвучена после официальной ревизии всего склада сегодня вечером.
Услышав эту цифру, мать вора чуть в обморок не упала — зарплата у неё была двенадцать тысяч. И у мужа немногим больше. Но «выручил» сам «виновник торжества» — признался, что у него припрятано двадцать восемь тысяч — на машину копил. Тут уже и мать повеселела, если можно так выразиться, сказала, что до вечера оставшиеся деньги найдёт, назанимает. Договорились собраться утром, чтобы окончательно вопрос решить.
Наутро, к девяти часам, мать вместе с отцом проворовавшегося торгового стояли у входа. Папа, естественно, прежде чем передать деньги, захотел лично убедиться в том, что это его сын воровал, что это не оговор…
Провели мы его в кабинет директора, усадили перед монитором и включили запись… Мужик внимательно всё просмотрел и сказал:
— Убью, сучёнка! Так опозорить перед всеми!.. И чего ему не хватало?!
Больше ни у кого вопросов не было. Хотя нет, вру, были.
После того, как деньги были внесены в кассу, подошёл завскладом и спросил, а когда ему и его помощнику можно будет получить те деньги, которые с них за последние месяцы из-за краж удерживали. На что я спокойно ответил, что — никогда. Это ему будет штрафом за потерю бдительности при работе с крупными материальными ценностями и допущенное разгильдяйство. Ведь, будь он повнимательней, и менее доверчив, краж бы не было. А то совсем расслабились: по складу шляется кто попало; выносят, что захотят, и никто их не проверяет… А, для того, чтобы раскрыть эти кражи пришлось столько народу задействовать из центрального офиса, столько командировочных выплатить… Так, что ему надо ещё спасибо сказать, что не уволили. Одним словом, завсклада ещё долго извинялся за свой глупый и неуместный вопрос.
Ну, а мы, как говорится, с чувством глубокого удовлетворения, поехали домой. Васька всё повторял, что не хотелось бы сюда так часто ездить, уж больно дороги здесь плохие, машину жалко…
Полностью с ним согласен — не хотелось бы…
41
Отдохнуть и расслабиться, ничего не делая, в своём кабинете, как всегда не удалось. Буквально сразу, после нашего появления в центральном офисе, примчалась управляющая филиалами и стала «разоряться» насчёт наглых «чёрных», которые совсем «оборзели» в Колпино до такой степени, что оказываются платить за отгруженный товар под явно надуманным предлогом. Галина Ивановна так пылала праведным гневом, что я сразу подумал о грядущих неприятностях. Вот чем-то таким, на чём сидел, почувствовал просто… И как в воду глядел…
Выехал в Колпино опять-таки с Василием — он же за филиалы вроде как отвечал. А директором там у нас был бывший милиционер по имени Дмитрий. Довольно молодой, из приличной семьи.
Я, честно говоря, к уволившимся из милиции, проработавших там всего несколько лет, отношусь крайне настороженно. Ну, а как к таким относиться, если человек, пройдя весьма длительный и непростой процесс трудоустройства в органы внутренних дел, спустя несколько лет увольняется. Это что же надо было натворить, чтобы наши всепрощающие кадровики тебе предложили уволиться?
Почему обязательно — «натворить»? Да потому что, я никогда не поверю, что сотрудник сам, будучи совсем молодым, с таким трудом устроившись в органы, через два-три года резко передумал служить в милиции и уходит добровольно «на вольные хлеба». Запомните, у тех, кто устраивается на работу в милицию, не та психология, чтобы потом подаваться на работу куда-нибудь на гражданку добровольно. Ведь у рядовых милиционеров, как правило, процентов на восемьдесят, какой-либо другой профессии за плечами не имеется. И ничего, кроме как нести службу, они не умеют. Потому что в милицию, почти всегда, за редким исключением, устраиваются сразу же после армии.
Вот и получается, что, если человека попросили уволиться по собственному желанию, это означает только одно — что-то натворил. И натворил достаточно серьёзное. По собственному опыту знаю — потому, что в органах до сих пор действует порочная практика: за проступки подчинённого отвечает, в смысле, страдает, его начальник и…. отдел кадров.
Поэтому, любому, кто сталкивался с нашей системой, понятно, что таких работников лучше не брать — может выйти боком. Процентов на девяносто этот человек окажется с «гнильцой» и, рано или поздно, подведёт или «подставит».
Но, в Колпино, на директорское место, Дима проскочил, потому что сумел понравиться Консаковой: был довольно смазлив, а ей такие нравились; умел работать языком, в смысле красноречия; имел тестя-бизнесмена, у которого в Пушкине было что-то три или четыре ларька в хороших местах… Одним словом, взяли. А вот теперь, спустя год, начались проблемы. Ещё не разбираясь и не вникая в тонкости, я просто нутром почувствовал, что проблема будет не в клиентах…
Приехав в филиал, сразу же попросил дебиторку и приготовился выслушать Димитрия. А тот стал заливаться соловьём о том, что всё у них идёт нормально, но вот один из постоянных крупных клиентов, ни с того, ни с сего, вдруг отказался платить за уже отгруженный товар. Речь шла о довольно приличной сумме в сто восемьдесят тысяч рублей. Самой интересное, что этого клиента я знал лично, ещё со времён Калистовой Лены. Это она, будучи директором, сумела переманить этого азербайджанца от наших конкурентов и никогда проблем с ним не было. А я в те времена старался ко всем крупным оптовикам съездить лично, познакомиться, склады посмотреть…
Выслушав директора, который настойчиво требовал, как следует «наехать» на наглого «азера» и заставить заплатить деньги, я, покивав головой, с Василием выехал к тому на базу. Слава богу, дорогу ещё не забыл. Дима съездить с нами почему-то отказался.
Приехав на склад «злостного неплательщика», самого хозяина на месте не застали. Но зато в кабинете увидели его кассира и бухгалтера в одном лице — Татьяну. Её я тоже помнил, общались. Слава богу и она меня узнала.
И сразу выслушал от неё:
— Юрий Викторович, что за дела у вас творятся? Я Диме вашему лично в том месяце сто восемьдесят тысяч в руки дала и никаких долгов быть не должно. А в этом месяце при сверке дебиторской задолженности этих денег не увидели. Получается, что он эту оплату у себя через кассу не провёл. Хорошо, что Алишер, хозяин, сам лично при этом присутствовал, а то, как бы я доказала, что не себе взяла.
При этом, бедная, чуть не плакала. Пока разговаривали и хозяин фирмы подъехал. Поздоровались, он чаю предложил. Всё, как всегда. И тоже:
— Мы с вами много лет работаем. Никаких проблем никогда не было. А теперь непонятка с вашим директором получилась. Он последние пару месяцев по вечерам сам за деньгами приезжать стал. Ну, мне так даже удобнее было — самому возить не надо. Естественно, никаких расписок с него не брали — сколько работаем, всё на доверии, проблем не было.
А потом позвонила Катя, которая у Димы на компьютере сидит, заказы принимает и говорит, что у нас сумма «зависла», ещё с того месяца. Говорит, надо погасить задолженность, иначе товар не отгрузят. Какая задолженность, мы же всегда вовремя платили? Попросил я распечатку за тот месяц и выяснилось, что сто восемьдесят тысяч не проведены через кассу. А я точно помню, что Татьяна лично в руки Диме давала, на моих глазах. И что теперь делать?
Вот дела… И кому верить? Возвращаюсь в нашу лавку, спрашиваю директора:
— А почему это ты, Дима, лично стал за деньгами по клиентам ездить? Распоряжение центрального офиса, или как? Что за нужда самому рисковать — такие крупные суммы возить, да ещё и на личной машине? Непонятно…
— Да у некоторых, из-за задержек платежей, приходится лично ездить деньги забирать, ну, а по пути и к Алишеру стал заезжать. Мне не трудно и им так удобнее. А в тот раз я заезжал, но денег у них тогда не хватало. Договорились, что потом все сразу отдадут, но, видимо, забыли. А теперь не признаются, сволочи, на меня валят… Надо с ними что-то решать, оборзели вконец.
Тут уже и я засомневался — человек говорит и в глаза прямо смотрит.
Пришлось созваниваться с «должниками» и снова о встрече договариваться, через два часа. Поехали все вместе, с Димой. Решил я «очную ставку» им устроить. Может так что-либо прояснится?
Там, в кабинете, Татьяна слово в слово повторила, как она в присутствии хозяина Дмитрию вечером сто восемьдесят тысяч отдала лично в руки. И там же наш директор так же уверенно заявил, что не было такого. Иначе, мол, деньги в кассе были бы.
От таких его слов работница Алишера даже расплакалась, а сам он, видно было, с трудом сдерживался, чтобы в морду Диме не заехать. Я уже, честно говоря, даже слегка растерялся. Ведь мог Алишер с Татьяной договориться? Теоретически — мог. А с другой стороны — столько лет с нами работать, а потом не из-за самой крупной суммы потерять заслуженный авторитет и доверие… На табачном рынке слухи о «кидалове» быстро расходятся, где ему потом товар брать? Поставщиков сигарет в городе немного, кто с ним будет с отсрочкой работать? Одним словом, крайне невыгодно ему с нами ссориться…
И, опять же, что такое у Димы должно было произойти, чтобы так нагло чужие деньги присвоить. Ведь знал наверняка, что это «вылезет» обязательно. Я так понимаю, что на подобное только конченный идиот пойти мог бы, или человек, которому уже терять нечего. Но он же не наркоман, долгов, вроде огромных тоже нет…
Одним словом, всю дорогу в Питер с Васькой голову ломали, кто же деньги присвоил. Уж и на Татьяну грешили, но Алишер твёрдо повторил, что лично присутствовал… Даже если он спит с ней, не должен был бы выгораживать, если она украла — у азербайджанцев с этим очень строго. Личные отношения — одно, а бизнес — совсем другое. Непонятно…
Приехав в центральный офис и взяв с собой Консакову, сразу прошёл к Бокову. У него в кабинете, всё изложив, так и сказал, что пока выводов сделать не могу — информации мало, надо поработать. Кое-какие мысли уже были, надо отрабатывать.
Галина Ивановна, естественно, «погнала пургу», про то, что это за служба безопасности, что с «чёрного» не может долг выколотить… Но, Боков, умница, рот ей заткнул сразу:
— Не шумите. Надо разобраться. Клиент много лет подряд с нами работает и проблем не было… А Ваш директор меньше года у нас, мы его толком ещё и не знаем…
Одним словом, я через неделю должен был представить результаты проверки данного происшествия лично Игорю Юрьевичу. На этом и остановились.
В кабинете службы безопасности втроём: я, Роман и Василий устроили «мозговой штурм» — пытались понять, как с Колпино вопрос решать, как разобраться, кто правду говорит, а кто врёт.
Вариантов было очень «много», на выбор — либо наш директор деньги «скрысятничал», либо клиент.
Весь мой опыт работы безопасником говорил о том, что деньги присвоил наш. И дело не в том, что я бывших «ментов» молодых не люблю — в нашей работе нет понятия «нравится — не нравится», а есть понятие логики и прагматизма. С какой стороны не посмотри — не выгодно Алишеру нас «кидать». И сумма для его бизнеса небольшая — смысла нет заморачиваться; и терять такого поставщика, как «Норд» вместе с приобретённой у нас репутацией, весьма чревато для бизнеса; и потерять авторитет в глазах своих земляков тоже немаловажно… Да мало ли ещё минусов. И все «мимо кассы», как говорят.
А вот для нашего работника, при определённых обстоятельствах, сто восемьдесят тысяч — сумма весьма серьёзная. Некоторые люди и за меньшие деньги на преступление идут… Как говорится, осталось только понять, для чего ему эти деньги понадобились вот так срочно. Причём, похоже, нашему директору надо было, чтобы ни тесть, у которого можно было бы перезанять, ни жена, ничего не знали об этой сумме.
Подумав, мы втроём пришли к выводу, что здесь причиной могут послужить либо наркотики, либо игровая зависимость. Вариант с любовницей отмели сразу — не тот был человек — мелковатый и жадноватый, такой на женщину вряд ли потратится.
Рассмотрели вариант с наркотиками. Сошлись во мнении, что ни по каким внешним признакам Дима на наркомана не смахивает. А, если такие огромные суммы уходят на наркотики — должен. Должен был бы вид уже соответствующий быть. И глаза должны уже выдавать, и руки, и манера поведения, да много чего. К сожалению, как выглядят наркоманы, мы уже знаем. Наш директор — точно не наркоман.
Тогда остаётся только одно — игровая зависимость. Вот на это похоже. Опять же с этим также сталкивались, и здесь все признаки налицо: и крайняя необходимость в крупных суммах денег; и отчаянные методы в добыче этих самых денег, где-то на грани…; и повышенная скрытность своих поступков от родных; и, уж, конечно — потеря связи с реальностью, когда человек уже какое-то время живёт в другом мире, не в нашем, нормальном… Да и внезапно возникшее желание лично забирать у клиентов деньги, с чего бы, тоже о многом говорило…
Одним словом, мы все пришли только к этому выводу. Осталось определиться, как добыть доказательства. Ведь с нашими логическими выводами к Бокову не пойдёшь. Всем известно, что у ментов одна логика, у бизнесменов — другая, у членов правительства — третья и так далее. Короче, понять тебя может только такой же, как и ты, а остальные… далеко не всегда. Так уж жизнь наша устроена. Именно поэтому менты нормально себя чувствуют, что на работе, что на отдыхе — только в одной компании с ментами, вояки — с вояками, депутаты — с депутатами… и никак иначе. Не знаю, как в других странах, а у нас так.
И пришла мне мысль, как добыть доказательства, что наш директор Дима — игроман. Самый простой вариант — всегда самый надёжный. Я предложил взять фотография Димитрия и объехать побольше залов с игровыми автоматами в Колпино. Там их хватает, практически в каждой биллиардной имеются, в каждом торговом центре и так, штук пять залов видел, проезжая мимо. Не думаю, что наш «клиент» поиграть в Питер мотается, или в Пушкин. Скорее всего всегда в рабочее время играет, ведь ночью должен быть дома, как примерный семьянин. А уж Колпино мы за день объедем, благо, что все залы игровых автоматов в центре сосредоточены.
Наутро, оставив Рому, как говорится, «на хозяйстве», то есть заниматься текущими делами, я с Василием рванул в Колпино. С собой прихватили распечатанную на ксероксе фотографию Дмитрия из личного дела. Естественно, увеличенную, на весь лист А-4.
Беседовать с администраторами залов игровых автоматов решили под предлогом поиска нужного нам человека, предъявив удостоверения сотрудников милиции. Слава богу, что у меня, что у Васьки удостоверения имелись. Хотя у меня срок действия уже истёк, но кто там, в полутёмном зале будет вглядываться в даты… Да и внешний вид у нас был соответствующий — приличные костюмы, светлые рубашки, галстуки…
Не поверите, в большинстве игорных заведений даже удостоверения доставать не пришлось — девушки-администраторы и так сразу заявляли, что по нам сразу видно, откуда мы… И на наши вопросы сразу охотно отвечали. Вот в этом вся прелесть небольших городов — народ милицию по-прежнему уважает и помогает, в случае чего, охотно. Так вот, в пяти из восьми залов игровых автоматов нашего директора опознали очень даже уверенно. А в четырёх из них заявили, что это их постоянный клиент. Вот так вот. Объезжать дальше другие заведения я посчитал излишним — для меня картина была ясна. Наши худшие предположения подтвердились.
Вернувшись за «базу», я сразу же отправился к Игорю Юрьевичу с докладом. Спокойно изложил все наши мысли по поводу поведения директора Колпинского филиала, озвучил выводы, к которым пришли буквально все мои сотрудника со мной во главе. А в конце рассказал о результатах наших посещений залов игровых автоматов по всему центру Колпино. Наш руководитель выслушал внимательно, в потом дал команду секретарю пригласить управляющую филиалами, срочно.
Галина Ивановна примчалась буквально через пару минут — её кабинет был буквально в нескольких метрах. Уселась за столом напротив меня, уставившись на Бокова. Меня как будто и не заметила, сука, даже не поздоровалась.
Игорь Юрьевич попросил ещё раз изложить результаты работы по проверке факта пропажи денег в Колпино. Я снова всё подробно изложил. Так эта зараза управляющая аж пятнами пошла от злости — её протеже ведь попался. Дима в любимчиках ходил у неё, умел, засранец, прогнуться перед дамочкой 40++. А тут такой пассаж… Опять я себе очередного врага нажил. Но, нам не привыкать — работа такая.
Боков поблагодарил меня за доклад и отпустил, сказав, что судьбу Дмитрия будут решать без меня. Ну и ладно, не больно-то и хотелось… Решайте, но, в случае чего, я всё возможное сделал, ко мне никаких претензий. Ещё удивило то, что не поступило никаких команд по возврату денег, как будто ничего и не пропадало. Вот и пойми этих бизнесменов…
Не поверите, не знаю, что там Бокову наплела Консакова, но нашего ворюгу и игромана не уволили! Его только перевели из Колпино на оптовый рынок «Салова 52». Я по этому поводу даже с шефом немного повздорил. Хотя, он хозяин фирмы и ему виднее, как поступать. Но, некоторое недоверие к моим словам и поступкам я тогда уже почувствовал. И мне это здорово не понравилось.
В этот раз, несколько погорячившись, я даже наговорил в кабинете шефа много чего лишнего. Высказал, что он больше прислушивается к словам бизнесменов, чем безопасников и верит им только потому, они ему классово ближе… Много чего наговорил… Зря, конечно.
Что в Главке несдержанным был, что здесь. Ничему жизнь не учит. Другие, что задницу начальству лизали, гораздо дальше меня что по званиям, что по должностям ушли… А я вот вынужден был уволиться из органов… Вот и здесь, как бы не попёрли… Неохота снова работу искать, да и привык здесь уже.
Ну да ладно, как будет, так и будет. А всё равно, ничего никому лизать не буду, и не уговаривайте. Не моё это!..
А пока мы в директорском кабинете «кино» смотрели, торговые представители напряжённо переговаривались — поняли, что всё это неспроста. То месяцами никого из центрального офиса не видят, то через каждые три дня приезжают.
Ну, а мы не стали тянуть кота за хвост — с ходу отправили всех заниматься своими делами, кроме господина Семёнова. Его мы вежливо попросили остаться. Именно этот товарищ оказался главным героем, запечатлённым на видео во время кражи сигарет.
Закрыв кабинет на ключ и выпроводив удивлённого директора, а зачем лишний раз травмировать психику штатского человека, мы начали беседу. Причём пока это была не беседа, а мой монолог. Я спокойно объяснил товарищу Семёнову:
— что чистосердечное признание наверняка смягчит его участь и уж точно не приведёт к скамье подсудимых;
— что такая уж в нашей фирме сложилась практика — в случае возмещения причинённого ущерба, не передавать материалы на воров в органы внутренних дел, а ограничиваться увольнением по собственному желанию, хотя, лично я против такой постановки дел… Я бы всех сажал, но хозяин фирмы не даёт. Поэтому, «колись», погашай ущерб и свободен…
Но человек не понял. Причём, талантливо так делал вид, что вообще не понимает, о чём идёт речь. И так «достал» нас этим, что даже Василий, обычно — человек очень выдержанный, и тот не сдержался, с ходу врезал в морду тому так, что бедный воришка улетел в угол. Встать там сразу не смог — рука у Васьки оказалась очень тяжёлой. Пришлось помогать ему подняться и снова усаживать на стул посреди кабинета. Слава богу одного раза хватило, заговорил.
Пришлось выслушивать исповедь о необдуманно взятом кредите, просрочках, процентах, пенях и прочую лабуду. Ну, всё, как обычно — я не виноват — украл, повинуясь обстоятельствам.
Пришлось сидеть и слушать эту ересь, время от времени кивая головой. Выслушивая признания, надо обязательно делать вид, что ты согласен с человеком, иначе он замкнётся и снова разговорить его будет невероятно сложно. А так, после того, как проворовавшийся выговорится, можно конструктивно решать вопрос о возврате украденных денег. И чаще всего вопрос решается так как надо, ведь и вор и ты на одной стороне, единомышленники, как он думает.
Так и здесь, внимательно выслушали, согласились, что обстоятельства действительно частенько сильнее нас, но вопрос с возвратом денег надо как-то решать… Чтобы без милиции… И без статьи «на ушах»… Чтобы как ему лучше…
Сошлись на том, что без помощи родителей, как всегда, к сожаленью, не обойтись.
Позвонили маме воришки, попросили подъехать к сыну на работу. Папу пока дёргать не стали, ещё сына прибьёт, а мама, глядишь и пожалеет засранца…
Приехала мать нашего, пока ещё, негодяя, вся испуганная, нервная. Сразу стала спрашивать, что с сыном случилось. Как понимаете, успокоить её было нечем.
Пояснили, что её сынок на кражах попался и даже на видео запечатлён, так что отпираться было бесполезно. Так и сказали, что «светит» ему, в лучшем случае срок условный, а в худшем — реальный, годика эдак на два-три. Это, как настроение у судьи будет. Но, в любом случае, дальнейшая судьба сынишки крайне незавидна — вечный безработный, потому что дураков брать судимого за кражи в их небольшом городишке точно не найдётся. А, если уедет куда, тоже вряд ли работу найдёт, потому что сейчас он у нас устроен официально, с записью в трудовой книжке, и принимая его на новое место работы всё равно мне позвонят, поинтересуются, почему и за что мы его уволили с такого хорошего места.
Но, слегка успокоили мы маму, если деньги за украденное вернутся в кассу, дадим возможность уволиться по собственному желанию и истинную причину никому сообщать не будем. Одним словом, речь идёт об ущербе, нанесённом нашей фирме, в размере семидесяти-восьмидесяти тысячах рублей, приблизительно. Окончательная цифра будет озвучена после официальной ревизии всего склада сегодня вечером.
Услышав эту цифру, мать вора чуть в обморок не упала — зарплата у неё была двенадцать тысяч. И у мужа немногим больше. Но «выручил» сам «виновник торжества» — признался, что у него припрятано двадцать восемь тысяч — на машину копил. Тут уже и мать повеселела, если можно так выразиться, сказала, что до вечера оставшиеся деньги найдёт, назанимает. Договорились собраться утром, чтобы окончательно вопрос решить.
Наутро, к девяти часам, мать вместе с отцом проворовавшегося торгового стояли у входа. Папа, естественно, прежде чем передать деньги, захотел лично убедиться в том, что это его сын воровал, что это не оговор…
Провели мы его в кабинет директора, усадили перед монитором и включили запись… Мужик внимательно всё просмотрел и сказал:
— Убью, сучёнка! Так опозорить перед всеми!.. И чего ему не хватало?!
Больше ни у кого вопросов не было. Хотя нет, вру, были.
После того, как деньги были внесены в кассу, подошёл завскладом и спросил, а когда ему и его помощнику можно будет получить те деньги, которые с них за последние месяцы из-за краж удерживали. На что я спокойно ответил, что — никогда. Это ему будет штрафом за потерю бдительности при работе с крупными материальными ценностями и допущенное разгильдяйство. Ведь, будь он повнимательней, и менее доверчив, краж бы не было. А то совсем расслабились: по складу шляется кто попало; выносят, что захотят, и никто их не проверяет… А, для того, чтобы раскрыть эти кражи пришлось столько народу задействовать из центрального офиса, столько командировочных выплатить… Так, что ему надо ещё спасибо сказать, что не уволили. Одним словом, завсклада ещё долго извинялся за свой глупый и неуместный вопрос.
Ну, а мы, как говорится, с чувством глубокого удовлетворения, поехали домой. Васька всё повторял, что не хотелось бы сюда так часто ездить, уж больно дороги здесь плохие, машину жалко…
Полностью с ним согласен — не хотелось бы…
41
Отдохнуть и расслабиться, ничего не делая, в своём кабинете, как всегда не удалось. Буквально сразу, после нашего появления в центральном офисе, примчалась управляющая филиалами и стала «разоряться» насчёт наглых «чёрных», которые совсем «оборзели» в Колпино до такой степени, что оказываются платить за отгруженный товар под явно надуманным предлогом. Галина Ивановна так пылала праведным гневом, что я сразу подумал о грядущих неприятностях. Вот чем-то таким, на чём сидел, почувствовал просто… И как в воду глядел…
Выехал в Колпино опять-таки с Василием — он же за филиалы вроде как отвечал. А директором там у нас был бывший милиционер по имени Дмитрий. Довольно молодой, из приличной семьи.
Я, честно говоря, к уволившимся из милиции, проработавших там всего несколько лет, отношусь крайне настороженно. Ну, а как к таким относиться, если человек, пройдя весьма длительный и непростой процесс трудоустройства в органы внутренних дел, спустя несколько лет увольняется. Это что же надо было натворить, чтобы наши всепрощающие кадровики тебе предложили уволиться?
Почему обязательно — «натворить»? Да потому что, я никогда не поверю, что сотрудник сам, будучи совсем молодым, с таким трудом устроившись в органы, через два-три года резко передумал служить в милиции и уходит добровольно «на вольные хлеба». Запомните, у тех, кто устраивается на работу в милицию, не та психология, чтобы потом подаваться на работу куда-нибудь на гражданку добровольно. Ведь у рядовых милиционеров, как правило, процентов на восемьдесят, какой-либо другой профессии за плечами не имеется. И ничего, кроме как нести службу, они не умеют. Потому что в милицию, почти всегда, за редким исключением, устраиваются сразу же после армии.
Вот и получается, что, если человека попросили уволиться по собственному желанию, это означает только одно — что-то натворил. И натворил достаточно серьёзное. По собственному опыту знаю — потому, что в органах до сих пор действует порочная практика: за проступки подчинённого отвечает, в смысле, страдает, его начальник и…. отдел кадров.
Поэтому, любому, кто сталкивался с нашей системой, понятно, что таких работников лучше не брать — может выйти боком. Процентов на девяносто этот человек окажется с «гнильцой» и, рано или поздно, подведёт или «подставит».
Но, в Колпино, на директорское место, Дима проскочил, потому что сумел понравиться Консаковой: был довольно смазлив, а ей такие нравились; умел работать языком, в смысле красноречия; имел тестя-бизнесмена, у которого в Пушкине было что-то три или четыре ларька в хороших местах… Одним словом, взяли. А вот теперь, спустя год, начались проблемы. Ещё не разбираясь и не вникая в тонкости, я просто нутром почувствовал, что проблема будет не в клиентах…
Приехав в филиал, сразу же попросил дебиторку и приготовился выслушать Димитрия. А тот стал заливаться соловьём о том, что всё у них идёт нормально, но вот один из постоянных крупных клиентов, ни с того, ни с сего, вдруг отказался платить за уже отгруженный товар. Речь шла о довольно приличной сумме в сто восемьдесят тысяч рублей. Самой интересное, что этого клиента я знал лично, ещё со времён Калистовой Лены. Это она, будучи директором, сумела переманить этого азербайджанца от наших конкурентов и никогда проблем с ним не было. А я в те времена старался ко всем крупным оптовикам съездить лично, познакомиться, склады посмотреть…
Выслушав директора, который настойчиво требовал, как следует «наехать» на наглого «азера» и заставить заплатить деньги, я, покивав головой, с Василием выехал к тому на базу. Слава богу, дорогу ещё не забыл. Дима съездить с нами почему-то отказался.
Приехав на склад «злостного неплательщика», самого хозяина на месте не застали. Но зато в кабинете увидели его кассира и бухгалтера в одном лице — Татьяну. Её я тоже помнил, общались. Слава богу и она меня узнала.
И сразу выслушал от неё:
— Юрий Викторович, что за дела у вас творятся? Я Диме вашему лично в том месяце сто восемьдесят тысяч в руки дала и никаких долгов быть не должно. А в этом месяце при сверке дебиторской задолженности этих денег не увидели. Получается, что он эту оплату у себя через кассу не провёл. Хорошо, что Алишер, хозяин, сам лично при этом присутствовал, а то, как бы я доказала, что не себе взяла.
При этом, бедная, чуть не плакала. Пока разговаривали и хозяин фирмы подъехал. Поздоровались, он чаю предложил. Всё, как всегда. И тоже:
— Мы с вами много лет работаем. Никаких проблем никогда не было. А теперь непонятка с вашим директором получилась. Он последние пару месяцев по вечерам сам за деньгами приезжать стал. Ну, мне так даже удобнее было — самому возить не надо. Естественно, никаких расписок с него не брали — сколько работаем, всё на доверии, проблем не было.
А потом позвонила Катя, которая у Димы на компьютере сидит, заказы принимает и говорит, что у нас сумма «зависла», ещё с того месяца. Говорит, надо погасить задолженность, иначе товар не отгрузят. Какая задолженность, мы же всегда вовремя платили? Попросил я распечатку за тот месяц и выяснилось, что сто восемьдесят тысяч не проведены через кассу. А я точно помню, что Татьяна лично в руки Диме давала, на моих глазах. И что теперь делать?
Вот дела… И кому верить? Возвращаюсь в нашу лавку, спрашиваю директора:
— А почему это ты, Дима, лично стал за деньгами по клиентам ездить? Распоряжение центрального офиса, или как? Что за нужда самому рисковать — такие крупные суммы возить, да ещё и на личной машине? Непонятно…
— Да у некоторых, из-за задержек платежей, приходится лично ездить деньги забирать, ну, а по пути и к Алишеру стал заезжать. Мне не трудно и им так удобнее. А в тот раз я заезжал, но денег у них тогда не хватало. Договорились, что потом все сразу отдадут, но, видимо, забыли. А теперь не признаются, сволочи, на меня валят… Надо с ними что-то решать, оборзели вконец.
Тут уже и я засомневался — человек говорит и в глаза прямо смотрит.
Пришлось созваниваться с «должниками» и снова о встрече договариваться, через два часа. Поехали все вместе, с Димой. Решил я «очную ставку» им устроить. Может так что-либо прояснится?
Там, в кабинете, Татьяна слово в слово повторила, как она в присутствии хозяина Дмитрию вечером сто восемьдесят тысяч отдала лично в руки. И там же наш директор так же уверенно заявил, что не было такого. Иначе, мол, деньги в кассе были бы.
От таких его слов работница Алишера даже расплакалась, а сам он, видно было, с трудом сдерживался, чтобы в морду Диме не заехать. Я уже, честно говоря, даже слегка растерялся. Ведь мог Алишер с Татьяной договориться? Теоретически — мог. А с другой стороны — столько лет с нами работать, а потом не из-за самой крупной суммы потерять заслуженный авторитет и доверие… На табачном рынке слухи о «кидалове» быстро расходятся, где ему потом товар брать? Поставщиков сигарет в городе немного, кто с ним будет с отсрочкой работать? Одним словом, крайне невыгодно ему с нами ссориться…
И, опять же, что такое у Димы должно было произойти, чтобы так нагло чужие деньги присвоить. Ведь знал наверняка, что это «вылезет» обязательно. Я так понимаю, что на подобное только конченный идиот пойти мог бы, или человек, которому уже терять нечего. Но он же не наркоман, долгов, вроде огромных тоже нет…
Одним словом, всю дорогу в Питер с Васькой голову ломали, кто же деньги присвоил. Уж и на Татьяну грешили, но Алишер твёрдо повторил, что лично присутствовал… Даже если он спит с ней, не должен был бы выгораживать, если она украла — у азербайджанцев с этим очень строго. Личные отношения — одно, а бизнес — совсем другое. Непонятно…
Приехав в центральный офис и взяв с собой Консакову, сразу прошёл к Бокову. У него в кабинете, всё изложив, так и сказал, что пока выводов сделать не могу — информации мало, надо поработать. Кое-какие мысли уже были, надо отрабатывать.
Галина Ивановна, естественно, «погнала пургу», про то, что это за служба безопасности, что с «чёрного» не может долг выколотить… Но, Боков, умница, рот ей заткнул сразу:
— Не шумите. Надо разобраться. Клиент много лет подряд с нами работает и проблем не было… А Ваш директор меньше года у нас, мы его толком ещё и не знаем…
Одним словом, я через неделю должен был представить результаты проверки данного происшествия лично Игорю Юрьевичу. На этом и остановились.
В кабинете службы безопасности втроём: я, Роман и Василий устроили «мозговой штурм» — пытались понять, как с Колпино вопрос решать, как разобраться, кто правду говорит, а кто врёт.
Вариантов было очень «много», на выбор — либо наш директор деньги «скрысятничал», либо клиент.
Весь мой опыт работы безопасником говорил о том, что деньги присвоил наш. И дело не в том, что я бывших «ментов» молодых не люблю — в нашей работе нет понятия «нравится — не нравится», а есть понятие логики и прагматизма. С какой стороны не посмотри — не выгодно Алишеру нас «кидать». И сумма для его бизнеса небольшая — смысла нет заморачиваться; и терять такого поставщика, как «Норд» вместе с приобретённой у нас репутацией, весьма чревато для бизнеса; и потерять авторитет в глазах своих земляков тоже немаловажно… Да мало ли ещё минусов. И все «мимо кассы», как говорят.
А вот для нашего работника, при определённых обстоятельствах, сто восемьдесят тысяч — сумма весьма серьёзная. Некоторые люди и за меньшие деньги на преступление идут… Как говорится, осталось только понять, для чего ему эти деньги понадобились вот так срочно. Причём, похоже, нашему директору надо было, чтобы ни тесть, у которого можно было бы перезанять, ни жена, ничего не знали об этой сумме.
Подумав, мы втроём пришли к выводу, что здесь причиной могут послужить либо наркотики, либо игровая зависимость. Вариант с любовницей отмели сразу — не тот был человек — мелковатый и жадноватый, такой на женщину вряд ли потратится.
Рассмотрели вариант с наркотиками. Сошлись во мнении, что ни по каким внешним признакам Дима на наркомана не смахивает. А, если такие огромные суммы уходят на наркотики — должен. Должен был бы вид уже соответствующий быть. И глаза должны уже выдавать, и руки, и манера поведения, да много чего. К сожалению, как выглядят наркоманы, мы уже знаем. Наш директор — точно не наркоман.
Тогда остаётся только одно — игровая зависимость. Вот на это похоже. Опять же с этим также сталкивались, и здесь все признаки налицо: и крайняя необходимость в крупных суммах денег; и отчаянные методы в добыче этих самых денег, где-то на грани…; и повышенная скрытность своих поступков от родных; и, уж, конечно — потеря связи с реальностью, когда человек уже какое-то время живёт в другом мире, не в нашем, нормальном… Да и внезапно возникшее желание лично забирать у клиентов деньги, с чего бы, тоже о многом говорило…
Одним словом, мы все пришли только к этому выводу. Осталось определиться, как добыть доказательства. Ведь с нашими логическими выводами к Бокову не пойдёшь. Всем известно, что у ментов одна логика, у бизнесменов — другая, у членов правительства — третья и так далее. Короче, понять тебя может только такой же, как и ты, а остальные… далеко не всегда. Так уж жизнь наша устроена. Именно поэтому менты нормально себя чувствуют, что на работе, что на отдыхе — только в одной компании с ментами, вояки — с вояками, депутаты — с депутатами… и никак иначе. Не знаю, как в других странах, а у нас так.
И пришла мне мысль, как добыть доказательства, что наш директор Дима — игроман. Самый простой вариант — всегда самый надёжный. Я предложил взять фотография Димитрия и объехать побольше залов с игровыми автоматами в Колпино. Там их хватает, практически в каждой биллиардной имеются, в каждом торговом центре и так, штук пять залов видел, проезжая мимо. Не думаю, что наш «клиент» поиграть в Питер мотается, или в Пушкин. Скорее всего всегда в рабочее время играет, ведь ночью должен быть дома, как примерный семьянин. А уж Колпино мы за день объедем, благо, что все залы игровых автоматов в центре сосредоточены.
Наутро, оставив Рому, как говорится, «на хозяйстве», то есть заниматься текущими делами, я с Василием рванул в Колпино. С собой прихватили распечатанную на ксероксе фотографию Дмитрия из личного дела. Естественно, увеличенную, на весь лист А-4.
Беседовать с администраторами залов игровых автоматов решили под предлогом поиска нужного нам человека, предъявив удостоверения сотрудников милиции. Слава богу, что у меня, что у Васьки удостоверения имелись. Хотя у меня срок действия уже истёк, но кто там, в полутёмном зале будет вглядываться в даты… Да и внешний вид у нас был соответствующий — приличные костюмы, светлые рубашки, галстуки…
Не поверите, в большинстве игорных заведений даже удостоверения доставать не пришлось — девушки-администраторы и так сразу заявляли, что по нам сразу видно, откуда мы… И на наши вопросы сразу охотно отвечали. Вот в этом вся прелесть небольших городов — народ милицию по-прежнему уважает и помогает, в случае чего, охотно. Так вот, в пяти из восьми залов игровых автоматов нашего директора опознали очень даже уверенно. А в четырёх из них заявили, что это их постоянный клиент. Вот так вот. Объезжать дальше другие заведения я посчитал излишним — для меня картина была ясна. Наши худшие предположения подтвердились.
Вернувшись за «базу», я сразу же отправился к Игорю Юрьевичу с докладом. Спокойно изложил все наши мысли по поводу поведения директора Колпинского филиала, озвучил выводы, к которым пришли буквально все мои сотрудника со мной во главе. А в конце рассказал о результатах наших посещений залов игровых автоматов по всему центру Колпино. Наш руководитель выслушал внимательно, в потом дал команду секретарю пригласить управляющую филиалами, срочно.
Галина Ивановна примчалась буквально через пару минут — её кабинет был буквально в нескольких метрах. Уселась за столом напротив меня, уставившись на Бокова. Меня как будто и не заметила, сука, даже не поздоровалась.
Игорь Юрьевич попросил ещё раз изложить результаты работы по проверке факта пропажи денег в Колпино. Я снова всё подробно изложил. Так эта зараза управляющая аж пятнами пошла от злости — её протеже ведь попался. Дима в любимчиках ходил у неё, умел, засранец, прогнуться перед дамочкой 40++. А тут такой пассаж… Опять я себе очередного врага нажил. Но, нам не привыкать — работа такая.
Боков поблагодарил меня за доклад и отпустил, сказав, что судьбу Дмитрия будут решать без меня. Ну и ладно, не больно-то и хотелось… Решайте, но, в случае чего, я всё возможное сделал, ко мне никаких претензий. Ещё удивило то, что не поступило никаких команд по возврату денег, как будто ничего и не пропадало. Вот и пойми этих бизнесменов…
Не поверите, не знаю, что там Бокову наплела Консакова, но нашего ворюгу и игромана не уволили! Его только перевели из Колпино на оптовый рынок «Салова 52». Я по этому поводу даже с шефом немного повздорил. Хотя, он хозяин фирмы и ему виднее, как поступать. Но, некоторое недоверие к моим словам и поступкам я тогда уже почувствовал. И мне это здорово не понравилось.
В этот раз, несколько погорячившись, я даже наговорил в кабинете шефа много чего лишнего. Высказал, что он больше прислушивается к словам бизнесменов, чем безопасников и верит им только потому, они ему классово ближе… Много чего наговорил… Зря, конечно.
Что в Главке несдержанным был, что здесь. Ничему жизнь не учит. Другие, что задницу начальству лизали, гораздо дальше меня что по званиям, что по должностям ушли… А я вот вынужден был уволиться из органов… Вот и здесь, как бы не попёрли… Неохота снова работу искать, да и привык здесь уже.
Ну да ладно, как будет, так и будет. А всё равно, ничего никому лизать не буду, и не уговаривайте. Не моё это!..