Мужчина не для меня

— Мне нужна твоя помощь! — попросил Льюис.

— Что надо сделать? — спокойно спросил друг.

— В принципе, самую малость! — ответил Гейл. — Сходить к моей матери и передать ей, что я жив и нахожусь в безопасности, а затем… — он на секунду задумался, но тут же продолжил, — и мне будет нужна свежая газета.

Корнелиус вскинул брови в удивлении.

— Хочу узнать свежие новости! — сказал Льюис. — Для меня это важно. Сделаешь?

Маг кивнул и тут же добавил:

— Да, но сперва ты поешь и выпьешь то, что я тебе дам!

Гейл протянул ему руку.

— Спасибо! — только и сказал он.

Корнелиус шагнул вперед и пожал ладонь, а затем поспешно вышел, оставив Гейла отдыхать.



Одри увидела отца в окно, пока следила за двором и улицей, по которой то и дело проезжали кареты и верховые. Леди Болтон было скучно, и она развлекала себя тем, что рассматривала прохожих, дорогие экипажи и все, что только могло попасть в поле ее зрения, и тут увидела всадника, в котором узнала отца.

В свете магических фонарей, освещавших улицу, его фигура казалась тоньше и стройнее.

«Долго же ты гостил у Нортона!» — подумала девушка и отошла от окна, направившись к двери, в то время как сам лорд Грэхем, склонившись к привратнику, велел ему открыть ворота. Он спешился у ступеней и бросил поводья подбежавшему слуге, а сам поднялся к двери и, не дожидаясь, пока лакей распахнет их перед ним, протянул вперед руки и распахнул двери, оказавшись в холле особняка.

Он не успел сделать и нескольких шагов, когда услышал шаги и увидел свою дочь, стоявшую на площадке на верху лестницы. Она смотрела на Грэхема, положив руки на перила и словно ждала, пока он заговорит первым.

— Одри! — проговорил сэр Джон и ступил на первую ступеньку.

— Вы загостились у лорда Нортона, отец! — она улыбнулась, глядя, как Грэхем поднимается к ней на встречу. — Это невежливо гостить так долго у друзей, когда едва повидались с дочерью. Но я за вами не посылала, понимая, что, должно быть, вам интереснее общество мужчин, охота, карты...

Грэхем остановился на ступени ниже и посмотрел на леди Болтон снизу вверх. Молодая женщина ослепительно улыбнулась и сейчас не казалась мужчине такой уж бледной, как обычно. Семейная жизнь, по всей видимости, пошла ей на пользу.

«Давно пора!» — подумал сэр Джон. По крайней мере, хоть из-за старшей дочери ему не приходилось волноваться. Пусть ее муж и не идеал, но главное, что сейчас в ее семье царит покой и гармония и, судя по румянцу на щеках Одри, муж больше не обижает ее. Раньше девушка была бледной и похожей на тень, сейчас в ней словно поселилась жизнь.

«Может быть, она, наконец, беременна?» — подумал Грэхем. Это было бы замечательно. Внук или внучка. А для четы Болтон отрада и смысл сосуществования.

— Мне надо уехать! — проговорил сэр Джон.

— Как? — искренне удивилась Одри. — Вы только прибыли и снова намерены покинуть меня? — ее брови поползли вверх. Грэхем сперва не хотел говорить девушке о причине, по которой покидает ее дом, но вскоре понял, что Одри все равно узнает. Странно было еще, что она не спросила его о сестре? Неужели глашатаи, разносившие радостную весть в городе, не побывали в квартале, где находится особняк Болтонов? Странно!

— Мейгрид выходит замуж, и я отправляюсь на свадьбу! — сказал он.

— Что? — нижняя челюсть аристократки совсем не аристократично упала вниз. — Замуж? — спросила она.

— Так ты действительно ничего не знаешь! — проговорил Грэхем. — Я думал, что муж рассказал тебе. Его отец присутствовал на коронации Мей и...

— Коронации? — нежный румянец на щеках молодой женщины сменился привычной бледностью, и если бы отец не подхватил ее под руки, Одри непременно осела бы на пол, прямо на ступени.

— Я ничего не понимаю! — проговорила она, но Грэхем уже звал слуг, чтобы принесли воды госпоже и провели ее в покои. Уходить в спальню леди Болтон наотрез отказалась, а вот воду, принесенную расторопным слугой, выпила залпом. Вернула стакан и велела лакею уйти. — Расскажите мне все, отец! — попросила она, поднимаясь на ноги и опираясь при этом на руку Грэхема.

— Хорошо! — кивнул он. — Но давай сделаем это в моей комнате. Ты сядешь на кровать, а я соберу свои вещи.

— Я прикажу это сделать служанкам! — запротестовала Одри.

— Нет! — покачал головой сэр Джон. — Я сам.

— Как скажете! — они направились по коридору мимо покоев леди Болтон, пока не свернули за угол и не остановились перед дверью, ведущей в комнату для гостей. Оказавшись внутри, отец усадил дочь на кровать, а сам достал дорожную сумку, вмещавшую в себя небольшое количество вещей. Впрочем, задерживаться в стране короля Фредерика, Грэхем не хотел. Но не присутствовать на свадьбе племянницы — этого он не мог допустить. К тому же, у него были смутные подозрения, в которых мужчина не решался признаться даже себе самому.

— Отец, расскажите все! — потребовала Одри. — Что за коронация и при чем тут моя сестра?

Грэхем достал из шкафа дорожный костюм и положил его на стуле, намереваясь надеть утром. Позже он велит горничной выгладить его и повесить на вешалке, но сейчас стоило уделить внимание дочери и рассказать ей то, что она имела право знать.

И он приступил. Постарался рассказать все кратко и сжато, но так, чтобы Одри было понятен смысл. Начал повествование с того самого момента, когда мать Мейгрид еще юной девушкой приехала во Дворец и встретила там своего принца.

Одри слушала молча. Она сидела, глядя на отца и ее глаза странно блестели, но Грэхем не придал этому особого значения, понимая, что, скорее всего, девушку тронул его рассказ, а когда он закончил описанием церемонии коронации, леди Болтон поднялась к кровати.

— Как вы могли все это скрывать столько лет? — спросила она, и голос ее задрожал.

— Я дал слово! — пояснил Грэхем.


— Слово? — нахмурилась Одри. — Все это время я никак не могла понять, как у таких родителей, как вы с мамой, могли родиться настолько разные дети, и подумать только, я совсем не помнила, как ты привез ее в наш дом. Мне казалось, она всегда была с нами. Я думала, что моя мать дала ей жизнь, а она все это время была принцессой!

Грэхем покачал головой.

— Она стала принцессой только несколько часов назад, но не это важно.

— А что? — удивилась Одри. Отцу показалось, что она взволнована и, тут он немного удивился — раздражена. Почему?

Для лорда Грэхема Мей все равно оставалась сестрой Одри, да и по крови они были сестрами, пусть и двоюродными! Возмущение дочери удивило Хранителя, но, списав ее эмоции на предполагавшуюся беременность, Грэхем шагнул к Одри и взял ее руки в свои.

— Если хочешь, мы можем поехать вместе! — предложил он. — Мей будет приятна твоя поддержка.

— Моя поддержка? — усмехнулась девушка. — С чего бы это? Сестричке, как всегда, повезло! Зачем ей я, чтобы позлорадствовать и показать, что я так и останусь никем, а она станет королевой! — и леди Болтон покинула комнату отца, оставив двери нараспашку.

Грэхем шагнул было следом, но после передумал и продолжил собирать вещи, размышляя о том, почему только теперь он по-настоящему узнал своих детей. И откуда взялась в его кроткой милой Одри непонятная злость и зависть.

«А что, если она всегда была такой?» — мелькнула мысль в его голове, но сэр Джон тут же прогнал ее прочь.

— Одри успокоится, и за ужином мы еще поговорим! — произнес он вслух.

Быть может, она даже решится поехать на свадьбу сестры, а этот порыв гнева пройдет как летний дождик, без следа.

Но отчего-то в самой глубине души он понимал, что все не так.



С тех самых пор, как она оказалась взаперти в стенах собственного дома, Джейн Льюис не находила себе места от беспокойства и уже готова была сорваться и послать за Нортоном, чтобы тот распорядился снарядить за сыном корабль. Она сходила с ума, думая о том, что ее Гейл, раненый и беспомощный, находится там, один, без помощи, без еды и воды! И зачем только она пообещала ему, что не расскажет все Нортону! Зачем так необдуманно и опрометчиво дала слово!

Джейн не могла есть, не могла спать и лишь раненой львицей бродила по парку, разбитому перед домом. Парком этот уголок зелени назвать было тяжело, но все же здесь был и раскидистый платан, и скамейки, и даже искусственный ручей за домом. Только сейчас ничто не радовало глаз мадам.

До приезда Мейгрид, с которой миссис Льюис увиделась мельком, она успела отправить одного из слуг, якобы за продуктами, в город, а сама строго настрого велела ему выполнить свое поручение. Слуга ушел, и несколько дней о нем не было ни слуху, ни духу, а после у ворот дома появился Нортон и выглядел он при этом весьма устрашающе. Он выбрался из королевской кареты и приблизился к воротам, но заходить на территорию владений бывшей любовницы, не спешил.

Когда же Джейн вышла из дома, чтобы сцепиться с ненавистным мужчиной, она и заметила в глубине кареты еще одну фигуру. На встречу ей уже шел гвардеец, один из тех, что прятались вдоль заграждения, делая вид, что изображают тени. Джейн проигнорировала мужчину и почти побежала к карете. Когда она услышала крик той, что находилась в салоне экипажа, то поняла: не ошиблась. Нортон привез леди Грэхем, но зачем?

Встретится им не дали и Джейн успела только крикнуть вслед отъезжающей карете: «Мей!», — когда Нортон подошел к ней и замер, рассматривая силуэт мадам.

— Я вижу, вы в добром здравии, миссис Льюис! — официальным тоном произнес министр.

Джейн подошла к воротам и посмотрела через прутья на лицо мужчины.

— Вашими молитвами, милорд! — ответила она, стараясь казаться хладнокровной, хотя ей давно уже хотелось вцепиться ногтями в его холеное лицо. За свою уничтоженную жизнь, за сына, оставленного умирать на далеком острове.

— Странный тут недавно случился инцидент! — проговорил Нортон.

Джейн вскинула брови, понимая, что сейчас узнает что-то важное и непременно, неприятное.

— Мои люди встретили в порту странного типа, очень похожего на одного вашего служку, — министр улыбался, а Джейн сжала губы так плотно, что они превратились в тонкую линию. — И этот самый тип, по всей вероятности, имел какое-то дело к одному из капитанов, правда... — тут лорд Эдгар развел руками, — мы не успели узнать ничего толком. Служка оказался прытким малым, но увы, эта прыткость привела его к печальному финалу.

Миссис Льюис не произнесла ни слова. Лишь лицо ее закаменело, а в глазах появился ледяной блеск.

— Спасаясь от моих людей, этот малый стал убегать и случайно, увы, тут я не приложил свою руку и это истинная правда, упал в воду между кораблями, а когда его вытащили на поверхность, было уже поздно.

Брови мадам поднялись вверх.

— Бедолага почил прежде, чем я успел добраться до него, и теперь находится в городском морге, — Нортон пригнулся к женщине. — Мне кажется, вам стоит сообщить его родным о его смерти, Джейн! Мы ведь оба понимаем, о ком идет речь!

— Я понятия не имею, что мой человек мог делать в порту! — проговорила она. — Мне очень жаль, что все произошло именно так!

Нортон вздохнул.

— Ну же, Джейн.

— Миссис Льюис! — перебила его женщина.

— Хорошо, миссис Льюис, — согласился министр, — мы же прекрасно понимаем, зачем вам понадобился корабль. У меня есть два варианта и оба подходящие. Первый — вы нашли останки Советника и хотите вернуть его, чтобы похоронить, как полагается, но я этот вариант отмел почти сразу. В этом случае, вы бы не стали церемониться и душу вытрясли из меня, дабы я забрал вашего сына на корабль.

Мадам Джейн продолжала молчать.

— А вот второй вариант намного интереснее, — улыбнулся Нортон так широко, что стали видны почти все его зубы, идеально ровные и белоснежные.

Женщина силилась не выдать свое волнение. Взглянула в глаза министру спокойно и равнодушно.

— Он жив и вы намеренно скрыли от меня этот факт, разыграв фарс с трагической гибелью Гейла! — произнес Нортон.

— Вы с ума сошли? — не выдержала Джейн. — Какая мать станет говорить подобные вещи про свое дитя? Разве вы не знаете, что слова материальны?