Муж понарошку
Часть 33 из 49 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Надя, похоже, почувствовала свою власть над ним: ладошки ее все смелее поглаживали его плечи, а потом тонкие пальчики скользнули в давно плачущую по короткой стрижке шевелюру. У Алексея темнело в глазах от этих осторожных, почти невинных ласк. Голова и грудь его пылали огнем, руки сами сжимались в кулаки, прихватывая шелковистую ткань Надиного платья. Она смотрела на него, не отрываясь и почти не моргая, и в ее взгляде сквозило ожидание и мольба.
Но однажды медленная мелодия закончилась и началась быстрая, а невеста пригласила всех к столу, чтобы снова поднять бокалы за молодых. Лев произнес короткую, но очень трогательную речь о своей любви к новоиспеченной жене и выразил надежду, что у него получится сделать ее счастливой. Алексей выпил ещё немного шампанского, но настроение у него было скептическое.
– Нет никаких сомнений, – сказал он Наде, – что Лев может сделать практически любую женщину счастливой. Ей нужно только позволить ему. Но именно с этим у Гали проблемы...
– Какие? – Девушка широко распахнула и без того большие, выразительные глаза.
– Она очень упряма, пытается все контролировать и любит делать по-своему, просто наперекор. Я вижу в этом большое препятствие для семейного счастья.
Надя расстроенно вздохнула.
– Но ведь можно что-то сделать? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла она, доверчиво заглядывая Алексею в глаза. Он пожал плечами:
– Не знаю, лечится ли строптивость в ее возрасте. Возможно, что уже поздно... Я вообще не уверен, воспитывается это качество в людях или дается им от рождения. Даже малыши бывают невероятно упрямыми... Огромная удача, что в тебе этого нет...
Он ласково улыбнулся Наде и, сам не зная зачем, отхлебнул еще немного шампанского. Девушка зарумянилась, тоже сделала глоток и прошептала:
– Спасибо.
– В некоторых вопросах ты мудрее моей двоюродной сестры, – задумчиво пробормотал Алексей. – Хотя она намного старше тебя…
– Разве дело в возрасте? И что такое несколько лет в перспективе целой жизни?
Милая моя, наивная девочка! – подумал Алексей. – Ну конечно, ты ребенок, и через несколько лет тоже не будешь взрослой. А может быть, и вообще никогда. И ты прелестна в этой своей непосредственности, но мне нельзя открыто выражать свое восхищение. И всегда будет нельзя. Черт побери, как же унять этот жар в груди?..
Так и не дождавшись никакого ответа на свою тираду, Надя взяла Алексея за руку и снова потащила его на улицу – только на этот раз она прихватила пальто и увела его подальше от набитых гостями троп.
– Какое звездное небо сегодня! – восхищенно пробормотала Надя, запрокидывая голову и выпуская вверх белые облачка пара. – Казалось бы: что особенного? Темный фон и на нем крохотные огоньки. Но в красоте звездного неба есть что-то первобытно-мистическое...
Она покрутилась, пока не уткнулась макушкой в грудь Алексея. Он придержал ее, а потом, сам не отдавая себе отчета в том, что творит, обвил руками ее талию. Надя устроила свою голову поудобнее у него на плече и положила свои уже замерзшие ладошки поверх его пламенеющих рук.
– Можно стоять так бесконечно, правда, Алёша? – прошептала девушка, и шепот ее растекался по его венам дикой смесью исцеляющего бальзама и насмерть отравляющего яда. – Смотреть на звезды, слушать тишину, чувствовать прохладу и свежесть воздуха...
Тишина, конечно, была условной: от здания, откуда они только что вышли, доносились звуки музыки – но они были намного тише, чем внутри столовой. Алексей обхватил Надины ладошки и потер их большими пальцами:
– Ты замерзла?
– Нисколько. Наоборот, мне жарко... можно, я сниму пальто?
– Ни в коем случае! Еще не хватало тебе простыть!
Надя захихикала:
– Алёша, ты прямо как курица наседка, честное слово!..
– Почему ты так меня называешь?
– Как? Алёша? Мне так нравится. Мне кажется, это самая ласковая форма твоего имени.
– Даже слишком. Она какая-то... интимная. Или детская – не знаю, что больше.
– Тебе не нравится?
– Нравится. Только у меня от этого мурашки по коже.
– Тебя больше никто так не называет?
– Только мама.
– И жена.
– Надя...
– Что? Я знаю, ты считаешь, это не взаправду, но должны же у меня быть хоть какие-то привилегии, раз уж мы женаты.
Алексей усмехнулся:
– Привилегии!
– Да. А что? Я, может быть, даже горжусь... Для меня это честь – быть твоей женой.
– Да какая честь? Откуда ты это взяла? Что в этом почетного?
– То, что я восхищаюсь тобой, как никем и никогда не восхищалась. И все вокруг тоже.
– Кто? Моя мама?
– Не только. Все. И папа, и майор Шехонин, и... много кто еще.
– Надюша, не делай из меня кумира, я обычный человек. Не хочу, чтобы в один прекрасный день ты во мне разочаровалась. Но это неизбежно, если ты возведешь меня на пьедестал!
Надя повернулась в кольце его рук, положила руки ему на плечи и, глядя прямо в глаза, прошептала:
– Я видела много разных людей, обычных и не очень. Ты не похож ни на кого из них.
Кажется, Надя собиралась поцеловать Алексея – она даже успела сделать едва уловимое движение головой, начав запрокидывать ее, чтобы дотянуться до него губами, но тут совсем близко послышались шаги и веселые голоса гостей свадьбы, и супруги отпрянули друг от друга.
Алексей отвел Надю в банкетный зал, а сам пошел в уборную умыться, чтобы освежить пылающее лицо и прочистить мозги. Он ведет себя просто непозволительно! Играет с огнем, снова и снова подпуская девушку все ближе, уединяясь с ней и ведя опасно интимные разговоры. Он решил больше не поддаваться на провокации и держаться на расстоянии. Хватит танцев и бесед тет-а-тет! Никаких больше объятий и соединенных рук. Он ведь взрослый человек, а идет на поводу у молоденькой девчонки! Это, однако, непростительно малодушная мысль: можно подумать, Надя его соблазняет... Да она не умеет этого делать! Она ведь ребенок, наивный и неискушенный. Это он – Алексей – сам закапывает себя в яму. Собственными руками. Но теперь все, баста. Да, и с шампанским пора завязывать...
Надя встретила его в зале встревоженным взглядом. Он ответил хмурым. Она сразу погрустнела. У него сжалось сердце. Жалко ее, но так лучше. Для нее. Он заботится о ней.
Алексей подсел к жениху, завел с ним разговор про базу, про хозяйство. Лев сказал по секрету, что они с Галей, по его настоянию, подписали брачный договор.
– Это самое простое, что я смог придумать, – пояснил он, – чтобы ее имущество не стояло между нами, чтоб мы не спотыкались об него каждый день семейной жизни. Жена с состоянием – это, брат, изрядная проблема.
Алексей никогда не думал об этом, но теперь поразился глубине Левиной мысли. Он прав: если жена богаче мужа, имеет больше имущества и недвижимости, то невольно чувствует превосходство над ним, и это разрушительно действует на их отношения. Вот и еще одна причина, по которой Алексею не стоило становиться настоящим мужем Нади. Она, скорее всего, баснословно богата. В такой ситуации трудно даже реализовать свое законное право на презумпцию невиновности в браке по расчету. Будь она дочерью бедного ефрейтора или старшины в отставке – пропасть между ними была бы намного меньше.
Алексей, однако, постарался поддержать новоиспеченного супруга в его надежде на будущее семейное счастье:
– Она ведь не сама эти деньги заработала – ей просто наследство досталось. Да и с базой Галя одна бы не справилась. Тут нужен крепкий хозяйственник, иначе все это состояние благополучно отправилось бы псу под хвост. Главное регулярно напоминать ей об этом – я этим займусь, не переживай. Думаю, все у вас получится. Галя, конечно, баба упертая, но зато честная и не злая. Так Надю мою полюбила... нет, ее, конечно, легко полюбить – девчонка хорошая, но ты же знаешь женщин: есть в них... зависть, что ли, какая-то...
Лев понимающе кивнул:
– Да, Надька – хорошая девчонка: добрая, открытая. Даже Галинке моей есть чему у нее поучиться. Если б еще можно было это до нее донести...
– Пусть общаются побольше – авось и переймет немного мягкости у Нади...
В груди у Алексея теплело просто от того, что он называл свою жену по имени, и он всякий раз непроизвольно искал ее глазами в зале. Лев прокашлялся:
- Галя мне говорила, что вы с Надей… кхм… не по-настоящему женаты.
Галя молодец, - подумал Алёша. – Хорошо чужими секретами распоряжается. Но, с другой стороны, конечно, Лев – свой человек, что уж там…
- Да, - вздохнул он. – Вроде как, понарошку. Но это наша семейная тайна…
- Да, Галя предупредила. Ты не волнуйся, я никому.
Алёша кивнул. Помолчали.
– А ты... – немного помялся Лев, – не планируешь обзавестись ячейкой общества? Ну, настоящей.
Алексей сдержался, чтобы не фыркнуть.
– Как это можно планировать? Это ведь не покупка холодильника. Пришел в магазин, выбрал там подходящую женщину, оплатил на кассе...
Лев усмехнулся, но и не подумал отступать:
– Но ты... хочешь жениться, завести детей?
– Да, – горьким, хриплым шепотом откликнулся Алексей, не сводя глаз со своей юной супруги. – Но уже почти расстался с надеждой на это.
– Ну ты придумал! – возмутился Лев. – Да ты мальчишка, по сравнению со мной, а я и то, вон, умудрился не поставить на себе крест.
Просто у вас с твоей избранницей разница не 12 лет, а какие-нибудь 4-5, – с горечью подумал Алексей, но вслух не сказал. Вместо этого схватил бокал с чем-то прозрачным со стола и выпил залпом. Горло обожгло огнем, желудок расплавился, а голова очень скоро наполнилась таким туманом, что все мысли растворились в нем без следа – равно радостные и печальные.
Лев тоже канул в эту дымку, а через некоторое время (неизвестно, долгое или короткое) из нее выплыло очень красивое, нежное девичье лицо.
– Надюша... – прошептал Алексей и нежно погладил пальцами бархатистую щечку.
Она улыбнулась, но как-то неуверенно, и спросила:
– Ты хорошо себя чувствуешь? Может быть, поешь чего-нибудь? Тут есть очень вкусная сельдь под шубой...
Алексей проигнорировал ее предложение и задал встречный вопрос:
– Надя, ты ведь, наверное, всю жизнь питалась в шикарных ресторанах, у вас дома был повар, да? Да и сам дом – это ведь не дом был, а целый дворец. Тебе не кажется все это убогой, жалкой нищетой? Ты ведь привыкла к совсем другому...
Но однажды медленная мелодия закончилась и началась быстрая, а невеста пригласила всех к столу, чтобы снова поднять бокалы за молодых. Лев произнес короткую, но очень трогательную речь о своей любви к новоиспеченной жене и выразил надежду, что у него получится сделать ее счастливой. Алексей выпил ещё немного шампанского, но настроение у него было скептическое.
– Нет никаких сомнений, – сказал он Наде, – что Лев может сделать практически любую женщину счастливой. Ей нужно только позволить ему. Но именно с этим у Гали проблемы...
– Какие? – Девушка широко распахнула и без того большие, выразительные глаза.
– Она очень упряма, пытается все контролировать и любит делать по-своему, просто наперекор. Я вижу в этом большое препятствие для семейного счастья.
Надя расстроенно вздохнула.
– Но ведь можно что-то сделать? – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла она, доверчиво заглядывая Алексею в глаза. Он пожал плечами:
– Не знаю, лечится ли строптивость в ее возрасте. Возможно, что уже поздно... Я вообще не уверен, воспитывается это качество в людях или дается им от рождения. Даже малыши бывают невероятно упрямыми... Огромная удача, что в тебе этого нет...
Он ласково улыбнулся Наде и, сам не зная зачем, отхлебнул еще немного шампанского. Девушка зарумянилась, тоже сделала глоток и прошептала:
– Спасибо.
– В некоторых вопросах ты мудрее моей двоюродной сестры, – задумчиво пробормотал Алексей. – Хотя она намного старше тебя…
– Разве дело в возрасте? И что такое несколько лет в перспективе целой жизни?
Милая моя, наивная девочка! – подумал Алексей. – Ну конечно, ты ребенок, и через несколько лет тоже не будешь взрослой. А может быть, и вообще никогда. И ты прелестна в этой своей непосредственности, но мне нельзя открыто выражать свое восхищение. И всегда будет нельзя. Черт побери, как же унять этот жар в груди?..
Так и не дождавшись никакого ответа на свою тираду, Надя взяла Алексея за руку и снова потащила его на улицу – только на этот раз она прихватила пальто и увела его подальше от набитых гостями троп.
– Какое звездное небо сегодня! – восхищенно пробормотала Надя, запрокидывая голову и выпуская вверх белые облачка пара. – Казалось бы: что особенного? Темный фон и на нем крохотные огоньки. Но в красоте звездного неба есть что-то первобытно-мистическое...
Она покрутилась, пока не уткнулась макушкой в грудь Алексея. Он придержал ее, а потом, сам не отдавая себе отчета в том, что творит, обвил руками ее талию. Надя устроила свою голову поудобнее у него на плече и положила свои уже замерзшие ладошки поверх его пламенеющих рук.
– Можно стоять так бесконечно, правда, Алёша? – прошептала девушка, и шепот ее растекался по его венам дикой смесью исцеляющего бальзама и насмерть отравляющего яда. – Смотреть на звезды, слушать тишину, чувствовать прохладу и свежесть воздуха...
Тишина, конечно, была условной: от здания, откуда они только что вышли, доносились звуки музыки – но они были намного тише, чем внутри столовой. Алексей обхватил Надины ладошки и потер их большими пальцами:
– Ты замерзла?
– Нисколько. Наоборот, мне жарко... можно, я сниму пальто?
– Ни в коем случае! Еще не хватало тебе простыть!
Надя захихикала:
– Алёша, ты прямо как курица наседка, честное слово!..
– Почему ты так меня называешь?
– Как? Алёша? Мне так нравится. Мне кажется, это самая ласковая форма твоего имени.
– Даже слишком. Она какая-то... интимная. Или детская – не знаю, что больше.
– Тебе не нравится?
– Нравится. Только у меня от этого мурашки по коже.
– Тебя больше никто так не называет?
– Только мама.
– И жена.
– Надя...
– Что? Я знаю, ты считаешь, это не взаправду, но должны же у меня быть хоть какие-то привилегии, раз уж мы женаты.
Алексей усмехнулся:
– Привилегии!
– Да. А что? Я, может быть, даже горжусь... Для меня это честь – быть твоей женой.
– Да какая честь? Откуда ты это взяла? Что в этом почетного?
– То, что я восхищаюсь тобой, как никем и никогда не восхищалась. И все вокруг тоже.
– Кто? Моя мама?
– Не только. Все. И папа, и майор Шехонин, и... много кто еще.
– Надюша, не делай из меня кумира, я обычный человек. Не хочу, чтобы в один прекрасный день ты во мне разочаровалась. Но это неизбежно, если ты возведешь меня на пьедестал!
Надя повернулась в кольце его рук, положила руки ему на плечи и, глядя прямо в глаза, прошептала:
– Я видела много разных людей, обычных и не очень. Ты не похож ни на кого из них.
Кажется, Надя собиралась поцеловать Алексея – она даже успела сделать едва уловимое движение головой, начав запрокидывать ее, чтобы дотянуться до него губами, но тут совсем близко послышались шаги и веселые голоса гостей свадьбы, и супруги отпрянули друг от друга.
Алексей отвел Надю в банкетный зал, а сам пошел в уборную умыться, чтобы освежить пылающее лицо и прочистить мозги. Он ведет себя просто непозволительно! Играет с огнем, снова и снова подпуская девушку все ближе, уединяясь с ней и ведя опасно интимные разговоры. Он решил больше не поддаваться на провокации и держаться на расстоянии. Хватит танцев и бесед тет-а-тет! Никаких больше объятий и соединенных рук. Он ведь взрослый человек, а идет на поводу у молоденькой девчонки! Это, однако, непростительно малодушная мысль: можно подумать, Надя его соблазняет... Да она не умеет этого делать! Она ведь ребенок, наивный и неискушенный. Это он – Алексей – сам закапывает себя в яму. Собственными руками. Но теперь все, баста. Да, и с шампанским пора завязывать...
Надя встретила его в зале встревоженным взглядом. Он ответил хмурым. Она сразу погрустнела. У него сжалось сердце. Жалко ее, но так лучше. Для нее. Он заботится о ней.
Алексей подсел к жениху, завел с ним разговор про базу, про хозяйство. Лев сказал по секрету, что они с Галей, по его настоянию, подписали брачный договор.
– Это самое простое, что я смог придумать, – пояснил он, – чтобы ее имущество не стояло между нами, чтоб мы не спотыкались об него каждый день семейной жизни. Жена с состоянием – это, брат, изрядная проблема.
Алексей никогда не думал об этом, но теперь поразился глубине Левиной мысли. Он прав: если жена богаче мужа, имеет больше имущества и недвижимости, то невольно чувствует превосходство над ним, и это разрушительно действует на их отношения. Вот и еще одна причина, по которой Алексею не стоило становиться настоящим мужем Нади. Она, скорее всего, баснословно богата. В такой ситуации трудно даже реализовать свое законное право на презумпцию невиновности в браке по расчету. Будь она дочерью бедного ефрейтора или старшины в отставке – пропасть между ними была бы намного меньше.
Алексей, однако, постарался поддержать новоиспеченного супруга в его надежде на будущее семейное счастье:
– Она ведь не сама эти деньги заработала – ей просто наследство досталось. Да и с базой Галя одна бы не справилась. Тут нужен крепкий хозяйственник, иначе все это состояние благополучно отправилось бы псу под хвост. Главное регулярно напоминать ей об этом – я этим займусь, не переживай. Думаю, все у вас получится. Галя, конечно, баба упертая, но зато честная и не злая. Так Надю мою полюбила... нет, ее, конечно, легко полюбить – девчонка хорошая, но ты же знаешь женщин: есть в них... зависть, что ли, какая-то...
Лев понимающе кивнул:
– Да, Надька – хорошая девчонка: добрая, открытая. Даже Галинке моей есть чему у нее поучиться. Если б еще можно было это до нее донести...
– Пусть общаются побольше – авось и переймет немного мягкости у Нади...
В груди у Алексея теплело просто от того, что он называл свою жену по имени, и он всякий раз непроизвольно искал ее глазами в зале. Лев прокашлялся:
- Галя мне говорила, что вы с Надей… кхм… не по-настоящему женаты.
Галя молодец, - подумал Алёша. – Хорошо чужими секретами распоряжается. Но, с другой стороны, конечно, Лев – свой человек, что уж там…
- Да, - вздохнул он. – Вроде как, понарошку. Но это наша семейная тайна…
- Да, Галя предупредила. Ты не волнуйся, я никому.
Алёша кивнул. Помолчали.
– А ты... – немного помялся Лев, – не планируешь обзавестись ячейкой общества? Ну, настоящей.
Алексей сдержался, чтобы не фыркнуть.
– Как это можно планировать? Это ведь не покупка холодильника. Пришел в магазин, выбрал там подходящую женщину, оплатил на кассе...
Лев усмехнулся, но и не подумал отступать:
– Но ты... хочешь жениться, завести детей?
– Да, – горьким, хриплым шепотом откликнулся Алексей, не сводя глаз со своей юной супруги. – Но уже почти расстался с надеждой на это.
– Ну ты придумал! – возмутился Лев. – Да ты мальчишка, по сравнению со мной, а я и то, вон, умудрился не поставить на себе крест.
Просто у вас с твоей избранницей разница не 12 лет, а какие-нибудь 4-5, – с горечью подумал Алексей, но вслух не сказал. Вместо этого схватил бокал с чем-то прозрачным со стола и выпил залпом. Горло обожгло огнем, желудок расплавился, а голова очень скоро наполнилась таким туманом, что все мысли растворились в нем без следа – равно радостные и печальные.
Лев тоже канул в эту дымку, а через некоторое время (неизвестно, долгое или короткое) из нее выплыло очень красивое, нежное девичье лицо.
– Надюша... – прошептал Алексей и нежно погладил пальцами бархатистую щечку.
Она улыбнулась, но как-то неуверенно, и спросила:
– Ты хорошо себя чувствуешь? Может быть, поешь чего-нибудь? Тут есть очень вкусная сельдь под шубой...
Алексей проигнорировал ее предложение и задал встречный вопрос:
– Надя, ты ведь, наверное, всю жизнь питалась в шикарных ресторанах, у вас дома был повар, да? Да и сам дом – это ведь не дом был, а целый дворец. Тебе не кажется все это убогой, жалкой нищетой? Ты ведь привыкла к совсем другому...