Муж понарошку
Часть 21 из 49 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Конечно, навести справки – оно бы можно… мне такие люди нужны…
В душе у Васи затеплилась надежда. Он думал, что отец просто через паспортный стол проверит, но пусть своими глазами убедится – так точнее.
– Лаадно, – протянул отец, притушивая сигарету об забор, – поговорю я с ним, так и быть, но ты мою встречную просьбу знаешь...
Вася недовольно засопел: он, хоть убей, не понимал, зачем отцу понадобилось, чтобы его дети от первого и от второго брака дружили меж собой. А 17-летняя Томка была, к тому же, не бог весть как умна и приятна в общении. Словом, довольно глупая и капризная девочка-подросток. К полному отсутствию братских чувств у Васи примешивалась ревность к отцу и презрение к живущей на всем готовом принцессе, тогда как самому Васе приходилось даже в школе подрабатывать, чтобы удовлетворять все свои потребности. Батя, конечно, платил алименты, но мать считала неразумным тратить эти деньги на игрушки и развлечения. А иметь Плейстейшен и мотоцикл очень хотелось, как и ходить на дискотеку и угощать там девчонок хорошо расслабляющими коктейлями.
В общем, сестру Вася не любил, но ради аферы с Надей разок можно повидаться...
* * *
Таню оказалось непросто расшевелить, но немного расслабившись, она превратилась в очень милую и улыбчивую девчонку. Баба Зина тоже смотрела на нее с улыбкой, как бы благословляя их с Надей дружбу. Интересно, отчего такие благополучные с виду люди, как Лиза, порой обозляются и становятся жестокими. А у кого-то ничегошеньки нет, даже спортивные штаны купить не на что, а они остаются добрыми и порядочными... Конечно, бывает и наоборот, но, из Надиного опыта, главными злодеями и мучителями в коллективе обычно становились именно обеспеченные люди, а бедные незаслуженно страдали.
Таня, впрочем, однажды приоткрыла завесу тайны над сложившейся конкретно в их бывшем классе ситуацией:
– Лиза, уж и не помню сколько лет, сохнет по Васе, но ему она не интересна. Точно не знаю, но вроде они немножко встречались в одиннадцатом классе, а потом она ему быстро надоела, и он ее бросил.
– Интересно... – пробормотала Надя, вспомнив Лизино предупреждение относительно Васи, но развивать эту тему не стала: она страсть как не любила копаться в чужом грязном белье. – Честно говоря, я не понимаю, чем уж он ее так покорил. Я не заметила в нем ни особенно привлекательной внешности, ни развитого интеллекта...
– Ну конечно, – добродушно усмехнулась Таня, – у вас там в столицах, наверное, каждый второй – Альберт Эйнштейн, а у нас народ попроще...
– Да не скажи, вообще-то, и в Москве обычные мальчишки. Еще неизвестно, что хуже – провинциальное образование или изобилие гаджетов с безлимитным интернетом...
– А внешность для мужчины не имеет вообще никакого значения, – сказала Таня с уверенностью знатока. – Если только он более или менее мужественно выглядит. Ну, высокий, там, не слишком тощий – хотя и это не так уж важно, был бы характер...
– И какой у Васи характер?
– По всему выходит, что мужской. Он ведь даже работает с 16-ти лет!
Надя в ответ только равнодушно пожала плечами: уж ей-то было с чем сравнивать все внешние и внутренние Васины качества. Он и в подметки не годился Алёше, и единственным пунктом, по которому ее муж проигрывал однокласснику, было его упорное нежелание видеть в ней вполне взрослую личность, способную трезво оценивать свои чувства, и права, и возможности.
Наде страшно, до боли, до умопомрачения хотелось Алёшиных прикосновений. Его объятия и поцелуи сводили ее с ума, и она жаждала их, даже несмотря на то, что сразу после муж всякий раз сбегал, оставляя ее собирать осколки разбитого сердца. Даже так было лучше, чем томиться вдали от него – быть на расстоянии вытянутой руки и не сметь дотронуться... Алёша-Алёша, что же ты делаешь с несчастной влюбленной девочкой? Зачем мучаешь ее? Глупо и жестоко...
Надя не понимала, как он сам к ней относится. Он ни разу не сказал, что она ему неприятна, что он не испытывает к ней ничего, кроме чувства долга. Говорил только, что нельзя, что совесть не позволяет (пропади она пропадом, эта совесть!), и в то же время иногда обнимал так горячо, а как целовал – от одного воспоминания голова кружится! С какой целью он ее терзает, если и сам испытывает к ней нежные чувства, Надя не понимала. Может быть, это просто реакция мужского организма на прикосновение к женскому телу? Ох, как же тяжело, когда не разбираешься во всех этих тонкостях! Сейчас Надя всерьез жалела, что никогда толком не встречалась с мальчиками...
Вечером 4го сентября к Алёше в гости внезапно пришел немолодой, но очень важный и серьезный мужчина с сединой на висках и усах. Он был с почтением приглашен к ужину, однако наотрез отказался и увел хозяина на внутренний двор для приватного разговора. После этой беседы Алёша стал мрачен и задумчив, а потом пришла Надина очередь разговаривать с ним наедине.
– Это был отец твоего поклонника, – сказал он, внимательно следя за ее реакцией. – Борис Федорович Шехонин.
– В самом деле? – Надя была удивлена подобным визитом, но не испытывала ничего, кроме легкого праздного любопытства. Заметив это, Алёша как будто немного расслабился:
– Он предложил мне работу. В своем отделе. Говорит, ему нужны такие, как я.
– И что ты думаешь об этом?
– Я не знаю, – вздохнул Алёша.
Надино сердце подпрыгнуло в груди: он советуется с ней как с близким человеком, как с женой! Жаль, что она не может дать ему никакого дельного совета, но сам факт этого доверительного разговора прямо-таки окрылял ее. Алёша сказал:
– Работа в полиции – это... очень непростой труд. Есть, конечно, сходство с армией, но и свои нюансы. Это одна из тех профессий, которые очень сильно меняют человека.
Наде не хотелось, чтобы Алёша менялся: она любила его именно таким, как он есть – каждую особенность, каждую черту характера, мировоззрение и привычки.
– Тогда... может быть, стоит отказаться? – осторожно предложила она.
Но он тут же принялся спорить:
– Скоро закончится стройка, или, по крайней мере, ее придется прекратить на зиму. А мужчина, сидящий дома без дела – это удручающее зрелище. Да я просто этого не умею...
– Тогда, может быть, можно найти другую работу?
– Ее тут не очень широкий выбор... Надо еще подумать...
– Я уверена, что ты примешь правильное решение, – тихо сказала Надя, а потом не удержалась и поцеловала мужа в щеку. И чтобы он не успел сделать ей выговор, сразу быстро убежала в дом.
* * *
Алексей еще долго сидел на скамейке во дворе с горящей щекой – в том месте, где отпечатались губы его совсем молоденькой жены. Вот ведь история! Его жены. Влюбленной в него. Жены, к которой его тянет больше, чем к кому-либо на этом свете. Которая, похоже, стала для него самым близким человеком: он рассказал ей первой про предложение майора Шехонина, даже с отцом не успел посоветоваться. И Алексей проклинал себя за эту близость, потому что ей всего лишь 21 год, она совершенно невинна (даже с мужчиной наедине никогда не была, кроме него самого) и она – дочь полковника Енисеева...
Шехонин начал с дела. Сказал, что люди ему нужны, особенно такие, как Алексей. Пожурил за то, что тот не пришел в отделение сразу, как вернулся в родные края. Алексей ответил, что у него были дела: дом запущен, да и хозяйственные постройки требуется поправить...
– Ну а потом-то чего? – поинтересовался Шехонин. – Дома, что ль, сидеть? Не по-мужски это – бездельничать. Тем более, у тебя теперь… кхм… семья.
Алексей промолчал, выжидающе глядя на майора полиции. Тот, кашлянув, пробормотал:
– Да, удивил ты нас, Алексей Иваныч, мы уж не чаяли, что ты женишься…
– Что ж я, не человек, что ли? – сказал Алексей без всякого выражения, просто чтобы не показаться невежливым.
– Наоборот, завидный жених, мы и удивлялись, что ты всё бобылём, но потом как-то привыкли…
Алексея начал явно раздражать этот непонятно к чему ведущий разговор. Он напряжённо вздохнул и выжидающе посмотрел на собеседника. Тот неловко прокашлялся и вдруг попросил:
– Не представишь? Супруге-то…
Алексей опешил:
– Ээм… можно… но не сейчас. Она… занята. Как-нибудь в другой раз, ладно?
– Ну, хозяин-барин, – пожал плечами Шехонин и закряхтел, поднимаясь. – А насчет работы подумай, Лёш, крепко подумай. Ну кто, если не мы, а?
Старая присказка. Алексей усмехнулся и пожал руку старому знакомому. Тот попрощался и покинул территорию Родиных. А Алексей задумался. Как он будет контролировать Надину безопасность, если устроится на работу? А зная, какие бывают в полиции сверхурочные, может, он и целыми днями её не будет видеть. Это нехорошо…
Глава 20. Про детей
В пятницу Алёша повез Надю в Мульту навестить Галю и ее семейство. Мужчины сразу ушли осматривать стройку, а хозяйка усадила гостью пить чай.
– Ну как жизнь молодая? – спросила она с загадочной улыбкой.
– Нормально.
– Уже подружилась с каким-нибудь мальчиком?
Надя выпучила глаза, показывая, что это не очень тактичный вопрос. Но Галя только ободряюще ухмыльнулась.
– Я не очень интересуюсь мальчиками, – покачала головой Надя.
– Согласна с тобой, взрослые мужчины куда интереснее, – кивнула Галя, и в ее глазах заплясали чертики.
– Ты о чем?
– Да так, это я вообще. А мы, вот, с Лёвой заявление подали...
Надя встрепенулась, подскочила на табуретке, захлопала в ладоши.
– Когда? Когда свадьба?
– Да не свадьба у нас – так, роспись просто. А потом посидим узким кругом у нас на базе. Мы с Левой надеемся за эти два месяца столовую доделать...
– Значит, в ноябре?
– Да, 2-го.
– Надеюсь, я успею вернуться с сессии! – горячо воскликнула Надя, а потом мечтательно пробормотала: – Надо вам будет еще одного детёночка завести.
Надя чувствовала, как мурашки бегут по коже от мысли о том, что и она могла бы родить ребенка для своего мужа. Интересно, а он хочет детей?..
– Ну ты скажешь! – замахала руками Галя. – Куда мне, старой калоше, еще одного рожать на склоне лет?
В душе у Васи затеплилась надежда. Он думал, что отец просто через паспортный стол проверит, но пусть своими глазами убедится – так точнее.
– Лаадно, – протянул отец, притушивая сигарету об забор, – поговорю я с ним, так и быть, но ты мою встречную просьбу знаешь...
Вася недовольно засопел: он, хоть убей, не понимал, зачем отцу понадобилось, чтобы его дети от первого и от второго брака дружили меж собой. А 17-летняя Томка была, к тому же, не бог весть как умна и приятна в общении. Словом, довольно глупая и капризная девочка-подросток. К полному отсутствию братских чувств у Васи примешивалась ревность к отцу и презрение к живущей на всем готовом принцессе, тогда как самому Васе приходилось даже в школе подрабатывать, чтобы удовлетворять все свои потребности. Батя, конечно, платил алименты, но мать считала неразумным тратить эти деньги на игрушки и развлечения. А иметь Плейстейшен и мотоцикл очень хотелось, как и ходить на дискотеку и угощать там девчонок хорошо расслабляющими коктейлями.
В общем, сестру Вася не любил, но ради аферы с Надей разок можно повидаться...
* * *
Таню оказалось непросто расшевелить, но немного расслабившись, она превратилась в очень милую и улыбчивую девчонку. Баба Зина тоже смотрела на нее с улыбкой, как бы благословляя их с Надей дружбу. Интересно, отчего такие благополучные с виду люди, как Лиза, порой обозляются и становятся жестокими. А у кого-то ничегошеньки нет, даже спортивные штаны купить не на что, а они остаются добрыми и порядочными... Конечно, бывает и наоборот, но, из Надиного опыта, главными злодеями и мучителями в коллективе обычно становились именно обеспеченные люди, а бедные незаслуженно страдали.
Таня, впрочем, однажды приоткрыла завесу тайны над сложившейся конкретно в их бывшем классе ситуацией:
– Лиза, уж и не помню сколько лет, сохнет по Васе, но ему она не интересна. Точно не знаю, но вроде они немножко встречались в одиннадцатом классе, а потом она ему быстро надоела, и он ее бросил.
– Интересно... – пробормотала Надя, вспомнив Лизино предупреждение относительно Васи, но развивать эту тему не стала: она страсть как не любила копаться в чужом грязном белье. – Честно говоря, я не понимаю, чем уж он ее так покорил. Я не заметила в нем ни особенно привлекательной внешности, ни развитого интеллекта...
– Ну конечно, – добродушно усмехнулась Таня, – у вас там в столицах, наверное, каждый второй – Альберт Эйнштейн, а у нас народ попроще...
– Да не скажи, вообще-то, и в Москве обычные мальчишки. Еще неизвестно, что хуже – провинциальное образование или изобилие гаджетов с безлимитным интернетом...
– А внешность для мужчины не имеет вообще никакого значения, – сказала Таня с уверенностью знатока. – Если только он более или менее мужественно выглядит. Ну, высокий, там, не слишком тощий – хотя и это не так уж важно, был бы характер...
– И какой у Васи характер?
– По всему выходит, что мужской. Он ведь даже работает с 16-ти лет!
Надя в ответ только равнодушно пожала плечами: уж ей-то было с чем сравнивать все внешние и внутренние Васины качества. Он и в подметки не годился Алёше, и единственным пунктом, по которому ее муж проигрывал однокласснику, было его упорное нежелание видеть в ней вполне взрослую личность, способную трезво оценивать свои чувства, и права, и возможности.
Наде страшно, до боли, до умопомрачения хотелось Алёшиных прикосновений. Его объятия и поцелуи сводили ее с ума, и она жаждала их, даже несмотря на то, что сразу после муж всякий раз сбегал, оставляя ее собирать осколки разбитого сердца. Даже так было лучше, чем томиться вдали от него – быть на расстоянии вытянутой руки и не сметь дотронуться... Алёша-Алёша, что же ты делаешь с несчастной влюбленной девочкой? Зачем мучаешь ее? Глупо и жестоко...
Надя не понимала, как он сам к ней относится. Он ни разу не сказал, что она ему неприятна, что он не испытывает к ней ничего, кроме чувства долга. Говорил только, что нельзя, что совесть не позволяет (пропади она пропадом, эта совесть!), и в то же время иногда обнимал так горячо, а как целовал – от одного воспоминания голова кружится! С какой целью он ее терзает, если и сам испытывает к ней нежные чувства, Надя не понимала. Может быть, это просто реакция мужского организма на прикосновение к женскому телу? Ох, как же тяжело, когда не разбираешься во всех этих тонкостях! Сейчас Надя всерьез жалела, что никогда толком не встречалась с мальчиками...
Вечером 4го сентября к Алёше в гости внезапно пришел немолодой, но очень важный и серьезный мужчина с сединой на висках и усах. Он был с почтением приглашен к ужину, однако наотрез отказался и увел хозяина на внутренний двор для приватного разговора. После этой беседы Алёша стал мрачен и задумчив, а потом пришла Надина очередь разговаривать с ним наедине.
– Это был отец твоего поклонника, – сказал он, внимательно следя за ее реакцией. – Борис Федорович Шехонин.
– В самом деле? – Надя была удивлена подобным визитом, но не испытывала ничего, кроме легкого праздного любопытства. Заметив это, Алёша как будто немного расслабился:
– Он предложил мне работу. В своем отделе. Говорит, ему нужны такие, как я.
– И что ты думаешь об этом?
– Я не знаю, – вздохнул Алёша.
Надино сердце подпрыгнуло в груди: он советуется с ней как с близким человеком, как с женой! Жаль, что она не может дать ему никакого дельного совета, но сам факт этого доверительного разговора прямо-таки окрылял ее. Алёша сказал:
– Работа в полиции – это... очень непростой труд. Есть, конечно, сходство с армией, но и свои нюансы. Это одна из тех профессий, которые очень сильно меняют человека.
Наде не хотелось, чтобы Алёша менялся: она любила его именно таким, как он есть – каждую особенность, каждую черту характера, мировоззрение и привычки.
– Тогда... может быть, стоит отказаться? – осторожно предложила она.
Но он тут же принялся спорить:
– Скоро закончится стройка, или, по крайней мере, ее придется прекратить на зиму. А мужчина, сидящий дома без дела – это удручающее зрелище. Да я просто этого не умею...
– Тогда, может быть, можно найти другую работу?
– Ее тут не очень широкий выбор... Надо еще подумать...
– Я уверена, что ты примешь правильное решение, – тихо сказала Надя, а потом не удержалась и поцеловала мужа в щеку. И чтобы он не успел сделать ей выговор, сразу быстро убежала в дом.
* * *
Алексей еще долго сидел на скамейке во дворе с горящей щекой – в том месте, где отпечатались губы его совсем молоденькой жены. Вот ведь история! Его жены. Влюбленной в него. Жены, к которой его тянет больше, чем к кому-либо на этом свете. Которая, похоже, стала для него самым близким человеком: он рассказал ей первой про предложение майора Шехонина, даже с отцом не успел посоветоваться. И Алексей проклинал себя за эту близость, потому что ей всего лишь 21 год, она совершенно невинна (даже с мужчиной наедине никогда не была, кроме него самого) и она – дочь полковника Енисеева...
Шехонин начал с дела. Сказал, что люди ему нужны, особенно такие, как Алексей. Пожурил за то, что тот не пришел в отделение сразу, как вернулся в родные края. Алексей ответил, что у него были дела: дом запущен, да и хозяйственные постройки требуется поправить...
– Ну а потом-то чего? – поинтересовался Шехонин. – Дома, что ль, сидеть? Не по-мужски это – бездельничать. Тем более, у тебя теперь… кхм… семья.
Алексей промолчал, выжидающе глядя на майора полиции. Тот, кашлянув, пробормотал:
– Да, удивил ты нас, Алексей Иваныч, мы уж не чаяли, что ты женишься…
– Что ж я, не человек, что ли? – сказал Алексей без всякого выражения, просто чтобы не показаться невежливым.
– Наоборот, завидный жених, мы и удивлялись, что ты всё бобылём, но потом как-то привыкли…
Алексея начал явно раздражать этот непонятно к чему ведущий разговор. Он напряжённо вздохнул и выжидающе посмотрел на собеседника. Тот неловко прокашлялся и вдруг попросил:
– Не представишь? Супруге-то…
Алексей опешил:
– Ээм… можно… но не сейчас. Она… занята. Как-нибудь в другой раз, ладно?
– Ну, хозяин-барин, – пожал плечами Шехонин и закряхтел, поднимаясь. – А насчет работы подумай, Лёш, крепко подумай. Ну кто, если не мы, а?
Старая присказка. Алексей усмехнулся и пожал руку старому знакомому. Тот попрощался и покинул территорию Родиных. А Алексей задумался. Как он будет контролировать Надину безопасность, если устроится на работу? А зная, какие бывают в полиции сверхурочные, может, он и целыми днями её не будет видеть. Это нехорошо…
Глава 20. Про детей
В пятницу Алёша повез Надю в Мульту навестить Галю и ее семейство. Мужчины сразу ушли осматривать стройку, а хозяйка усадила гостью пить чай.
– Ну как жизнь молодая? – спросила она с загадочной улыбкой.
– Нормально.
– Уже подружилась с каким-нибудь мальчиком?
Надя выпучила глаза, показывая, что это не очень тактичный вопрос. Но Галя только ободряюще ухмыльнулась.
– Я не очень интересуюсь мальчиками, – покачала головой Надя.
– Согласна с тобой, взрослые мужчины куда интереснее, – кивнула Галя, и в ее глазах заплясали чертики.
– Ты о чем?
– Да так, это я вообще. А мы, вот, с Лёвой заявление подали...
Надя встрепенулась, подскочила на табуретке, захлопала в ладоши.
– Когда? Когда свадьба?
– Да не свадьба у нас – так, роспись просто. А потом посидим узким кругом у нас на базе. Мы с Левой надеемся за эти два месяца столовую доделать...
– Значит, в ноябре?
– Да, 2-го.
– Надеюсь, я успею вернуться с сессии! – горячо воскликнула Надя, а потом мечтательно пробормотала: – Надо вам будет еще одного детёночка завести.
Надя чувствовала, как мурашки бегут по коже от мысли о том, что и она могла бы родить ребенка для своего мужа. Интересно, а он хочет детей?..
– Ну ты скажешь! – замахала руками Галя. – Куда мне, старой калоше, еще одного рожать на склоне лет?