Мудрость палача

– Мне говорили о вашей наблюдательности. Я много о вас слышал.

– После подобных комплиментов обычно предлагают очень сложную работу, – усмехнулся Дронго. – А может, у вас что-нибудь сверхъестественное?

– Похоже на то, – серьезно ответил Осипов. – Вы знаете, какое сейчас положение в стране?

– Если вы имеете в виду кризис, то я это чувствую на себе, – ответил Дронго, – раньше мне приходилось отбиваться от назойливых посетителей, а теперь я сижу по вечерам один и читаю книги из своей библиотеки. Хотя такая жизнь доставляет мне удовольствие, но согласитесь, что она не может долго продолжаться. Я иногда должен работать, чтобы как-то существовать. Кажется, Ахматова сказала: «Без необходимого обойдусь, без лишнего никогда».

– Можете считать, что я пришел предложить вам работу консультанта, – сказал Осипов.

– В вашей службе обычно не нанимают таких консультантов, – улыбнувшись, сказал Дронго, – вы ведь из Службы внешней разведки? Я прав?

– Почему вы так решили?

– Если бы вас прислали из контрразведки, мне бы позвонил кто-нибудь из моих знакомых, предупредив о вашем визите. Они менее закрытая организация, чем вы.

– К вам уже приходили, – помрачнев, сказал Осипов. Он не спросил, его слова прозвучали как утверждение. Было очевидно, что он знал о визите генерала Потапова. Дронго нахмурился. Это становилось неприятным. Его могли втянуть в разборки двух спецслужб, а оказаться в роли свидетеля их конфликта было небезопасным.

– Я вам все равно не скажу всей правды, а неправду мне говорить не хочется, – ответил Дронго, – поэтому я лучше промолчу.

– Мы знаем, что у вас был генерал Потапов. Вы ведь с ним знакомы?

– Георгий Самойлович, – холодно заметил Дронго, – неужели вы пришли только за этим? В таком случае наш разговор не состоится. Я вас свои методы, у меня свои. Я ведь не спрашиваю, откуда у вас подобная информация. Впрочем, догадываюсь, что вы мне все равно не ответите.

– Возможно, – согласился Осипов, усмехнувшись, – разведка всегда работает в несколько стесненных обстоятельствах, учитывая специфику нашей работы.

– Надеюсь, вы не собираетесь меня вербовать и забрасывать куда-нибудь в южные страны? – улыбнулся Дронго.

– Вы думаете, есть страна, где о вас еще не слышали? – рассмеялся Осипов. Он явно хотел загладить неловкость, возникшую в начале встречи.

– Только не перехвалите, – пожал плечами Дронго, – я суеверен. Признаться, вы уже заинтриговали меня своим приходом. Можете считать, что я готов вас выслушать.

– Я вас можно говорить?

– Идемте в кабинет, – предложил Дронго, – там установлена кое-какая аппаратура. Конечно, не столь совершенная, как в вашем ведомстве, но иногда позволяющая мне говорить с моими гостями, не опасаясь, что нас могут услышать.

Осипов поднялся и молча прошел следом за Дронго. В кабинете он сел на кожаный коричневый диван и взглянул на усевшегося напротив хозяина дома.

– Я нас появились некоторые проблемы, – признался Осипов, – я думаю, вам не нужно объяснять, что только чрезвычайные события могли вынудить наше ведомство обратиться к вам за консультацией. Подобные вещи не практикуются...

– Не нужно объяснять. Я все понимаю.

– Вы знаете, что несколько дней назад в автомобильную катастрофу попал генерал Лосякин?

– Слышал, – осторожно ответил Дронго, – кажется, погибший был генералом ФСБ. А что, разведка теперь занимается расследованием дорожно-транспортных происшествий?

– Не шутите, – мрачно ответил гость, – это достаточно серьезно. В его машине нашли «дипломат» с очень крупной суммой денег.

– Об этом писали все газеты. Вы приехали сюда, чтобы рассказать мне эти новости? – спросил Дронго. – Или вам все-таки нужно знать, встречался ли я с генералом Потаповым?

– Я знаю, что встречались, – ответил Осипов. Он достал из кармана небольшой прибор, положил его на столик перед собой. – Для страховки, – пояснил он, – это скремблер последней конструкции. На самом деле у Лосякина обнаружили не только «дипломат» с деньгами, но и магнитофонную пленку с записью.

Дронго не изменился в лице. Потапов уверял его, что пленка имеет особую важность, и даже не позволил ему услышать голос второго человека на ней. Очевидно, это был голос генерала Лосякина, за которого Потапов и произносил текст.

– Мы узнали о ней достаточно случайно, – сообщил Осипов, – и я прошу вас мне верить. Нам известно, что вы порядочный человек и сотрудники ФСБ нередко привлекают вас для консультаций по различным вопросам. Поэтому я приехал именно к вам.

– Не понимаю, при чем тут моя порядочность, – ответил Дронго. – Если даже у погибшего была магнитофонная пленка, то какое это имеет отношение к вашей службе?

– Самое прямое, – ответил Осипов, – вы ведь знаете, что творится в стране. Контрразведка была, по существу, разгромлена еще в девяносто первом. Потом ее несколько раз перетряхивали таким образом, чтобы вытряхнуть из нее всех профессионалов. Там остались в основном карьеристы и молодые ребята, только пришедшие на службу. Много приспособленцев и назначенцев из других ведомств. Про милицию я даже не говорю. Что там творится, вообще непонятно. Поголовный рэкет в стране – это частично «заслуга» наших «стражей порядка». Мы единственная организация, оставшаяся в стране, где еще не забыли такие понятия, как долг и честь офицера, – продолжал Осипов, – и мы рассчитываем, что вы поможете нам.

– Мне нужно расследовать автомобильную аварию? Или вы хотите, чтобы я нашел копию пленки?

– Не шутите, – прервал его Осипов, – погибший Кирилл Сергеевич встречался с неизвестным киллером и передал тому деньги. На той пленке был бы записан их разговор. Имени киллера в ФСБ не знают. Пока не знают. Они осторожно пытаются проверить всех «ликвидаторов» через наш архив, но вы знаете, что досье на «ликвидаторов» никогда и никому не выдаются. Это непреложный закон нашей службы.

Дронго молчал. Он начал сознавать, что это не просто грязное и страшное дело, в которое его втянули. Это была еще и большая политика, которой он всегда избегал.

– Они запросили данные по «ликвидаторам» сразу после смерти Лосякина, – продолжал Осипов, – тогда мы еще не понимали, с какой проблемой столкнулись. Вернее, мы не знали о существовании магнитной пленки. А несколько дней назад при непонятных обстоятельствах погиб полковник Кулаков, заместитель начальника управления ФСБ по Тверской области. Некоторое время Кулаков работал в Первом главном управлении. Мы начали проверять, и выяснилось, что они дружили с покойным Лосякиным.

Осипов взглянул на Дронго, но тот молча слушал, не выказывая своего интереса или нетерпения.

– Нас заинтересовала гибель полковника Кулакова, и нам удалось выяснить, что в прошлое воскресенье он был убит около своей дачи. Причем убийца, стрелявший из допотопного пистолета, сделал все, чтобы навести нас на мысль, что работал дилетант. Однако он допустил одну ошибку, которая его выдала. Покинув место убийства, он тщательно вытер оружие, а затем выбросил по отдельности обойму и сам пистолет. Дилетант избавился бы сразу от оружия, бросив его куда-нибудь подальше в кусты. И только профессионал по привычке сначала вытащил бы и проверил обойму, так что мы считаем, что имеем дело с имитацией и на самом деле убийца был профессионалом.

– Интересное наблюдение, – кивнул Дронго, – похоже, вы правы, хотя я мог бы поспорить.


– Нет, не могли бы, – продолжал Осипов, – мы решили проверить все, что случилось в Твери за последние две-три недели. И выяснили, что в подъезде своего дома был убит еще один сотрудник местной службы безопасности, майор Юрий Аримов. Как вам известно, мы не занимаемся подобными преступлениями, но здесь есть одно обстоятельство. Сотрудники прокуратуры направили запрос в наше ведомство. Один из них обратил внимание на необычный почерк убийцы. Дело в том, что Юрий Аримов руководил оперативной группой, занимавшейся совместно с офицерами МВД борьбой с бандой некоего Глухаря. Многие посчитали, что это убийство было своеобразной местью бандитов.

Осипов достал из кармана фотографии убитого и протянул их Дронго. Тот сразу обратил внимание на пулевые ранения на теле убитого. В горло и в голову.

– Заказных преступлений в Твери не так много, – продолжал Осипов, – и тем более там не каждый день убивают сотрудника ФСБ. Интересно другое. В день убийства Аримов был на задании и возвращался вечером домой в бронежилете. Его подвезли на машине друзья, и он поднимался по лестнице к себе в квартиру, когда его встретил убийца. Он сделал три выстрела в майора. Но пули не причинили тому существенного вреда, хотя он наверняка согнулся или упал. Но затем поднялся и попытался выстрелить в своего убийцу. Аримов даже успел достать пистолет, но убийце повезло. За мгновение до того, как майор выстрелил, он оступился и упал. Пуля попала в стену. Очевидно, убийца не ожидал подобного. Он никак не мог предположить, что жертва заранее наденет бронежилет. Но поразительно другое. Аримов не попал в нападавшего, а тот сумел выстрелить еще дважды. Один раз в горло. И затем – контрольный выстрел в голову.

Теперь обратите внимание на ранения. Первый выстрел шел снизу. Вот видите. На это обратил внимание старший следователь Тверской областной прокуратуры, который ведет расследование данного дела. На местах еще остались нормальные сотрудники, которых не успели разогнать, – почему-то хмуро добавил Осипов, – он направил запрос к нам, и мы взяли его дело под особый контроль.

– Очень интересно, – вежливо сказал Дронго, – но я не совсем понимаю, чем тут могу быть полезен. Наверное, убийца был профессионал, который сумел понять, в чем дело, просчитать возможные действия Аримова и выстрелить еще раз.

– Он был не просто профессионал, – заметил Осипов, – он сумел в считаные доли секунды перестроиться, увернуться от выстрела Аримова и сам выстрелить первым. Эксперты-баллисты считают, что он успел упасть и выстрелить в падении.

– Он неплохой стрелок, – пробормотал Дронго, – если сумел все это проделать.

– Вот именно, – кивнул Осипов, – и еще одно важное обстоятельство. Аримов не просто офицер ФСБ. Он был мастером спорта по стрельбе. Неоднократно брал призы на областных и республиканских соревнованиях. Как вы думаете, он мог промахнуться с трех метров?

Дронго взглянул на фотографии еще раз.

– Да, – согласился он, – здесь работал мастер своего дела. Трижды выстрелил, затем мгновенно оценил ситуацию, упал на пол и выстрелил в падении точно в горло, которое не было защищено бронежилетом. Это почерк убийцы. Вы думаете, кто-то из ваших «ликвидаторов»?

– Вот именно, – сказал Осипов, – конечно, «ликвидатор».

– Тогда нет никаких проблем, – Дронго протянул фотографии своему гостю, – все «ликвидаторы» были на особом учете в вашем ведомстве. Нужно проверить всех до единого и найти того, который стрелял.

– Кто будет проверять? – спросил Осипов.

– Вы или ФСБ… – пожал плечами Дронго. – Какая разница? – он увидел лицо своего гостя и понял, что допустил ошибку. Разница была очень большой.

– Мы подозревали, что может произойти нечто подобное, – тихо сказал Осипов, – и все время были готовы к такому развитию ситуации. Болезнь Президента сместила все акценты. Наши офицеры не скрывают, что многим надоел бардак, который творится в стране. Сейчас многое решается. И все зависит от того, кто победит на выборах. Всем известно, что главные кандидаты в Президенты – это нынешний мэр столицы или бывший Премьер, который к тому же раньше возглавлял нашу службу разведки. Ситуация может повернуться таким образом, что руководство ФСБ и МВД как минимум лишится своих постов, как максимум начнется проверка всех их криминальных связей, и в итоге многие из наших генералов могут оказаться на скамье подсудимых. Как вы думаете, в подобных обстоятельствах руководство ФСБ и МВД заинтересовано в установлении истины?

– Я стараюсь не вмешиваться в политику, – заметил Дронго, – но думаю, что у названных вами обоих кандидатов очень много недоброжелателей в стране.

– Кулаков был руководителем Аримова, – сообщил Осипов, – и нас это заинтересовало. Очевидно, что два эти убийства, последовавшие одно за другим, не случайны. Уже после смерти Аримова мы стали проверять все наши архивы. В ФСБ считают, что это обычное совпадение. Смерть генерала Лосякина, убийство Аримова, необъяснимая гибель Кулакова. Но мы так не думаем.

Осипов взглянул на Дронго. Он ожидал вопроса, но его не последовало. Дронго не хотел прерывать своего гостя, пока тот не закончит.

– Два убийства за несколько дней, – сказал Осипов. – Кулакова застрелили, когда он вышел прогуляться. За день до этого полковник принимал участие в операции против банды Глухаря, и некоторые сотрудники правоохранительных органов полагают, что его убийство – дело рук бандитов. Однако нам стало известно, что руководство ФСБ проводит собственное расследование, хотя в прокуратуре нет никаких данных. А по факту убийства Аримова считается почти доказанным, что его убили бандиты. Но вы же понимаете, что уголовники не умеют так стрелять. В падении попасть в горло. Это невозможно. Если бы среди них нашелся такой хладнокровный стрелок, он бы стал лучшим киллером страны. Нет, это было «ликвидатор», мы в этом уверены.

– Но вы, конечно, опоздали, – неожиданно сказал Дронго.

Осипов вздрогнул. Он с изумлением взглянул на Дронго, потом все-таки сумел улыбнуться. Достал платок, вытер лицо.

– Почему вы так решили? – спросил он.

– Все досье на бывших «ликвидаторов» лежат в Службе внешней разведки, – ответил Дронго, – вы обязаны были вычислить убийцу. И вы его вычислили?

– Да, – ответил Осипов, – но мы действительно опоздали. Он инсценировал собственную смерть и ушел от нас. Мы проверили все наши архивы и выяснили, что какое-то время назад именно в Твери поселился один из наших самых лучших и самых опытных «ликвидаторов». Он тогда ушел на пенсию. Мы о нем не вспоминали много лет. Он казался всем живой легендой. Неожиданно он сам заставил нас о себе вспомнить.

– Что он сделал?

– Якобы утонул. Мы опоздали на один день. Только на один день. Несколько свидетелей видели, как он упал с лодки и пошел на дно. Несколько человек клянутся, что он утонул. Нашли даже удочки, которые он держал в руках. Но тела пока не нашли. И у нас есть предположение, что не найдут вообще никогда. Мы, конечно, не стали настаивать на поисках, но сами понимаете, что «ликвидаторы» так просто не умирают.

– «Кому суждено быть повешенным, не умрет в воде», – прокомментировал Дронго.

– Что? – не понял Осипов.

– Вспомнил старую поговорку. Значит, его след оборвался?

– Да. И мы убеждены, что это он был собеседником генерала Лосякина на той магнитофонной записи. Не отвечайте мне, я знаю, что к вам обращались за помощью. Дело не в этом. Сейчас мы готовы задействовать все наши возможности. Наши аналитики установили почерк «ликвидатора». Он очень похож на почерк Ястреба, против которого вы действовали во Франции. Мы знаем также, что на вашем счету победа над Дершовицем, самым опытным убийцей западного мира. Кажется, ваше последнее свидание было в Болгарии?

– Вы же наверняка знаете, что в Румынии, – недовольно заметил Дронго, – впрочем, это не имеет существенного значения. Если вы упомянули Ястреба и Дершовица, значит ваш «ликвидатор» убийца такого же класса. Кто это? Кто еще мог остаться в живых из людей той эпохи?

– Вы согласны нам помочь?

– Вы не сказали мне пока имени убийцы. Прежде чем я соглашусь, я должен знать, с кем мне придется иметь дело.

– Да, конечно, – согласился Осипов, – дело в том, что это не просто убийца. И не просто состарившийся «ликвидатор». Возможно, вы о нем даже слышали. Он проходил в КГБ под кличкой Посол.

– Наставник Шакала, – ошеломленно пробормотал Дронго, – конечно, слышал. О Шакале книги пишут, а вот о его наставнике никому ничего неизвестно.

– Мы выслали в Тверь специальную группу, – продолжал Осипов, – и нам удалось установить поразительные вещи. Оба убийства были совершены в течение одной недели. А незадолго до этого, в субботу вечером, кто-то сообщил хозяйке дома, у которой жил Посол, о болезни ее сестры, которая вообще никогда не болела. Хозяйка выехала срочно в деревню к сестре. Потом выяснилось, что никто оттуда не звонил. Решили, что кто-то перепутал адрес и случайно не туда дал телеграмму.

Однако наши аналитики считают, что, скорее всего, это были заказчики, которые решили удалить хозяйку из дома, чтобы спокойно поговорить с Послом. Судя по всему, они договорились. Мы осторожно пытаемся выяснить, где был в воскресенье двадцать четвертого июня генерал Лосякин, но пока мы этого не знаем. Однако можно предположить, что либо он сам, либо кто-то из его людей выехал в Тверь на встречу с Послом. Скорее всего он сам. И об этой встрече в Твери знали Кулаков, близкий друг Лосякина, и его подчиненный майор Аримов. И именно они двое и погибли на прошлой неделе. Все совпало.

– Посол всегда был человеком изобретательным, – заметил Дронго, – такие, как он, случайно в реке не тонут. Слишком банально. Зато очень к месту. Пожалуй, вероятность совпадения здесь абсолютно исключена.