Мудрость палача
Часть 3 из 45 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– И последнее. Извини, что я так назойливо вторгаюсь в сферу твоей компетенции. Кроме «специалиста», который будет проводить операцию, нужно найти еще одного профессионала. Если все пройдет успешно, второй профессионал уберет «специалиста». Впрочем, я думаю, что этим вторым можешь стать и ты сам. Ведь «специалисту» нужно будет заплатить деньги за его работу. И он должен будет обязательно встретиться с тобой сразу после... проведения операции.
– Я все понял, – ответил генерал, – постараюсь найти нужного «специалиста». И нужного профессионала.
– Никогда не сомневался, что ты умный человек, – протянул ему на прощание руку пассажир «Ауди», – думаю, что насчет своего повышения ты прав. Стране нужны такие толковые профессионалы, как ты. До свидания.
Он повернулся и пошел к своему автомобилю. Генерал стоял и ждал, когда «Ауди» отъедет подальше. Затем достал из кармана небольшой магнитофон, включил его, немного перемотал кассету. И услышал голос своего собеседника:
– Никогда не сомневался, что ты умный человек...
Генерал выключил магнитофон и улыбнулся. Уж теперь-то у него была абсолютная гарантия на пять миллионов долларов. Теперь уж никто не посмеет его обмануть. Он положил магнитофон в карман и зашагал к своей машине.
День третий. Москва. Пятница. 15 июня.
Он нетерпеливо шарил по своему столу в поисках записной книжки. Уже собираясь позвать секретаря, он вовремя вспомнил, что убрал записную книжку в сейф. Поднявшись с кресла, он прошел в угол, где стоял массивный железный шкаф, открыл дверцы и вытащил свою записную книжку со множеством телефонов. Нужный ему номер был записан на последней странице его личным, только ему одному известным шифром. Он зашифровал номер телефона кодовым словом, написав его перед этим задом наперед. Но все равно он боялся и поэтому хранил записную книжку в сейфе.
Он взглянул на номер, положил записную книжку обратно и вернулся к своему креслу. Я генерала сегодня было плохое настроение. Все время болела голова. Усевшись за стол, он взглянул на телефонные аппараты, выстроившиеся в ряд с левой стороны, и, недовольно отвернувшись, достал мобильный телефон. Он набрал нужный номер.
– Я вас слушаю, – раздался знакомый голос. Очевидно, у собеседника был аппарат с определителем номера, так что он понял, кто ему звонит.
– Где ты сейчас? – спросил позвонивший.
– В городе.
– Можешь приехать ко мне?
– Когда?
– Прямо сейчас.
– К вам в кабинет?
– Нет. Сядешь ко мне в машину. Я буду ждать тебя на проспекте через пятнадцать минут.
– Хорошо.
Генерал убрал телефон, нажал кнопку селектора.
– Срочно мою машину, – приказал он, – я уезжаю. Если будут меня спрашивать, буду через два часа.
Ровно через пятнадцать минут его автомобиль остановился в условленном месте. Дверца открылась, и на заднее сиденье сел человек. Он поздоровался, генерал кивнул ему в ответ. Вышколенный водитель, уже знал, куда везти хозяина. Машина, набирая скорость, помчалась на Рублевское шоссе. За все время пути не было произнесено ни слова. Автомобиль подъехал к дачному поселку, окруженному высоким зеленым забором.
– Въезжать? – спросил водитель чуть поворачивая голову.
– Нет, – ответил генерал, – давай по дороге до конца. Мы немного погуляем.
Автомобиль проехал мимо контрольно-пропускного пункта и помчался вдоль забора. Минут через пять он остановился, и генерал, подав знак второму пассажиру, первым вышел из автомобиля. Его гость вышел следом и осторожно закрыл дверцу. Водитель предусмотрительно отъехал метров на сто. Генерал, хотя и был в штатском, все равно огляделся по сторонам и лишь после этого пошел в глубь леса. Его гость поспешил вслед за ним. Он был среднего роста, светловолосый, большелобый, уголки губ были немного опущены вниз, глаза голубоватого цвета, на подбородке у него была большая родинка.
– Ну что у тебя? – спросил генерал, когда они отошли достаточно далеко от забора.
– Нашел четверых, – сообщил его собеседник, – все надежные люди. Правда, один живет в Москве. Он раньше работал в КГБ, сейчас сотрудник налоговой полиции, но вы говорили...
– Отпадает, – прервал его генерал, – я же тебе объяснял, никаких официальных структур. Москвичи нам тоже не подходят.
– Остальные трое живут не в Москве. Один – в Санкт-Петербурге, второй – в Твери, а третий – в Штутгарте.
– Где? – не поверил генерал. – Где, ты сказал, живет третий?
– В Штутгарте, в Германии.
– Ты совсем с ума сошел, – зло сказал генерал, – как это в Штутгарте? Я тебе дал серьезное задание, а ты цирк устраиваешь. Может ты еще американца позовешь? Или француза?
– Он наш бывший гражданин. Сам русский, а жена у него еврейка, вот они и уехали в Германию по «еврейской» визе. Ему пятьдесят два года. Очень толковый специалист, работал во внешней контрразведке, был руководителем группы проверки, лично устранил двух свидетелей в Испании и Нигерии. Проработал в Первом главном управлении КГБ СССР восемнадцать лет.
– Я тебе, Саша, поручил особо важное дело, а ты мне немца подсовываешь. Русского немца, да еще женатого на еврейке. Ты бы сразу пригласил немецкую и израильскую разведки.
– Он очень надежный исполнитель, – возразил Саша.
– Был! – крикнул генерал. И уже тише сказал: – Ладно, оставишь его как резервный вариант. Кто остальные двое? Такие же субъекты, или лучше?
– Тот, который живет в Санкт-Петербурге, сотрудник охранной фирмы. Сорок шесть лет. Прошел Афганистан. Сотрудник военной разведки. Возглавлял специальные диверсионные группы. Был тяжело ранен. Комиссовался. Сейчас чувствует себя нормально.
– Где был ранен?
– В Чечне, в девяносто пятом.
– Во время боевой операции?
– Да.
– Не подходит. Если он был ранен во время боевой операции, значит, получил психологическую травму. Кто третий?
– Живет в Твери. Бывший «ликвидатор». Его личное дело до сих пор засекречено. Удалось выяснить клички, под которыми он работал. Старик и Посол.
– Не может быть, – пробормотал генерал, – как это «Посол»? Ты знаешь, сколько ему лет? Это невозможно, он давно умер.
– Ему пятьдесят семь лет, – сообщил Саша, – я все проверил. Он работает заместителем директора спорткомплекса. Характеризуется положительно...
– Как его фамилия? – разозлился генерал. – Я него есть фамилия?
– Рашников. Игорь Рашников.
– Господи, – прошептал генерал, – это он. Рашников. Так сколько же ему сейчас лет? – снова спросил он.
– Пятьдесят семь, – сообщил Саша, – я все проверил.
– Он работал двадцать пять лет назад в Латинской Америке, – пробормотал генерал. – Я слышал о его операциях, когда пришел в КГБ. Да, он отличился еще тогда, в начале семидесятых. Значит, в то время ему было лет тридцать. Черт побери, я думал он давно умер.
– Живой, – удовлетворенно кивнул собеседник генерала, – может быть, он подойдет?
– Может быть, – задумчиво сказал генерал. – Значит, так. Сотрудника налоговой полиции не считай, он не подходит. Остаются трое. Нет, «немца» ты все-таки тоже исключи. Оставь двоих. Рашникова и этого военного разведчика. Постарайся найти о них все, что сможешь. Поезжай в Тверь и в Санкт-Петербург. Мне нужны исчерпывающие данные на обоих. Только очень осторожно. Ты меня понимаешь, Саша? Чтобы комар носа не подточил. Они оба специалисты высокого класса. Очень высокого. Будь осторожен, но собери мне всю информацию. И как можно быстрее. Я тебя в запасе только одна неделя. Сегодня пятница. Встретимся с тобой в следующую субботу. К этому времени собери все данные. Ты меня понял, Саша?
– Я поеду, – кивнул тот.
– Пошли, – разрешил генерал, завершая беседу. Он первым двинулся к автомобилю. Саша пошел следом. Они прошли несколько метров, когда генерал оглянулся и заметил, как его собеседник достает из кармана небольшой прибор.
– Что это такое? – гневно спросил он. – Магнитофон?
– Нет, – ответил Саша, – это скеллер. Чтобы нас не могли подслушать. Всегда лучше подстраховаться.
– Умный ты парень, Собников, – задумчиво сказал генерал. – До трассы, майор, доберешься пешком. Здесь недалеко. И запомни, у тебя в запасе только одна неделя. В следующую субботу ты мне расскажешь о каждом из них. И во всех подробностях.
Он прошел к своему автомобилю, сел в салон и сильно хлопнул дверцей. Машина сразу тронулась с места. Саша, оставшийся стоять на дороге, так и не понял, чем был вызван внезапный гнев генерала.
День четвертый. Тверь. Воскресенье. 24 июня.
Вокруг никого не было. Он оглянулся. Пустая улица, ни одного прохожего, ни одной машины. Был уже одиннадцатый час вечера, и случайных прохожих в это время здесь обычно не бывало. Дело в том, что переулок, в котором он жил, облюбовали молодые длинноволосые юнцы. По вечерам они собирались компанией, бренчали на гитарах, пили вино и, похоже, курили наркотики.
Дом, в котором он жил, находился в тупике, в конце переулка. Лохматые гитаристы жили по соседству. Поначалу их тусовки здорово раздражали его. Но потом он сообразил, что шумная уличная компания, которая отпугивает всех чужаков, служит на самом деле прекрасной охраной и под их «прикрытием» он может чувствовать себя в относительной безопасности. Он успокоился.
Но сейчас, возвращаясь к себе домой, он чувствовал на себе чужой взгляд. Он не мог ничего перепутать, он физически ощущал любой чужой взгляд, даже направленный в его спину, он чувствовал энергетику чужого взгляда, словно бьющего под лопатку. Это было врожденное чувство опасности, помноженное на интуицию и развитое годами тяжелых тренировок.
Именно поэтому он внезапно споткнулся и выронил газету, которую нес в руках. Все получилось словно случайно. Он наклонился и, поднимая газету, незаметно оглянулся. Улица по-прежнему была безлюдна, но он был уверен, что за ним наблюдают. Он медленно выпрямился, фиксируя на себе чужой взгляд, который обжигал его, словно попавший на лицо солнечный луч. Чуть повернул голову. За ним следили откуда-то спереди. Кажется, он понял. Следят из белой «Волги», которая припаркована недалеко от въезда в его переулок. Оттуда просматривается вся улица. Лучшее место для наблюдения трудно придумать. Никто не пройдет в переулок незамеченным.
Раньше узкий переулок был сквозным, но затем сосед построил сарай и перегородил его, превратив в тупик. Однако все в городе по-прежнему называли новый тупик переулком. Он взглянул в сторону машины. Белая «Волга», кажется, местная, но раньше на этой улице она не появлялась. Одна секунда. Настоящий профессионал смотрит ровно одну секунду, может, даже чуть меньше. Он бросает молниеносный взгляд, а уже затем его мозг обрабатывает поступившую информацию, отбрасывая ненужное и выделяя главные детали. В автомобиле сидел человек. Чтобы разглядеть его, нужно было чуть повернуть голову или скосить глаза. Он так и делал, время от времени, словно в такт своим шагам, ненароком чуть поворачивал голову.
Лицо чужого. Поступающая информация продолжала обрабатываться. Нет, он его никогда не видел. Этого молодого человека он явно не знает. Неужели кто-то сумел его вычислить? Неужели они смогли его найти?
Он медленно приближался к машине. Нужно спокойно подойти к переулку, повернуть за дом. Подойти таким образом, чтобы не стать удобной мишенью для молодого человека, сидевшего за рулем. Если тот должен убрать его, то напрасно согласился сесть на место водителя. Из «Волги» невозможно выбраться за одну секунду. Для этого нужны две-три секунды. А если он не справится за секунду, то второй секунды у него может не быть. Точнее, второй секунды у него наверняка не будет.
Рашников, повернув голову, посмотрел на соседний дом. Если бы он планировал операцию, он посадил бы снайпера туда: водитель открывает дверцу машины, отвлекая внимание жертвы, а снайпер тем временем спокойно довершает дело. Но, похоже, снайпера там не было. Рашников медленно приближался к своему переулку и к стоявшей машине. Если незнакомец решится выйти из автомобиля, то он не успеет выстрелить. Рашников знает, как нужно действовать в таких случаях. Я него нет с собой оружия, он уже давно не носит пистолета. Но ему не нужен пистолет, чтобы убить человека. Он знает множество других способов. Ему не раз приходилось прибегать к ним, спасая свою жизнь. До сих пор профессионализм его не подводил.
Кажется, молодой человек собирается выйти из автомобиля. Я него большая родинка на подбородке. Отсюда хорошо видна его родинка. Нет, они абсолютно точно никогда раньше не встречались. Рашников свернул газету поплотнее. Профессионалу такого класса, как он, достаточно одной газеты. Сначала удар по глазам, а затем в сонную артерию. Человек отключается быстро и без проблем. Но для этого нужно подойти близко, почти вплотную к противнику. Если подойти нельзя, нужно избежать контакта с ним. До переулка остается несколько метров. Если он дойдет до поворота, незнакомец уже не успеет выстрелить, даже если попытается быстро выскочить из машины. Пять метров, четыре, три...
Рашников почти подошел к переулку, собираясь заворачивать, когда молодой человек сделал характерное движение плечом, открывая левую дверцу. Если он собирается стрелять, то явно не успеет этого сделать, подумал Рашников. Разве можно ждать жертву, сидя за рулем? Как это глупо. Нет, этот тип явно не убийца. И в руках у него ничего нет. Похоже, молодой человек собирается с ним заговорить.
– Я все понял, – ответил генерал, – постараюсь найти нужного «специалиста». И нужного профессионала.
– Никогда не сомневался, что ты умный человек, – протянул ему на прощание руку пассажир «Ауди», – думаю, что насчет своего повышения ты прав. Стране нужны такие толковые профессионалы, как ты. До свидания.
Он повернулся и пошел к своему автомобилю. Генерал стоял и ждал, когда «Ауди» отъедет подальше. Затем достал из кармана небольшой магнитофон, включил его, немного перемотал кассету. И услышал голос своего собеседника:
– Никогда не сомневался, что ты умный человек...
Генерал выключил магнитофон и улыбнулся. Уж теперь-то у него была абсолютная гарантия на пять миллионов долларов. Теперь уж никто не посмеет его обмануть. Он положил магнитофон в карман и зашагал к своей машине.
День третий. Москва. Пятница. 15 июня.
Он нетерпеливо шарил по своему столу в поисках записной книжки. Уже собираясь позвать секретаря, он вовремя вспомнил, что убрал записную книжку в сейф. Поднявшись с кресла, он прошел в угол, где стоял массивный железный шкаф, открыл дверцы и вытащил свою записную книжку со множеством телефонов. Нужный ему номер был записан на последней странице его личным, только ему одному известным шифром. Он зашифровал номер телефона кодовым словом, написав его перед этим задом наперед. Но все равно он боялся и поэтому хранил записную книжку в сейфе.
Он взглянул на номер, положил записную книжку обратно и вернулся к своему креслу. Я генерала сегодня было плохое настроение. Все время болела голова. Усевшись за стол, он взглянул на телефонные аппараты, выстроившиеся в ряд с левой стороны, и, недовольно отвернувшись, достал мобильный телефон. Он набрал нужный номер.
– Я вас слушаю, – раздался знакомый голос. Очевидно, у собеседника был аппарат с определителем номера, так что он понял, кто ему звонит.
– Где ты сейчас? – спросил позвонивший.
– В городе.
– Можешь приехать ко мне?
– Когда?
– Прямо сейчас.
– К вам в кабинет?
– Нет. Сядешь ко мне в машину. Я буду ждать тебя на проспекте через пятнадцать минут.
– Хорошо.
Генерал убрал телефон, нажал кнопку селектора.
– Срочно мою машину, – приказал он, – я уезжаю. Если будут меня спрашивать, буду через два часа.
Ровно через пятнадцать минут его автомобиль остановился в условленном месте. Дверца открылась, и на заднее сиденье сел человек. Он поздоровался, генерал кивнул ему в ответ. Вышколенный водитель, уже знал, куда везти хозяина. Машина, набирая скорость, помчалась на Рублевское шоссе. За все время пути не было произнесено ни слова. Автомобиль подъехал к дачному поселку, окруженному высоким зеленым забором.
– Въезжать? – спросил водитель чуть поворачивая голову.
– Нет, – ответил генерал, – давай по дороге до конца. Мы немного погуляем.
Автомобиль проехал мимо контрольно-пропускного пункта и помчался вдоль забора. Минут через пять он остановился, и генерал, подав знак второму пассажиру, первым вышел из автомобиля. Его гость вышел следом и осторожно закрыл дверцу. Водитель предусмотрительно отъехал метров на сто. Генерал, хотя и был в штатском, все равно огляделся по сторонам и лишь после этого пошел в глубь леса. Его гость поспешил вслед за ним. Он был среднего роста, светловолосый, большелобый, уголки губ были немного опущены вниз, глаза голубоватого цвета, на подбородке у него была большая родинка.
– Ну что у тебя? – спросил генерал, когда они отошли достаточно далеко от забора.
– Нашел четверых, – сообщил его собеседник, – все надежные люди. Правда, один живет в Москве. Он раньше работал в КГБ, сейчас сотрудник налоговой полиции, но вы говорили...
– Отпадает, – прервал его генерал, – я же тебе объяснял, никаких официальных структур. Москвичи нам тоже не подходят.
– Остальные трое живут не в Москве. Один – в Санкт-Петербурге, второй – в Твери, а третий – в Штутгарте.
– Где? – не поверил генерал. – Где, ты сказал, живет третий?
– В Штутгарте, в Германии.
– Ты совсем с ума сошел, – зло сказал генерал, – как это в Штутгарте? Я тебе дал серьезное задание, а ты цирк устраиваешь. Может ты еще американца позовешь? Или француза?
– Он наш бывший гражданин. Сам русский, а жена у него еврейка, вот они и уехали в Германию по «еврейской» визе. Ему пятьдесят два года. Очень толковый специалист, работал во внешней контрразведке, был руководителем группы проверки, лично устранил двух свидетелей в Испании и Нигерии. Проработал в Первом главном управлении КГБ СССР восемнадцать лет.
– Я тебе, Саша, поручил особо важное дело, а ты мне немца подсовываешь. Русского немца, да еще женатого на еврейке. Ты бы сразу пригласил немецкую и израильскую разведки.
– Он очень надежный исполнитель, – возразил Саша.
– Был! – крикнул генерал. И уже тише сказал: – Ладно, оставишь его как резервный вариант. Кто остальные двое? Такие же субъекты, или лучше?
– Тот, который живет в Санкт-Петербурге, сотрудник охранной фирмы. Сорок шесть лет. Прошел Афганистан. Сотрудник военной разведки. Возглавлял специальные диверсионные группы. Был тяжело ранен. Комиссовался. Сейчас чувствует себя нормально.
– Где был ранен?
– В Чечне, в девяносто пятом.
– Во время боевой операции?
– Да.
– Не подходит. Если он был ранен во время боевой операции, значит, получил психологическую травму. Кто третий?
– Живет в Твери. Бывший «ликвидатор». Его личное дело до сих пор засекречено. Удалось выяснить клички, под которыми он работал. Старик и Посол.
– Не может быть, – пробормотал генерал, – как это «Посол»? Ты знаешь, сколько ему лет? Это невозможно, он давно умер.
– Ему пятьдесят семь лет, – сообщил Саша, – я все проверил. Он работает заместителем директора спорткомплекса. Характеризуется положительно...
– Как его фамилия? – разозлился генерал. – Я него есть фамилия?
– Рашников. Игорь Рашников.
– Господи, – прошептал генерал, – это он. Рашников. Так сколько же ему сейчас лет? – снова спросил он.
– Пятьдесят семь, – сообщил Саша, – я все проверил.
– Он работал двадцать пять лет назад в Латинской Америке, – пробормотал генерал. – Я слышал о его операциях, когда пришел в КГБ. Да, он отличился еще тогда, в начале семидесятых. Значит, в то время ему было лет тридцать. Черт побери, я думал он давно умер.
– Живой, – удовлетворенно кивнул собеседник генерала, – может быть, он подойдет?
– Может быть, – задумчиво сказал генерал. – Значит, так. Сотрудника налоговой полиции не считай, он не подходит. Остаются трое. Нет, «немца» ты все-таки тоже исключи. Оставь двоих. Рашникова и этого военного разведчика. Постарайся найти о них все, что сможешь. Поезжай в Тверь и в Санкт-Петербург. Мне нужны исчерпывающие данные на обоих. Только очень осторожно. Ты меня понимаешь, Саша? Чтобы комар носа не подточил. Они оба специалисты высокого класса. Очень высокого. Будь осторожен, но собери мне всю информацию. И как можно быстрее. Я тебя в запасе только одна неделя. Сегодня пятница. Встретимся с тобой в следующую субботу. К этому времени собери все данные. Ты меня понял, Саша?
– Я поеду, – кивнул тот.
– Пошли, – разрешил генерал, завершая беседу. Он первым двинулся к автомобилю. Саша пошел следом. Они прошли несколько метров, когда генерал оглянулся и заметил, как его собеседник достает из кармана небольшой прибор.
– Что это такое? – гневно спросил он. – Магнитофон?
– Нет, – ответил Саша, – это скеллер. Чтобы нас не могли подслушать. Всегда лучше подстраховаться.
– Умный ты парень, Собников, – задумчиво сказал генерал. – До трассы, майор, доберешься пешком. Здесь недалеко. И запомни, у тебя в запасе только одна неделя. В следующую субботу ты мне расскажешь о каждом из них. И во всех подробностях.
Он прошел к своему автомобилю, сел в салон и сильно хлопнул дверцей. Машина сразу тронулась с места. Саша, оставшийся стоять на дороге, так и не понял, чем был вызван внезапный гнев генерала.
День четвертый. Тверь. Воскресенье. 24 июня.
Вокруг никого не было. Он оглянулся. Пустая улица, ни одного прохожего, ни одной машины. Был уже одиннадцатый час вечера, и случайных прохожих в это время здесь обычно не бывало. Дело в том, что переулок, в котором он жил, облюбовали молодые длинноволосые юнцы. По вечерам они собирались компанией, бренчали на гитарах, пили вино и, похоже, курили наркотики.
Дом, в котором он жил, находился в тупике, в конце переулка. Лохматые гитаристы жили по соседству. Поначалу их тусовки здорово раздражали его. Но потом он сообразил, что шумная уличная компания, которая отпугивает всех чужаков, служит на самом деле прекрасной охраной и под их «прикрытием» он может чувствовать себя в относительной безопасности. Он успокоился.
Но сейчас, возвращаясь к себе домой, он чувствовал на себе чужой взгляд. Он не мог ничего перепутать, он физически ощущал любой чужой взгляд, даже направленный в его спину, он чувствовал энергетику чужого взгляда, словно бьющего под лопатку. Это было врожденное чувство опасности, помноженное на интуицию и развитое годами тяжелых тренировок.
Именно поэтому он внезапно споткнулся и выронил газету, которую нес в руках. Все получилось словно случайно. Он наклонился и, поднимая газету, незаметно оглянулся. Улица по-прежнему была безлюдна, но он был уверен, что за ним наблюдают. Он медленно выпрямился, фиксируя на себе чужой взгляд, который обжигал его, словно попавший на лицо солнечный луч. Чуть повернул голову. За ним следили откуда-то спереди. Кажется, он понял. Следят из белой «Волги», которая припаркована недалеко от въезда в его переулок. Оттуда просматривается вся улица. Лучшее место для наблюдения трудно придумать. Никто не пройдет в переулок незамеченным.
Раньше узкий переулок был сквозным, но затем сосед построил сарай и перегородил его, превратив в тупик. Однако все в городе по-прежнему называли новый тупик переулком. Он взглянул в сторону машины. Белая «Волга», кажется, местная, но раньше на этой улице она не появлялась. Одна секунда. Настоящий профессионал смотрит ровно одну секунду, может, даже чуть меньше. Он бросает молниеносный взгляд, а уже затем его мозг обрабатывает поступившую информацию, отбрасывая ненужное и выделяя главные детали. В автомобиле сидел человек. Чтобы разглядеть его, нужно было чуть повернуть голову или скосить глаза. Он так и делал, время от времени, словно в такт своим шагам, ненароком чуть поворачивал голову.
Лицо чужого. Поступающая информация продолжала обрабатываться. Нет, он его никогда не видел. Этого молодого человека он явно не знает. Неужели кто-то сумел его вычислить? Неужели они смогли его найти?
Он медленно приближался к машине. Нужно спокойно подойти к переулку, повернуть за дом. Подойти таким образом, чтобы не стать удобной мишенью для молодого человека, сидевшего за рулем. Если тот должен убрать его, то напрасно согласился сесть на место водителя. Из «Волги» невозможно выбраться за одну секунду. Для этого нужны две-три секунды. А если он не справится за секунду, то второй секунды у него может не быть. Точнее, второй секунды у него наверняка не будет.
Рашников, повернув голову, посмотрел на соседний дом. Если бы он планировал операцию, он посадил бы снайпера туда: водитель открывает дверцу машины, отвлекая внимание жертвы, а снайпер тем временем спокойно довершает дело. Но, похоже, снайпера там не было. Рашников медленно приближался к своему переулку и к стоявшей машине. Если незнакомец решится выйти из автомобиля, то он не успеет выстрелить. Рашников знает, как нужно действовать в таких случаях. Я него нет с собой оружия, он уже давно не носит пистолета. Но ему не нужен пистолет, чтобы убить человека. Он знает множество других способов. Ему не раз приходилось прибегать к ним, спасая свою жизнь. До сих пор профессионализм его не подводил.
Кажется, молодой человек собирается выйти из автомобиля. Я него большая родинка на подбородке. Отсюда хорошо видна его родинка. Нет, они абсолютно точно никогда раньше не встречались. Рашников свернул газету поплотнее. Профессионалу такого класса, как он, достаточно одной газеты. Сначала удар по глазам, а затем в сонную артерию. Человек отключается быстро и без проблем. Но для этого нужно подойти близко, почти вплотную к противнику. Если подойти нельзя, нужно избежать контакта с ним. До переулка остается несколько метров. Если он дойдет до поворота, незнакомец уже не успеет выстрелить, даже если попытается быстро выскочить из машины. Пять метров, четыре, три...
Рашников почти подошел к переулку, собираясь заворачивать, когда молодой человек сделал характерное движение плечом, открывая левую дверцу. Если он собирается стрелять, то явно не успеет этого сделать, подумал Рашников. Разве можно ждать жертву, сидя за рулем? Как это глупо. Нет, этот тип явно не убийца. И в руках у него ничего нет. Похоже, молодой человек собирается с ним заговорить.