Моя любимая половина ночи

— Рейд? — Милли осторожно сжала моё предплечье.

— Прости… голова закружилась.

Я смотрел на неё, в её зеленые глаза цвета мха, пытался понять. Я хотел, чтобы она повернула немного голову, хотел попросить её: «Посмотри ниже, в сторону, вот так. Мне нужно узнать, можешь ли ты быть ею».

Я сходил с ума? Это было абсурдом? Но я знал, что нет. Я понял, что Кэтрин была Милли. Я знал это, как папа знал, когда пойдёт дождь, как мама знала без таймера, что её хлеб испёкся.

И я знал это, потому что всё это время правда была передо мной.

Я не знал, что делать с этой разгадкой. Я стоял с ней на крыльце — с Милли, с Кэтрин — понимая, что она не только моя подруга, женщина, с которой я занимался сексом, но и та, которой я изливал сердце онлайн. Посреди хаоса моих чувств — смущения, облегчения, надежды, смятения — я не мог взять себя в руки.

Потому она попросила меня прийти?

Я зажмурился, прогнал мысли и посмотрел на неё сверху вниз.

Она переживала. Морщинка глубже прорезалась на лбу, уголки губ опустились.

— Ты в порядке?

— Ага, — я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Я влюбился в двух женщин, и обе были ею. — Просто на миг стало не по себе.

— Идём, — сказала она, — выпьешь воды.

Всё теперь ощущалось иначе. На том диване она могла писать мне как Кэт. Кухня, где мы впервые поцеловались… тогда я целовал и Кэт. Дальше по коридору была её спальня, ещё дальше — стена, у которой случился наш секс прошлой ночью. Я оставил её и тут же написал другой женщине — тоже ей — и всё рассказал.

Боже, я хотел вспомнить, что написал ей в последнем сообщении. Сколько я рассказал Кэт о своих чувствах? Я сказал, что из-за Милли чувствовал себя ужасно! И Милли ответила как Кэтрин, заявив, что уходит.

Желудок сжался.

— Рейд, ты прямо… позеленел.

— Нет, я в порядке, — я взял стакан воды из её руки, осушил половину прежде, чем вздохнуть. — О чём ты хотела поговорить?

Она неуверенно рассмеялась и указала на диван. Шлёпнув ладонями по своим бедрам, сказала:

— Ладно. Итак. Прошлой ночью, после того как мы… — она махнула в сторону коридора, — там… и ты ушёл… я подумала, что сделала что-то не так.

— Ты про то, как не дала поговорить мне о том, что для нас значит секс, а предложила подождать тебя, пока ты съездишь на работу? — слова даже меня немного удивили.

Милли неловко рассмеялась и провела дрожащими пальцами по волосам.

— Да. Это. Наверное… я немного растерялась. Мне нужно было убегать через пару минут, и я подумала, что было бы приятно, если бы ты ждал дома моего возвращения, но я понимаю, что… звучало не очень.

Я откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Было два варианта: Милли понимает, что я влюбился в неё, и порывает со всей романтикой между нами, в том числе как Кэтрин. Или Милли понимает, что я влюбился в неё, и хочет убрать Кэт, чтобы мы были по-настоящему вместе. Меня беспокоило, что я понятия не имел, какой путь она выберет.

Эта неразбериха ужасно утомляла.

— Всё хорошо, Миллс.

— Не хорошо, — тихо сказала она. — Я хочу стать лучше. В смысле, в разговорах. Думаю… — она посмотрела на меня и закатила глаза. — То есть, я знаю… что хочу …

— Говори, — я усмехнулся, стараясь смягчить её неловкость.

— Я хочу попытаться быть с тобой. Вот… так.

— Как? — дразнил я.

Она протянула руку и попыталась пощекотать мой сосок.

— Романтично, понимаешь?

Я отодвинулся.

— Что может быть романтичнее игры с соском?

— Верно? — она широко улыбнулась. Цветы пробили бы землю, чтобы увидеть эту улыбку. Радость, как свет, ударила по моим глазам, озаряя всё. — Так это да?

Она наклонилась, и я чуть подался вперёд. Её губы встретились с моими для короткого сладкого поцелуя.

Но миг был омрачен.

«И всё», — понял я. Она ничего не сказала о том, кем была. Она не призналась, что была Кэтрин.

Мог ли я забыть об этом? Если мы долго будем вместе, она научится говорить со мной. Ей не придётся лгать мне. А пока мы с Милли не могли зайти глубже, чем сейчас.


— Я тоже хочу это попробовать, пожалуй. Но я буду с тобой честен, — встретившись с ней взглядом, я искал в её глазах хоть какую-то реакцию. Она была спокойной, но под маской напускной безмятежности была скрыта тревога. — Был кое-кто ещё, — признался я, и её щеки чуть порозовели. — Кэт, помнишь?

— Знаю, — она пожала плечами. — Ничего. Я тоже переписывалась кое с кем.

Нет, Милли. Не надо.

Я пристально смотрел на неё, и она отвела взгляд.

— Она была… — я умолк. Как описать уязвимую сторону Милли её упрямой стороне? — Она была классной, и я думал, что у нас что-то есть. Она говорила со мной о многом. Казалось, мы стали друзьями. И, — я провёл рукой по лицу, — признаюсь, я… наверное, хотел большего, — я сделал паузу и ждал. — Но она переезжает, и очень жаль, что я с ней не встречусь.

Вот. Используй шанс, Миллс. Давай. Расскажи мне.

Она смотрела мне в глаза, ее взгляд бегал из стороны в сторону. Потом она выдавила улыбку.

— Очень жаль.

Моё сердце сжалось. Я дал ей еще пару мгновений.

— Думаешь, твои чувства к ней повлияют…? — начала она и указала между нами. Кэт сказала бы сразу: «Твои чувства к ней мешают начать отношения со мной?».

Так почему Милли не могла?

— Не знаю, — честно ответил я. — Мне нравилась наша динамика и честность. Я хочу этого в партнёре. Миллс, меня сильно влечёт к тебе. До безумия. Я люблю проводить с тобой время, но мне нужно знать, что ты можешь говорить со мной обо всём. О том, что тебя волнует.

— Я могу, — тут же сказала она.

«Если бы», — подумал я.

— Мне нужно знать, что ты будешь честной.

Она кивнула.

— Я могу. Я буду. Знаю, я не очень умею открываться, но я смогу стать лучше, — она подняла мою руку и поцеловала ладонь. — Я хочу стать лучше для тебя.

А потом, словно щёлкнул переключатель, и она резко встала, потянув меня за руку.

— Голоден?

И я видел, что она собиралась отпустить Кэтрин. Она собиралась прогнать своё альтер-эго, сделать вид, что ничего не произошло. Прекрасно, ведь мы как раз говорили о её способности быть открытой и честной.

Я сунул дрожащие руки в карманы.

— Мы можем поужинать в другой раз?

— Ты хочешь уйти? — спросила она, осознание стало морщинкой между её бровей.

— Я хочу подумать обо всём, а потом двигаться дальше. Ты — моя лучшая подруга. Нам стоит убедиться, что мы оба готовы.

Милли попыталась скрыть яркую реакцию, но я успел заметить, как на миг её лицо переменилось.

— Конечно, — сказала она. — Я просто вывалила все на тебя, — она провела ногтем по ткани на спинке дивана. — Я понимаю.

Я склонился, поцеловал её в щеку, машинально вышел из дома, спустился с крыльца и прошел к своей машине.

— Рейд! — окликнула она.

Я повернулся. Желудок растаял.

— Да.

Она смотрела на меня пару секунд.

— Ты точно в порядке?

Она знала.

Она знала, что я догадался.

Я выдержал её взгляд.

— Не уверен, — честно ответил я и залез в машину.

После произошедшего я чувствовал себя униженным от того, что мною поиграли. Что Милли спала со мной, писала мне под ником другой женщины и, видимо, не собиралась ни в чём признаваться. Она думала, что я не догадаюсь. Какая выгода ей была из игры в Кэтрин? И если она действительно хочет быть со мной, то почему считала, что можно начать отношения со лжи?