Моя капризная леди

Глава 84





Терлак МакГиннес



— Осторожнее, брат!

Раздражение накатило вместе с беспомощностью. Дар меня почти не слушался. Попытка вызвать хотя бы маленький ветерок провалилась с треском, когда я не выдержался и завалился набок. Противное скрежетание, больше похожее на царапанье ножа по стеклу, заполонило покои.

— Иу-ма! Иу-ма!

Клянусь богами, этот драконенок меня выводит из себя.

— Кве-ке-ке!

И упырекурица тоже.

— Почему моя комната превратилась в дрыглов питомник? — процедил я, не удержавшись от шиканья в сторону животных.

На столике рядом с подносом расположился Драго — новорожденный золотой драконенок, цвет чешуи которого пока был далек от нормального. При дневном свете он переливался от темно-зеленого к синему каждый раз, когда ящер потягивался или устраивался на солнцепеке. Маленькая мордочка с большими желтыми глазами становилось такой довольной, что я начинал сомневаться в теории о глупости драконов. Во всяком случае, Драго точно запоминал обидчиков и «обласкивал» их негорячим пламенем, если представлял возможность.

Ну, или просто кусал.

— Потому что магические животные — отличная компания, — улыбнулся Рэнальф беспечно.

У меня возникло чувство, будто надо мной издеваются. Все две недели после «чудесного выздоровления» братья не отходили от меня ни на шаг. Я уже молчал про охрану, которая по часам сменяла друг друга на посту. В собственном замке по велению драгоценной супруги я превратился в заключенного!

— Мне надо выйти, — мрачно изрек я и отлепился от стены.

Руки и ноги слушались отлично, почти без проблем. Иногда меня заваливало набок, но это мелочи. Голова кружилась, дар отзывался через раз и провалы в памяти мешали до конца восстановить картину произошедшего. Кроме того, вокруг плясали родственнички со слащавыми улыбками. На каждый вопрос они неизменно отвечали одно и то же.

— Ты еще не восстановился, Терлак! — опять услышал я шмыглову отговорку из уст Рэнальфа.

— Зидан сказал, что я здоров, — огрызнулся я в ответ, сгоняя с постели упитанную упырекурицу. Такое чувство, что птица отъелась за время моей продолжительной болезни и теперь гордо демонстрировала всем оперение. — Отец писал?

Вот оно. Очередная тень на лице и отведенный в сторону взгляд. До скрежета зубов опостылело такое отношение. Словно хрустальная ваза, а не лэрд. Братья что-то скрывали, Эйла невнятно бормотала оправдания на прямые вопросы и быстро убегала из спальни. Даже капитан стражи бросал в сторону моей жены задумчивый взгляд каждый раз, когда я просил объяснений. И сам ничего не говорил. Не положено ему, леди МакГиннес приказала!

Но главное: Амалия врала. Безбожно, нагло. Постоянно уходила от разговоров, не задерживалась подолгу в спальне. Оно не замечалось, пока окончательно не окреп и начал вставать. Моя жена, о свадьбе с которой я ни дрыгла не помнил, все больше времени проводила за работой. Чем лучше мне становилось, тем реже Амалия появлялась в спальне.

Она приходила поздно вечером и убегала с первыми лучами солнца. И ни на один вопрос ни разу не дала ответа.

Где отец?

Почему Юна ушла?

Что происходит в замке?

Какого дрыгла все молчат?

Первую неделю было сложно: руки тряслись, ноги едва держали. Хватило только на то, чтобы пройти до купальни и нормально умыться. Толком поесть тоже не получалось. Горькие укрепляющие настои, травяные сборы и бульоны — весь рацион, который для взрослого мужчины просто капля в море. Потом стало легче. Я вставал, бродил по комнате, иногда читал.

Потребовал счетные книги и мне их принесли, но сил хватало на несколько строчек. Просто убедился, что цифры в столбиках выходят в плюс. Не знаю, как Амалия этого добилась, однако не восхищаться не мог.

А еще мне снились кошмары. Все те недели, что я пробыл в горячке, остались в голове стылым туманом и вкусом ледяной воды. Ее-то было много. Мутное озеро завораживала взгляд, манила прыгнуть и достигнуть самого дна, где пряталось неведомое чудовище. Затем поверхность окрашивалась в красный, а из тени звучали неясные голоса.

— Почему гномы разбирают нашу стену? — я отвлекся и уставился на двух рабочих во дворе.

— У нас соглашение, — пожал плечами Рэнальф. — Мы же тебе говорили.

Говорила? Да, что-то такое прозвучало между делом. Принц Эрик, герцог Фламель, его любовница, совет…

Кстати, совет.

— От отца не приходило известий? — спросил я, на что брат вздохнул.

— Ты уже спрашивал, Терлак, — нахмурился он. — Собрание состоится в конце недели. В Эдборге сейчас его высочество, лэрд Грант, полная поддержка. Тебе не о чем беспокоиться.

— Позови Дугала, — вновь попросил я как ни в чем не бывало. — И Магду.


Развернувшись, прошел мимо удивленного брата и устроился в кресле. Спасибо болезни, никто не требовал от меня сюртуков, шейных платков и приличного вида. Расхаживать по комнате в брюках и сорочке — одно удовольствие.

Чтоб его дрыглы драли, на руку сразу перебрался Драго. Цепляясь коготочками за тонкую ткань, мелкий ящер устроился на плече и упёрся мордочкой в шею. Одновременно с ним упырекурица встрепенулась, открыла красные глаза и заорала:

— Кве-ке-ке!

— Я сойду с ума раньше, чем выйду отсюда. — пробормотал негромко, слыша, как брат окликнул служанку.

Гномка появилась через несколько минут в сопровождении мрачного О'Денли. На лице орка мелькнуло выражение крайнего недовольства. На меня он смотрел, как на годовалого ребенка, который постоянно капризничал и требовал внимания. Магда же сминала пальцами юбку и старательно отводила взгляд.

Если они не прекратят, я разнесу к дрыглам замок.

— Звали, лэрд? — захлопала ресницами гномка.

— Как там дела с нашими запасами? — с милейшей улыбкой поинтересовался. Дракон сильнее вцепился в кожу, и я поморщился.

Судя по документам, Амалия закупила много всего. Мистер Лейтон давеча отчитался мне, но при этом расходники показывать не стал. При любом удобном случае он ссылался на мою жену. Даже гроссбухи теперь относили на утверждение сначала Мали, а потом мне.

«Леди МакГиннес уже все подписала, сэр Терлак. Зачем вам лишняя головная боль? Запасы распределены между жителями, кладовые полны, стройматериалы доставят к концу второго месяца лета», — сказал Закария.

Такое чувство, что я враз потерял авторитет. Куда ни ткнись, везде звучало имя моей супруги: «Спроси Амалию»; «Предупреди Амалию».

— Леди МакГиннес все перепроверила, — я прикрыл глаза и потер лоб.

— Иу-ма? — ощущая мое раздражение, дракончик ударил хвостом.

— А стена? — я посмотрел на Дугала. Указательный палец отбил ритм на подлокотнике, из-за чего упырекурица подозрительно наклонила голову.

— Все в порядке, Терлак, — нахмурился орк. — Я же вчера отчитывался. Дождемся материалов, начнем ремонтные работы. Ребята составили новый план крыши, леди МакГиннес…

— Леди МакГиннес, — не выдержал я и передразнил парочку. Яд в моем голосе заставил всех присутствующих в спальне вздрогнуть. — Хоть что-нибудь в этом доме происходит без ведома моей дражайшей супруги?!

Рэнальф нахмурился, а Магда охнула.

— Терлак, да что с тобой? — возмутился брат. — Амалия столько сделала, а ты бесишься из-за какой-то ерунды! Сказали же, что все отлично. Замок цел, работы идут, пашни под контролем. К концу года выплатим Грантам долг без ущерба для себя. Чем ты опять недоволен?

Если бы знал, то сказал. А пока мне оставалось рвать и метать от бессилия, которое я ощущал в последнее время. Но все вокруг темнили, постоянно недоговаривали, а собственная память сыграла злую шутку. События последней недели перед болезнью смазались в единой, невнятное видение. Рассказ герцога о нашей с Мали «свадьбе» тоже ничего не прояснил.

Даниэль мельком упомянул о связующем заклятии, разделении души и многом другом. На мой резонный вопрос, почему отец не передал право владения Аркантом, герцог промолчал. Как не прояснил ситуацию с Эриком. Какого вообще дрыгла дорогой родственничек забыл в моем доме? Понятно, что ради государственных дел, однако хотелось конкретики.

— Папа!

В комнату ворвались близняшки. Две стремительные молнии пересекли спальню раньше, чем кто-либо успел их остановить. Улыбнувшись, я распахнул объятия и прижал к груди девочек. Вот чье присутствие нынче дарило мне покой. Рядом с дочерьми я не ощущал какой-то ущербности из-за своего ослабевшего тела и магии, которая меня не слушалась. Достаточно объятий, чтобы забыться, вдыхая ароматы розового мыла.

— Мне кажется, или от вас пахнет хлором? — я чуть отодвинулся. А ловкий Драго перебрался с моего плеча на шею хихикающей Джинни.

— Чуть-чуть, — сморщила носик Маргарет, ревниво покосившись на дракончика. — Отдай! — потребовала она у сестры.

— Еще чего, он сам меня выбрал, — возмутилась Джинни.

— Две забияки, — весело проговорил Рэнальф, — будете так кричать, он сбежит.

— Ничего подобного, — заверещали близняшки. — Папа, ну скажи ему!

Я усмехнулся, а затем поцеловал в макушку каждую из дочерей. В голове мелькнула идея, что для полного комплекта не хватало сына. Мысли плавно перетекли в мрачное русло, подсознание сразу же напомнило об одной-единственной ночи. Мы ее так и не повторили, поскольку болезнь уложила меня в постель на несколько бесконечных недель.

Впрочем, саму ночь я тоже помнил смутно. Тогда Мали пришла в комнату, бормотала о каком-то проклятии, потом поцелуй… И все. Только отрывки, среди которых затерялось удовольствие и пустота. Мне почему-то вспомнилась вода по всей спальне и таинственный шепот, что никак не желал отпускать.

— Пойду я, — поморщился Рэнальф. — Сегодня моя очередь в карауле. Сменяю Вестона.

— Зачем нам караул, если есть гоблины? — не понял я.

— Папа, — закатила глаза Маргарет и прижалась ко мне с правого бока. — Ты совсем забыл? Они ищут бабушку.

— Бабушку?

— Бабушку Юну, — Джинни опустила взгляд. — Вдруг… она умерла?

— Не говори глупостей, — фыркнула Маргарет. — Ее найдут, обязательно!

Рэнальф отвернулся, шепнув что-то мрачному Дугалу, и вышел спустя минуту. Орк вежливо поинтересовался, может ли он покинуть мои покои. Я кивнул парочке, и они с облегченными вздохами сбежали.

Бабушка. Почему это слово не давало покоя?

— Забияки, — вдруг дернул я за кончики плетеных кос дочерей, привлекая их внимание. Они с упоением смотрели, как Драго пытался подпалить хвост упырекурице и с неохотой повернули головы. — Вы у меня такие красивые стали.