Мой бывший темный
Часть 31 из 37 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
когда подрастет. Вызываешь девушку, гипнотизируешь, отпиваешь пол литра. Затем расплачиваешься и шлешь лесом. Даже если она и заметит потом какие-то небольшие ранки у себя, то в полицию не пойдет.
— Охренеть! — не слишком вежливо прокомментировала я. — Надеюсь, моему ребенку такое не понадобится. А вы заразиться не боитесь?
— Надейся, надейся, — фыркнул Максим, проигнорировав вторую часть вопроса.
Дальнейший путь прошел молча, мы свернули на Сиреневую улицу и остановились у дома с многочисленными вишневыми деревьями.
Максим открыл мне дверь, пропуская внутрь:
— Я прогуляюсь вокруг дома, пока братец не вернется. Покараулю, так сказать, — кивнул он мне.
Я благодарно улыбнулась, проходя внутрь. Включила свет в прихожей. Не была здесь всего пару дней, но будто бы прошла целая вечность. Даже стены казались… родными? Словно все здесь ждало меня.
По ногам скользнул пушистый комочек, я наклонилась, взяв на руки белую кошечку.
— Привет, кошка по имени Кошка, — весело потрепала ее по холке.
Та недовольно мяукнула, спрыгнула с рук, но затем опять подошла, начав тереться о ноги.
Еще недавно необходимость быть здесь воспринималась как заточение, а сейчас для меня это походило на возвращение домой и освобождение. Как все-таки быстро может поменяться человеческое отношение к одному и тому же факту. Всего то и надо, что попасть в смертельно опасную ситуацию. Пусть даже в этом случае убивать меня никто не собирался.
И все-таки было очень волнительно по поводу того, как закончится встреча Виктора и Раиса. Я все время вздрагивала от малейшего шума, кидалась к дверям, проверять, не идет ли кто.
Чтобы хоть как-то себя успокоить, сварила кофе, затем нашла засохший хлеб, пару яиц. Видимо, без меня тут никто не пополнял запас продуктов. И
чтобы просто занять руки, принялась готовить хлебную запеканку, нарочно делая одни и те же движения по нескольку раз, только бы растянуть процесс.
В конце концов, когда запеканка была готова, положила ее в тарелку, уселась рядом.
Минут десять я просто бессмысленно ковыряла ее вилкой, руки ощутимо дрожали.
Господи, да я так не нервничала, кажется, даже когда была заперта в том подвале у Раиса!
Но как сейчас не переживать? Я же сама отдала волшебный кулон, как я понимаю, с ним моему биологическому отцу никто навредить не может. Что если он решит использовать это и нападет первым?
Дверь скрипнула.
Я сорвалась с места, выбегая в коридор.
Виктор зашел как ни в чем не бывало, улыбнулся мне, отправив куртку на вешалку.
— Все хорошо? — настороженно замер, уловив мою нервозность.
Вместо ответа я просто кинулась к нему на шею, прижимаясь всем телом.
— Ну что ты, маленькая… — прошептал он, зарываясь пальцами в мои волосы. — Все хорошо. Больше тебя никто не тронет.
Глава 12
Утром я проснулись от восхитительного запаха свежей выпечки, накинула на себя одну из футболок Виктора, которую уже считала своей «домашней», надела шорты, наскоро умылась, а затем пошла на этот чудесный запах.
На кухонном столике около пульта от телевизора ждал небольшой кофейник с двумя чашками, а на тарелке рядом красовалось с десяток самых разнообразных булочек и пирожных.
Особенный соблазн вызывало то, что лежало с краю. Белая шапка из крема и большая клубничка сверху.
Не смогла удержаться и, взяв его, укусила.
Ммм…. Вкусно! Не приторно и с приятной кислинкой.
— Доброе утро, соня.
Обернулась на голос. В кухонных дверях стоял Виктор.
— Доброе утро. Какая вкуснятина! Мы что-то празднуем? — настроение было настолько прекрасным, что хотелось смеяться, прыгать, обниматься.
Виктор подошел ко мне и мазнул пальцем по носу. На подушечке у него остался белый крем.
— Ты уже определенно праздновать начала, — усмехнулся он, а затем слизнул крем с пальца так, что у меня дыхание перехватило от этого зрелища.
— Невозможно было удержаться, хочешь попробовать? — я покрутила пирожное у его лица, совершенно забыв, что он их не ест.
— Сейчас попробую.
И, притянув меня к себе, мужчина увлек меня в медленный чувственный поцелуй.
— О, да… очень вкусно, — на мгновение оторвавшись, хрипло прошептал он.
Я расслаблялась в его объятиях, наконец чувствуя, как напряжение совершенно сходит на нет, как мир перестает быть враждебным.
И теперь нельзя было уже спорить с тем, что счастье действительно существует.
— И, кстати, да. У меня есть чем тебя еще порадовать.
— Ммм? — невнятно промычала я, не желая делать даже малейшего усилия, которое могло бы разрушить магию момента.
— У полиции больше нет к тебе претензий. Я наконец все уладил. Это было непросто. Но… — он самодовольно улыбнулся, а у меня словно камень с души упал. Камень, которого я, казалось, уже даже не замечала, срослась с ним.
И это я думала, что была счастлива? Нет! Оказывается, счастье может стать еще больше!
— Спасибо! Спасибо! — я радостно подпрыгнула на месте, не в силах удержать в себе рвущееся наружу чувство. Затем схватилась за живот. Малыш, почувствовав тряску, довольно чувствительно меня пнул.
— Но как?
— Неважно. Главное, что тебе больше ничего не угрожает. Ты сможешь вернуться к привычной жизни, — в его голосе вдруг послышалась грусть. — На старую работу, правда, не сможешь вернуться. Но всегда можно найти новую. Чем бы ты хотела заняться?
Я снова радостно взвизгнула.
Неужели все действительно закончилось?
— Ника, — он сухо кашлянул, — я пойму, если ты решишь уйти от меня… Теперь ничто не мешает тебе строить свою жизнь. Да, когда ребенок родится…
— Ты в своем уме? — ну вот что он сейчас такое говорит?! — По-твоему, по мне похоже, что я хочу от тебя уйти?
Возмущенно отодвинулась и случайно задела лежащий на столе пульт. Позади меня тут же заиграла музыка. Включился музыкальный канал.
Виктор взял пульт.
— Подожди, стой. Не выключай, — вспомнила я, глянув на часы, — сейчас должны быть местные новости. Я вчера телевизионщиков видела. Как поняла, снимали репортаж о спектакле. Может быть, и я в кадр попала.
Мужчина усмехнулся, но послушно переключил канал.
В этот момент там действительно шли местные новости. Вот только совсем не то, на что я рассчитывала посмотреть.
Показывали старый дом у кладбища. Вокруг суетились полицейские, вытаскивали какие-то вещи. Затем показали съемки внутри дома.
— …При обыске изъяли украденные с местного промышленного предприятия около месяца назад микросхемы типа «ТЗ-73-У». Данные
микросхемы используются в оборонно-ракетных комплексах и являются высокоточным дорогостоящими специализированным оборудованием. При обыске задержан в тяжелом состоянии Раис Александрович Галавиц. В настоящий момент мужчина госпитализирован. Согласно имеющейся у следствия информации, Галавиц что-то не поделил со своими подельниками, в результате чего конфликт перерос в драку. По данным фактам возбуждено уголовное дело.
Я покачнулась, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Как же так?
— Вот дерьмо! — голос Виктора звучал словно сквозь толстый слой ваты. — Черт…
— Но ведь он говорил, что не знал ничего про микросхемы. Как же так? — у меня все услышанное в голове не укладывалась.
Значит, все-таки это действительно Раис все затеял? И из-за него я почти месяц пряталась ото всех?
Но с кем он подрался? Несмотря на то, что родственных чувств я к нему не испытывала, все равно почувствовала легкое беспокойство. Через Раиса я могла рано или поздно выйти на мать. Я бы очень хотела с ней встретиться, познакомиться… Оставалось надеяться, что с биологическим отцом все будет хорошо.
Да и Руслан вызывал симпатию, что же теперь с ним будет? Где он сейчас?
— Ты что-нибудь знаешь об этом? — повернулась я к Виктору, вопросительно заглядывая в глаза.
— Нет. Но знаю, что у кого-то на нас был очень большой зуб.
— В каком смысле?
— Я заключил с Раисом договор, и этот договор скрепил представитель арбитров. Я обещал твоему отцу безопасность, но не прошло и суток — он задержан и в больнице. Хорошо если это сочтут делом людей.
— Полиция не сможет связать это с тобой! Да и Раис мог сам подставить себя, чтобы подставить тебя! Вот! — сама не очень поняла, что сказала, но до того, как я ее озвучила, мысль казалась логичной.
— Возможно и так. Но лучше перестраховаться.
— А что может грозить? — нахмурилась, до боли закусив губу. — Подожди… эти самые арбитры? Они могут тебе что-то сделать?
Я покачнулась, задев рукой кофейник.
Раздался звон, фарфоровая крышечка покатилась по столу и упала на пол, разбившись вдребезги. Совсем так же, как разбился в дребезги хрупкий флер окутавшего меня счастья.
— Охренеть! — не слишком вежливо прокомментировала я. — Надеюсь, моему ребенку такое не понадобится. А вы заразиться не боитесь?
— Надейся, надейся, — фыркнул Максим, проигнорировав вторую часть вопроса.
Дальнейший путь прошел молча, мы свернули на Сиреневую улицу и остановились у дома с многочисленными вишневыми деревьями.
Максим открыл мне дверь, пропуская внутрь:
— Я прогуляюсь вокруг дома, пока братец не вернется. Покараулю, так сказать, — кивнул он мне.
Я благодарно улыбнулась, проходя внутрь. Включила свет в прихожей. Не была здесь всего пару дней, но будто бы прошла целая вечность. Даже стены казались… родными? Словно все здесь ждало меня.
По ногам скользнул пушистый комочек, я наклонилась, взяв на руки белую кошечку.
— Привет, кошка по имени Кошка, — весело потрепала ее по холке.
Та недовольно мяукнула, спрыгнула с рук, но затем опять подошла, начав тереться о ноги.
Еще недавно необходимость быть здесь воспринималась как заточение, а сейчас для меня это походило на возвращение домой и освобождение. Как все-таки быстро может поменяться человеческое отношение к одному и тому же факту. Всего то и надо, что попасть в смертельно опасную ситуацию. Пусть даже в этом случае убивать меня никто не собирался.
И все-таки было очень волнительно по поводу того, как закончится встреча Виктора и Раиса. Я все время вздрагивала от малейшего шума, кидалась к дверям, проверять, не идет ли кто.
Чтобы хоть как-то себя успокоить, сварила кофе, затем нашла засохший хлеб, пару яиц. Видимо, без меня тут никто не пополнял запас продуктов. И
чтобы просто занять руки, принялась готовить хлебную запеканку, нарочно делая одни и те же движения по нескольку раз, только бы растянуть процесс.
В конце концов, когда запеканка была готова, положила ее в тарелку, уселась рядом.
Минут десять я просто бессмысленно ковыряла ее вилкой, руки ощутимо дрожали.
Господи, да я так не нервничала, кажется, даже когда была заперта в том подвале у Раиса!
Но как сейчас не переживать? Я же сама отдала волшебный кулон, как я понимаю, с ним моему биологическому отцу никто навредить не может. Что если он решит использовать это и нападет первым?
Дверь скрипнула.
Я сорвалась с места, выбегая в коридор.
Виктор зашел как ни в чем не бывало, улыбнулся мне, отправив куртку на вешалку.
— Все хорошо? — настороженно замер, уловив мою нервозность.
Вместо ответа я просто кинулась к нему на шею, прижимаясь всем телом.
— Ну что ты, маленькая… — прошептал он, зарываясь пальцами в мои волосы. — Все хорошо. Больше тебя никто не тронет.
Глава 12
Утром я проснулись от восхитительного запаха свежей выпечки, накинула на себя одну из футболок Виктора, которую уже считала своей «домашней», надела шорты, наскоро умылась, а затем пошла на этот чудесный запах.
На кухонном столике около пульта от телевизора ждал небольшой кофейник с двумя чашками, а на тарелке рядом красовалось с десяток самых разнообразных булочек и пирожных.
Особенный соблазн вызывало то, что лежало с краю. Белая шапка из крема и большая клубничка сверху.
Не смогла удержаться и, взяв его, укусила.
Ммм…. Вкусно! Не приторно и с приятной кислинкой.
— Доброе утро, соня.
Обернулась на голос. В кухонных дверях стоял Виктор.
— Доброе утро. Какая вкуснятина! Мы что-то празднуем? — настроение было настолько прекрасным, что хотелось смеяться, прыгать, обниматься.
Виктор подошел ко мне и мазнул пальцем по носу. На подушечке у него остался белый крем.
— Ты уже определенно праздновать начала, — усмехнулся он, а затем слизнул крем с пальца так, что у меня дыхание перехватило от этого зрелища.
— Невозможно было удержаться, хочешь попробовать? — я покрутила пирожное у его лица, совершенно забыв, что он их не ест.
— Сейчас попробую.
И, притянув меня к себе, мужчина увлек меня в медленный чувственный поцелуй.
— О, да… очень вкусно, — на мгновение оторвавшись, хрипло прошептал он.
Я расслаблялась в его объятиях, наконец чувствуя, как напряжение совершенно сходит на нет, как мир перестает быть враждебным.
И теперь нельзя было уже спорить с тем, что счастье действительно существует.
— И, кстати, да. У меня есть чем тебя еще порадовать.
— Ммм? — невнятно промычала я, не желая делать даже малейшего усилия, которое могло бы разрушить магию момента.
— У полиции больше нет к тебе претензий. Я наконец все уладил. Это было непросто. Но… — он самодовольно улыбнулся, а у меня словно камень с души упал. Камень, которого я, казалось, уже даже не замечала, срослась с ним.
И это я думала, что была счастлива? Нет! Оказывается, счастье может стать еще больше!
— Спасибо! Спасибо! — я радостно подпрыгнула на месте, не в силах удержать в себе рвущееся наружу чувство. Затем схватилась за живот. Малыш, почувствовав тряску, довольно чувствительно меня пнул.
— Но как?
— Неважно. Главное, что тебе больше ничего не угрожает. Ты сможешь вернуться к привычной жизни, — в его голосе вдруг послышалась грусть. — На старую работу, правда, не сможешь вернуться. Но всегда можно найти новую. Чем бы ты хотела заняться?
Я снова радостно взвизгнула.
Неужели все действительно закончилось?
— Ника, — он сухо кашлянул, — я пойму, если ты решишь уйти от меня… Теперь ничто не мешает тебе строить свою жизнь. Да, когда ребенок родится…
— Ты в своем уме? — ну вот что он сейчас такое говорит?! — По-твоему, по мне похоже, что я хочу от тебя уйти?
Возмущенно отодвинулась и случайно задела лежащий на столе пульт. Позади меня тут же заиграла музыка. Включился музыкальный канал.
Виктор взял пульт.
— Подожди, стой. Не выключай, — вспомнила я, глянув на часы, — сейчас должны быть местные новости. Я вчера телевизионщиков видела. Как поняла, снимали репортаж о спектакле. Может быть, и я в кадр попала.
Мужчина усмехнулся, но послушно переключил канал.
В этот момент там действительно шли местные новости. Вот только совсем не то, на что я рассчитывала посмотреть.
Показывали старый дом у кладбища. Вокруг суетились полицейские, вытаскивали какие-то вещи. Затем показали съемки внутри дома.
— …При обыске изъяли украденные с местного промышленного предприятия около месяца назад микросхемы типа «ТЗ-73-У». Данные
микросхемы используются в оборонно-ракетных комплексах и являются высокоточным дорогостоящими специализированным оборудованием. При обыске задержан в тяжелом состоянии Раис Александрович Галавиц. В настоящий момент мужчина госпитализирован. Согласно имеющейся у следствия информации, Галавиц что-то не поделил со своими подельниками, в результате чего конфликт перерос в драку. По данным фактам возбуждено уголовное дело.
Я покачнулась, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Как же так?
— Вот дерьмо! — голос Виктора звучал словно сквозь толстый слой ваты. — Черт…
— Но ведь он говорил, что не знал ничего про микросхемы. Как же так? — у меня все услышанное в голове не укладывалась.
Значит, все-таки это действительно Раис все затеял? И из-за него я почти месяц пряталась ото всех?
Но с кем он подрался? Несмотря на то, что родственных чувств я к нему не испытывала, все равно почувствовала легкое беспокойство. Через Раиса я могла рано или поздно выйти на мать. Я бы очень хотела с ней встретиться, познакомиться… Оставалось надеяться, что с биологическим отцом все будет хорошо.
Да и Руслан вызывал симпатию, что же теперь с ним будет? Где он сейчас?
— Ты что-нибудь знаешь об этом? — повернулась я к Виктору, вопросительно заглядывая в глаза.
— Нет. Но знаю, что у кого-то на нас был очень большой зуб.
— В каком смысле?
— Я заключил с Раисом договор, и этот договор скрепил представитель арбитров. Я обещал твоему отцу безопасность, но не прошло и суток — он задержан и в больнице. Хорошо если это сочтут делом людей.
— Полиция не сможет связать это с тобой! Да и Раис мог сам подставить себя, чтобы подставить тебя! Вот! — сама не очень поняла, что сказала, но до того, как я ее озвучила, мысль казалась логичной.
— Возможно и так. Но лучше перестраховаться.
— А что может грозить? — нахмурилась, до боли закусив губу. — Подожди… эти самые арбитры? Они могут тебе что-то сделать?
Я покачнулась, задев рукой кофейник.
Раздался звон, фарфоровая крышечка покатилась по столу и упала на пол, разбившись вдребезги. Совсем так же, как разбился в дребезги хрупкий флер окутавшего меня счастья.