Мой бывший темный
Часть 24 из 37 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Честность относительное понятие… — туманно произнес он. — Кстати, лет двести назад тебе бы не удалось уйти от меня так просто. Даже будь я трижды чудовищем…
— Ты и есть чудовище, — не смогла сдержать смешок я.
— Значит, коварный вампир сейчас действует против твоей воли?
Жаркие прикосновения пьянили. Внизу полыхал пожар, и от его ответного желания у меня перехватывало дыхание.
— Да… — прошептала, совсем позабыв заданный вопрос.
— Мне остановиться?
Я не сразу поняла, о чем речь:
— Не надо, пожалуйста… Не останавливайся.
Он тихонько рассмеялся.
— Ну раз ты просишь…
Внутри все сладко сжалось от предвкушения. Осталось лишь чуть-чуть податься вперед, навстречу обуявшей обоих страсти.
Уже когда мы оба достигли наслаждения, я без сил обмякла в его объятиях, Виктор подхватил меня на руки.
— Эй! Куда ты меня несешь? — обхватила его шею, боясь упасть.
Не то чтобы не доверяла, но ведь сейчас я была беременна, вдруг он меня не удержит, я выскользну, ударюсь?
— И вообще, ты же пришел за какой-то папкой, тебе ведь пора на работу.
— О, да. Сначала примем душ, а затем… — он сделал паузу, коварно ухмыльнувшись. — А затем снова примемся за работу.
— Фу! — искренне рассмеялась я. — Пошлые намеки были в ходу в позапрошлом веке?
— Пошлые намеки в ходу во все времена, — поддержал он шутку, внося меня в ванную, — они объединяют.
Глава 10
Уже после ванной, счастливая и разморенная, я уснула, несмотря на обеденный час, на кровати, куда Виктор отнес меня.
Проснулась от того, что кто-то настойчиво царапал по моей ноге коготками.
— Кошка!.. — отмахнулась я, с трудом вырываясь из объятий сна.
Воспоминания тут же налетели на меня. Я вспоминала, как сама же соблазнила Виктора, как мы целовались, и… затем продолжение в ванной. Боже! Неужели все действительно случилось!
И как теперь себя вести? Что это все значит? Мы с ним помирились?
— Мяу! — неугомонное создание напомнило о себе, продолжая царапаться.
— Сейчас, сейчас… — я с силой протерла глаза, пытаясь взбодриться. — Идем, ты, наверное, голодная.
«Как, впрочем, и я».
На кухне солнышко светило прямо в окошко. Весело, по летнему, несмотря на снег за окном. Даже на сердце становилось радостнее от этого света. Чуть подумав, приоткрыла окно, чтобы впустить немного свежего воздуха.
Положила корма в миску для кошки, затем решила приготовить чего-нибудь для себя.
Может быть, попробовать сделать романтический ужин? Или Виктор есть все равно не будет? Хотя ведь ел же он обычную еду, когда мы с ним встречались… по крайней мере, мне казалось, что я точно помнила, как он ел.
— Мяу! — я обернулась на протяжный звук и тихонько про себя выругалась.
Когда только эта засранка успела? Она сидела прямо за окном и смотрела на меня сквозь стекло.
— Кис-кис-кис… — позвала я, но та лишь, игриво махнув хвостом, спрыгнула прямо в снег. — Вот чертовка!
Я выругалась, подошла к окну, продолжая звать ее, но маленькая вредина лишь сделала несколько шагов прочь от дома.
Всплеснув руками, бросилась в коридор, застегнула куртку, натянула шапку и, сунув ноги в сапоги, приоткрыла дверь.
— Кис-кис-кис! — снова позвала я, увидев, как кошка пробирается от окна к дорожке, ведущей к вишневым деревьям, припорошенным снегом.
Осмотрелась — вокруг никого. Коснулась рукой груди, где был спрятан кулон. За ту неделю, что я прожила в этом доме, я так ни разу не выходила, опасаясь вляпаться в очередные неприятности. Виктор сказал, что на доме стоит защита, и мне оставалось только ему поверить.
Хотя та же самая защита не помешала двум мужчинам вломиться к нему всего семь дней назад.
— Бестолковая кошка! — всплеснула руками я, выходя на дорожку. Увидев, что я пошла за ней, та лишь ускоренно стала перебирать лапами, а затем и вовсе свернула к соседнему участку, прямо между вишневых деревьев.
Я наклонилась, прикрывая глаза рукой, чтобы ветка не попала в глаз:
— Попалась, вредина! — издала я победный клич, схватив наконец маленькую негодницу. — Пошли домой, все лапы ведь отморозишь!
Что-то уперлось мне в спину.
«Должно быть, ветка», — я попыталась двинуться в сторону, но незнакомый хриплый голос заставил замереть.
— Попалась, — передразнили меня. — Дернешься — убью.
К моему лицу поднесли грязную серую тряпку, зажали рот, нос, вынуждая вдыхать резкий островатый запах. Мир потускнел, руки и ноги ослабли. Лишь протяжное кошачье «Мяу!» эхом отразилось в ушах, и я окончательно погрузилась в небытие.
Мне снилось, что я лежу в лодке, застрявшей посреди бушующего моря. На лицо падали соленые брызги, меня покачивало на волнах, ударяя то об один борт, то о другой.
— Смотри, в себя приходит.
Особенно большая волна окатила с разбегу, попала на лицо. Я попыталась убрать мокрые волосы с глаз, но руки почти не слушались. Попыталась снова.
И тут поняла, что никакое это не море. Я лежу на грязном замызганном диване, рядом со мной пустое ведро с водой, из которого, очевидно, меня и окатили. Голова тяжелая, в ушах гудит, тело словно чужое.
«Ребенок!» — мелькнула паническая мысль, и словно в ответ на мои опасения и страхи почувствовала шевеления малыша внутри. Оставалось надеяться, что то, чем меня усыпили, не навредило ему непоправимо.
Попыталась сесть. Завидев это, стоящий рядом человек подхватил меня подмышки и помог принять более-менее ровное положение.
«Кулон!» — нащупала пальцами нагревшийся металл под одеждой. Но почему он не сработал? На меня напали, утащили неизвестно куда…
Страха пока не было, как не было и паники, видимо, организм еще не до конца пришел в себя и пока мог лишь справляться с тем, чтобы оставаться в сознании, и на эмоции ресурсов уже просто не хватало.
Где-то сбоку хлопнула дверь. Я попыталась оглядеться. Кажется, это какой-то подвал. По крайней мере, окон нет, а стены сделаны из кирпича.
Вперед вышел высокий жилистый мужчина с седой головой и крючковатым носом:
— Молодец, Руслан, хорошо сработал.
Тот самый мужчина, что помог мне сесть ровно, низко поклонился седому и отошёл стене.
— Что происходит? — я переводила взгляд с одного на другого, вновь ощущая себя качающейся на волнах в маленьком суденышке посреди моря. Того и гляди вновь накроет волной и утянет на дно. — Кто вы?
Седовласый расплылся в неприятной улыбке:
— Тот, кого ты, возможно, мечтала увидеть всю свою жизнь, — пафосно произнес он.
— Шекспир? — ляпнула я первое, что пришло на ум после его слов.
На рай это место походило мало.
— Еще варианты? — усмехнулся он.
— Если я все еще жива, то на Стивена Кинга вы не слишком похожи.
— Я твой отец, дура, — поморщился седовласый.
— Сначала сами же меня какой-то дрянью накачали, а теперь обзываетесь, — фыркнула я, пропустив мимо ушей часть сказанной фразы.
— Похоже, она не удивилась… — заговорил парень у стены, Руслан, кажется.
— А чему я, собственно, должна удивляться? — разум отказывался мыслить трезво.
— Она вообще слышала? — снова произнес Руслан.
Седовласый подошел почти впритык и поднял мой подбородок, внимательно заглядывая в глаза.
— Меня зовут Раис, — усмехнулся он.
— Приятно познакомиться. Ника, — язык слегка заплетался, а в ушах снова начало шуметь. — Вероника Романова.
— Я знаю. Я твой отец.
— Да ты гонишь… — вырвалось у меня от удивления.
Я постаралась приглядеться к нему. Да нет же. Совсем не похож. У этого Раиса вытянутое лицо с едва заметными восточными чертами, нос крючком. У меня же типично славянская внешность и курносый нос. С чего он взял, что я его дочь?
— Ты и есть чудовище, — не смогла сдержать смешок я.
— Значит, коварный вампир сейчас действует против твоей воли?
Жаркие прикосновения пьянили. Внизу полыхал пожар, и от его ответного желания у меня перехватывало дыхание.
— Да… — прошептала, совсем позабыв заданный вопрос.
— Мне остановиться?
Я не сразу поняла, о чем речь:
— Не надо, пожалуйста… Не останавливайся.
Он тихонько рассмеялся.
— Ну раз ты просишь…
Внутри все сладко сжалось от предвкушения. Осталось лишь чуть-чуть податься вперед, навстречу обуявшей обоих страсти.
Уже когда мы оба достигли наслаждения, я без сил обмякла в его объятиях, Виктор подхватил меня на руки.
— Эй! Куда ты меня несешь? — обхватила его шею, боясь упасть.
Не то чтобы не доверяла, но ведь сейчас я была беременна, вдруг он меня не удержит, я выскользну, ударюсь?
— И вообще, ты же пришел за какой-то папкой, тебе ведь пора на работу.
— О, да. Сначала примем душ, а затем… — он сделал паузу, коварно ухмыльнувшись. — А затем снова примемся за работу.
— Фу! — искренне рассмеялась я. — Пошлые намеки были в ходу в позапрошлом веке?
— Пошлые намеки в ходу во все времена, — поддержал он шутку, внося меня в ванную, — они объединяют.
Глава 10
Уже после ванной, счастливая и разморенная, я уснула, несмотря на обеденный час, на кровати, куда Виктор отнес меня.
Проснулась от того, что кто-то настойчиво царапал по моей ноге коготками.
— Кошка!.. — отмахнулась я, с трудом вырываясь из объятий сна.
Воспоминания тут же налетели на меня. Я вспоминала, как сама же соблазнила Виктора, как мы целовались, и… затем продолжение в ванной. Боже! Неужели все действительно случилось!
И как теперь себя вести? Что это все значит? Мы с ним помирились?
— Мяу! — неугомонное создание напомнило о себе, продолжая царапаться.
— Сейчас, сейчас… — я с силой протерла глаза, пытаясь взбодриться. — Идем, ты, наверное, голодная.
«Как, впрочем, и я».
На кухне солнышко светило прямо в окошко. Весело, по летнему, несмотря на снег за окном. Даже на сердце становилось радостнее от этого света. Чуть подумав, приоткрыла окно, чтобы впустить немного свежего воздуха.
Положила корма в миску для кошки, затем решила приготовить чего-нибудь для себя.
Может быть, попробовать сделать романтический ужин? Или Виктор есть все равно не будет? Хотя ведь ел же он обычную еду, когда мы с ним встречались… по крайней мере, мне казалось, что я точно помнила, как он ел.
— Мяу! — я обернулась на протяжный звук и тихонько про себя выругалась.
Когда только эта засранка успела? Она сидела прямо за окном и смотрела на меня сквозь стекло.
— Кис-кис-кис… — позвала я, но та лишь, игриво махнув хвостом, спрыгнула прямо в снег. — Вот чертовка!
Я выругалась, подошла к окну, продолжая звать ее, но маленькая вредина лишь сделала несколько шагов прочь от дома.
Всплеснув руками, бросилась в коридор, застегнула куртку, натянула шапку и, сунув ноги в сапоги, приоткрыла дверь.
— Кис-кис-кис! — снова позвала я, увидев, как кошка пробирается от окна к дорожке, ведущей к вишневым деревьям, припорошенным снегом.
Осмотрелась — вокруг никого. Коснулась рукой груди, где был спрятан кулон. За ту неделю, что я прожила в этом доме, я так ни разу не выходила, опасаясь вляпаться в очередные неприятности. Виктор сказал, что на доме стоит защита, и мне оставалось только ему поверить.
Хотя та же самая защита не помешала двум мужчинам вломиться к нему всего семь дней назад.
— Бестолковая кошка! — всплеснула руками я, выходя на дорожку. Увидев, что я пошла за ней, та лишь ускоренно стала перебирать лапами, а затем и вовсе свернула к соседнему участку, прямо между вишневых деревьев.
Я наклонилась, прикрывая глаза рукой, чтобы ветка не попала в глаз:
— Попалась, вредина! — издала я победный клич, схватив наконец маленькую негодницу. — Пошли домой, все лапы ведь отморозишь!
Что-то уперлось мне в спину.
«Должно быть, ветка», — я попыталась двинуться в сторону, но незнакомый хриплый голос заставил замереть.
— Попалась, — передразнили меня. — Дернешься — убью.
К моему лицу поднесли грязную серую тряпку, зажали рот, нос, вынуждая вдыхать резкий островатый запах. Мир потускнел, руки и ноги ослабли. Лишь протяжное кошачье «Мяу!» эхом отразилось в ушах, и я окончательно погрузилась в небытие.
Мне снилось, что я лежу в лодке, застрявшей посреди бушующего моря. На лицо падали соленые брызги, меня покачивало на волнах, ударяя то об один борт, то о другой.
— Смотри, в себя приходит.
Особенно большая волна окатила с разбегу, попала на лицо. Я попыталась убрать мокрые волосы с глаз, но руки почти не слушались. Попыталась снова.
И тут поняла, что никакое это не море. Я лежу на грязном замызганном диване, рядом со мной пустое ведро с водой, из которого, очевидно, меня и окатили. Голова тяжелая, в ушах гудит, тело словно чужое.
«Ребенок!» — мелькнула паническая мысль, и словно в ответ на мои опасения и страхи почувствовала шевеления малыша внутри. Оставалось надеяться, что то, чем меня усыпили, не навредило ему непоправимо.
Попыталась сесть. Завидев это, стоящий рядом человек подхватил меня подмышки и помог принять более-менее ровное положение.
«Кулон!» — нащупала пальцами нагревшийся металл под одеждой. Но почему он не сработал? На меня напали, утащили неизвестно куда…
Страха пока не было, как не было и паники, видимо, организм еще не до конца пришел в себя и пока мог лишь справляться с тем, чтобы оставаться в сознании, и на эмоции ресурсов уже просто не хватало.
Где-то сбоку хлопнула дверь. Я попыталась оглядеться. Кажется, это какой-то подвал. По крайней мере, окон нет, а стены сделаны из кирпича.
Вперед вышел высокий жилистый мужчина с седой головой и крючковатым носом:
— Молодец, Руслан, хорошо сработал.
Тот самый мужчина, что помог мне сесть ровно, низко поклонился седому и отошёл стене.
— Что происходит? — я переводила взгляд с одного на другого, вновь ощущая себя качающейся на волнах в маленьком суденышке посреди моря. Того и гляди вновь накроет волной и утянет на дно. — Кто вы?
Седовласый расплылся в неприятной улыбке:
— Тот, кого ты, возможно, мечтала увидеть всю свою жизнь, — пафосно произнес он.
— Шекспир? — ляпнула я первое, что пришло на ум после его слов.
На рай это место походило мало.
— Еще варианты? — усмехнулся он.
— Если я все еще жива, то на Стивена Кинга вы не слишком похожи.
— Я твой отец, дура, — поморщился седовласый.
— Сначала сами же меня какой-то дрянью накачали, а теперь обзываетесь, — фыркнула я, пропустив мимо ушей часть сказанной фразы.
— Похоже, она не удивилась… — заговорил парень у стены, Руслан, кажется.
— А чему я, собственно, должна удивляться? — разум отказывался мыслить трезво.
— Она вообще слышала? — снова произнес Руслан.
Седовласый подошел почти впритык и поднял мой подбородок, внимательно заглядывая в глаза.
— Меня зовут Раис, — усмехнулся он.
— Приятно познакомиться. Ника, — язык слегка заплетался, а в ушах снова начало шуметь. — Вероника Романова.
— Я знаю. Я твой отец.
— Да ты гонишь… — вырвалось у меня от удивления.
Я постаралась приглядеться к нему. Да нет же. Совсем не похож. У этого Раиса вытянутое лицо с едва заметными восточными чертами, нос крючком. У меня же типично славянская внешность и курносый нос. С чего он взял, что я его дочь?