Мой очень странный роман

- Я… ты опять торопишь меня! - подрываюсь на ноги, - Почему ты не можешь дать мне время? Я отвыкла от такого давления, - растерянно смотрю по сторонам, - у меня так сердце из-за тебя болело, и вот теперь - опять, - положив ладонь на грудь, выдыхаю, - Я же не сказала, что ты мне не нужен. Я просто должна понять, что я испытываю. Я тебя два года не видела. Я не знаю, как сильно ты изменился. Я вообще о тебе почти ничего не знаю - и не знала никогда!

- Вот, это уже ближе к истине, - кивает молодой человек, не глядя на меня и также поднимаясь на ноги, - ты не знаешь меня, ты боишься меня, ты не понимаешь, что теперь со мной делать. Я всё это понимаю, я только из тюрьмы вышел, я понимаю…

- Да плевать мне, что ты из тюрьмы вышел! Причем здесь это?! Я не видела тебя так давно! Это самое главное! И я уже три раза повторила, что не боюсь тебя, почему ты продолжаешь это повторять?!

- Потому что ты не подпускаешь меня к себе, - произносит Данияр, глядя мне в глаза, и в его взгляде я вижу то, что меня действительно пугает: он начинает пустеть…

- Нет! - подбегаю к нему, хватаю за руку, - нет… - повторяю, вцепившись в запястье, и не зная, что ещё сказать.

- Мира, всё в порядке. Мы правда знали друг друга слишком мало. Я всё понимаю.

- НИЧЕГО ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ! - повышаю голос, устав от той стены, которую он выстроил передо мной за несколько несчастных минут; ощущаю, как глаза наполняются слезами; уже совсем не понимаю, что творится с моим телом, с моим организмом, с моим сознанием, но точно знаю только одно - я не могу выносить это его «я всё понимаю», когда это не так!!! - Как ты можешь понять, если даже не слушаешь?.. Ты говоришь, что я боюсь - так, вот, я не тебя боюсь, а тех чувств, что сжимают всё внутри меня, когда ты рядом! Я стою здесь, около тебя, но вместо радости у меня тоска какая-то, совершенно дикая, внутри! Я не знаю, как мне заново навести тот мост, что нас с тобой соединял, но я очень этого хочу!

- Как этот мост навести, я тебе объясню: всё очень просто, - произносит Данияр ровным голосом, затем притягивает мою голову, положив ладонь на затылок, и целует.

Поначалу я хочу отстраниться - так давно я не целовалась ни с кем и вообще не подпускала никого так близко.

Потом позволяю ему «объяснить» мне.

А потом моя голова почему-то начинает кружиться, а колени слабнут.

Охх… этот узел внизу живота… я уже и забыла это ощущение… и почему так долго противилась?..

Надо же было с порога на него наброситься - так много времени коту под хвост!

- Мира, остановись… - выдыхает Данияр, кое-как отрываясь от меня, - Софья за стеной… давай дождёмся, когда она уедет…

- Не хочу… - выталкиваю из себя слова с силой, не ощущая внутри ничего, кроме жадности… жадности до его губ, до его языка, до его тела, - хочу мосты наводить, - сообщаю о поставленной задаче.

Молодой человек усмехается, выводя меня на новый уровень восторга, - какой он красивый, когда довольный и заведенный, - а затем крепко прижимается к моим губам и тут же отрывается, подняв голову и направив взгляд на дверь:

- Софья, мы ушли в спальню разговаривать! - сообщает он довольно громко и начинает теснить меня к выходу в коридор.

- Мы не разговаривать пошли, - ворчу, ощущая тоску по его поцелуям, хотя он только на мгновение оторвался.

- Не ставь меня в неловкое положение. Официально мы на переговорах.

- О «наведении мостов»? - уточняю с улыбкой, вновь атакуя его губы.

- О них самых… - хмыкает Данияр и больше от меня не отрывается…



Уже спустя час или два, когда место от машины Софьи давно засыпало снегом, мы лежали на постели и негромко разговаривали. Данияр рассказывал о распорядке дня в тюрьме и о своём впечатлении в общем, - явно приукрашивая ситуацию для меня лично; я говорила о том, как прожила эти два года здесь, в этом доме. Чем занималась, с чем справлялась, как придумывала сюжет для последнего выпуска комикса.

- Скучаешь по ней? - уточняет молодой человек, целуя меня в волосы.

- Я ей столько сил отдала… что сейчас даже не могу определиться в чувствах. Скорее да, чем нет, но, ты ведь знаешь, какие именно воспоминания с ней связаны, так что какой-то тяжелой тоски сердечной точно нет.

- Ты сумела отпустить её, - кивает Данияр.

- Я её переросла, - неожиданно признаюсь, - весь этот этап своей жизни… переросла. Сейчас нужно двигаться дальше.

- Что насчёт экранизации? Я слышал, раньше у тебя на руках было предложение снять фильм по мотивам комикса, - припоминает молодой человек.

- Переговоры завершились после того скандала. Потом было долгое разбирательство - кому конкретно Рося принадлежит…

- Я думал, всё разрешилось после того, как меня отправили в тюрьму, - хмурится Данияр.

- Костя вцепился в неё зубами и не хотел отдавать, - качаю головой.

- И как ты с этим справилась?

- Дала интервью Инне, - кстати, знал бы ты, сколько сейчас подписчиков на её канале! - сказала, что готовлю финальный выпуск, пожаловалась, что он не увидит свет, если права на «Росю» у меня всё-таки отнимут… Софья тогда на правильные кнопки нажала: общественное мнение - сильная штука. Поклонники начали требовать оставить меня в покое и не претендовать на то, что ему не принадлежит - и Константин вынужден был одернуть свои щупальца.

- Ничему таких людей жизнь не учит, - цедит Данияр.

- Успокойся. После выхода финала у него почти все зубы выпали. Злодей с черными глазами стал героем всех мемов в интернете.

- Он больше не беспокоит тебя? - уточняет молодой человек.

- Он больше не суется ко мне, - поправляю его, - воистину, писатель - страшный человек. Я, когда в школе училась, всё не могла понять восторги вокруг строчки из «Пророка» - «Глаголом жги сердца людей». Что в ней такого эпичного, что у учительницы аж глаза загорались, когда она стихотворение нам зачитывала? Теперь выросла - понимаю. Пушкин гений.


- Что эту строчку придумал?

- Что это стихотворение написал. Это же была ответка на жестокие действия властей… - замолкаю, перевожу взгляд на Данияра, - нет, мы сейчас школьную программу точно обсуждать не будем! Давай лучше о тебе поговорим! Твои родственники связывались с тобой?

- Ни разу за два года. Полагаю, они и дальше проживут без меня.

- Я… ощущаю себя виноватой за тот случай давления на тебя, - признаюсь негромко, - и вообще - за разрыв твоих отношений с семьей…

- Не надо. Я понимаю, о чём ты, но та сделка с Константином никак бы им не помогла: сестра бы потратила деньги на себя, отец бы их пропил. Ничего бы не поменялось, - он поворачивает голову и встречает мой взгляд, - Мира, я сам позволил им забраться себе на спину; сам решил, что потяну эту ношу. Это было моей ошибкой - осознанно лишить их возможности самостоятельно заботиться о себе, при том, что сестра абсолютно дееспособна, а у отца есть пенсия и выплаты по инвалидности. Эта история никак не касалась тебя. Она касалась только меня и моих проблем в семье... А по поводу моей истории с управлением гневом - тут и говорить нечего. Это вообще не твоя вина - и не тебе за неё отвечать.

- Почему у меня ощущение, что я принесла тебе больше вреда, чем пользы?.. - закрываю глаза руками, вспомнив обо всём, с чем он столкнулся после встречи со мной.

- Ты совсем глупая? - хмурится молодой человек и обхватывает мою руку за запястье, открывая лицо, - Ты меня буквально жить заставила.

Несколько секунд смотрю на него, а затем не удерживаюсь и расплываюсь в улыбке:

- И что теперь делать будешь?.. Долг, знаешь ли, платежом красен!..

- Теперь я буду делать всё так, как будет лучше для тебя, - серьёзно произносит Данияр.

- Ни в коем случае! - останавливаю его не менее серьёзно.

Был у меня уже один… «жертвовавший всем» «во имя меня и мне во благо».

- Пожалуйста, делай то, чего сам хочешь. Это моя единственная просьба. Даже требование к тебе, - произношу четким голосом.

- Ладно, раскомандовалась тут, - Данияр откидывает голову на подушку, прикрывая глаза, но я чувствую, что его недовольство - наигранное.

- Хочу, чтобы тебе было хорошо, - негромко произношу, повернувшись к нему.

- Знаешь, как называется это чувство? - уточняет с закрытыми глазами.

- Как? - спрашиваю.

- Любовь.

- Тогда я люблю тебя, - отвечаю.

И встречаю его пристальный взгляд.

- Ты сама это сказала, - произносит Данияр совершенно серьёзно, но мне почему-то становится смешно, - не смейся. Моё требование - отвечать за произнесенные слова!

- Так у нас в доме будет только два правила? - усмехнувшись, уточняю, - «Делай то, что сам хочешь» и «Отвечай за произнесенные слова»?

- Мне нравятся эти правила, - кивает Данияр, - я бы ещё одно добавил.

- Какое?

- Люби того, кто рядом, - звучит ответ.

- Для общего дома… правило идеальное, - киваю, принимая его предложение с лёгкой робостью.

- Я тоже люблю тебя, - решает тут же следовать ему Данияр.

- Это хорошо, - отзываюсь совсем негромко, - правила нельзя нарушать…

- На этом и договоримся, - произносит молодой человек и притягивает меня к себе.

Приятное чувство «правильности» происходящего затапливает меня с головой. Мой странный роман здесь завершается, а вместо него начинаются отношения.

Серьёзные. И, надеюсь, крепкие.

А ещё очень надеюсь, что все сильные потрясения и тяжелые испытания мы уже оставили позади. Нам и быта за глаза хватит, чтобы проверить чувства…

Так что ко всем, кто следит за нашими судьбами наверху, обращаюсь: «С нашей пары хватит всего вот этого! Спасибо! Отведали, накушались! Теперь, пожалуй, счастливо заживём! Всего хорошего! Ваши Мира и Данияр!»

…

Надеюсь, услышат… слишком много высказанных надежд за последний абзац. Пора с этим заканчивать - и не ожидать хорошего, а дело делать. Это мы можем. Я и он. Как там говорится?.. «…а всё, что кроме, легко уладить с помощью зонта»!

…

Господи, Мира. Рукалицо. Из тебя точно скоро песок посыплется…

…