Мое имя — Вендетта!

— Не бойся, не яд, — усмехнулась она, — Снотворное. Ты поспи, а я с тобой посижу.

Вик ушел, а я медленно погрузилась в сон.



Проснулась неожиданно, среди ночи и вскочила с дивана, не вполне осознавая, где я, тут же застонала от боли и медленно откинулась обратно на подушку.

— Успокойся. Все хорошо. Ты в безопасности, — прозвучал голос Вика. Я включила торшер, стоящий возле меня. Он сидел напротив, Оксанки в комнате не было.

— А где Ксана?

— Отдыхает. Она после операций к тебе приехала.

Я понимающе кивнула и откинулась на подушку. Странно, когда мы одни он называет меня на «ты». Не то, чтобы я против. Просто, будто боится при других мне тыкать. Кажется, это называется соблюдать субординацию. Хотя какая, к черту, субординация, когда он так смотрит на меня. Я слишком хорошо знаю этот взгляд. На меня так муж смотрел. Когда-то. Я потерла лицо руками. Бред полнейший. Мало ли мне привидится со сна, да еще под действием таблеток.

— Ты бы тоже шел отдохнуть, — сказала я ему, — Со мной ничего не случится. Обещаю.

— Нет, уж, — покачал он головой, — Я лучше тут посижу, мало ли.

— А завтра тебе Митяя охранять. И как ты это делать будешь, всю ночь не спавши?

— Мне не привыкать.

Я замолчала и подумала о Тошке. Где он? Почему Митяй поехал его встречать, да еще и прихватив с собой почти всю охрану. Что происходит, вообще? И что будет дальше? Если Седой не убрал трупы своих парней, то, скорее всего, их обнаружит милиция и тогда гнева Яна мне не избежать.



Утром проснулась от того, что кто — то гладил меня по голове. Запах знакомой мужской туалетной воды заполнил комнату. Тошка. Разлепила глаза и наткнулась на виноватый взгляд мужа.

— Привет, родная.

Я промолчала. Он осунулся, оброс однодневной щетиной, прическа на голове смутно напомнила те времена, в начале девяностых, когда он ходил в кожанке и во всем черном — уложенная гелем, зачесанная назад. Весь бандитский шарм вернулся к нему, стоило вернуться в Россию. Господи, и я ведь знала, что все этим закончится…. Зачем же тогда приехала?

Неожиданно раздался выстрел откуда-то снизу и следом отборный мат. Я подорвалась, прижимая руку к боку, и быстрым шагом покинула комнату, как ни странно, чувствовала я себя почти хорошо.

— Лена… — окликнул меня муж, но, почему-то не удерживая как раньше, просто смотря на мои передвижения.

Я упрямо пошла по незнакомому коридору, Антону ничего не оставалось, как следовать за мной. Нашла лестницу и спустилась настолько быстро, насколько могла. Видок у меня, наверное, тот еще — в халате, розовом, который мне привезла Ксана и в тапочках с помпонами.

Когда спустилась, пожалела, что я не в бронежилете, как минимум. В гостиной Митяя теснилось, по меньшей мере, двадцать бойцов. И все при моем появлении застыли и уставились на меня. Многие смотрели на меня с уважением. Я усмехнулась про себя. Ну вот, Ленка, ты прошла боевое крещение — спасла одного из них, ценой своего здоровья. Супер.

Антон приблизился ко мне и встал рядом, а потом взял меня под руку, чем несказанно меня удивил. Это что-то новенькое, не припомню я таких жестов, когда у него были свои люди в девяностых. И что это тут за собрание такое?

— Что за пальба? — пробасил мой муж.

— Антон Валерьевич, это Дэн у нас с оружием не умеет обращаться…

— Это ты не умеешь, кто ж знал, что ты, идиот, его с предохранителя снял…

— Кончай базар, — Митяй появился как всегда нежданно — негаданно, — Чего столпились здесь? Во дворе места мало?

Парни быстро рассосались под грозным взглядом хозяина и ухмыляющейся Тошкиной физиономии.

— Все, Митяй, если б ты не пришел, — весело произнес мой муж, — Был бы у тебя государственный переворот. Кажется, впервые твои отморозки женщину за человека приняли.

Я удивленно посмотрела на своего мужа.

— Я чувствую, — почему-то недовольно произнес Митяй, — Целый день только и разговоров между ними, как твоя жена вместо моего зверя под пули встала.

То, что Митяй назвал Вика зверем, мне не понравилось и сильно резануло слух. Н-да, Митяй тактом никогда не отличался. Вик возвышался за Митяем стеной и виду не подал, что ему неприятно. Со стороны могло показаться, что ему все равно. Но после того, как он тащил меня на себе и не давал отключиться с упорством, которому позавидовал бы и врач, я была уверена, что безразличие Славы — только маска. Не мог человек неравнодушный к чужой жизни, быть равнодушным к самому себе.

— Как себя чувствуешь? — вопрос Митяя застал меня врасплох за своими размышлениями.

— Лучше, намного. Твоя Оксана просто чудо.

— Почему решила, что она моя? — спросил Митяй, улыбаясь.

— Разве нет? — нерешительно спросила я, — То есть, я хотела сказать…Да, ну тебя, чего ты мне голову морочишь! А то не видно, как вы друг на друга смотрите.

Митяй рассмеялся счастливым, искренним смехом. Видеть Митяя почти, что нормальным человеком было странно, но приятно. Но за всем этим фасадом скрывалось одно — новая война, новый передел власти, в которую ввязался мой муж и теперь и я не осталась в стороне. Что делать? Уехать и бросить его одного я не смогу. А вот Кирилла просто необходимо отправить обратно.

Я развернулась к мужу лицом и, четко выделяя слова, проговорила:

— Идем, нужно поговорить, — и пошла наверх, не оглядываясь, прекрасно зная, что взгляды мужчин в этот момент направлены на меня.


Честно говоря, в комнату зашла уже на подгибающихся ногах, в боку кололо. Но я и виду не покажу, пока не узнаю, что он дальше намерен делать.

— Лена, — судя по всему, Антон решил занять оборонительную позицию, — Только не начинай.

— Скандалить? — переспросила я, — Не буду, не имеет смысла. Что вы будете делать дальше?

Кажется, этот вопрос его озадачил, наверняка, он ожидал от меня упреков, а не спокойствия.

— Седой вам просто так акции не отдаст. Это будет новая война. Ты хочешь войны? Не боишься, что он просто сдаст тебя ментам? Ты в розыске, не забыл?

— Седой? — переспросил мой муж, а я кивнула и описала главаря кавказцев.

— Азид, — кивнул он, — Что там было? Что он от тебя хотел?

— От меня ничего. От тебя и Митяя хотел, чтобы вы вернули ему акции. Я, правда, ему объяснила, что Митяй на это не пойдет. Но его это, кажется, не волновало. Если что, он бы меня и по кусочкам вам присылал, в пакетике, — при последних словах муж жутко побледнел и грузно упал в кресло напротив моей кровати.

— Я отправлю тебя обратно, тебя и Кирилла, — через некоторое время произнес он.

— Да, к черту все! — взбеленилась я, — Кира отправляй, но я останусь с тобой!

— Не делай из себя дурочку! — повысил он голос, — Ты — мое слабое звено. И если ему не повезло в первый раз, нет никакой гарантии, что не повезет во второй!

— Я останусь здесь! — упрямо повторила я, — Я не уеду, не хочу там гадать, жив ты или нет, а потом искать твою братскую могилу.

— Я буду тебе звонить, — тяжело вздохнул мой муж, но я его перебила.

— Ты разве не понял? Я. Не уеду. Засунешь меня в самолет, я прилечу обратно.

— Когда ты стала такой упертой? — закричал он на меня.

— Всю жизнь такой была, просто это ты не замечал.

— Вся в папочку… — произнес он и осекся.

— Да, именно так, — ответила я и сильно прикусила губу, уже привыкшая заглушать моральную боль физической. Не думать, не вспоминать, не слышать, — с некоторых пор это стало моей молитвой.

Антон резко развернулся и вышел, хлопнув дверью.



К вечеру ближе приехала Оксана вместе с Владом и моим сыном. Антон заходил всего один раз и то, только для того, чтобы сухо сообщить мне о том, что пока я с сыном буду жить здесь, в охраняемом доме Митяя. Митяя я вызвала сама, кипя гневом и возмущением.

— Зачем он тебе нужен? — спросила я сходу, не успел он зайти в комнату.

— Кто? — не понял меня он.

— Антон. Для чего? Неужели сам не справился бы с Азидом? Не верю я тебе, ни на секундочку не верю. Зачем тебе мой муж? Он отошел от криминала много лет назад.

— Не лезь в мои дела, — кривая улыбочка играла на его красивом лице, — Ты мне, конечно, друг, но это не дает тебе право лезть, куда не просят.

— Оставь в покое мою семью. Я больше ничего не прошу, — хмуро сказала я.

— Я не трогаю твою семью. Антон сам захотел вернуться. Ты можешь его отговорить? Нет. И поздно уже, понимаешь? Все, механизм заработал. Мы вместе повязаны на этом деле. Теперь даже если захочет уйти, не сможет.

— Дим, — впервые назвала я его по имени, — Но ведь это опять криминал.

— Да, — честно ответил он, — А разве здесь может быть что-то по-другому? Я приставил тебе постоянную охрану, раз ты не хочешь уезжать, — сказал он без перехода, — Теперь тебя всегда будет охранять Викинг.

— Он же твой телохранитель.

— У меня их целая орава. А вот за тобой он будет смотреть, как за зеницей ока, раз ты ему жизнь спасла. И учти, Ленок, не только охранять, но следить за тем, чтобы ты глупостей не делала.

Чтоб тебя черти слопали, подумала я, когда Митяй выходил из комнаты. В этот вечер меня решили посетить почти все обитатели этого дома. Сначала примчался мой сын. Пришлось принять беззаботный вид.

— Отец сказал, что ты заболела. Мам, ты как? — глядя на сына, я проклинала себя за то, что собираюсь ему врать. Но другого выхода не было. А Кир показался мне угрюмым и недовольным.

— Да, все нормально, — улыбнулась я.

Мы проболтали еще где-то около получаса, когда мой сын, не отводя взгляд, произнес:

— Мам, я, вообще-то, уже взрослый. Зачем вы все мне врете?

От его укора в голосе и жесткого впервые взгляда, я онемела.