Миссия выполнима

Глава 14 Отец, омоложение пенсионеров





Через полгода я прошёл очередную процедуру омоложения четвертной дозой. Я сильно изменился внешне – в лучшую сторону, и энергии у меня заметно прибавилось – она, что называется, била ключом. Выяснилось, что при повторном цикле зубы больше не выпадают. Я и далее продолжал скрывать свою молодость от посторонних, маскировался как мог. И всё-таки даже Люся с Викой не смогли устоять и принялись активно строить мне глазки.

Но на меня это не действовало. После того, как я познакомился с Сашей, мои выходные были скрашены интересным досугом, она меня таскала по выставкам, ходили на концерты, в театр. Ей этого не хватало долгие десять лет, да я за эти десять лет соскучился по этому — моя покойная жена меня регулярно вытаскивала в театр и на концерты, на выставки в музеи. Поэтому и я, и Саша получали огромное удовольствие от этих походов, как и от последующего продолжения общения в интимной обстановке, уже у меня дома.

Нашим отношениям не мешали мои регулярные встречи с моими «женами» Лидой и Зиной. Лида забеременела, а Зина еще нет. Обе в конце концов переехали ко мне жить в коттедж, посещал я их сначала две ночи в неделю, потом каждую ночь по очереди — молодел, энергии прибавлялось и желания тоже. Хотя Лида и забеременела, но требовала к себе внимания, что с нее взять. Саша привыкла за десять лет к существованию в жизни мужчины других женщин, поэтому никаких сцен ревности не устраивала, для нее это была нормальная ситуация. Зато у нас с ней выходные все более превращались в секс-марафоны, с ней мне было особенно хорошо. Она познакомилась с Лидой и Зиной, они признали в ней «старшую жену», тем более, что работала Саша начальником отдела. В подчинении у нее было сорок человек, она знала как людьми командовать. Потихоньку она начала гонять девушек, заставляя делать гимнастику, в выходные устраивая по утрам мастер-класс. Сначала со стенаниями, но потом уже с охоткой Лида и Зина занимались по утрам гимнастикой самостоятельно.

***

Вскоре я завёл разговор с Олегом о расширении кадрового состава за счёт пенсионеров.– Им, как и мне, терять нечего, кроме болячек, – пошутил я.

Я предложил вспомнить ему о наших преподавателях в институте, которые показали себя знающими специалистами и хорошими людьми. В голову мне сразу пришла Ольга Сергеевна, которая преподавала у нас физику полупроводников. Когда я учился, ей было около шестидесяти пяти. Умная и энергичная женщина, строгий преподаватель, на кафедре она занималась научной работой. На прошлогодней встрече выпускников мы как раз говорили о ней: живёт одна, не работает, да и какая работа – ей уже под девяносто.

– Предложи ей омоложение, – предложил я Олегу, – в обмен за работу с нормальной зарплатой. Только предупреди, что временно – года три – ей придётся пожить у нас из-за секретности.

Олег позвонил на кафедру, чтобы узнать адрес и телефон. Подозрений это не вызвало, так как он не был чужаком со стороны, а учился в этом институте. Купил букет цветов и поехал прямо к ней домой.

Ольга Сергеевна вспомнила Олега и даже сделала ему комплимент:

– Олег, ты так возмужал! Постой, тебе ведь уже сорок пять, а выглядишь ты лет на десять моложе.

Он попытался оправдаться:

– Ну, вот так получилось, веду здоровый образ жизни…

За чаем с вареньем («Внуки угостили», – сказала она) он сделал предложение Ольге Сергеевне пройти процедуру омоложения в нашей клинике и перейти на работу к нам, чтобы заниматься прикладной наукой.

– Да ты шутишь, наверное, Олежек! Хотя вряд ли ты явился бы ко мне, чтобы просто пошутить… А что, эта процедура действительно настолько эффективна, что я смогу ещё и работать?

– Да, – подтвердил Олег. – Как это работает, мы точно не знаем, но положительный эффект даёт однозначно. Неоднократно проверили на людях: несколько сотен наркоманов излечили не только от наркотической зависимости, но и от СПИДа, и от прочих сопутствующих заболеваний.

– Ты мне сказки рассказываешь – за СПИД вам бы уже давно Нобелевскую премию дали! Да и постой, это, наверное, очень дорого? – обеспокоилась Ольга Сергеевна.

– Ну вот вы и отработаете у нас три года по специальности, с хорошей зарплатой.

– Увлекательно, конечно, но… у меня цирроз – рак печени. От силы полгода осталось. Но я не жалуюсь, и так достаточно пожила…

– Ольга Сергеевна, – горячо убеждал её Олег, – онкология излечивается и все другие болячки тоже! Вы ещё много хорошего успеете в жизни сделать! Давайте попробуем, хуже ведь вам всё равно уже не будет. Поедем прямо сейчас к нам в служебную гостиницу, там за вами будут наблюдать на всякий случай, при необходимости вызовут скорую.

– Уговорил, – махнула рукой Ольга Сергеевна. – Сейчас сообщение внучке Маше отправлю, что поехала в санаторий на три месяца. Попрошу, чтобы цветы поливала. Денег у меня для санатория достаточно – она знает. А что цирроз у меня, я никому не говорила – ни к чему мне их охи да ахи слушать.

Она собрала вещи, и они поехали. Олег привёз Ольгу Сергеевну к нам в лабораторию, где её сразу же усадили в установку «омоложения». Дали половинную дозу – тридцать тысяч циклов. После этого проводили её в общежитие и познакомили с девочками.

Так же быстро Олег договорился с профессором Шантаровым. Однако тот поставил ему условие: процедуры омоложения будет проходить только вместе с супругой. Жена его была преподавателем физики полупроводников, кандидатом наук – после десяти лет на пенсии была готова работать у нас кем угодно, даже лаборантом, только бы не сидеть дома. Мы подписали с ними соглашение на пять лет, и отвёзли их к биологам в лабораторию. После курса омоложения супруги отправились домой на такси, им не было смысла оставаться в общежитии. Договорились, что встретимся через месяц и начнём работать вместе.

Через месяц Шантаровы выглядели посвежевшими и энергичными. На полгода, пока не помолодеют окончательно, мы озадачили их работой в лаборатории: выращивать кристаллы. А там подберём им задачи по душе.

Что касается Ольги Сергеевны, то она тоже стала чувствовать себя значительно лучше. Через месяц на всякий случай мы отправили её в онкоцентр сдать анализы, но онкомаркеры не дали положительного результата. Рак мы победили, осталось победить возраст – но для этого просто надо было подождать. Пока что она занялась обустройством быта в нашем общежитии.

– Неужели я буду такой же, как Вика и Люся? – недоверчиво спрашивала Ольга Сергеева.

– Ну нет, такой вы уже не будете: у них это природный возраст и, главное, мозги наивных двадцатитрёхлетних девчонок. А ваша голова богата жизненным опытом, его никуда не денешь, он навсегда останется с вами.

– А когда я помолодею до их возраста?

– Примерно через полгода. Вы будете молодеть с каждым месяцем, биологический возраст остановится на оптимальной отметке – примерно двадцать пять лет.

– Хорошо-то, как! Не терпится уже дождаться этого чуда!

Своих партнёров – наших лаборантов – я озадачил тем же вопросом: «Преподаватели и научные работники на пенсии – кого можно привлечь к нашей работе?» Нашлось немало народа, около ста человек. Пока нам не нужно было так много, но мы составили ранжированный список: кого и в каком порядке будем приглашать к сотрудничеству.

***

В итоге мы приняли на работу восьмерых биологов и четырёх врачей – все пенсионеры. Они должны были работать в нашей биомедицинской лаборатории под командованием Василия Сергеевича для организации реабилитационных центров и оздоровительной клиники. Самому старому из них – бывшему ректору нашего мединститута – было девяносто шесть лет. Несмотря на преклонный возраст, он отличался живым умом и неукротимой энергией. Жил он один, уже потерял всех близких, однако у него была шикарная квартира, которую ему совсем не хотелось терять. Тогда он решил сообщить соседям, что уезжает к родне на юг, а на его место через месяц якобы приедет дальний родственник.

Наши биологи не были в курсе механизмов портала, поэтому в такой секретности, как у техников, необходимости не было. Требовалось только скрыть резкое омоложение человека, поскольку это могло вызвать подозрение у властей. Точных данных о количестве проходов по годам омоложения всё ещё не было, так что мы решили действовать экспериментально: сами врачи и биологи-пенсионеры решили выступить в качестве подопытных кроликов.

Девяносташестилетний профессор Карпов получил дозу в тридцать тысяч переходов. Профессор Медведев – бывший ректор ТМИ – пятнадцать тысяч (ему исполнилось восемьдесят девять). Семидесятивосьмилетний профессор Леонтьев – семь с половиной тысяч, и, наконец, доцент Дамбаев семидесяти семи лет – три с четвертью тысячи переходов.


Эксперимент завершился успешно. Через месяц все остались довольны своим здоровьем – пройдя обследования, не выявили никаких хронических заболеваний, сосуды были в отличном состоянии, а все опухоли и следы от операций бесследно пропали.

– Надо бы подождать подольше, – предложил Карпов, – организм человека не может омолодиться сразу на сорок лет. Мы видим по Леонтьеву и Дамбаеву, что они помолодели меньше всех, но, кажется, в полной мере. А все остальные будут продолжать перестраивать свои организмы и дальше.

– Займёмся биологами для уточнения картины, – с энтузиазмом воскликнул Дамбаев, – их у нас аж восемь «штук»!

Запустили биологов, зная хотя бы приблизительную картину: примерно восемьсот – тысяча циклов на один год. Начали с малых доз, десятилетних и двадцатилетних циклов, убедились в сроках проявления результатов: один и два месяца. За это время Карпов помолодел ещё больше – до биологического возраста пятьдесят пять лет. Спустя четыре месяца после процедуры убедились и в этом сроке для омоложения на сорок лет.

Продолжили эксперименты. Для начала вывели всех из пенсионного возраста – пока лишь до пятидесятилетнего, заодно повторно запустили врачей, тоже омолаживая их до полтинника. Никто из них не хотел становиться моложе этого возраста.

– Потеряем все свои связи в обществе, станем изгоями, – опасались они.

В итоге экспериментов получили достаточно точное число: семьсот шестьдесят циклов за один год омоложения.

Решили, что будем продолжать исследования того, что даёт один цикл омоложения, то есть годовой цикл – внешне его трудно было заметить. Результат становился виден только через месяц, а то и два. Чем больше циклов, тем дольше проявляется результат. Врачи нашли это закономерным: организму требуется больше времени для перестройки.

Стали известны примерные сроки возрастной реабилитации: срок до десяти лет за один месяц, двадцать лет за два месяца и так далее.

Все курильщики из этой компании бросили курить – желание пропало, что говорило о воздействии на мозг в направлении избавления от вредных привычек.

– Наверняка так наркоманов и алкоголиков можно лечить! – воскликнул Дамбаев, бывший заядлый курильщик.

Василий Сергеевич подтвердил:

– Можно. Взгляните на меня – я бывший пятидесятипятилетний алкаш.

– Классно! – восхитился Дамбаев. – Реабилитационную клинику откроем – озолотимся…

– Ну, насчёт лечения наркоманов вы опоздали – мы уже все клиники Томска к себе привязали, мобильная установка по ним ездит, наркоманов через неё пропускаем.

– А просто на омоложении не озолотимся? – подколол Дамбаева Карпов. – Я буду рекламным агентом: «Мне было девяносто шесть лет, а смотрите, какой я сейчас!»

Надо сказать, что все эксперименты велись с видео- и фотофиксацией результатов процедур омоложения – это делалось для возможности официальной смены документов у помолодевших пациентов. Карпов передумал «уезжать на юг» – пока шёл процесс омоложения, общался с соседями и знакомыми, рассказывал согласно нашей легенде о том, что проходит цикл экспериментального лечения, показывал фото.

– По закону последний раз паспорт меняется в сорок пять лет, так что нам, пятидесятилетним, не о чем заботиться! – воскликнул Карпов. – Тем более, я сейчас даже больше на своё фото в паспорте похож, чем до омоложения.

– Это точно, – согласились остальные.

– Мне срочно жену надо омолаживать, она тоже врач! – воодушевился Дамбаев.

– Да разведись, молодую найдешь, – засмеялся Карпов.

– Нет уж, столько лет прожили – будем и дальше вместе. Я за это душу продам!

– Душу продавать не надо, – прокомментировал Василий, – пускай с нами контракт пятилетний подписывает, как все вы – и будет ей омоложение до пятидесяти лет.

– Конечно, подпишет! У меня ещё пара десятков коллег найдётся, которые захотят работать на вашу компанию за омоложение.

– Пока подождём с этим, – остановил его Василий Сергеевич. – Прошу не забывать, что омоложение – наш большой секрет, и рассказывать о нём никому не стоит. По поводу новых сотрудников: сначала надо всех вас распределить по рабочим местам, определить программу работ, штаты для этого, а уже после этого будем заполнять вакансии новыми людьми.

Постепенно у нас сформировался свой медицинский институт, который занялся исследованием воздействия порталов на здоровье человека. Учёные выясняли, какие заболевания излечиваются применением портала, какие нужны для этого количества переходов. Врачи-психиатры решили опробовать способности порталов для излечения нарушений психики. Для приобретённых нарушений психики результаты были положительными, для врождённых – отрицательными. Но даже это дарило возможность помочь половине пациентов психиатрических больниц!

Боровиков – светило нашей томской психиатрии – пояснил, что у нормального человека в стрессовой ситуации развивается нарушение психики, и если психиатры вовремя не придут ему на помощь, процесс может приобрести необратимый характер. В этом случае заболевание уже не излечивается традиционными медикаментозными методами. Порталы же возвращают психику в первоначальное состояние, не искажённое стрессом, и человек получает возможность вернуться к полноценной жизни.

Мы рекомендовали Боровикову пропускать всех пациентов психиатрических клиник Томска через портал в порядке благотворительности. Решение об их дальнейшей судьбе после нашего лечения пускай принимают штатные врачи клиник.

В порядке благотворительности мы готовы были даже обслуживать все детские больницы, но для этого пока было слишком мало данных. Всё ещё было неясно, как порталы повлияют на развитие человека в отдалённой перспективе. Этим и предстояло заняться нашему исследовательскому медицинскому институту.

***

Очередной выходной мы провели в семейном кругу — Лиде нездоровилось, Саша почему-то решила, что это ее обязанность заботиться о моих «младших женах». Она поила Лиду всякими витаминками, заставляла делать легкую разминку — все по науке, она проштудировала книги про беременность и стала в этом докой. У Лиды уже был пятый месяц беременности, Зина была на третьем месяце. Сексуальные отношения я с ними прекратил, поскольку желание у самих женщин пропало — такова природа. Я даже хотел переселить их в отдельный коттедж, но Саша не дала, ей нравилось заботиться о них. Хотя переселяться ко мне домой она отказалась — у нее три дня в неделю прямые эфиры допоздна, ей проще в городской квартире переночевать. Я не настаивал, хотя желал ее видеть рядом каждый день — прикипел, как говорят. Заботы заняли время Саши до полудня, потом мы поехали на выставку современного искусства в Художественном музее. Мы бродили по выставочным залам, болтали, обсуждая картины, которые мне откровенно не нравились. Саша была более сдержана в своих оценках. Я был одет демократично, джинсы, мягкие мокасины из кожи — никакой «фирмы». Что было на Саше — я в этом не очень разбирался, но выглядела она отпадно, все оборачивались ей в след, меня это вдохновляло — какую красавицу подцепил... И тут Саша как наткнулась на преграду — навстречу нам вышел мужчина лет сорока пяти, он смотрел Саше в глаза. Что он пялится на мою женщину - возмутился я про себя.

- Так вот ты на кого меня променяла, на какого-то молоденького жиголо! - выдал он подходя к Саше. Саша растерянно смотрела то на меня, то на него, я не мог понять, что с ней случилось, почему она зависла.

- Зая, ты же был старше лет на двадцать этого муд...ка — проговорила она растерянно. - Рядом с тобой я как то не замечала, что ты так помолодел... Ты сейчас выглядишь лет на двадцать его моложе...

- Зая! Он меня жиголо назвал — я попытался отвлечь внимание Саши — пойдем я тебе куплю Лексус, давно пора, ты все отказываешься. Я видел симпатичный красный Лексус в салоне — мимо проезжал.

- Красный Лексус — Саша переключилась — ты мне не показывал, черный я не хочу. Поехали. Саша взяла меня под руки и мы прошли мимо ее бывшего любовника, как мимо пустого места. Когда мы тронулись и проехали минут пять, Саша тряхнула головой о снова переключилась на меня:

- Володя, ты катастрофически помолодел, я где-то читала про эту болезнь, кажется она называется Х-фактор, надо срочно обратиться к врачам, обследоваться!

- Саша, давай сначала купим Лексус, красный, как ты хотела, потом поговорим о врачах - попытался я ее отвлечь. Но она уже твердо стала на тропу «забота» и ее оттуда свернуть было невозможно:

- Едем в клинико-диагностический центр, он по выходным работает!