Мир Лины

А в конце второй недели в Нарвен пожаловали гости. Или точнее гостья. На белоснежной открытой карете, запряженной четверкой гнедых лошадей с десятком всадников сопровождения приехала ОНА. И Полина почувствовала себя гадким утенком, по ошибке ставшим герцогиней. А ведь она была в жемчужной амазонке с бирюзовым шарфом, да еще Тори уговорила ее прицепить на лацкан брошку из бирюзы и надеть бриллиантовые серьги-гвоздики.

И это все для того, чтобы красиво приехать на стройку.

Все-таки иногда есть разница между земной демократией и прогрессивной аристократией Этана.

И все же, когда к воротам замка подъехала карета все мужчины, как по команде, стали следить за каждым движением сидевшей в ней леди, побросав работу и, заодно, выкинув все мысли из головы.

Что Полине совершенно не понравилось.

- Труди, кто это? – она подозвала к себе экономку.

- Это леди Оливия Мэй, в девичестве Донахью. Троюродная сестра Его Светлости. Честно говоря, леди, - тут Гертруда виновато повесила голову. – Все думали, что герцог жениться на ней, а он выбрал Вас. Хотя это-то как раз понятно, - затараторила она, - не каждый может жениться на принцессе, да еще и такой красивой… - Тут она поймала скептический взгляд Лины. – И умной, а уж какой хозяйственной…

- Я поняла, Труди, - рассмеялась Полина. – Можешь не продолжать.

Герцогиня вместе с экономкой и начальником замковой стражи подошли к подъездной аллее, пусть в Криштере сейчас ремонт, но гостей нужно встречать как положено. Лина заправила выбившейся локон за ухо и нервно одернула шарфик. Въезд с такой помпой, а если точнее, не ее въезд с помпой, заставлял девушку стыдиться неразберихи во дворе замка: сваленного в кучу строительного мусора, накрытых тентом досок для будущих деревянных панелей или паркета, работающей полевой кухни и самое главное – попахивающих далеко не розами местных жителей.

- Так и что? Давно леди Оливия замужем? – продолжила Лина допрос с пристрастием.

- Нет, она была замужем лет пять, но овдовела больше года назад, - пояснила Труди.

- Я была замужем чуть больше четырех лет, а овдовела год и пять месяцев назад. – леди Мэй легко спорхнула с верхней ступеньки кареты, воспользовавшись помощью одного из охранников, ее дорожное платье было бледно-синего цвета. – И честно говоря, еще ничто я не праздновала так отчаянно и радостно, как свое вдовство.

От такой информации брови Полины поползли вверх, а сама девушка на краткий миг потеряла дар речи, но быстро взяла себя в руки.

- Добрый день, леди Оливия, с прибытием в Криштер, - Лина немного склонила голову в приветствии и широким жестом обвела двор. – Как видите, мы пока не готовы к приему гостей, но вы можете остановиться в городском особняке. И прошу меня заранее простить, в последнее время я занята преобразованиями в замке и не смогу уделить Вам должного внимания.

- Ах, глупости милая, ты еще такая молоденькая, - Лина скрипнула зубами, на самом деле она старше этой леди года на два. – Я приехала тебе помочь. По всему герцогству только и разговоры, что о ремонте в замке. Мне от супруга достался Скалэ, летняя резиденция у моря. В свое время я вложила в него и душу и сердце, едва не полегла на поле ремонта и теперь искренне хочу помочь своей неопытной родственнице.

Поля вздохнула и хотела было отказаться, а потом подумала, почему нет? Если можно спихнуть часть работы на энтузиаста, она ее спихнет. Осталось только решить какую. Ведь рассказывать о возможных потайных ходах постороннему Лина точно не станет. А если в процессе совместной работы девушки не поубивают друг друга, то, возможно, у Полины в этом мире появиться подруга.

- Оливия, я же могу тебя так назвать? Ты, наверно, устала с дороги, купальни в замке не работают, мы меняем трубы, да и с едой пока не очень, работает только полевая кухня для обитателей замка, живут все пока в шатрах и палатках. Давай так, сегодня ты обустраиваешься в особняке и отдыхаешь, а с завтрашнего дня определим круг твоих обязанностей и начнется работа. Согласна?

Какое-то время Оливия задумчиво смотрела на лицо Лины, словно видела ее впервые, что, безусловно, было не так, все-таки Эвелин принцесса, а копии портретов императорской семьи висят в мэриях абсолютно всех городов Этана.

- Знаешь, я думала, что ты больше… - Леди Мэй взмахнула руками, подбирая слово, - …принцесса. А ты ничего, нормальная. Можешь звать меня Ливи, это имя для семьи. Посплетничаем сегодня вечером?

- Эмм… Хорошо, - отошла от шока Поля. Вот это смена настроения! – И зови меня Линой, это тоже, так сказать, личное имя. Для своих.

- Отлично, - улыбнулась Ливи, - тогда сейчас я поеду. Дашь мне сопровождающего?

- Конечно. Иорен, - герцогиня повернулась к капитану стражников, - приставь двух конников в сопровождение леди. И проследите, чтобы Тори нашла для нее горничную и помогла обустроиться в особняке. И пусть сегодня будет праздничный ужин.

- Разумеется, леди, - он подал рукой знак, и тотчас двое мужчин повели под узды лошадей, чтобы встать впереди все этой карето-конной феерии.

Весь день после этой встречи Лина провела как на иголках. А ну как Оливия что-нибудь учудит в ее отсутствие и Полине придется разгребать? Перед ужином и разговором с Ливи надо выловить Тори и хорошенько ее расспросить о характере новоявленной родственницы. Как говориться, доверяй, но проверяй.

А потом можно и Саймону позвонить, рассказать о том, что происходит в Криштере, расспросить его о делах, да просто посмотреть на ставшее дорогим лицо. Курортный роман Лины начал набирать обороты, и она уже не могла с ним справиться. Да и зачем? Так приятно чувствовать себя нужной хоть кому-нибудь.

Сашка проснулась и теперь активно занимается собственным оздоровлением и своей семьей. И Полина с удивлением обнаружила, что так, как ей представлялось никогда не будет. Сашок не кинется к ней в объятья благодаря за счастливое самоотверженное спасение, да она даже не узнает кому обязана своим вторым шансом. Сейчас, когда-то лучшая подруга, полностью отдалась подросшему сыну и осунувшемуся мужу.

А Лина, Лина будет ровно так же одинока, как и до пробуждения Александры. Увы, но людей, которым бы она была по-настоящему дорога, у нее не осталось. По крайней мере, на Земле. И что же теперь ей остается?

Видимо, просто жить.





Глава 8.




Чем больше крови, тем интереснее кино. Обычно, обедала Полина вместе со всеми обитателями замка прямо на улице. Мужчины сколотили несколько длинных крепких столов и к каждому приставили по две лавки без спинок. Лина любила каждый раз садиться на новое место, так она всегда могла перекинуться парой фраз с еще незнакомым ей жителем Криштера. Это позволяло ей узнавать разные мелочи, из которых складывалась жизнь туземцев.

Так, например, в прошлом году была засуха и некоторые виноградники чуть было не засохли. А в начале весны кто-то украл две жердины из загона и целый табун тяжеловозов рассеялся по всей округе. Женщины и дети потом три дня прятались по домам, чтобы никто случайно не угодил под лошадиные копыта, пока мужчины ловили разбежавшихся животных.

Эти истории были такими простыми и в тоже время такими необыкновенными, особенно для ушей городской девушки, что Лина могла слушать их часами.

Но сегодня весь день шел не так как обычно, вот и обед решил не отставать. Едва Поля доела суп-пюре, который был на первое и приступило к жареной с овощами на вертеле перепелке, как в спину ей прилетел крик:

- Леди! Герцогиня! Леди-хозяйка! – к Лине бежал один из ремонтников, которых в Криштере сейчас было великое множество. – Это… Там… Мы этого… - Мужчина, наконец, добежал до Полины и смог вздохнуть полной грудью. - Мы кабинет нашли. Герцога матушки покойной, леди Эмилии, кабинет.


Лина сама не заметила, как откинула в сторону вилку с румяной помидоркой на ней и вскочила с места. Поварам и служанкам оставалось лишь провожать удивленным взглядом стремительно удаляющуюся женственную фигурку и размышлять, что же такого важного может быть в этом кабинете, и как так получилось, что он в свое время пропал?

А Лину в это время всю охватил непонятный трепет, предвкушение чего-то волнующего, скорого и неизбежного, но совсем не опасного. Уж эту-то комнату Полина может осмотреть и без супруга, а если найдет в ней что-нибудь интересное, то у нее есть целый локон волшебных волос.

Девушка вслед за рабочим, кажется его имя Курт, поднялась на третий этаж и свернула на левую, хозяйскую половину. Сейчас здесь повсюду стояли лохани, ведра и корыта со всякими необходимыми в ремонте мелочами. Прямо на полу или на заляпанных лавках лежали инструменты, но смутило ее не это.

В коридоре в две шеренги вдоль стен выстроились мужчины в рабочей одежде, которая тоже вся была усеяна пятнами, а некоторые особо трудолюбивые представители сильного пола щеголяли этими пятнами еще и на лице, и на волосах.

И почему они не в касках? Не кстати подумала Полина. Она вошла в комнату, которую Гертруда называла малой зеленой гостиной, эта комната была своеобразной стилизацией под летний луг. И, разумеется, повсюду были Цилестиэлы. Вероятно, еще каких-то пятнадцать лет назад эта комната была очень красивой, светлой и невероятно уютной. Но сейчас, когда вся мебель уже была вынесена, а со стен стали снимать шелковую драпировку и гобелены, ее очарование пропало.

И вот как раз-таки за одним из гобеленов обнаружилась дверь. Не потайная, не секретная, а просто старая рассохшаяся дверь, закрытая на долгие годы тяжелой тканью.

- Почему ее завесили? – Ни к кому конкретно не обращаясь спросила Лина.

Она зашла внутрь запыленного помещения, следы на полу ясно указывали на то, что дальше порога мужики заходить постеснялись и, скорее всего, сразу кинулись звать хозяйку.

И с чего они решили, что это кабинет леди Эмилии? Промелькнула мысль у Лины. Но едва девушка оглянулась, она все поняла. Повсюду висели портреты счастливых, до безумия любящих друг друга мужа и жены, родителей Саймона. На некоторых картинах они были вместе с маленьким глазастым мальчишкой, темные волосы которого были старательно прилизаны, а рубашка застегнута на все пуговицы.

- Картины сохранить, - Полина развернулась к мужчинам. – За них отвечаете головой. После ремонта развесим в парадной галерее на втором этаже.

Герцогиня робко, будто бы несмело вошла в комнату, смахнула пыль с широкой столешницы дубового письменного стола, пальчиками потрогала позолоченные чернильницы и истлевшие перья, которыми уже давно не пользуются, все перешли на заправляющиеся перьевые ручки. Но смотрелись золоченые писчие принадлежности очень представительно.

Весь остаток дня Лина потратила на осмотр кабинета предыдущей хозяйки Криштера. Он был выполнен в простых и функциональных бежевых тонах, мебели было немного. Да и сама комната была небольшой. Основное пространство занимал стол и удобное кресло при нем, позади него стоял вместительный шкаф для документов, а прямо напротив расположились еще два кресла для гостей и журнальный столик между ними. Вот и вся обстановка.

В шкафу обнаружились различные книги по экономике, истории, географии, политике и религии, а также несколько папок с пожелтевшими документами, в основном со счетами и договорами о найме слуг на работу.

А вот вещи в столе были куда интересней. Золотой медальон с портретом какого-то юноши, Полина его не знала, гербовая бумага для писем, правда, как и все здесь, пришедшая в негодность. Во втором ящике оказалась шкатулка с полным набором для рукоделия, украшенная драгоценными камнями, и несколько вышитых носовых платков. В третьем ящике лежали личные документы леди Эмилии, указывающие о ее происхождении, свидетельство о первом браке, свидетельство о смерти мужа и свидетельство о втором браке, все они отправились в новую отдельную папку. А еще целый мешочек каких-то семечек, тускло-белого цвета.

- Труди, - Лина повернулась к экономке. Пока герцогиня разбирала вещи в столе, та следила за упаковкой и транспортировкой картин. – Ты не знаешь, это семена какого растения?

- Ну-ка, - экономка взяла одну семечку в руки и повертела, разглядывая на свету. – Нет, такого я никогда не видела, а ведь росла у отца на ферме. Что он там только не сажал, а эти семечки не простые. Да и не стала бы леди хранить у себя что-то обычное. К тому же посмотрите на кабинет, все истлело, даже вон мешочек. А семечки в нем целые, даже не засохли. - Ты права, - Поля отобрала у экономки семечку и спрятала обратно в мешочек от греха подальше. – А кстати, как так получилось, что про кабинет забыли?

- Да, это я – дуреха, позабыла, - покачала женщина головой и тут же прикрикнула, когда один из носильщиков едва не уронил портрет. – Аккуратней! Это же память! Ишь… распустились ироды. Так вот… Дело было примерно через месяц после смерти леди, мне тогда лет пятнадцать было. Я и служанкой-то ее личной была с полгода, не больше. А когда хозяйка умерла, тогдашняя экономка, Глициния, да будет вечен ее покой, взяла меня в помощницы. Милорд не мог смотреть на вещи своей жены. Одежду он приказал сжечь, все украшения снести в сокровищницу, а все портреты, документы и памятные вещицы переместили сюда, и комнату запечатали. Лорд Саймон, правда, по малолетству все порывался сюда войти, вот милорд Сибил и велел дверь гобеленом занавесить, чтобы она глаза не мозолила. А когда Вы, леди, ремонт начали, я совсем забыла, что за гобеленом еще комната. Ее ведь лет двадцать не открывали!

- Ладно, не велика беда, - слабо улыбнулась Полина. – Жаль Саймона сейчас нет, но ему в любом случае останутся портреты и бумаги, хотя это, конечно, все не то. Хмм… Вот что, я хочу, чтобы эта комната была отремонтирована, но не изменена. Все нужно обновить, но цвет стен, мебель, в общем все сделать таким как прежде. Это ведь возможно? И начните здесь ремонт уже после приезда моего мужа, он захочет посмотреть как здесь все было прежде.

- Трудно, леди, но выполнимо, - вздохнула Гертруда. – А можно мебель оставить? Разумеется, если удастся починить. Стол надо ошкурить и заново покрыть лаком, а ручки позолотить. У кресел придется менять и обивку, и наполнитель, но каркас еще должен быть целым, и еще шкаф… - Экономка на мгновение замолчала. – Вообще-то можно позвать толкового мебельщика, он сделает точные копии. Это не быстро и дороговато, конечно, но зато все будет новеньким. Хотя, должна предупредить, леди. Эти завитушки на столе и креслах давно вышли из моды.

Лина только посмеялась. Все-таки Труди очень ответственно подходит к своей работе.

Еще раз осмотрев комнату, из которой только закончили уносить картины, Поля решила сегодня уехать в особняк пораньше. Все вещи из стола она забирает с собой, так надежнее. А еще Лина решила прорастить пару найденных семечек, просто чтобы удовлетворить собственное любопытство.

К тому же в Нарвене ее ждет Оливия, с которой тоже запланирован разговор. Полина надеялась, что эта девушка не станет классической брошенной невестой и монстрообразным родственником в одном флаконе. У нее просто сил не хватит на ремонт, тайный договор и войну с родственниками мужа одновременно.

И все опять свелось к тому, что Поле надо притворяться. Как же все это надоело! Девушка решительно зашагала в сторону лестницы. Сейчас она прогуляется верхом на Эвин до города и все негативные мысли выветрятся из ее головы.

В последнии дни Лина отказывалась думать о сложившихся обстоятельствах и будущем, и наслаждалась каждым прожитым днем. Кому-то это может показаться странным, но Полина знала, что если она не смириться с ситуацией и не отпустит ее, то просто сойдет с ума.

Мысли девушки витали где-то далеко за пределами ее тела, иногда даже за пределами мира, поэтому совершенно очевидно, что она не заметила хлипкую ступеньку под ногой. А вот ступенька совершенно точно заметила маленькую женскую ножку и решила сдаться на милость судьбы окончательно и бесповоротно именно в этот момент.

Полина с криком рухнула вниз, даже не успев толком понять, что произошло. Под лестницу она не провалилась, ступенька была недостаточно широкой, но Лина больно ударилась лицом и руками, довольно сильно оцарапала застрявшую ногу, а еще, кажется, вывихнула или сильно ушибла вторую ту, что стояла на ступеньку выше.

Все вещи, которые девушка несла в руках, с грохотом посыпались вниз, словно маленькая лавина. Шкатулка для рукоделия, которая была в целости и сохранности больше четверти века раскололась на составляющие, явив всему миру нитки, иголки, пяльцы, клубки крашенной шерсти и разного размера спицы.

От обиды на такую несправедливость у Лины слезы выступили на глазах. К тому же ладони и левая скула, как и вся поверхность провалившейся в щель ноги начали садить и отекать. Со стоном Поля попыталась высвободить ногу из капкана лестницы, но у нее не получилось. Нужно, чтобы кто-то ее вытащил.

- Труди! Труди! – герцогиня проглотила комок, мешающий говорить громче. – Эй! Кто-нибудь! Труди!

Лина замолкла и снова попыталась самостоятельно вытянуть ногу. Безрезультатно. А между тем никто не торопился прийти ей на помощь. Отчаянье все сильнее охватывало Полину, мешая думать, и, в конце концов, девушку накрыла паника. Поля снова начала звать на экономку, рабочих, да хоть кого-нибудь. В этом проклятом замке все время кто-нибудь ошивается, так неужели никто не слышит ее криков?

Но вот наконец внизу лестницы послышались голоса, кто-то стал осторожно подниматься к Лине, проверяя каждую ступеньку на прочность. Затем девушка почувствовала, что ее осторожно пытаются поднять на руки, но ногу вытащить никак не получается.

- Курт, давай сюда, помоги мне. У леди нога застряла, - мужчина дождался пока его помощник поднимется. – Я сейчас буду ее поднимать, а ты вытащишь ногу, на весу это будет легче сделать. Готов? Начали!

Через двадцать минут закутанная в плед Поля сидела в одном из многочисленных шатров и старалась не кривиться, пока Гертруда обрабатывала заживляющей мазью ее царапины, ссадины и синяки. Нога была вправлена штатным лекарем, который велел приложить к ушибу холод и поменьше ходить следующие пару дней. За это время ушиб, что он диагностировал, должен был сойти. Видок у девушки был тот еще. Сегодня определенно придется ехать домой в закрытом экипаже, нечего пугать честной народ. - Труди, а кто меня вытащил? Надо бы поблагодарить человека, - Лина поплотнее закуталась в плед. – И распорядись, чтобы мне принесли чай, я что-то замерзла.

- Леди, может лучше травяной сбор? Я сама делала. Он для кожи полезен и еще успокаивает хорошо, а уж спиться после него…

- Ладно, давай свой сбор, - Полина дождалась большую кружку с горячим напитком, сделала пару глотков и продолжила. – Так что там с моими спасителями?

- Так это Курт, который Вам дорогу сегодня показывал. И еще с ним мой муж был, Иорен. – Смущенно произнесла Гертруда.

- Иорен? Признаться, я совсем его не рассмотрела. Он ведь командир стражников?