Мир без принцев
Часть 54 из 66 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Конечно, – сказала она и, не глядя на него, пошла дальше.
– Вот и славно, – снова затараторил Хорт, несясь за ней вприпрыжку. – Просто хочу быть уверен, что ты понимаешь, кто твой настоящий друг.
Софи отстраненно кивнула, стараясь сосредоточиться на Агате, Агате, Агате, но все равно она могла думать только о принце.
– В качестве нашего последнего урока перед Испытанием я решила приоткрыть для вас окошко в мою собственную историю, – сказала Эвелин Садер, ее голос звучал на весь зал Добра.
Агата и Эстер перестали шептаться и удивленно взглянули на сцену. Последним человеком, который, по их мнению, мог пролить свет на прошлое декана, была сама декан.
– Сториан так и не стал описывать мою сказку, но это упущение мы со временем исправим. Это история о моем спасении от дикого мальчика, который привел меня сюда руководить вами, – продолжала Эвелин, величаво возвышаясь над аудиторией. – И сейчас, впервые в истории, мы приоткроем завесу тайны.
Она пробежала пальцами по учебнику, открытому на ее кафедре, и ее страстный голос, уже не принадлежавший ее телу, прогремел на весь зал:
– Глава 28: Выдающиеся женщины-пророки.
Над страницей книги всплыло объемное призрачное изображение старой школы Добра и Зла, подернутое дымкой.
– Думаю, мы должны продолжить чтение, – пробормотала Агате Эстер.
С высоты своей кафедры декан улыбалась ученикам:
– Добро пожаловать в мою сказку!
Она подула на призрачную сценку, и та разлетелась на тысячи сияющих осколков, а затем осыпалась на девочек, шурша и сверкая. Агата прикрыла глаза от непереносимо яркой вспышки света и вновь почувствовала, что проваливается куда-то. Наконец ее ноги мягко коснулись пола. Она открыла глаза и обнаружила, что снова стоит в зале Добра, но трех ведьмочек и остальных девочек рядом не было. Теперь воздух в главном зале был прозрачным и плотным, словно мутноватая пленка; на стенах еще не было столько отложений соли и кальция, а скамьи были заполнены девочками в розовых сарафанах и мальчиками в синих костюмчиках всегдашников.
Агата взглянула на Эвелин, стоящую за деревянной кафедрой. Декан была на десять лет моложе, чем сегодня, ее открытое лицо светилось теплотой. Вот только трепещущие бабочки на ее платье были не синими, а красными.
– Давным-давно я преподавала в школе Добра, а мой брат Август читал лекции в школе Зла, – раздался ее голос из реального времени, рассказывающий историю.
Агата скептически нахмурилась. Профессор Садер в своей книге писал обратное – Эвелин преподавала никогдашникам, и то только потому, что он попросил Директора школы взять ее на работу.
– Но мой брат давно завидовал моей силе, – заявила декан, – и планировал обманом заполучить мою школу в свои руки.
Агата только сильнее нахмурилась. «Ложь», – подумала она. Но все же, когда она взглянула на симпатичных внимательных принцев и улыбающихся юных принцесс, поглощенных уроком, на какую-то секунду все это показалось… настоящим.
– Спустя какое-то время мой брат напал на меня и изгнал из школы…
Окно зала распахнулось, и зеленовато-коричневый туман ворвался внутрь, сметая учеников со скамей. Испуганные всегдашники ринулись к дверям, а туман, как лассо, обвил Эвелин и вытащил ее через окно вместе с красными бабочками, шлейфом тянущимися за ней…
– Но я поклялась, что вернусь после его смерти, – объявила Эвелин. – Я пообещала, что однажды девочки будут защищены от мужского вранья и жестокости…
Агата стиснула зубы, слыша, как кричат выбегающие из зала всегдашники. Сценка становилась все более реальной. Она вспомнила, как Доуви и Лессо на первом году ее обучения отзывались об Августе Садере как об одержимом и опасном человеке… Неужели он внес исправления в учебник черепахи, чтобы скрыть свою историю? Может, это он врал все это время?
Зеленые перья заполнили иллюзорный зал, и призрачные всегдашники ринулись сквозь них вон. Агата закрыла глаза, в ее голове все перемешалось, и она уже не могла понять, что происходит по-настоящему, а что нет…
Пока что-то совсем-совсем настоящее не коснулось кончика ее носа.
Агата открыла глаза и увидела белое лебединое перо, улетающее от нее сквозь дым и спасающихся бегством всегдашников. Оно двигалось в сторону стены с фреской в зале Добра.
Агата последовала за белым пером к мозаичному полотну, где был изображен Директор школы в серебряной маске. Над его вытянутой рукой парил Сториан. У стены перышко опустилось и вонзилось кончиком в нарисованного Сториана, будто перо для письма, готовое творить. Агата инстинктивно потянулась к нему, ее пальцы обхватили перо… Кусочек мозаики под пером вошел в стену и исчез. А затем еще несколько кусочков стены тоже исчезли, открыв небольшой проем, достаточный для того, чтобы туда мог проскользнуть человек. С бешено стучащим сердцем Агата прошмыгнула внутрь дыры…
…И обнаружила себя в слабо освещенной комнате с небольшой дверью из белого мрамора. Она приоткрыла дверь и увидела темный коридор с еще меньшей белой дверью, а за ней коридор – еще темнее с дверью еще меньше, темнее, меньше, темнее… Пока наконец она не оказалась вползающей на коленях сквозь крошечное отверстие в кромешную тьму.
Агата поднялась на ноги в холодной непроглядной темноте и обхватила себя руками, чтобы согреться. Она сосредоточилась на своем растущем страхе и тут же почувствовала, как кончик ее пальца стал нагреваться, а затем слабо замерцал.
– Где я? – прошептала она.
– В той части памяти Эвелин, которую она никому не хочет показывать, – ответил знакомый голос.
Агата осторожно подняла палец вверх, и он вспыхнул, как прожектор.
Девочке улыбался Август Садер.
У Софи остался последний шанс найти Сториана, и она понимала, что ей нужно выиграть большинство из сегодняшних пяти состязаний.
Выиграв первые два, она почувствовала ощутимое облегчение. Конечно, Хорт ей помогал: сначала он магическим образом сломал лезвие ее оппонента в битве на топорах, а потом отвлекал людей от места, где пряталась Софи, в прятках на выживание. Но даже с помощью Хорта она едва обходила Тедроса, который обрел полную силу и в каждом состязании занимал второе место.
Как только Софи вошла в обуглившийся класс профессора Мэнли, она почувствовала, как рука принца легла на ее широкие плечи.
– Похоже, ты опять мухлюешь, Филип.
– Если я найду Сториана, может быть, я смогу остановить твое глупое Испытание, – огрызнулась Софи.
– Вчера ты уже потрудился над его поисками, – фыркнул Тедрос.
– И сохранил тебе жизнь, не так ли? – парировала Софи.
– Тедрос, Филип, прекратите флиртовать, – прорычал профессор Мэнли, проходя за ними в комнату.
Все мальчики уставились на Тедроса и Филипа, которые странно посуровели и тут же отошли друг от друга.
Взволнованная Софи уступила Тедросу первенство в двух следующих состязаниях, постоянно отвлекаясь на мысли, действительно ли принц заигрывал с ней…
«Ну конечно, он не флиртовал со мной, – уговаривала она себя. – Я же мальчик, дурочка. Мальчик!»
– Он отнимает у тебя победу, Филип, – ворчал Хорт, когда они направлялись на последний урок. – Тот, кто выиграет последнее состязание, выйдет на первое место. Ты можешь упустить наш шанс войти в команду! Мы должны подставить его…
– Я сказал «нет», – бросила Софи так резко, что Хорт аж подпрыгнул.
Так как в Синий лес нельзя было попасть до завтрашнего Испытания, выживание в лесу решено было проводить в зале Зла, где и собрались восемьдесят мальчиков и Альбемарль, усевшийся на ржавом канделябре.
– Простой забег вокруг замка, – сказал дятел, поглядывая на них поверх очков.
Софи увидела светящуюся желтую линию, которая магическим образом пролегла по кирпичному полу, пробежала меж ее ступней, вывернула в зал и скрылась вниз по лестнице.
– Тот, кто пробежит по дорожке из желтого кирпича и вернется в зал первым, получит первое место, – Альбемарль с шуршанием достал небольшой журнал из-под своего крыла и зарылся в него.
– По итогам, у Филипа есть небольшое преимущество перед Ариком и Чеддиком в борьбе за место лидера команды и обладание правом выбора десятого игрока на Испытание. Но гонку может выиграть любой.
Софи взглянула на Арика с Чеддиком и остальных негодующих мальчиков, ставших в стойку перед стартовой линией.
– На старт… – чирикнул Альбемарль. – Внимание…
Софи почувствовала хватку Хорта на руке и его влажное дыхание у ее уха:
– Беги, Филип. Беги, как будто спасаешь свою жизнь…
– Марш!
Семьдесят девять мальчиков, как бешеные быки, рванули в сторону двери…
Однако Софи осталась на месте, полируя свои неровные ногти, пока не раздался оглушительный грохот. Она равнодушно вскарабкалась на кучу ревущих тел у двери, удивляясь, как мальчики вообще сумели так долго выживать в природе, если не обладают и толикой здравого смысла, который подсказал бы им, что по лестнице нужно спускаться по очереди. К тому времени как первые мальчишки пришли в себя, Софи уже возвращалась к финишной прямой, только слегка вспотев.
– Похоже, Филип действительно хочет получить дежурство у Сториана? – ухмыльнулся Кастор, тяжелой поступью выступая из-за стонущих мальчиков.
Софи с облегчением выдохнула, сдув с лица свисающие пряди. Сегодня ночью она уж точно отыщет это перо. Она перевернет каждый кирпич, если будет нужно…
– Хотя прошлой ночью он так и не приступил к своим обязанностям, – пес презрительно усмехнулся ей в лицо. – Если ты считаешь, что где-то есть дела поважнее, чем поиск пера, и, по-твоему, что-то другое сможет удержать наш мир в целости – что ж, ради всего святого, скачи туда.
Софи ужаснулась:
– Нет… Я только…
– Векс, ты пришел к финишу вторым. Ты и примешь вместо него дежурство у Сториана, – рявкнул Кастор.
– Нет, нет, нет! – заголосила Софи. – Это сделаю я!
– Слышите, Филип сделает это! – пропищал Векс, явно не обрадованный перспективой провести в поисках бессонную ночь.
– Нет уж. Если Филип станет лидером команды, то ему будет не до этого, – рыкнул Кастор, вглядываясь в журнал Альбемарля. – Филипу нужно сегодня хорошенько выспаться, если мы не хотим превратиться в рабов.
Он угрожающе взглянул на нового эльфоподобного лидера команды:
– Только попробуй сегодня покинуть свою кровать, и я прикую тебя к ней цепями.
Софи еле сдержала крик, а ее сердце готово было взорваться. Сториан!
Она только что потеряла последний шанс найти Сториана!
Задыхаясь, она опрометью кинулась от пса.
Как мы теперь вернемся домой?!
Адреналин взорвался в ее мышцах. Она должна связаться с Агатой. Зажечь красный фонарь в своем окне, и Агата поймет, что ее нужно немедленно вызволять. Софи сипло дышала, по ее ребрам стекал пот.
– Вот и славно, – снова затараторил Хорт, несясь за ней вприпрыжку. – Просто хочу быть уверен, что ты понимаешь, кто твой настоящий друг.
Софи отстраненно кивнула, стараясь сосредоточиться на Агате, Агате, Агате, но все равно она могла думать только о принце.
– В качестве нашего последнего урока перед Испытанием я решила приоткрыть для вас окошко в мою собственную историю, – сказала Эвелин Садер, ее голос звучал на весь зал Добра.
Агата и Эстер перестали шептаться и удивленно взглянули на сцену. Последним человеком, который, по их мнению, мог пролить свет на прошлое декана, была сама декан.
– Сториан так и не стал описывать мою сказку, но это упущение мы со временем исправим. Это история о моем спасении от дикого мальчика, который привел меня сюда руководить вами, – продолжала Эвелин, величаво возвышаясь над аудиторией. – И сейчас, впервые в истории, мы приоткроем завесу тайны.
Она пробежала пальцами по учебнику, открытому на ее кафедре, и ее страстный голос, уже не принадлежавший ее телу, прогремел на весь зал:
– Глава 28: Выдающиеся женщины-пророки.
Над страницей книги всплыло объемное призрачное изображение старой школы Добра и Зла, подернутое дымкой.
– Думаю, мы должны продолжить чтение, – пробормотала Агате Эстер.
С высоты своей кафедры декан улыбалась ученикам:
– Добро пожаловать в мою сказку!
Она подула на призрачную сценку, и та разлетелась на тысячи сияющих осколков, а затем осыпалась на девочек, шурша и сверкая. Агата прикрыла глаза от непереносимо яркой вспышки света и вновь почувствовала, что проваливается куда-то. Наконец ее ноги мягко коснулись пола. Она открыла глаза и обнаружила, что снова стоит в зале Добра, но трех ведьмочек и остальных девочек рядом не было. Теперь воздух в главном зале был прозрачным и плотным, словно мутноватая пленка; на стенах еще не было столько отложений соли и кальция, а скамьи были заполнены девочками в розовых сарафанах и мальчиками в синих костюмчиках всегдашников.
Агата взглянула на Эвелин, стоящую за деревянной кафедрой. Декан была на десять лет моложе, чем сегодня, ее открытое лицо светилось теплотой. Вот только трепещущие бабочки на ее платье были не синими, а красными.
– Давным-давно я преподавала в школе Добра, а мой брат Август читал лекции в школе Зла, – раздался ее голос из реального времени, рассказывающий историю.
Агата скептически нахмурилась. Профессор Садер в своей книге писал обратное – Эвелин преподавала никогдашникам, и то только потому, что он попросил Директора школы взять ее на работу.
– Но мой брат давно завидовал моей силе, – заявила декан, – и планировал обманом заполучить мою школу в свои руки.
Агата только сильнее нахмурилась. «Ложь», – подумала она. Но все же, когда она взглянула на симпатичных внимательных принцев и улыбающихся юных принцесс, поглощенных уроком, на какую-то секунду все это показалось… настоящим.
– Спустя какое-то время мой брат напал на меня и изгнал из школы…
Окно зала распахнулось, и зеленовато-коричневый туман ворвался внутрь, сметая учеников со скамей. Испуганные всегдашники ринулись к дверям, а туман, как лассо, обвил Эвелин и вытащил ее через окно вместе с красными бабочками, шлейфом тянущимися за ней…
– Но я поклялась, что вернусь после его смерти, – объявила Эвелин. – Я пообещала, что однажды девочки будут защищены от мужского вранья и жестокости…
Агата стиснула зубы, слыша, как кричат выбегающие из зала всегдашники. Сценка становилась все более реальной. Она вспомнила, как Доуви и Лессо на первом году ее обучения отзывались об Августе Садере как об одержимом и опасном человеке… Неужели он внес исправления в учебник черепахи, чтобы скрыть свою историю? Может, это он врал все это время?
Зеленые перья заполнили иллюзорный зал, и призрачные всегдашники ринулись сквозь них вон. Агата закрыла глаза, в ее голове все перемешалось, и она уже не могла понять, что происходит по-настоящему, а что нет…
Пока что-то совсем-совсем настоящее не коснулось кончика ее носа.
Агата открыла глаза и увидела белое лебединое перо, улетающее от нее сквозь дым и спасающихся бегством всегдашников. Оно двигалось в сторону стены с фреской в зале Добра.
Агата последовала за белым пером к мозаичному полотну, где был изображен Директор школы в серебряной маске. Над его вытянутой рукой парил Сториан. У стены перышко опустилось и вонзилось кончиком в нарисованного Сториана, будто перо для письма, готовое творить. Агата инстинктивно потянулась к нему, ее пальцы обхватили перо… Кусочек мозаики под пером вошел в стену и исчез. А затем еще несколько кусочков стены тоже исчезли, открыв небольшой проем, достаточный для того, чтобы туда мог проскользнуть человек. С бешено стучащим сердцем Агата прошмыгнула внутрь дыры…
…И обнаружила себя в слабо освещенной комнате с небольшой дверью из белого мрамора. Она приоткрыла дверь и увидела темный коридор с еще меньшей белой дверью, а за ней коридор – еще темнее с дверью еще меньше, темнее, меньше, темнее… Пока наконец она не оказалась вползающей на коленях сквозь крошечное отверстие в кромешную тьму.
Агата поднялась на ноги в холодной непроглядной темноте и обхватила себя руками, чтобы согреться. Она сосредоточилась на своем растущем страхе и тут же почувствовала, как кончик ее пальца стал нагреваться, а затем слабо замерцал.
– Где я? – прошептала она.
– В той части памяти Эвелин, которую она никому не хочет показывать, – ответил знакомый голос.
Агата осторожно подняла палец вверх, и он вспыхнул, как прожектор.
Девочке улыбался Август Садер.
У Софи остался последний шанс найти Сториана, и она понимала, что ей нужно выиграть большинство из сегодняшних пяти состязаний.
Выиграв первые два, она почувствовала ощутимое облегчение. Конечно, Хорт ей помогал: сначала он магическим образом сломал лезвие ее оппонента в битве на топорах, а потом отвлекал людей от места, где пряталась Софи, в прятках на выживание. Но даже с помощью Хорта она едва обходила Тедроса, который обрел полную силу и в каждом состязании занимал второе место.
Как только Софи вошла в обуглившийся класс профессора Мэнли, она почувствовала, как рука принца легла на ее широкие плечи.
– Похоже, ты опять мухлюешь, Филип.
– Если я найду Сториана, может быть, я смогу остановить твое глупое Испытание, – огрызнулась Софи.
– Вчера ты уже потрудился над его поисками, – фыркнул Тедрос.
– И сохранил тебе жизнь, не так ли? – парировала Софи.
– Тедрос, Филип, прекратите флиртовать, – прорычал профессор Мэнли, проходя за ними в комнату.
Все мальчики уставились на Тедроса и Филипа, которые странно посуровели и тут же отошли друг от друга.
Взволнованная Софи уступила Тедросу первенство в двух следующих состязаниях, постоянно отвлекаясь на мысли, действительно ли принц заигрывал с ней…
«Ну конечно, он не флиртовал со мной, – уговаривала она себя. – Я же мальчик, дурочка. Мальчик!»
– Он отнимает у тебя победу, Филип, – ворчал Хорт, когда они направлялись на последний урок. – Тот, кто выиграет последнее состязание, выйдет на первое место. Ты можешь упустить наш шанс войти в команду! Мы должны подставить его…
– Я сказал «нет», – бросила Софи так резко, что Хорт аж подпрыгнул.
Так как в Синий лес нельзя было попасть до завтрашнего Испытания, выживание в лесу решено было проводить в зале Зла, где и собрались восемьдесят мальчиков и Альбемарль, усевшийся на ржавом канделябре.
– Простой забег вокруг замка, – сказал дятел, поглядывая на них поверх очков.
Софи увидела светящуюся желтую линию, которая магическим образом пролегла по кирпичному полу, пробежала меж ее ступней, вывернула в зал и скрылась вниз по лестнице.
– Тот, кто пробежит по дорожке из желтого кирпича и вернется в зал первым, получит первое место, – Альбемарль с шуршанием достал небольшой журнал из-под своего крыла и зарылся в него.
– По итогам, у Филипа есть небольшое преимущество перед Ариком и Чеддиком в борьбе за место лидера команды и обладание правом выбора десятого игрока на Испытание. Но гонку может выиграть любой.
Софи взглянула на Арика с Чеддиком и остальных негодующих мальчиков, ставших в стойку перед стартовой линией.
– На старт… – чирикнул Альбемарль. – Внимание…
Софи почувствовала хватку Хорта на руке и его влажное дыхание у ее уха:
– Беги, Филип. Беги, как будто спасаешь свою жизнь…
– Марш!
Семьдесят девять мальчиков, как бешеные быки, рванули в сторону двери…
Однако Софи осталась на месте, полируя свои неровные ногти, пока не раздался оглушительный грохот. Она равнодушно вскарабкалась на кучу ревущих тел у двери, удивляясь, как мальчики вообще сумели так долго выживать в природе, если не обладают и толикой здравого смысла, который подсказал бы им, что по лестнице нужно спускаться по очереди. К тому времени как первые мальчишки пришли в себя, Софи уже возвращалась к финишной прямой, только слегка вспотев.
– Похоже, Филип действительно хочет получить дежурство у Сториана? – ухмыльнулся Кастор, тяжелой поступью выступая из-за стонущих мальчиков.
Софи с облегчением выдохнула, сдув с лица свисающие пряди. Сегодня ночью она уж точно отыщет это перо. Она перевернет каждый кирпич, если будет нужно…
– Хотя прошлой ночью он так и не приступил к своим обязанностям, – пес презрительно усмехнулся ей в лицо. – Если ты считаешь, что где-то есть дела поважнее, чем поиск пера, и, по-твоему, что-то другое сможет удержать наш мир в целости – что ж, ради всего святого, скачи туда.
Софи ужаснулась:
– Нет… Я только…
– Векс, ты пришел к финишу вторым. Ты и примешь вместо него дежурство у Сториана, – рявкнул Кастор.
– Нет, нет, нет! – заголосила Софи. – Это сделаю я!
– Слышите, Филип сделает это! – пропищал Векс, явно не обрадованный перспективой провести в поисках бессонную ночь.
– Нет уж. Если Филип станет лидером команды, то ему будет не до этого, – рыкнул Кастор, вглядываясь в журнал Альбемарля. – Филипу нужно сегодня хорошенько выспаться, если мы не хотим превратиться в рабов.
Он угрожающе взглянул на нового эльфоподобного лидера команды:
– Только попробуй сегодня покинуть свою кровать, и я прикую тебя к ней цепями.
Софи еле сдержала крик, а ее сердце готово было взорваться. Сториан!
Она только что потеряла последний шанс найти Сториана!
Задыхаясь, она опрометью кинулась от пса.
Как мы теперь вернемся домой?!
Адреналин взорвался в ее мышцах. Она должна связаться с Агатой. Зажечь красный фонарь в своем окне, и Агата поймет, что ее нужно немедленно вызволять. Софи сипло дышала, по ее ребрам стекал пот.