Мимолётный Альянс
Часть 70 из 88 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Герман перехватывает мои руки. Я в панике. Только сейчас, произнеся всё вслух, я сама осознаю, в какое дерьмо угодила. И Дин… бедный Дин ничего не знает.
– По своей воле я бы никогда… это противно, унизительно. Он снова меня использовал, как и раньше. Он смеётся надо мной, топчет меня и ни во что не ставит. Из-за Дерика у меня такая репутация. Я превратилась в изгоя… я была уже им… везде я изгой… и вот опять. Он постоянно пытается меня убить…
– Что? Дерик хотел тебя убить?
Киваю и стираю слезу.
– Да… в машине. Я чуть не сорвалась со скалы, но нащупала опору и убежала. Но он поймал меня, наставил пистолет… мы дрались. Дерик мне плечо вывихнул. У меня всё тело в синяках из-за него. Он постоянно нападает на меня и смотрит каждый раз так, словно вот-вот достанет свой чёртов пистолет и пустит пулю мне в лоб. За что? Что я ему сделала? Ничего… он просто всех использует. И Эльма… дурочка глупая повелась на его красивые слова… он умеет это делать. Я видела! Он делал это со мной, я сама попросила, чтобы понять… но Дерик умеет соблазнять. У него свой план, и я сделаю всё… буквально всё, чтобы у него ничего не получилось. Я его ненавижу… так сильно ненавижу его. Хочу, чтобы он умер… хочу…
– Реджина! – Герман притягивает меня к себе, и я цепляюсь за его рубашку.
– Я ненавижу его. Почему он хочет меня выставить плохой, а сам… сам он… ненавижу, – плачу я.
– Мы разберёмся, хорошо? Я поговорю с Эльмой и всё узнаю. Твои слова имеют вес. Для меня имеют, Реджина. Ты ужасная шпионка. Нелогичная. Поэтому я верю тебе. Выпей. Давай выпей, это сок. Я не хочу причинить тебе боль или отравить. Это всего лишь сок, – произносит Герман и вкладывает в мою руку стакан. Меня трясёт, но я делаю глоток.
Боже, почему он такой кислый?
Весь рот сводит от кислоты. Тошнота резко подкатывает к горлу, и я не могу глотнуть. Всё происходит очень быстро. Брызги яблочного сока вырываются из моего рта, попадая прямо на грудь Германа. Его рубашка быстро темнеет из-за жидкости. Он охает, как и я, закрывая рот рукой.
– Боже… прости… прости меня… – шепчу, отставляя стакан.
– Чёрт. Ничего. Вероятно, из-за сладости воды, похмелья и из-за отравления наркотиком повысилась чувствительность рецепторов, – нервно улыбаясь, Герман пытается стряхнуть сок с рубашки, но тот уже впитался в ткань, и теперь на ней огромное пятно.
– Я… постираю. Застираю быстро. Это моя вина. Это я сделала, и всё исправлю. Ты хороший. Не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня… – дрожащими пальцами пытаюсь расстегнуть рубашку Германа.
– Реджина, не нужно, я…
– Не волнуйся. Я всё починю. Прямо сейчас… – бормочу я. Попытки расстегнуть пуговицы безуспешны, и ничего лучшего не придумываю, как просто дёрнуть полы сорочки в разные стороны.
– Реджина!
– Прости! Запаниковала!
– Я всё исправлю. Я…
С криком лечу вперёд, крепко уцепившись за рубашку Германа. Он падает на пол, а я на него. Узел на моём полотенце развязывается так же быстро, как и обнажает моё тело.
– О боже… Боже мой… чёрт… слишком много тестостерона… много тестостерона, – бормочу, лёжа на обнажённой груди Германа.
– Реджина, – стонет он, поднимая голову.
– Не двигайся. Я голая. Абсолютно голая на тебе… моя грудь голая, и ты тоже голый… чёрт возьми, больше никогда не буду смотреть порно, – скулю, намертво вцепившись за его руки.
– Так… ничего… это ничего… полотенце…
– Слева от твоей головы. Оно лежит слева, и я не могу его взять, тогда я… Боже моя грудь прямо на твоей, и я голая. Герман, я голая, – хнычу, дёргаясь на нём.
– Реджина… не стоит… точно не стоит этого делать… я чувствую…
Неожиданно раздаётся какой-то грохот, и я поднимаю голову. Герман в это же время быстро садится, закрывая меня собой и прижимая к своей груди.
– Какого чёрта здесь происходит? – Дин, стоящий в дверях, зло сжимает кулаки, глядя на нас с Германом.
Боже, за что ты не возлюбил ближнего своего?! И почему ей оказалась я?
Глава 37
– Реджи? – Дин сглатывает и резко бледнеет, медленно проходя в спальню.
– Нет… нет… всё не так, как ты подумал… – мямлю я, прижатая к груди Германа.
– Не так? Я искал тебя всю чёртову ночь. Я ждал тебя, а где была ты?
– Дин, это не то, чем кажется…
– Не поворачивайся! Я голая! – визжу, хватаясь за плечи Германа.
– А как это должно казаться? Вы просто решили сыграть в карты на раздевание? Или же неожиданно и случайно моя чёртова девушка оказалась абсолютно голой, а ты в разодранной рубашке по прихоти очередного грёбаного случая? – рычит Дин.
– Нет… я… полотенце упало… упало оно… вот полотенце. А я… я сок… на Германе сок, и я пыталась…
– Реджина, не ёрзай, умоляю тебя. Последний раз я занимался сексом больше трёх месяцев назад, а ты сидишь прямо на мне. Прямо на… чёрт… мне… и…
– Я не ёрзаю, а пытаюсь дотянуться до полотенца. Помоги мне. Сам не ёрзай! Ты трёшься о мою грудь, и это приятно! Прекрати ёрзать! – Ударяю Германа по обнажённому плечу и хнычу, неосознанно подпрыгивая на нём. Мужчина издаёт стон, и его пальцы впиваются мне в талию. Да что же это такое? Это… Боже это ужасно возбуждающе и… не только для меня… точно не только для меня…
– Да вы издеваетесь? То есть ничего, что я здесь? Я, мать его, здесь?! – кричит Дин.
Поднимаю на него взгляд и сглатываю. Никогда ещё не видела его таким красным и злым.
– Я тебе верил, Герман. Мы росли вместе. Всегда вместе, а что ты провернул за моей спиной? Ты обманывал меня, убеждая в том, что я должен ещё раз обдумать своё решение. Я считал тебя другом. Человеком, который помогает мне. И как ты помог, чёрт возьми? Пока я открывал тебе душу, ты бегал сюда, в эту спальню, чтобы развлекаться с ней? Реджина! Как ты могла? – бушует Дин. Его взгляд останавливается на моей одежде, валяющейся на полу.
– Это… гадко. Я тебе верил… я тебе тоже верил!
Второй раз за это утро мои трусики оказываются в мужских руках. Чёрт, это перебор!
– Я ничего не делала… Герман, дотянись до полотенца, пожалуйста, – молю его, тряхнув за плечи.
– Да не делай ты так! Просто сиди! Всё, сиди и не двигайся! Дин, я всё тебе объясню, но выйди отсюда! Дай… ей одеться… мне тоже! Выйди из этой спальни! – зло повышает голос Герман.
– Ты приказываешь мне выйти отсюда? Из моего дома? Ты смеёшься? – Дин швыряет мои трусики и попадает ими прямо в голову Германа.
Нервно хихикаю, но ничего не делаю. Каждое движение – трение моих выпирающих и чувствительных сосков о его грудь, и это уже…
– Что ты орёшь, Дин? Неужели, хоть раз нельзя не истерить?
Дёргаюсь от раздосадованного, охрипшего голоса.
Герман поворачивается, мои трусики падают на пол, я сильнее прижимаюсь к нему, Дин шипит от того, что Герман нечаянно издаёт стон, а Дерик… пресловутый, наглый, жестокий, противный и самый ужасный Дерик стоит в дверях, глядя на всех нас. Прекрасно. Просто потрясающе.
– Хм, а чего меня не пригласили на оргию? Смотрю, вам здесь очень весело, – произносит он, готовый прыснуть от смеха. Внутри меня поднимается волна ярости. Козёл!
– Ты, – шиплю я.
– Реджина, нет…
– Ты… – Отталкиваю Германа и хватаю полотенце. Мне сейчас плевать на то, что я голая. Мне плевать, что все видят меня. Какая разница? Да никакого сюрприза моё тело не предложит, поэтому меня это волнует в последнюю очередь.
– Так, я передумал. Это не настолько интересно, чтобы тратить своё свободное время на вас. Посплю лишний час, – прочищая горло, произносит Дерик и с наглой усмешкой смотрит на меня. Мудак. Как же я его ненавижу.
– Ах да, никто не знает, чьи это шпильки? – Дерик достаёт из кармана спортивных брюк мои чёртовы шпильки и бросает их на пол. Мелкие кристаллики переливаются, словно издеваясь надо мной.
– У многих были такие заколки, так что ищи сам свою Золушку. Дин, предлагаю обсудить всё без эмоций. Но сначала, пусть Реджина оденется…
– Так ты теперь за неё решаешь? – со злостью спрашивает Дин и поворачивается ко мне и Герману.
– Это разумно. Она не может стоять здесь в одном полотенце и голая. Это… невежливо по отношению к ней, – тщательно подбирая слова, говорит Герман. Но мой взгляд прикован к довольному лицу Дерика, наслаждающегося происходящим. Он, сложив руки на обнажённой груди, победно окидывает меня взглядом. Сукин сын.
– То есть как спать с ней, это нормально, а теперь вдруг всё это выходит за границы вежливости? Как ты могла, чёрт возьми, Реджи? – кричит Дин и, хватая меня за локоть, тащит на себя. Слабо вскрикиваю, не ожидая подобного.
– Дин, прекрати. Ты делаешь ей больно. – Герман тащит меня в свою сторону и закрывает собой.
– Вы можете на минуту прерваться и замереть в этих позах, пока я принесу себе попкорн, – ехидно вставляет Дерик.
– Закрой рот! А ты… успокойся. Я ещё раз повторяю, что произошло недоразумение. Я не знал, что Реджина здесь. Я… её встретил, когда она шла обратно. Она была бледной и… я просто привёл её сюда, чтобы она приняла душ и немного пришла в себя. Она не помнит, где была…
– Не помнит? Слабо верится. Эта девушка помнит всё и даже больше. И также попрошу заметить, Дин, кровать заправлена наспех, вещи разбросаны, и ещё тебе не кажется, что вот это принадлежит другому? – Дерик указывает пальцем на футболку, валяющуюся возле ванной. Чёрт, я же сняла её здесь и хотела… Боже, помоги.
Дин горько качает головой.
– Правда? Я узнаю эту футболку из сотен таких же. Красные швы, они были сделаны на заказ. Белая строчка по низу. Это мой подарок Дерику на день рождения, как символ дружбы и кровной связи альорцев. И ты… ночью… чёрт, а я… я ради тебя… пожертвовал всем. – Дин смотрит на меня с небывалым отвращением и печалью одновременно, отчего моя душа падает в пятки.
– Нет… я…
– Да, ты, Реджина. Все слухи и слова о тебе были правдивы. Ты была здесь не ради меня, тебе нужны были мои деньги и статус. Ты вернулась сюда, чтобы отомстить. И ты отомстила, поздравляю. Ты попыталась разрушить мою дружбу с людьми, которым я доверял свою жизнь. Ты хотела внести хаос в мой дом, и тебе практически удалось лишить меня родителей. Но у тебя не получилось, разочарую. Никакая девка не стоит друзей и моей семьи. Шлюха. Я ради тебя бросил всё! Я отрёкся от трона!
– Дин, успокойся! – выкрикивает Герман.
Сжимаюсь вся за его спиной и чувствую, как грязь течёт по моей коже. Безумно обидно. План Дерика удался. Я осталась крайней. Но нет… так не пойдёт.
– Я бросил всё ради шлюхи, которая спокойно развлекалась за моей спиной! За моей, мать её, спиной! Как ты могла? Ты не позволяла мне дотрагиваться до тебя! А за одну ночь умудрилась потрахаться с двумя моими друзьями, считая, что обведёшь меня вокруг пальца! Сколько мужчин, вообще, было у тебя в постели за всё это время?! Не в этом ли причина, что все мои близкие знакомые слюни пускают при виде тебя? Шлюха! Нет! Хватит! Я, как идиот, верил тебе и твоим ужимкам! Но только Дерик был прав! Он сразу разгадал тебя! Точно описал всю твою подноготную! Ты грёбаная актриса, как и твоя сестра! Ты за пять лет научилась у неё всему, что поможет обмануть меня! Ты ни хрена не стоишь! Ты сука…
– Закрой свой поганый рот, – шиплю, толкая Германа. Он пытается ухватить меня за руку, но я уворачиваюсь.
– По своей воле я бы никогда… это противно, унизительно. Он снова меня использовал, как и раньше. Он смеётся надо мной, топчет меня и ни во что не ставит. Из-за Дерика у меня такая репутация. Я превратилась в изгоя… я была уже им… везде я изгой… и вот опять. Он постоянно пытается меня убить…
– Что? Дерик хотел тебя убить?
Киваю и стираю слезу.
– Да… в машине. Я чуть не сорвалась со скалы, но нащупала опору и убежала. Но он поймал меня, наставил пистолет… мы дрались. Дерик мне плечо вывихнул. У меня всё тело в синяках из-за него. Он постоянно нападает на меня и смотрит каждый раз так, словно вот-вот достанет свой чёртов пистолет и пустит пулю мне в лоб. За что? Что я ему сделала? Ничего… он просто всех использует. И Эльма… дурочка глупая повелась на его красивые слова… он умеет это делать. Я видела! Он делал это со мной, я сама попросила, чтобы понять… но Дерик умеет соблазнять. У него свой план, и я сделаю всё… буквально всё, чтобы у него ничего не получилось. Я его ненавижу… так сильно ненавижу его. Хочу, чтобы он умер… хочу…
– Реджина! – Герман притягивает меня к себе, и я цепляюсь за его рубашку.
– Я ненавижу его. Почему он хочет меня выставить плохой, а сам… сам он… ненавижу, – плачу я.
– Мы разберёмся, хорошо? Я поговорю с Эльмой и всё узнаю. Твои слова имеют вес. Для меня имеют, Реджина. Ты ужасная шпионка. Нелогичная. Поэтому я верю тебе. Выпей. Давай выпей, это сок. Я не хочу причинить тебе боль или отравить. Это всего лишь сок, – произносит Герман и вкладывает в мою руку стакан. Меня трясёт, но я делаю глоток.
Боже, почему он такой кислый?
Весь рот сводит от кислоты. Тошнота резко подкатывает к горлу, и я не могу глотнуть. Всё происходит очень быстро. Брызги яблочного сока вырываются из моего рта, попадая прямо на грудь Германа. Его рубашка быстро темнеет из-за жидкости. Он охает, как и я, закрывая рот рукой.
– Боже… прости… прости меня… – шепчу, отставляя стакан.
– Чёрт. Ничего. Вероятно, из-за сладости воды, похмелья и из-за отравления наркотиком повысилась чувствительность рецепторов, – нервно улыбаясь, Герман пытается стряхнуть сок с рубашки, но тот уже впитался в ткань, и теперь на ней огромное пятно.
– Я… постираю. Застираю быстро. Это моя вина. Это я сделала, и всё исправлю. Ты хороший. Не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня… – дрожащими пальцами пытаюсь расстегнуть рубашку Германа.
– Реджина, не нужно, я…
– Не волнуйся. Я всё починю. Прямо сейчас… – бормочу я. Попытки расстегнуть пуговицы безуспешны, и ничего лучшего не придумываю, как просто дёрнуть полы сорочки в разные стороны.
– Реджина!
– Прости! Запаниковала!
– Я всё исправлю. Я…
С криком лечу вперёд, крепко уцепившись за рубашку Германа. Он падает на пол, а я на него. Узел на моём полотенце развязывается так же быстро, как и обнажает моё тело.
– О боже… Боже мой… чёрт… слишком много тестостерона… много тестостерона, – бормочу, лёжа на обнажённой груди Германа.
– Реджина, – стонет он, поднимая голову.
– Не двигайся. Я голая. Абсолютно голая на тебе… моя грудь голая, и ты тоже голый… чёрт возьми, больше никогда не буду смотреть порно, – скулю, намертво вцепившись за его руки.
– Так… ничего… это ничего… полотенце…
– Слева от твоей головы. Оно лежит слева, и я не могу его взять, тогда я… Боже моя грудь прямо на твоей, и я голая. Герман, я голая, – хнычу, дёргаясь на нём.
– Реджина… не стоит… точно не стоит этого делать… я чувствую…
Неожиданно раздаётся какой-то грохот, и я поднимаю голову. Герман в это же время быстро садится, закрывая меня собой и прижимая к своей груди.
– Какого чёрта здесь происходит? – Дин, стоящий в дверях, зло сжимает кулаки, глядя на нас с Германом.
Боже, за что ты не возлюбил ближнего своего?! И почему ей оказалась я?
Глава 37
– Реджи? – Дин сглатывает и резко бледнеет, медленно проходя в спальню.
– Нет… нет… всё не так, как ты подумал… – мямлю я, прижатая к груди Германа.
– Не так? Я искал тебя всю чёртову ночь. Я ждал тебя, а где была ты?
– Дин, это не то, чем кажется…
– Не поворачивайся! Я голая! – визжу, хватаясь за плечи Германа.
– А как это должно казаться? Вы просто решили сыграть в карты на раздевание? Или же неожиданно и случайно моя чёртова девушка оказалась абсолютно голой, а ты в разодранной рубашке по прихоти очередного грёбаного случая? – рычит Дин.
– Нет… я… полотенце упало… упало оно… вот полотенце. А я… я сок… на Германе сок, и я пыталась…
– Реджина, не ёрзай, умоляю тебя. Последний раз я занимался сексом больше трёх месяцев назад, а ты сидишь прямо на мне. Прямо на… чёрт… мне… и…
– Я не ёрзаю, а пытаюсь дотянуться до полотенца. Помоги мне. Сам не ёрзай! Ты трёшься о мою грудь, и это приятно! Прекрати ёрзать! – Ударяю Германа по обнажённому плечу и хнычу, неосознанно подпрыгивая на нём. Мужчина издаёт стон, и его пальцы впиваются мне в талию. Да что же это такое? Это… Боже это ужасно возбуждающе и… не только для меня… точно не только для меня…
– Да вы издеваетесь? То есть ничего, что я здесь? Я, мать его, здесь?! – кричит Дин.
Поднимаю на него взгляд и сглатываю. Никогда ещё не видела его таким красным и злым.
– Я тебе верил, Герман. Мы росли вместе. Всегда вместе, а что ты провернул за моей спиной? Ты обманывал меня, убеждая в том, что я должен ещё раз обдумать своё решение. Я считал тебя другом. Человеком, который помогает мне. И как ты помог, чёрт возьми? Пока я открывал тебе душу, ты бегал сюда, в эту спальню, чтобы развлекаться с ней? Реджина! Как ты могла? – бушует Дин. Его взгляд останавливается на моей одежде, валяющейся на полу.
– Это… гадко. Я тебе верил… я тебе тоже верил!
Второй раз за это утро мои трусики оказываются в мужских руках. Чёрт, это перебор!
– Я ничего не делала… Герман, дотянись до полотенца, пожалуйста, – молю его, тряхнув за плечи.
– Да не делай ты так! Просто сиди! Всё, сиди и не двигайся! Дин, я всё тебе объясню, но выйди отсюда! Дай… ей одеться… мне тоже! Выйди из этой спальни! – зло повышает голос Герман.
– Ты приказываешь мне выйти отсюда? Из моего дома? Ты смеёшься? – Дин швыряет мои трусики и попадает ими прямо в голову Германа.
Нервно хихикаю, но ничего не делаю. Каждое движение – трение моих выпирающих и чувствительных сосков о его грудь, и это уже…
– Что ты орёшь, Дин? Неужели, хоть раз нельзя не истерить?
Дёргаюсь от раздосадованного, охрипшего голоса.
Герман поворачивается, мои трусики падают на пол, я сильнее прижимаюсь к нему, Дин шипит от того, что Герман нечаянно издаёт стон, а Дерик… пресловутый, наглый, жестокий, противный и самый ужасный Дерик стоит в дверях, глядя на всех нас. Прекрасно. Просто потрясающе.
– Хм, а чего меня не пригласили на оргию? Смотрю, вам здесь очень весело, – произносит он, готовый прыснуть от смеха. Внутри меня поднимается волна ярости. Козёл!
– Ты, – шиплю я.
– Реджина, нет…
– Ты… – Отталкиваю Германа и хватаю полотенце. Мне сейчас плевать на то, что я голая. Мне плевать, что все видят меня. Какая разница? Да никакого сюрприза моё тело не предложит, поэтому меня это волнует в последнюю очередь.
– Так, я передумал. Это не настолько интересно, чтобы тратить своё свободное время на вас. Посплю лишний час, – прочищая горло, произносит Дерик и с наглой усмешкой смотрит на меня. Мудак. Как же я его ненавижу.
– Ах да, никто не знает, чьи это шпильки? – Дерик достаёт из кармана спортивных брюк мои чёртовы шпильки и бросает их на пол. Мелкие кристаллики переливаются, словно издеваясь надо мной.
– У многих были такие заколки, так что ищи сам свою Золушку. Дин, предлагаю обсудить всё без эмоций. Но сначала, пусть Реджина оденется…
– Так ты теперь за неё решаешь? – со злостью спрашивает Дин и поворачивается ко мне и Герману.
– Это разумно. Она не может стоять здесь в одном полотенце и голая. Это… невежливо по отношению к ней, – тщательно подбирая слова, говорит Герман. Но мой взгляд прикован к довольному лицу Дерика, наслаждающегося происходящим. Он, сложив руки на обнажённой груди, победно окидывает меня взглядом. Сукин сын.
– То есть как спать с ней, это нормально, а теперь вдруг всё это выходит за границы вежливости? Как ты могла, чёрт возьми, Реджи? – кричит Дин и, хватая меня за локоть, тащит на себя. Слабо вскрикиваю, не ожидая подобного.
– Дин, прекрати. Ты делаешь ей больно. – Герман тащит меня в свою сторону и закрывает собой.
– Вы можете на минуту прерваться и замереть в этих позах, пока я принесу себе попкорн, – ехидно вставляет Дерик.
– Закрой рот! А ты… успокойся. Я ещё раз повторяю, что произошло недоразумение. Я не знал, что Реджина здесь. Я… её встретил, когда она шла обратно. Она была бледной и… я просто привёл её сюда, чтобы она приняла душ и немного пришла в себя. Она не помнит, где была…
– Не помнит? Слабо верится. Эта девушка помнит всё и даже больше. И также попрошу заметить, Дин, кровать заправлена наспех, вещи разбросаны, и ещё тебе не кажется, что вот это принадлежит другому? – Дерик указывает пальцем на футболку, валяющуюся возле ванной. Чёрт, я же сняла её здесь и хотела… Боже, помоги.
Дин горько качает головой.
– Правда? Я узнаю эту футболку из сотен таких же. Красные швы, они были сделаны на заказ. Белая строчка по низу. Это мой подарок Дерику на день рождения, как символ дружбы и кровной связи альорцев. И ты… ночью… чёрт, а я… я ради тебя… пожертвовал всем. – Дин смотрит на меня с небывалым отвращением и печалью одновременно, отчего моя душа падает в пятки.
– Нет… я…
– Да, ты, Реджина. Все слухи и слова о тебе были правдивы. Ты была здесь не ради меня, тебе нужны были мои деньги и статус. Ты вернулась сюда, чтобы отомстить. И ты отомстила, поздравляю. Ты попыталась разрушить мою дружбу с людьми, которым я доверял свою жизнь. Ты хотела внести хаос в мой дом, и тебе практически удалось лишить меня родителей. Но у тебя не получилось, разочарую. Никакая девка не стоит друзей и моей семьи. Шлюха. Я ради тебя бросил всё! Я отрёкся от трона!
– Дин, успокойся! – выкрикивает Герман.
Сжимаюсь вся за его спиной и чувствую, как грязь течёт по моей коже. Безумно обидно. План Дерика удался. Я осталась крайней. Но нет… так не пойдёт.
– Я бросил всё ради шлюхи, которая спокойно развлекалась за моей спиной! За моей, мать её, спиной! Как ты могла? Ты не позволяла мне дотрагиваться до тебя! А за одну ночь умудрилась потрахаться с двумя моими друзьями, считая, что обведёшь меня вокруг пальца! Сколько мужчин, вообще, было у тебя в постели за всё это время?! Не в этом ли причина, что все мои близкие знакомые слюни пускают при виде тебя? Шлюха! Нет! Хватит! Я, как идиот, верил тебе и твоим ужимкам! Но только Дерик был прав! Он сразу разгадал тебя! Точно описал всю твою подноготную! Ты грёбаная актриса, как и твоя сестра! Ты за пять лет научилась у неё всему, что поможет обмануть меня! Ты ни хрена не стоишь! Ты сука…
– Закрой свой поганый рот, – шиплю, толкая Германа. Он пытается ухватить меня за руку, но я уворачиваюсь.