Между мирами: Спасение
Часть 26 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Когда я ехал за скорой, я чувствовал себя более-менее нормально. К моменту, когда мы добрались до Загородного, пальцы слегка подрагивали. А вот уже в коридоре, спеша за каталкой, я ощущал, что ноги едва держат меня.
Тут ситуация уже не зависела от того, кто из какого мира был. Факт очередной перестрелки и того, что в этот раз умирает человек, знакомый мне хотя бы несколько дней, донельзя натягивал нервы.
Ситуация усложнялась с каждым часом. Сперва похитили принцессу, потом оказалось, что похитители не такие лопухи и неплохо ориентируются в нашем мире. Настолько неплохо, что автомат Калашникова могут использовать без труда.
И пусть это была не самая странная вещь за день, но я не мог свыкнуться с мыслью, что только что побывал в настоящей перестрелке. Кстати, то, что за несколько часов до этого я всадил смертоносный шарик в шею толстяку, меня почему-то совсем не смущало.
Наверно, чертова психология – я же целился почти не глядя. А если не видел, то почти как и не делал. В любом случае, мои мысли сейчас были где-то около последних событий.
И как только захлопнулась дверь в палату, а врач жестом попросил меня остаться в коридоре, я с некоторым чувством облегчения приземлился на скамью, уже просиженную до меня сотнями таких же ожидающих.
Да, Павел сейчас в надежных руках. Если только его ранение не слишком серьезное. Когда его везли в палату, он был белее мела. И если он скончается сейчас, то я не только не смогу найти принцессу – я останусь с огромным ворохом проблем, которые профессор Подбельский никак не разрешит.
Я не знал, сколько длилось мое ожидание, но, когда капитан широкими шагами прошел почти весь коридор от входа до моей скамейки, мне показалось, что прошла целая вечность. Евгений Петрович позвал меня с собой, махнув рукой.
На всякий случай я оглянулся на палату, но отправился за капитаном к выходу. Он провел меня на улицу, за здание, в курилку. Вытащил только что начатую паку сигарет и предложил мне. Я покачал головой.
– Вы там все зожники, что ли? – ухмыльнулся он. Выглядело это довольно нервно. И было из-за чего переживать.
– Просто не курю, – я покачал головой.
– Мы взяли того парня, но он пока без сознания. Кто его приложил так?
– Он, – я кивнул в сторону больницы, где зашивали Павла.
– Не сомневался. С его-то подготовкой.
Наконец-то я узнаю! Хоть что-то! Стараясь не выдавать волнения, что оказалось слишком трудно, я спросил:
– Я не в курсе его подготовки. Я студент.
– А, на подхвате, – закивал капитан и стряхнул пепел в урну. – Ну, они там все суперсекретные. Мне тоже очень много не рассказывали. Но, думаю, что он справится – не худшее его ранение.
– У него здесь были еще?
– Здесь? – подозрительно прищурился капитан. – Смотря, что ты имеешь в виду под этим словом. То, что сам он не местный, я давно знаю. Понял по его поведению.
– Так он и про свои дела не рассказывал?
– Тебя ведь Максим зовут? – уточнил капитан. Я кивнул. – Ты с ним, похоже недавно. Я знаю его уже года три как. Иногда он, бывает, исчезает на полгода, а то и больше.
– Я с ним буквально пару дней. Помогаю тут в одной истории.
– Не расскажешь, как я понимаю? – с некоторым намеком поинтересовался капитан.
– Нет, извините.
– Да-да, – отмахнулся капитан. – Паша тоже каждый раз так говорит, когда я пытаюсь разузнать его получше. А ведь когда-то я его от пули закрыл.
– Я вот не успел, – сказал я почему-то, хотя не мог бы сделать этого физически.
– А, всякое бывает в нашей работе, – капитан раздавил окурок с особой, как мне показалось, яростью. – Ну вот выпишут его, побеседуем с беззубым парнем. Документов при нем не нашли. Опять какой-то странный тип.
Стало понятно, что капитан тоже не очень-то владеет информацией о людях, которые устроили это нападение. Но, судя по его реакции, весьма сдержанной, это происходило не в первый раз, либо к странностям со стороны Павла он уже привык.
К нам спустился врач, стрельнул у капитана сигарету, затянулся и только потом спросил:
– Вы оба с ним?
– Да, – ответил капитан за нас двоих.
– Ему повезло, – успокоил врач. – Пуля прошла навылет, пострадала рука, немного царапнуло меж ребер, но до легкого не достало. Просто большая площадь поражения, отсюда много крови. Мы его зашили, скоро придет в себя.
– То есть, легкое ранение?
– Ему повезло. Немного другой угол и в груди он бы получил настоящий фарш. При таком-то калибре. Могу сказать – его костюм пострадал куда больше.
– Не время для шуток.
– Я и не шучу, – пожал плечами доктор.
Перекур закончился и мы проследовали за хирургом наверх, в палату. К моему искреннему удивлению Павел, не отличимый по цвету от простыней, уже сидел, весь в бинтах с рукой на перевязи.
– Второго взяли? – спросил он у капитана, едва мы вошли.
– Взяли, – Евгений Петрович строго, сверху вниз, посмотрел на хирурга. – Это – легкое ранение? Да он белее мела!
– И все же он жив, – сухо ответил доктор. – Я вас оставлю.
Дождавшись, когда он покинет кабинет, шпион указал на пиджак.
– Во внутреннем кармане, – уточнил он.
Я принялся шарить по пиджаку и вскоре вытащил небольшой скомканный сверток из вощеной бумаги, который сразу же передал Павлу. Тот развязал узелок, высыпал в ладонь несколько маленьких пилюль разного цвета. Формой и размерами они напоминали то же лекарство, что он давал мне ранее.
Сперва он принял белую, проглотил и запрокинул голову. Мы терпеливо ждали, когда шпион снова вернется к нам, но тот как будто считал про себя, а потом, закончив счет, проглотил вторую пилюлю.
– Ты снова с нами? – спросил капитан
– С вами, – выглядел он уже куда бодрее, но все еще оставался очень бледным. – Меня еще не оформили здесь?
– Вряд ли успели. Светиться не хочешь?
– Время не терпит, – здоровой, левой рукой Павел коснулся груди возле сердца и несколько секунд вслушивался в ритм. – Все в порядке.
– Ты уверен, дружище? – обеспокоился капитан. – Выглядишь ты пока что не очень.
– Вот именно – пока что. Ждать нельзя.
Шпион свесил ноги с кровати и принялся отключать аппараты контроля жизнедеятельности. Пока он сдирал датчики с тела, я не переживал, но, когда внезапно Павел принялся сматывать бинты, мы с капитаном едва не бросились к нему. Он остановил нас:
– Я отлично знаю, что я делаю. Пожалуйста, не мешайте.
Мы застыли у изножья кровати, готовые в любой момент спасти человека от явного помешательства. И все же под его грозным взглядом стояли, не шевелясь до тех пор, пока он не смотал все бинты с плеча.
Под ними показалась целая кожа без единого шрама. Точно так же Павел снял бинты с груди, где я не увидел даже царапины. Более того, за считанные минуты он постепенно вернул свой нормальный цвет кожи, без болезненной бледности.
– Мне понадобится нормальная одежда, – осмотрев продырявленный пиджак, произнес он. – Ты – за руль!
Глава 39. И мертвые заговорят
Честно признаюсь. Я устал. Устал бегать, получать оплеухи и травмы. За три дня меня ударили по голове, разбили стекло в автомобиле, продырявили грудь. Слишком много событий для такого короткого промежутка времени. Так не должно быть.
А еще я снова оказался между двух огней. Вероятнее всего, между трех – только вот профессора тут еще не хватало. Но он, к счастью, сидел дома и едва ли волновался, если у него была книга по истории.
Капитан явно не ожидал такого быстрого выздоровления и явно намеревался требовать объяснений от Павла, который в одном больничном халате проследовал к выходу. Я тащился сзади с пакетом, в котором лежал его костюм – вероятно, внутри находилось еще что-то полезное.
Добиться каких-то вразумительных ответов Евгению Петровичу не удалось вовсе, поэтому он сердито пыхтел позади меня. Кроме всего прочего, он еще и получил своеобразный выговор за то, что патруль не просто сообщил о расположении преступников, но попытался их задержать.
– Наказуемая инициатива, видишь ли, – сообщил он капитану через разбитое окно автомобиля. – Ситуация могла оказаться иной. Но все равно, – шпион протянул ему раскрытую ладонь, – я благодарен за то, что твои люди прибыли вовремя. Завтра мы обязательно с ним побеседуем.
– Можешь не спешить, – капитан немного смягчился после слов благодарности. – Он все равно еще без сознания.
– В следующий раз буду бить аккуратнее, чтобы приходил в себя быстрее, – впервые за все время пошутил Павел и, запахнув халат поплотнее, распрощался с коллегой. – Чего стоим?
– К ломбарду? – спросил я.
– К тебе домой, – последовал ответ.
– Это такая шутка?
– Серьезнее некуда. Принцесса похищена, след остыл. Искать мы ее можем только через того парня, который сейчас у Ворошилова. У капитана, – добавил он, заметив мой недоуменный взгляд. – И, хотя у Митрия череп крепче, чем у тебя, выносливости – ноль.
– Дурацкое имя, – сказал я. – Не звучит.
– Нормальное. И я не пошутил. Мы едем к тебе домой!
– Серьезно? – я тут же перестроился в соседний ряд, чтобы уйти правее.
– Абсолютно. Я не намерен привлекать много внимания к ломбарду и появляться там несколько раз в день. Все нужное привезут к тебе домой.
– Это хорошо, но… там же профессор Подбельский, – напомнил я.
Тут ситуация уже не зависела от того, кто из какого мира был. Факт очередной перестрелки и того, что в этот раз умирает человек, знакомый мне хотя бы несколько дней, донельзя натягивал нервы.
Ситуация усложнялась с каждым часом. Сперва похитили принцессу, потом оказалось, что похитители не такие лопухи и неплохо ориентируются в нашем мире. Настолько неплохо, что автомат Калашникова могут использовать без труда.
И пусть это была не самая странная вещь за день, но я не мог свыкнуться с мыслью, что только что побывал в настоящей перестрелке. Кстати, то, что за несколько часов до этого я всадил смертоносный шарик в шею толстяку, меня почему-то совсем не смущало.
Наверно, чертова психология – я же целился почти не глядя. А если не видел, то почти как и не делал. В любом случае, мои мысли сейчас были где-то около последних событий.
И как только захлопнулась дверь в палату, а врач жестом попросил меня остаться в коридоре, я с некоторым чувством облегчения приземлился на скамью, уже просиженную до меня сотнями таких же ожидающих.
Да, Павел сейчас в надежных руках. Если только его ранение не слишком серьезное. Когда его везли в палату, он был белее мела. И если он скончается сейчас, то я не только не смогу найти принцессу – я останусь с огромным ворохом проблем, которые профессор Подбельский никак не разрешит.
Я не знал, сколько длилось мое ожидание, но, когда капитан широкими шагами прошел почти весь коридор от входа до моей скамейки, мне показалось, что прошла целая вечность. Евгений Петрович позвал меня с собой, махнув рукой.
На всякий случай я оглянулся на палату, но отправился за капитаном к выходу. Он провел меня на улицу, за здание, в курилку. Вытащил только что начатую паку сигарет и предложил мне. Я покачал головой.
– Вы там все зожники, что ли? – ухмыльнулся он. Выглядело это довольно нервно. И было из-за чего переживать.
– Просто не курю, – я покачал головой.
– Мы взяли того парня, но он пока без сознания. Кто его приложил так?
– Он, – я кивнул в сторону больницы, где зашивали Павла.
– Не сомневался. С его-то подготовкой.
Наконец-то я узнаю! Хоть что-то! Стараясь не выдавать волнения, что оказалось слишком трудно, я спросил:
– Я не в курсе его подготовки. Я студент.
– А, на подхвате, – закивал капитан и стряхнул пепел в урну. – Ну, они там все суперсекретные. Мне тоже очень много не рассказывали. Но, думаю, что он справится – не худшее его ранение.
– У него здесь были еще?
– Здесь? – подозрительно прищурился капитан. – Смотря, что ты имеешь в виду под этим словом. То, что сам он не местный, я давно знаю. Понял по его поведению.
– Так он и про свои дела не рассказывал?
– Тебя ведь Максим зовут? – уточнил капитан. Я кивнул. – Ты с ним, похоже недавно. Я знаю его уже года три как. Иногда он, бывает, исчезает на полгода, а то и больше.
– Я с ним буквально пару дней. Помогаю тут в одной истории.
– Не расскажешь, как я понимаю? – с некоторым намеком поинтересовался капитан.
– Нет, извините.
– Да-да, – отмахнулся капитан. – Паша тоже каждый раз так говорит, когда я пытаюсь разузнать его получше. А ведь когда-то я его от пули закрыл.
– Я вот не успел, – сказал я почему-то, хотя не мог бы сделать этого физически.
– А, всякое бывает в нашей работе, – капитан раздавил окурок с особой, как мне показалось, яростью. – Ну вот выпишут его, побеседуем с беззубым парнем. Документов при нем не нашли. Опять какой-то странный тип.
Стало понятно, что капитан тоже не очень-то владеет информацией о людях, которые устроили это нападение. Но, судя по его реакции, весьма сдержанной, это происходило не в первый раз, либо к странностям со стороны Павла он уже привык.
К нам спустился врач, стрельнул у капитана сигарету, затянулся и только потом спросил:
– Вы оба с ним?
– Да, – ответил капитан за нас двоих.
– Ему повезло, – успокоил врач. – Пуля прошла навылет, пострадала рука, немного царапнуло меж ребер, но до легкого не достало. Просто большая площадь поражения, отсюда много крови. Мы его зашили, скоро придет в себя.
– То есть, легкое ранение?
– Ему повезло. Немного другой угол и в груди он бы получил настоящий фарш. При таком-то калибре. Могу сказать – его костюм пострадал куда больше.
– Не время для шуток.
– Я и не шучу, – пожал плечами доктор.
Перекур закончился и мы проследовали за хирургом наверх, в палату. К моему искреннему удивлению Павел, не отличимый по цвету от простыней, уже сидел, весь в бинтах с рукой на перевязи.
– Второго взяли? – спросил он у капитана, едва мы вошли.
– Взяли, – Евгений Петрович строго, сверху вниз, посмотрел на хирурга. – Это – легкое ранение? Да он белее мела!
– И все же он жив, – сухо ответил доктор. – Я вас оставлю.
Дождавшись, когда он покинет кабинет, шпион указал на пиджак.
– Во внутреннем кармане, – уточнил он.
Я принялся шарить по пиджаку и вскоре вытащил небольшой скомканный сверток из вощеной бумаги, который сразу же передал Павлу. Тот развязал узелок, высыпал в ладонь несколько маленьких пилюль разного цвета. Формой и размерами они напоминали то же лекарство, что он давал мне ранее.
Сперва он принял белую, проглотил и запрокинул голову. Мы терпеливо ждали, когда шпион снова вернется к нам, но тот как будто считал про себя, а потом, закончив счет, проглотил вторую пилюлю.
– Ты снова с нами? – спросил капитан
– С вами, – выглядел он уже куда бодрее, но все еще оставался очень бледным. – Меня еще не оформили здесь?
– Вряд ли успели. Светиться не хочешь?
– Время не терпит, – здоровой, левой рукой Павел коснулся груди возле сердца и несколько секунд вслушивался в ритм. – Все в порядке.
– Ты уверен, дружище? – обеспокоился капитан. – Выглядишь ты пока что не очень.
– Вот именно – пока что. Ждать нельзя.
Шпион свесил ноги с кровати и принялся отключать аппараты контроля жизнедеятельности. Пока он сдирал датчики с тела, я не переживал, но, когда внезапно Павел принялся сматывать бинты, мы с капитаном едва не бросились к нему. Он остановил нас:
– Я отлично знаю, что я делаю. Пожалуйста, не мешайте.
Мы застыли у изножья кровати, готовые в любой момент спасти человека от явного помешательства. И все же под его грозным взглядом стояли, не шевелясь до тех пор, пока он не смотал все бинты с плеча.
Под ними показалась целая кожа без единого шрама. Точно так же Павел снял бинты с груди, где я не увидел даже царапины. Более того, за считанные минуты он постепенно вернул свой нормальный цвет кожи, без болезненной бледности.
– Мне понадобится нормальная одежда, – осмотрев продырявленный пиджак, произнес он. – Ты – за руль!
Глава 39. И мертвые заговорят
Честно признаюсь. Я устал. Устал бегать, получать оплеухи и травмы. За три дня меня ударили по голове, разбили стекло в автомобиле, продырявили грудь. Слишком много событий для такого короткого промежутка времени. Так не должно быть.
А еще я снова оказался между двух огней. Вероятнее всего, между трех – только вот профессора тут еще не хватало. Но он, к счастью, сидел дома и едва ли волновался, если у него была книга по истории.
Капитан явно не ожидал такого быстрого выздоровления и явно намеревался требовать объяснений от Павла, который в одном больничном халате проследовал к выходу. Я тащился сзади с пакетом, в котором лежал его костюм – вероятно, внутри находилось еще что-то полезное.
Добиться каких-то вразумительных ответов Евгению Петровичу не удалось вовсе, поэтому он сердито пыхтел позади меня. Кроме всего прочего, он еще и получил своеобразный выговор за то, что патруль не просто сообщил о расположении преступников, но попытался их задержать.
– Наказуемая инициатива, видишь ли, – сообщил он капитану через разбитое окно автомобиля. – Ситуация могла оказаться иной. Но все равно, – шпион протянул ему раскрытую ладонь, – я благодарен за то, что твои люди прибыли вовремя. Завтра мы обязательно с ним побеседуем.
– Можешь не спешить, – капитан немного смягчился после слов благодарности. – Он все равно еще без сознания.
– В следующий раз буду бить аккуратнее, чтобы приходил в себя быстрее, – впервые за все время пошутил Павел и, запахнув халат поплотнее, распрощался с коллегой. – Чего стоим?
– К ломбарду? – спросил я.
– К тебе домой, – последовал ответ.
– Это такая шутка?
– Серьезнее некуда. Принцесса похищена, след остыл. Искать мы ее можем только через того парня, который сейчас у Ворошилова. У капитана, – добавил он, заметив мой недоуменный взгляд. – И, хотя у Митрия череп крепче, чем у тебя, выносливости – ноль.
– Дурацкое имя, – сказал я. – Не звучит.
– Нормальное. И я не пошутил. Мы едем к тебе домой!
– Серьезно? – я тут же перестроился в соседний ряд, чтобы уйти правее.
– Абсолютно. Я не намерен привлекать много внимания к ломбарду и появляться там несколько раз в день. Все нужное привезут к тебе домой.
– Это хорошо, но… там же профессор Подбельский, – напомнил я.