Метаморфозы Катрин

— Неприлично будет, ваша светлость, если я озвучу вслух ваш с графиней брачный контракт. Вот это будет неприлично! Брать в жены вдову, обирая лирд невестки — это просто неслыханно! Но это наш с вами деловой договор и я не собираюсь устраивать всеобщее его обсуждение. Вы подумали на счет лавки в Грижске? Косметику, как мы и договаривались, я не повезу. Мне тоже нужен приток людей и денег в графство. А вот на счет остального?



— Да, леди Катрин. Тут я с вами согласен. Будет вам лавка в хорошем месте.



— Не мне, ваша светлость, не мне, а нам.



Вечером я отправила Фицу в покои графини-матери с просьбой принять меня наедине.



— Присаживайтесь, леди Катрин. Что это у вас в руках?



— Это маленький сувенир, ваша светлость. Просто свадебный подарок.



— Мне? Как приятно!



— Не совсем вам, ваша светлость. Скорее — вашему мужу.



Я разложила на столе тонкие шелковые шортики с узенькой кружевной отделкой и коротенький пеньюар. Белье было нежно-кремового цвета, с отделкой белоснежным кружевом и завязывалось на атласные, белые же, ленточки.



— Что это, леди Катрин? Так красиво!



— Это то, что я предлагаю вам одеть в первую брачную ночь вместо нижней рубашки. Думаю, видеть женщину в таком необычном белье герцогу еще не доводилось!



— Какое бесстыдство!



Графиня перебирала кружева и атлас и не могла оторвать взгляд от нежной белой вышивки.



— Да, ваша светлость… Но, кто сказал, что молодая и прекрасная вдова не может себе позволить такое наедине с мужем? Согласитесь, это красивое бесстыдство! Я же не предлагаю такое показывать кому-то, кроме мужа.



Не то, чтобы я так уж хотела порадовать герцога, просто это "бесстыдство" обязательно увидят горничные и фрейлины, когда будут укладывать новобрачную в кровать. А женские языки — мощное оружие. Думаю, очень скоро мода на нижнее белье ворвется в этот мир.

День свадьбы порадовал хорошей погодой. Семья герцога просто потрясала воображение народа своими одеждами в стиле фемели-стайл.



Невеста плыла в платье насыщенного синего цвета и воротник, обрамляющий неглубокое декольте, отделка подола и манжеты переливались багрово-фиолетово-черной роскошью шибори. Отрезное по талии, с пышной юбкой и небольшим шлейфом, платье само по себе смотрелось роскошно. На солнце бархат играл глубокими переливами цветов. Идея маленького шлейфа, который за ней несли два очаровательных златокудрых пажа, восхитила Маризу новизной. Она лично тренировала бедных мальчишек месяц до свадьбы. Диадема с сочными рубинами выглядела на ней потрясающе. Герцогскую корону она получит только после венчания. Но мы подобрали цвет одежды так, чтобы сапфиры из короны герцогини только подчеркнули красоту невесты.



Костюм герцога был из той же ткани и с такой же отделкой. Что бы он не терялся на фоне невесты, я сделала ему широкие манжеты и узкую окантовку камзола. Сперва, на первых примерках, его светлость несколько нервничал. Он привык к коротким курткам и колетам. Но увидев, как прекрасно сидит на нем камзол, поняв, что жилет слегка скрывает животик, и убедившись, что вертикальные линии делают его зрительно стройнее, он, под давлением Маризы, решил рискнуть. Простые узкие черные брюки и высокие сапоги довершали наряд. Заодно небольшие устойчивые каблуки делали герцога чуть выше ростом. Это он тоже высоко оценил. Мариза была с ним одного роста и при высокой прическе могла показаться ещё выше.



Такой же по покрою костюм, но из бархата на тон светлее, получил в подарок от меня его сын. Маркиз явно гордился своим видом. Отделка его одежды была тон-в тон с отделкой отца, просто несколько уже. Дочери герцога, одетые в такой же синий бархат, как и брат, гордо несли на плечах воротники "семейной" окраски. Даже мое платье было в семейном стиле. Я дополнила свою прическу еще маленьким кокошником с шибори. Цвет для блондинки казался бы чуть тяжеловат, но я отказалась от камней и расшила кокошник нежно-розовым жемчугом. Получилось потрясающе красиво. Именно поэтому маркиза Кароль кусала губы. Я просто не стала заботится о ее одежде. Нельзя сказать, что она смотрелась плохо или одежда была некрасивой. Но и на фоне "семьи" она смотрелась чужачкой.




По красной ковровой дорожке, выложенной на высокий дощатый настил от карет и колясок до ступеней церкви, мы шли следующим образом.



Первым шел герцог. Один. Под восторженные крики народа.



Через несколько минут после него из кареты вышла я, как глава графства, и повела Маризу под венец.



Графиня была прекрасна и невозмутима. Хотя, я чувствовала что ее рука в моей слегка дрожит. Она шла к исполнению мечты.



Я настояла на том, что никаких двоюродных дядей нам для этого не нужно. Долго спорила с распорядителем торжеств, бароном Гейтом, но настояла на своем. Должна же я получить дивиденды со своих денег. Пусть все видят, что я часть герцогской семьи. Коридор в толпе длинный, я иду по подиуму и меня хорошо видно. Мне еще торговать в этом городе и закупаться товарами.



Толпа приветственно кричала, под ноги кидали цветы. Думаю, ковер уже никогда не отстирают.



Через минуту после нас шел наследник, маркиз Крайт с женой. На ступеньках храма я оглянулась. Думаю, лицо леди Кароль еще долго будет иметь кислое выражение.



Следом парой двинулись дочери герцога. Девушки смеялись и махали людям рукой. Толпа встречала их криками, цветами и обожанием. Девушки занимались благотворительностью и были усердными прихожанками в храме. В городе их любили.



В храме, на скамьях, сидели только приглашенные. Теоретически храм был открыт для всех и всегда, а практически на такую свадьбу попасть, допустим, купцу — просто нереально. Охрана из герцогских гвардейцев надежно блокировала все подходы к семье и храму. Но скамьи были полны и в проходах стояли дворяне.



Две очаровательные золотоволосые девчушки в белых платьицах шли перед невестой и сыпали ей под ноги лепестки роз.



На передней скамье сидели представители короны. Граф Туйский и графиня Корн. Самые почетные гости свадьбы.



Я подвела Маризу к аналою и встала у нее за спиной.



Служба началась.



Я выбила себе еще одну "привилегию" — подать кольцо герцогине. За спиной герцога с такой же подушечкой и перстнем на ней стоял сын герцога.



Когда дело дошло до лирда, герцог во всеуслышаниье объявил:



— Я хочу, что бы Мариза Ромская стала мне покорной женой!



Ну, я чуть не рассмеялась! Но потом подумала, что герцог не так и прост. Любой каприз Маризы он мог объявить "непокорностью". За деньги я не волновалась. Они были намертво "прибиты" к Маризе. Пока она герцогиня — есть деньги. Разведется — фиг. Но такой лирд даст ему возможность управлять дамой. Думаю, он существенно облегчил себе жизнь сейчас.



Она согласилась и лирд был вписан.



— Ваше слово, графиня Ромская!