Метаморфозы Катрин
Часть 100 из 109 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Следующая встреча короля и графа Ромского произошла только через два месяца после перелома.
— Вы решительно не хотите остаться, граф? Лекарь говорит, что со временем хромота может пройти.
— Прошу простить меня, ваше величество, но я не чувствую в себе сил на такую службу.
— Жаль, очень жаль… Найти верного человека в наше время — не так и просто, граф!
— Вы знаете, я всегда буду верен вам, ваше величество!
— Знаю, граф… Тем обиднее это происшествие. Возьмите. Эти документы подтверждают, что все долги ваших земель погашены.
— Благодарю, ваше величество!
— Кстати, что удивительно, но за последние годы новых долгов у вас не появилось! У вас прекрасный управляющий!
— Да, ваше величество! Тут мне повезло!
— А это — награда за вашу службу!
Король протянул небольшую шкатулку, которая заранее была упакована.
— Можете получить у казначея остатки вашего содержания. Охрану с вами я отправлю. И разрешаю взять мою карету. Верхом вы сможете путешествовать не скоро.
— Служить вам было честью для меня, ваше величество!
— Завтра, в полдень, я жду вас в тронном зале. Можете идти, граф.
Награждение графа Марка Ромского, лорда Шарона, орденом святого Марка-защитника состоялось в полдень в тронном зале королевского дворца.
— Ну что, Милли? Ты решила, за кого именно ты выйдешь?
— Я, ваша светлость, выбрала гвайра Лога. Хороший из него муж будет. Сам он спокойный и не жадный, родных и детей у него нет.
— Я, признаться, думал, что ты гвайра Рума выберешь. Он богаче и лавок у него две.
— Богаче, ваша светлость, богаче. Только у него маменька всем заправляет, и он из её повиновения никогда не выйдет. А ну-ка я ей не по сердцу буду? Приданое у меня хорошее, слов нет. Но уж лучше денег поменьше, а счастья и спокойствия побольше.
— Умница! — Марк улыбнулся. — А это тебе за то, что не бросила меня больного и заботилась.
— Это что такое? Я же грамоты не знаю… — Милли с подозрением смотрела на два пергаментных свитка.
— Это, Милли, твой брачный договор. По моей просьбе его составил хороший юрист. Сюда нужно только вписать имя мужа. И вот еще, к договору — тридцать салемов. На эти деньги твой муж обязуется открыть лавку и ежемесячно половину денег с нее передавать тебе. Такой у тебя будет лирд.
— Это не один месяц, а всю жизнь?
— Да! Ну чего ты ревешь, Милли? Все же хорошо.
— Ой, ваша светлость, дай вам Бог сына, я бы сама и не додумалась до такого! Хороший вы человек, хоть и граф!
Глава 84
Первые дни дороги домой были очень муторны. Мозжила рана, ходить с тростью было трудно, лежать надоело еще в замке Крим, но Марк терпел и не ныл, понимая, что каждая остановка растягивает дорогу домой. Но останавливаться приходилось — ногу надо было разминать, она затекала от неподвижности.
Катрин присылала отчеты часто, налоги платились вовремя, но что и как сейчас дома Марк представлял с трудом. Она писала, что завела ферму на месте старого поселка. Возможно, сделала ремонт после отъезда матери? Или денег не хватило? Марк прекрасно знал матушку и понимал, что она обдерет свои комнаты до камня в стенах. Большая часть замка пустовала, даже когда он жил там. Сейчас, наверное, в доме совсем запустение. Ну, сколько места нужно самой Катрин и паре фрейлин?
Первые сюрпризы начались на подъезде к его землям — раскатанная дорога, по которой днем катили в сторону графства крестьянские возки. Их обогнали несколько хороших дорогих зимних карет. С графскими и баронскими гербами на дверках. Не понятно, что случилось в Роморе, что туда направляется столько народу? Граф остановил крестьянский возок и расспросил мужика.
— Дак я эта, вашсиятельсва, с вашава жа села-та… С Глинища я. Так эта… возил, так сказать, изделию всякую, на продажу! Мы по договору возим когда в Ромор, когда в друго место. Вот я свозил на торги в Бронск изделию свою, теперя следущий раз в Роморе торговать буду, а Гудус, напротив, в энтот раз в Роморе торговал, а теперя поедет в Нерос. Это нам господин гвайр Бланд такую очередность установил. Говорит — сама графиня лично распорядилась этак-та делать. И завсегда распродаем все до последней плошки!
От удивления Марк отпустил крестьянина, так больше ничего и не спросив. Катрин следит за местами продаж? Зачем?! Может, он, Марк, чего-то не понимает?
Довольно много странных вещей он встретил по дороге домой. Но самая приятная странность ждала его на месте последней ночевки. Он, как обычно, остановился в избе старосты Шуга. Последний раз он там ночевал, когда вез Катрин в графство. Завтра уже он будет дома, осталось только перетерпеть эту ночь.
Но особо терпеть и не пришлось! В доме старосты было тепло, стояла странная закрытая печка, сверху, на железной плите, томился горшок с кашей для солдат. Кашу щедро сдобрили солониной! Ему на стол выставили жареную курицу! Курицу! И не ту, что случайно померла своей смертью от старости в глухом углу курятника, а молодую и вкусную жирную птичку. Хороший свежий хлеб, молока вволю для всех и яичница на завтрак. Яичница его просто добила. Он прекрасно помнил, что в прошлый приезд для солдат нашли только по одному вареному яйцу на человека. А здесь, хозяйка, одетая по случаю приёма гостей в шерстяное нарядное платье, несколько смущаясь, поставила на стол еще и горшочек меда.
— Кушайте, ваша светлость, кушайте на здоровье. Мёд мы при церкви брали, вкусный, этого года.
— А молоко откуда?
— Дак во всех деревнях у старост коровы общинные есть. Графиня прислала. Молодые еще, молока мало дают, но уж для вас то расстарались. А так раздаем в семьи, где дети малые есть. Аккурат через день получается на семью кувшинчик. У нас село то маленькое, так сейчас всего восемь голов общих. А телят гвайр Бланд велел по семьям раздавать. Летом быка с графской фермы приводили. И шесть телят годовалых по семьям раздали. И проверяет он каждый раз, как живность содержим. Слава Богу, получше стали жить, чем в войну-то! — староста Шуг рассказывал обстоятельно и неторопливо.
Последние версты до замка улыбка не сходила с лица графа. Он ехал верхом, оставив карету в конце обоза. Не хватало еще ему в карете, как даме, в свои земли въезжать! Хотя сидеть и было тяжеловато, нога побаливала. Но пока может — он для своих людей всегда останется сильным. А там, глядишь, и дети подрастут на смену!
— Вы решительно не хотите остаться, граф? Лекарь говорит, что со временем хромота может пройти.
— Прошу простить меня, ваше величество, но я не чувствую в себе сил на такую службу.
— Жаль, очень жаль… Найти верного человека в наше время — не так и просто, граф!
— Вы знаете, я всегда буду верен вам, ваше величество!
— Знаю, граф… Тем обиднее это происшествие. Возьмите. Эти документы подтверждают, что все долги ваших земель погашены.
— Благодарю, ваше величество!
— Кстати, что удивительно, но за последние годы новых долгов у вас не появилось! У вас прекрасный управляющий!
— Да, ваше величество! Тут мне повезло!
— А это — награда за вашу службу!
Король протянул небольшую шкатулку, которая заранее была упакована.
— Можете получить у казначея остатки вашего содержания. Охрану с вами я отправлю. И разрешаю взять мою карету. Верхом вы сможете путешествовать не скоро.
— Служить вам было честью для меня, ваше величество!
— Завтра, в полдень, я жду вас в тронном зале. Можете идти, граф.
Награждение графа Марка Ромского, лорда Шарона, орденом святого Марка-защитника состоялось в полдень в тронном зале королевского дворца.
— Ну что, Милли? Ты решила, за кого именно ты выйдешь?
— Я, ваша светлость, выбрала гвайра Лога. Хороший из него муж будет. Сам он спокойный и не жадный, родных и детей у него нет.
— Я, признаться, думал, что ты гвайра Рума выберешь. Он богаче и лавок у него две.
— Богаче, ваша светлость, богаче. Только у него маменька всем заправляет, и он из её повиновения никогда не выйдет. А ну-ка я ей не по сердцу буду? Приданое у меня хорошее, слов нет. Но уж лучше денег поменьше, а счастья и спокойствия побольше.
— Умница! — Марк улыбнулся. — А это тебе за то, что не бросила меня больного и заботилась.
— Это что такое? Я же грамоты не знаю… — Милли с подозрением смотрела на два пергаментных свитка.
— Это, Милли, твой брачный договор. По моей просьбе его составил хороший юрист. Сюда нужно только вписать имя мужа. И вот еще, к договору — тридцать салемов. На эти деньги твой муж обязуется открыть лавку и ежемесячно половину денег с нее передавать тебе. Такой у тебя будет лирд.
— Это не один месяц, а всю жизнь?
— Да! Ну чего ты ревешь, Милли? Все же хорошо.
— Ой, ваша светлость, дай вам Бог сына, я бы сама и не додумалась до такого! Хороший вы человек, хоть и граф!
Глава 84
Первые дни дороги домой были очень муторны. Мозжила рана, ходить с тростью было трудно, лежать надоело еще в замке Крим, но Марк терпел и не ныл, понимая, что каждая остановка растягивает дорогу домой. Но останавливаться приходилось — ногу надо было разминать, она затекала от неподвижности.
Катрин присылала отчеты часто, налоги платились вовремя, но что и как сейчас дома Марк представлял с трудом. Она писала, что завела ферму на месте старого поселка. Возможно, сделала ремонт после отъезда матери? Или денег не хватило? Марк прекрасно знал матушку и понимал, что она обдерет свои комнаты до камня в стенах. Большая часть замка пустовала, даже когда он жил там. Сейчас, наверное, в доме совсем запустение. Ну, сколько места нужно самой Катрин и паре фрейлин?
Первые сюрпризы начались на подъезде к его землям — раскатанная дорога, по которой днем катили в сторону графства крестьянские возки. Их обогнали несколько хороших дорогих зимних карет. С графскими и баронскими гербами на дверках. Не понятно, что случилось в Роморе, что туда направляется столько народу? Граф остановил крестьянский возок и расспросил мужика.
— Дак я эта, вашсиятельсва, с вашава жа села-та… С Глинища я. Так эта… возил, так сказать, изделию всякую, на продажу! Мы по договору возим когда в Ромор, когда в друго место. Вот я свозил на торги в Бронск изделию свою, теперя следущий раз в Роморе торговать буду, а Гудус, напротив, в энтот раз в Роморе торговал, а теперя поедет в Нерос. Это нам господин гвайр Бланд такую очередность установил. Говорит — сама графиня лично распорядилась этак-та делать. И завсегда распродаем все до последней плошки!
От удивления Марк отпустил крестьянина, так больше ничего и не спросив. Катрин следит за местами продаж? Зачем?! Может, он, Марк, чего-то не понимает?
Довольно много странных вещей он встретил по дороге домой. Но самая приятная странность ждала его на месте последней ночевки. Он, как обычно, остановился в избе старосты Шуга. Последний раз он там ночевал, когда вез Катрин в графство. Завтра уже он будет дома, осталось только перетерпеть эту ночь.
Но особо терпеть и не пришлось! В доме старосты было тепло, стояла странная закрытая печка, сверху, на железной плите, томился горшок с кашей для солдат. Кашу щедро сдобрили солониной! Ему на стол выставили жареную курицу! Курицу! И не ту, что случайно померла своей смертью от старости в глухом углу курятника, а молодую и вкусную жирную птичку. Хороший свежий хлеб, молока вволю для всех и яичница на завтрак. Яичница его просто добила. Он прекрасно помнил, что в прошлый приезд для солдат нашли только по одному вареному яйцу на человека. А здесь, хозяйка, одетая по случаю приёма гостей в шерстяное нарядное платье, несколько смущаясь, поставила на стол еще и горшочек меда.
— Кушайте, ваша светлость, кушайте на здоровье. Мёд мы при церкви брали, вкусный, этого года.
— А молоко откуда?
— Дак во всех деревнях у старост коровы общинные есть. Графиня прислала. Молодые еще, молока мало дают, но уж для вас то расстарались. А так раздаем в семьи, где дети малые есть. Аккурат через день получается на семью кувшинчик. У нас село то маленькое, так сейчас всего восемь голов общих. А телят гвайр Бланд велел по семьям раздавать. Летом быка с графской фермы приводили. И шесть телят годовалых по семьям раздали. И проверяет он каждый раз, как живность содержим. Слава Богу, получше стали жить, чем в войну-то! — староста Шуг рассказывал обстоятельно и неторопливо.
Последние версты до замка улыбка не сходила с лица графа. Он ехал верхом, оставив карету в конце обоза. Не хватало еще ему в карете, как даме, в свои земли въезжать! Хотя сидеть и было тяжеловато, нога побаливала. Но пока может — он для своих людей всегда останется сильным. А там, глядишь, и дети подрастут на смену!