Мертвое

Хромоножка… Черный Дрозд…

Ржавчина. Проныра…

Лисий Нос и Серый Пес…

Корочка от сыра.



Дождь…

И Ветер!

Плесень! Мор!

Тень. Башмак…

И Третий.

Вот и вся моя семья.

Угадай же, кто здесь я?





Мое грязное лицо прочертили дорожки слез. Я почти ничего не видела. Лишь тащила. Эфрим медленно полз следом, оставляя кровавый след. Или это след от нас с Кристианом? Сломанное крыло зверя волочилось по земле. Чудовище тоже умирало, но продолжало идти за нами.

Но я на него не смотрела. Я упрямо шла вперед, таща за собой февра. И казалось, что уже все напрасно. Что в распахнутых голубых глазах Кристиана больше нет океана. Он высох и остался лишь пепел.

Я тащила.

Шаг за шагом. Почти не дыша. И снова.

И даже удивилась, когда увидела Дверь.

Подняла взгляд.

Эфрим был рядом. Стоял, пошатываясь. Скалил свою окровавленную ужасную пасть, смотрел. Его шерсть была черной от крови, влажной. В воздухе висел тяжелый сладковатый запах, дурманил разум. Дыхания почти не осталось. Я повернула голову. Мне чудится? Нет… Слева, на мшистом валуне, сидело второе чудовище с ветвистыми рогами — хриав. С развалин Серого Замка смотрели безобразные ширвы. А за ними скалились агроморфы и крофты. Десятки звериных глаз. Оскаленных морд. Крылья, рога, шипы, хвосты.

Чудовища…

Мертвомир убивает… и дело не только в заканчивающемся воздухе. Дело в тварях, живущих на этой стороне.

Я нащупала за спиной ручку Двери. Я смогу. Я смогу!

Еще немного. На груди Кристиана так страшно пузырится кровь. Надо снять с него лопухи. Нельзя… оставлять живое…

Доспех из сумрака исчез с моего тела.

Задыхаясь, я стащила с парня одежду из листьев, сбросила свой наряд. Кожу покрывала корка грязи и крови — мое новое платье…

Эфрим выпрямился во весь свой рост, оскалился. Из черной пасти раздалось шипение, словно жуткая звериная глотка пыталась исторгнуть человеческие звуки.


— Ви… — шипело чудовище. — Ви-и-и…

Жив ли еще Крис? Я готова была отдать все на свете, чтобы он был жив. Вот только жаль, что отдавать мне нечего.

Окровавленный зверь шагнул еще ближе. Его крыло закрыло солнце.

— Ви-и… вьен, — сказал эфрим.

Что?

Я на миг остановилась. Бред. Мне почудилось. Слишком мало… воздуха.

Возможно, я уже потеряла сознание.

Возможно, я лежу в той мягкой серебристой траве возле развалин.

И это лишь бред умирающего разума.

Возможно…

Эфрим взвыл. И вдруг огромная косматая лапа сорвала что-то блестящее со шнурка на косматой груди. И швырнула на землю у моих ног. Я вяло посмотрела вниз. Эфрим отпрянул, снова зашипев. Кольцо. Это было кольцо… Плохо понимая, что происходит, я подняла кольцо и открыла Дверь. Втащила Криса.

И в последний раз посмотрела на тварь Мертвомира.

Черные глаза эфрима отливали рыжиной.

Свет погас. Мертвомир остался за Дверью. Я рухнула на пол и закричала, зовя на помощь.

Вокруг заметались тени потревоженных факелов, бледные лица наставников… кто-то накрыл меня плащом, завернул, осторожно поднял.

— Кристиан… — выдохнула я.

— Он жив, — мягко сказал февр Квин. — Ты его спасла, девочка.

Его глаза внимательно изучали мое лицо. Мужчина смотрел так, словно видел впервые.

Я подняла руку. Колечка в моей ладони больше не было. Зато мое запястье обвила черная лента — рисунок Мертвомира. Вздрогнув, я опустила голову. На лицо упала темно-каштановая прядка. Дрожа от ужаса, я схватила другую прядь своих волос. Темные. Мои волосы темные! Не золотистые локоны Ардены, а мои собственные кудри, хоть и длинные!

Едва не завыв, я ощупала лицо. Нос, губы, глаза…

Глаза…

— Они серые, — сказал февр Квин.

И второй раз в жизни я потеряла сознание.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ