Медвежья пасть. Адвокатские истории

Главврач занял совершенно неправильную позицию, скрыл эту историю от руководства, надеясь уладить все самостоятельно, не выплачивая никаких денег. Разгневанный супруг тоже решил не останавливаться. Стал наезжать на персонал клиники, появились угрозы в адрес лечащего врача, были совершены хулиганские действия в отношении главврача, в общем, обстановка в центре сложилась нерабочая. И вот однажды утром у меня в приемной появилась Ира. Милая скромная девушка лет двадцати семи, с длинными каштановыми волосами и печальным, заплаканным лицом.

— Вы Игорь Борисович?

— Да, я.

— Мне надо с вами поговорить.

— Проходите, садитесь.

Ира села на краешек стула и рассказала свою историю. Три года она жила с Сергеем. Он богат, но при этом злобен, хамоват и любит выпить. Ира очень боится, что вся эта история повернется против нее. Она тонко намекнула, что муж поднимал на нее руку и раньше, а сейчас это делает значительно чаще, обвиняя ее во всем случившемся. Что это он из-за нее попал на 10 000 долларов — и ребенка не получил, и деньги потратил на ее лечение.

Я слушал и любовался ее густыми каштановыми волосами, большими серыми ласковыми глазами. Она вызывала во мне жалость, какую испытываешь при виде побитой собаки. Давно я не испытывал подобного чувства к женщинам. Они всегда были для меня оппонентами или сотрудницами, и не было той, что вызывала жалость.

Потом девушка резко начала собираться, и я предложил проводить ее до машины.

— Нет, нет, спасибо, я не на машине. Я лучше прогуляюсь, извините.

— А зачем вы приходили, чем я могу вам помочь?

— Я даже и не знаю. Я много раз слышала о вас и от главврача, и от ваших сотрудниц и решила прийти посоветоваться. Совсем безвыходная ситуация.

— Давайте я все-таки подвезу вас до дома.

— Спасибо, но, честно говоря, мне не хочется ехать домой. До свидания, — Ира еще раз оглядела кабинет и вышла за дверь.

В кабинете вдруг стало пусто и одиноко. И впервые за долгие годы у меня в душе что-то проснулось и зашевелилось. Мне безумно захотелось помочь этой несчастной девушке. Я догнал ее на тротуаре, взял под руку, перехватил зонт и в ту же минуту понял, что не хочу ее никуда отпускать.

— Кстати, я так и не представилась, меня зовут Ирина.

— Я знаю. И вашу фамилию, и адрес, и контактный телефон, и вообще всю эту историю. Мы обсуждали ее неоднократно и, честно говоря, я и сам не знаю, что делать. Факт ошибки нашего врача есть, и компенсацию вы обязательно получите, просто ситуация немного вышла из-под контроля.

— Я не это пришла выяснять, — сказала Ира, — просто я не знаю, что делать.

— Вы сами москвичка?

— Почти. Я из Подмосковья, из Шатуры. Я, наверное, поеду туда, к матери. Возвращаться к мужу я не хочу.

— Как вы будете добираться?

— На электричке.

И неожиданно для самого себя я предложил снять ей квартиру рядом со своим офисом.

— Зачем?

— Вы там будете жить. И мне спокойней, если вы будете рядом.

— Зачем вам это? — спросила она, вопросительно глядя на меня из-под зонта.

— Я еще не знаю зачем.

— Вы очень хороший человек, добрый и чуткий. Это лишнее, но тем не менее большое спасибо, — сказала она и исчезла за поворотом.

Вот таким было наше знакомство. В итоге я снял квартиру и поселил там Иру. Ее бывший муж получил компенсацию — не 10 тысяч, а чуть меньше, но все равно довольно приличную сумму, в несколько раз превышавшую расходы на лечение. Отсутствие жены он заметил, видимо, только через месяц, потому что ни с того ни с сего стал ей звонить, просил вернуться. На ее отказ он отреагировал в свойственной ему манере, то есть начал угрожать. Вмешалась наша служба безопасности, и он отстал.

Сошлись мы не сразу. Девушка долго присматривалась ко мне, изучала, а я приручал ее, как маленького дикого зверька. Вы не поверите, но впервые за 30 лет общения с противоположным полом я почувствовал, что могу быть объектом добрых, ласковых и нежных слов со стороны женщины. Никогда не говорили мне столько хороших слов, причем просто так, в обыденной жизни. И мне казалось, что все это шло от души.

Мы вместе почти год. И самое интересное, что нам хорошо и с каждым днем становится все лучше. Она хочет ребенка. Я не уверен, что мне это нужно, но возражать не стану.

Так и живу. Утром прихожу на работу, когда есть время, иду к Ирочке, и мы мило проводим время. А вечером возвращаюсь домой, к жене. Жена ни о чем не знает, и я не хочу ее расстраивать.

— И Иру такое положение дел устраивает?

— Да, вполне. Во всяком случае она так говорит, и у меня нет повода ей не верить. Так сложилось, что на сегодняшний день это — самый близкий мне человек. И именно потому, что я полностью доверяю Ире, ее телефон стоит в этом списке на первом месте… Как быстро летит время, — с грустью посмотрел он на часы.

— В последние дни я был очень занят, и мы даже не успели как следует попрощаться, если вдруг меня…

— А ваш сын? — продолжил я свои расспросы, дабы мой клиент не ушел в себя. — Как я понял, он — успешный молодой бизнесмен, почему он стоит последним в вашем списке? Ведь действительно могут понадобиться деньги, участие.

— Антон… — Игорь Борисович запнулся.

— Какие-то проблемки?


— Нет, проблем нет. Но и радости от общения нет. Он сам по себе, сам для себя, все, что мог — получил и сейчас успешно применяет на практике.

— Это ведь хорошо, что ваш сын стоит на ногах?!

— Хорошо, когда стоящий на ногах вспоминает, кто его поставил на эти ноги, — с горькой усмешкой проговорил Игорь Борисович.

— Может, вы слишком многого от него хотите?

— Возможно. Во всяком случае, я не хочу обращаться к нему с просьбой. Скорее, он обратится ко мне, если у него что-то случится, и мне кажется, что он совершенно не готов к моему обращению. Так что лучше ему не звонить. Практически все вопросы смогут решить учредители.

— А жена?

— А что жена? Это еще одна моя любимая женщина. Я вообще считаю, что тезис о том, что мужчина может любить только одну женщину, в корне неверен. Я очень люблю свою жену. Мы вырастили сына, теперь ждем внука. Каждый год вместе отдыхаем. У нас прекрасные взаимоотношения.

— А как же Ира?

— И Иру люблю.

— Получается, что вы любите жену, с которой прожили всю жизнь, и тем не менее в вашем списке она стоит на третьем месте?

— Это сложно объяснить. С одной стороны, жена досконально знает все мои привычки — какую минеральную воду я предпочитаю, из какой чашки люблю пить, — но ей не откроешь душу, не расскажешь о самом сокровенном. А Ира каждый раз встречает так, будто ждала всю жизнь именно меня, а прощается так, словно провожает в дальнюю дорогу. Она отдает себя всю, без остатка, а это дорогого стоит! Так что я думаю, если понадобится, то на амбразуру бросится не моя жена, а Ира.

— Ну, уж прямо так и на амбразуру?

— Да.

— А жена?

— А жена будет спасать меня. Методично, рассудительно, с применением ваших знаний и необходимых финансовых средств.

— И на амбразуру не пойдет? — уточнил я.

— Не пойдет.

— А учредители, я могу обращаться к ним по техническим вопросам?

— Я бы этого не хотел. Это мои руководители. По любым вопросам лучше обращайтесь ко мне, а уж если что случится, то пусть все остается в той последовательности, что я написал.

— Хорошо.

На часах уже было начало третьего. Мы расплатились и пошли на допрос туда, где три часа назад я впервые увидел странный список. Следователь уже ждал нас в своем кабинете. Выл тяжелейший шестичасовой допрос, который Игорь Борисович с честью выдержал. Пессимистический прогноз не сбылся, и гендиректора не арестовали.

— Теперь моя очередь, — улыбаясь, сказал я, когда мы вышли на улицу.

— Какая очередь?

— Угощать вас.

И мы пошли в мексиканский ресторан рядом с театром Ермоловой и заказали бутылку текилы. А я сидел и весь вечер думал, что должно произойти в жизни, чтобы человек, которого знаешь без малого год, стал самым близким и родным?





Кража




В свой адвокатский кабинет я привык приезжать к девяти утра. Звонков в это время не бывает и приятно посидеть за рабочим столом с чашечкой кофе, перебрать рабочие бумаги, подготовить выступления.

Но в это утро выпить кофе не удалось, так как ровно в девять раздался телефонный звонок. Звонил референт-переводчик владельца канадско-американского медицинского центра. В клинике произошло происшествие, и господин Майкл Ястреб, хозяин центра, просил срочно меня приехать. Я никогда о таком медицинском учреждении не слышал, хотя в девяностых годах в Москве появилось много иностранных госпиталей и центров. Записал адрес, связался со своим партнером Борисом. От заокеанского госпиталя на Неглинке простых задачек я не ждал. Подъехал к Кузнецкому мосту. Захотелось прогуляться…

Остановил машину я неспроста. Это были для меня родные места, места моего детства. Кузнецкий мост, Рождественка, Неглинка, Рождественский бульвар — ностальгическая прогулка была прекрасна, сто лет здесь не был, шел и улыбался. Магазинчиков Кузнецкого моста шестидесятых годов почти не осталось. Старинный сороковой гастроном стал современным универсамом, зоомагазин, магазин «Авторучка», знаменитая мастерская старинных и диковинных часов пропали. На пересечении с Рождественкой красовался старинный банк, а чуть ниже — ателье мод, и это единственное, что я узнал. Да, как не странно, в самом низу Кузнецкого остался жить малюсенький магазин географических карт, такой же уютный, как и раньше. Мы с мальчишками всегда зимой в нем отогревались и смотрели на яркие огромные глобусы.

Четырехэтажное, с душой отреставрированное здание медцентра находилось между прекрасным домом Центробанка и магазином «Ноты», который когда-то был единственным и знаменитым. Здание Центробанка нас, мальчишек шестидесятых, интриговало своей типографией, которая в те годы находилась в левом крыле огромного дома, как раз напротив входа в Сандуновские бани. В жаркую погоду работники типографии открывали окна первого этажа. Мы, встав на ящики, видели, как печатаются большие цветные листы, и искренне считали, что это деньги. Зрелище завораживало.

Магазин «Ноты» на Неглинке был известен не содержимым своих прилавков. Дом, расположенный напротив гостиницы «Будапешт», который и дал приют магазину, является эдаким готическим красавцем с огромными ажурными литыми воротами.

У дверей медицинского центра уже стоял и улыбался мой партнер, известный московский адвокат Борис Анисимов. Мы иногда вместе работали в сложных адвокатских расследованиях. Мне импонировали в нем аналитический склад ума и уверенность в успехе.

На лифте поднялись на четвертый этаж и зашли в кабинет хозяина центра. Господин Ястреб пожал нам руки, познакомил с генеральным директором и переводчиком. И хозяин, и директор русского языка не знали. Генеральный предстал перед нами молодым голливудским красавцем лет тридцати, выше среднего роста, с открытой улыбкой и полным набором ярко-белых ровных зубов. Хозяину было около шестидесяти. Полный мужчина почему-то напомнил мне сразу персонажа детского стихотворения Маршака «мистера Твистера, бывшего министра, мистера Твистера, миллионера». Хороший парфюм, модная рубашка, красивые, широкие подтяжки на округлом пузике, дорогие часы и сигара во рту хорошо дополняли образ американского миллионера.

Представляя генерального директора, Майкл назвал его сыном, обнимал отечески, давая нам понять, что в тандеме полное доверие. Хозяин сообщил, что он вынужден сейчас улететь в Канаду, а нам все расскажет директор Дэнис Макдауэлл. Нас просили расследовать кражу миллиона долларов из сейфа клиники, которую обнаружили сегодня рано утром. Хозяин был готов заплатить нам за работу ту сумму, которую мы назовем, но ни о какой милиции и слышать не хотел. Огласка могла повредить его клинике, которая имеет филиалы в разных странах мира. Сплетни обязательно попадут на страницы газет, и ущерб будет больше, чем от самой кражи. Майкл заявил, что он навел о нас справки, считает нас хорошей адвокатской командой, нам полностью доверяет и готов сейчас же заключить с нами договор. Результаты расследования должны быть переведены на английский язык и представлены ему через месяц, максимум два.