Матери
Часть 3 из 86 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Хейли упала на шезлонг и вытерла лоб рукой.
– Прости, – проговорила она, опустив взгляд. – Кажется, я теряю голову.
– Говорили, что между ними что-то было, но я точно не знала и не хотела тебя беспокоить… Нил сделан из обычного теста, Хейли, как и все люди. Так что не вешай нос и делай то, что задумала, если тебе это действительно нужно. Ты выиграешь этот чертов турнир. А когда победишь, если пожелаешь, будешь вспоминать все как дурной сон. Да и потом, я хочу, чтобы моя лучшая подруга стала богатой и знаменитой и познакомила меня с таким же богатым и знаменитым парнем, тогда я смогу, наконец, распрощаться с предками и свалить отсюда!
Хейли усмехнулась. У Линдси был талант смешить ее при любых обстоятельствах.
– Ладно, – продолжила Линдси, – давай договоримся: ты перестанешь киснуть и переведешь дух, а я сделаю тебе крепкого чаю со льдом, чтобы ты сняла напряжение.
– Как хочешь, – сказала Хейли, вытирая выступившие на лбу капли пота.
Линдси подмигнула ей и ушла в дом. Хейли устроилась лицом к бассейну, с видом на широкие цветочные клумбы, располагавшиеся в глубине сада.
Усталость не замедлила сказаться. Хейли на мгновение закрыла глаза, услышав рокот газонокосилки вдалеке, хлопок затворившейся двери и голос женщины, звавшей кого-то…
Женщина жаловалась на трещины в стене; то была рыжеволосая дама на велосипеде – теперь Хейли отчетливо видела ее, – с птицей на плече, она крутила педали, оставаясь, однако, на одном месте, и подавала ей какие-то знаки рукой, рот у нее был широко открыт.
Вдруг птица превратилась в клоуна в ярко-синем колпаке и сунула голову в песок.
Она содрогалась всем телом, а на спине у нее теперь торчала пара больших черных крыльев.
Хейли приоткрыла глаза – видение тотчас растворилось в ослепительном солнечном свете. Но усталость снова погрузила ее в глубины бесконечной неги.
Она ступала по широкому песчаному берегу, простиравшемуся насколько хватало глаз, и казалось, будто весь мир и есть этот бескрайний пляж.
А в сотнях метров поодаль сверкал океан под громадным стареющим светилом. Хейли слышала плеск волн, бившихся о берег, хотя с того места, где она находилась, вода казалась совершенно спокойной.
Лицом к океану сидела еще одна женщина. На ней было платье из плотной ткани, хлопавшее на ветру, и она стенала от боли перед неоглядной просоленной далью. Хейли подошла к ней и вдруг поняла, что та рожает, одна-одинешенька, всеми брошенная, а потом она увидела, как у роженицы между ног сочится темная вязкая жижа, которая, змеясь ручейком, течет по песку в сторону вспененной воды.
Вот уже показалась головка младенца, казавшаяся жгуче-красной по сравнению с обжимавшей ее дряблой плотью. Преодолевая отвращение, Хейли помогла несчастной разрешиться.
Хейли осторожно поднялась с младенцем на руках, стараясь его не уронить. И, не оглядываясь на мать, направилась к океану, ступая по глубокому, сырому, почерневшему от крови песку; она все шла и шла навстречу морскому простору…
– Хейли!
Линдси протянула ей стакан чаю со льдом; она стояла против света, и лицо ее казалось мрачным.
Бритоголовый малый нырнул рядом с ними в бассейн, обдав их фонтаном холодных брызг.
– Хочет произвести на нас впечатление, – прошептала Линдси, опускаясь на колени на плиточный пол. – Он неплох в постели, хотя нельзя сказать, чтоб уж совсем хорош.
– В общем, в твоем вкусе, – заметила Хейли, поднося стакан к губам. – Ладно, пора в дорогу, пока есть силы, иначе я так и не соберусь.
– Ты уверена?
– Да, не волнуйся, – сказала Хейли, поднимаясь. – Я не настолько устала, чтобы угодить в кювет.
Линдси проводила подругу до машины и, едва та села за руль, бросила ей круглый пластиковый пакетик с кокаином.
– Это чтоб ты не умерла с тоски в первый же вечер в той дыре, – со смехом пояснила она.
– И то верно, может пригодиться, – сказала Хейли, засовывая пакетик в карман джинсов.
Линдси приставила указательный палец к виску, делая вид, что стреляет себе в голову из пистолета, и небрежной походкой направилась обратно к дому. Хейли смотрела подруге вслед, пока за ней не захлопнулась дверь.
Теперь нужно было избавиться от тягостных мыслей. Поездка была для Хейли благословением. А окунуться в дрязги она еще успеет – по возвращении.
Через четыре часа она уже будет у тетушки.
Через четыре часа она найдет способ не думать обо всем, что ей так хотелось забыть.
Норма
Платье – просто загляденье! Настоящая розовая атласная мечта.
Норма Хьюитт сняла его с витрины и в неописуемом восхищении повернулась к дочери, опиравшейся на стопку одежды и посасывавшей карамельку. Не обращая внимания на ее недовольную мину, она протянула ей платье и знаком показала пройти в кабинку, чтобы примерить его.
Без всяких возражений.
Они уже целый час бегали по магазинам, высматривая самое подходящее платье, вроде того, что она представляла. Им оставалось прикупить кое-что из косметики, а потом можно было сосредоточиться на главном.
Хлопоты, споры, улыбки.
Норма в нетерпении отдернула шторку. На первый взгляд платье казалось узковатым в бедрах – впрочем, ничего страшного: расставить в двух-трех местах – и готово. Главное – не надо укорачивать. Синди превратилась в настоящую сладкоежку, однако формы у нее пока еще не очень выделялись.
– Ну как, нравится? – спросила Норма, проведя рукой по дивным белокурым волосам дочери.
Платье было дороговатым – на такую цену она не рассчитывала, хотя, в сущности, это ее не очень волновало. Синди будет в нем великолепна, остальное – пустяки.
– Ладно, скорее переодевайся, голубушка, нам надо поторапливаться, – сказала Норма, задергивая шторку.
Другие покупатели разглядывали товары равнодушно, так, словно просто пришли убить время и охладиться под кондиционером. Норма вздохнула, вспоминая, что им еще осталось сделать, прежде чем вернуться домой: следовало отвести Синди на танцы, потом докупить еще кое-что в супермаркете и заглянуть в парикмахерскую. Последнее время Норме редко выпадали минуты, когда можно было хоть немного позаботиться о дочери…
Норма пристально всмотрелась в висевшее на стене большое зеркало. Лицо бесцветное, длинные пряди спутались, кожа бледная, как будто после гриппа. Надо бы навести красоту, перед тем как везти Синди в Талсу, иначе судьи не поверят, что она ее родная дочь. Надо попросить парикмахершу в Канзас-Сити, чтобы сделала ей челку, – пусть будет хоть какая-то перемена в облике. А еще хорошо бы немного осветлить волосы, чтобы больше походить на Синди.
Наконец дочка вышла из примерочной, волоча новый наряд по полу. Норма резко схватила ее за руку, вырвала, чертыхаясь, платье и направилась к кассе.
Проходя мимо магазина высококачественной аудио- и видеоаппаратуры, Норма обратила внимание на телеэкраны: по всем программам шли новости о крушении самолета «Американ эйрлайнз» в Тихом океане. Перед экранами стояло множество зевак, ожидавших, что на поверхность вот-вот всплывут трупы погибших пассажиров. Наверное, подумала Норма, им необходимы такого рода встряски для самоуспокоения, чтобы на сердце стало легче. В сущности, лучше жить скучно, чем совсем никак.
Почувствовав, как ей на плечо легла чья-то рука, Норма повернулась. Это оказалась ее подруга Магда: она явно запыхалась, на ней был ярко-желтый топ, а в руках – пакеты с покупками.
– Норма! В прятки вздумала со мной играть? Надо было сказать, что собираешься в город!
– Да, верно, прости, немного закрутилась. Я выбралась только для того, чтобы купить платье для Синди и отвести ее на танцы.
– Какая прелесть! – воскликнула Магда, наклоняясь к Синди.
– Не помню, говорила я тебе или нет, что на следующей неделе ей предстоит впервые участвовать в конкурсе «Мини-мисс» в Талсе. Пустяк, конечно, но главное начать, к тому же она сможет выиграть приз в три сотни долларов и симпатичную корону.
Норма уже собралась было достать платье из пакета и показать подруге, но, нащупав пальцами упаковочную бумагу, вдруг передумала.
– Ладно, вы, должно быть, торопитесь! – сказала Магда, смахивая со лба крупные темные кудряшки. – Да, я вот о чем подумала! А если мне пристроить туда и мою Джейми? Вот здорово было бы поглядеть, как они дефилируют на пару! Как думаешь, еще не поздно?
Норма чуть не рассмеялась. У Джейми, которая была на год старше Синди, не было ни малейшего шанса попасть на подобный конкурс. Особенно, увы, с такой мужеподобной фигурой, как у ее матери. И с безобразным носом.
– Нет, запись давно… закончилась, – с запинкой произнесла Норма, выпучив взгляд в свои туфли и стыдясь, что плохо подумала о подруге, которую знала больше десяти лет.
– Ах, какая жалость! – расстроилась Магда. – Не беда, думаю, у нас еще все впереди. Во всяком случае, уверена, с такой очаровательной мордашкой у твоей Синди есть все шансы. Можешь ею гордиться. Вы похожи друг на друга как две капли воды.
Она расцеловала девочку в обе щеки, а та поморщилась и оттолкнула ее рукой.
– Ты в курсе про Бри? – прошептала Магда. – Томас бросил ее ради какой-то подружки. Бедняжку это сразило наповал.
Норма хоть и была потрясена новостью, ничего не ответила. Она не любила сплетничать, особенно на такие темы. А Магда поглощала их сверх всякой меры. И неудивительно, что она так раздалась.
На телеэкранах спасатели выловили наполовину обгоревшее тело. Глаза у стоявшей рядом старушки, казалось, заблестели.
– Вам надо бы как-нибудь заглянуть к нам в гости, – сказала Норма, кладя руку на плечо Синди. – После конкурса я буду посвободнее.
– Ладно, идет, хорошая мысль. Джейми с удовольствием поиграет с Синди. У вас такой роскошный участок. Не то что мой палисадник, где поместится разве что стол с парой стульев. Мне так хочется уехать отсюда и поселиться, как ты, на природе, но Гарри и слышать ничего не желает, ты же его знаешь.
Норма вяло кивнула. Она терпеть не могла мужа Магды, никчемного бездельника, который только и знал, что валяться на диване дни напролет.
– Ну, мне пора, Магда. Скоро тебе позвоню, и мы непременно увидимся, договорились?
Они расцеловались, после чего Норма взяла Синди за руку и быстро направилась к выходу из магазина. Оказавшись на Коммершиал-стрит, делившую центр города пополам, они двинулись по тротуару в сторону Театра Гранада.
Жара на улице была невыносимой, движение стало более оживленным, чем некоторое время назад, когда они приехали в город. Автомобили сигналили беспрестанно. На террасах и за распахнутыми окнами кафе люди громко разговаривали. Норма думала лишь о том, как бы поскорее вернуться домой – в тишину, испечь детишкам пирог, а потом устроиться в шезлонге с журналом и добрым коктейлем.
Из магазинчика тканей стремительно выскочила толстушка в зеленом платье; она налетела на Норму и тут же пробормотала извинения. Норма, вдохнув запах ее дешевеньких духов и почувствовав отвращение, обошла ее и устремилась к своей машине.
На противоположной стороне улицы припарковался торговец мороженым – из его фургончика лилась музыка, манившая местную детвору.
Норма, едва успев обратить на него внимание, вдруг почувствовала, как рука Синди выскользнула из ее ладони, и вслед за тем она увидела, как дочурка, будто в замедленной съемке, пошла через улицу – ее уже было не остановить.
Норма бросила пакеты на землю и закричала. Синди остановилась посреди проезжей части в тот самый миг, когда прямо на нее мчался, сигналя, красный кабриолет. Справа от Нормы послышался женский крик, и она услышала, близко-близко, визг колес автомобиля, который отчаянно тормозил, чтобы не сбить ее дочурку.
Мир вокруг нее вдруг превратился в кадры замедленной киносъемки, и она была единственной зрительницей. Оторванной от действительности, вперившей взор в экран.
– Прости, – проговорила она, опустив взгляд. – Кажется, я теряю голову.
– Говорили, что между ними что-то было, но я точно не знала и не хотела тебя беспокоить… Нил сделан из обычного теста, Хейли, как и все люди. Так что не вешай нос и делай то, что задумала, если тебе это действительно нужно. Ты выиграешь этот чертов турнир. А когда победишь, если пожелаешь, будешь вспоминать все как дурной сон. Да и потом, я хочу, чтобы моя лучшая подруга стала богатой и знаменитой и познакомила меня с таким же богатым и знаменитым парнем, тогда я смогу, наконец, распрощаться с предками и свалить отсюда!
Хейли усмехнулась. У Линдси был талант смешить ее при любых обстоятельствах.
– Ладно, – продолжила Линдси, – давай договоримся: ты перестанешь киснуть и переведешь дух, а я сделаю тебе крепкого чаю со льдом, чтобы ты сняла напряжение.
– Как хочешь, – сказала Хейли, вытирая выступившие на лбу капли пота.
Линдси подмигнула ей и ушла в дом. Хейли устроилась лицом к бассейну, с видом на широкие цветочные клумбы, располагавшиеся в глубине сада.
Усталость не замедлила сказаться. Хейли на мгновение закрыла глаза, услышав рокот газонокосилки вдалеке, хлопок затворившейся двери и голос женщины, звавшей кого-то…
Женщина жаловалась на трещины в стене; то была рыжеволосая дама на велосипеде – теперь Хейли отчетливо видела ее, – с птицей на плече, она крутила педали, оставаясь, однако, на одном месте, и подавала ей какие-то знаки рукой, рот у нее был широко открыт.
Вдруг птица превратилась в клоуна в ярко-синем колпаке и сунула голову в песок.
Она содрогалась всем телом, а на спине у нее теперь торчала пара больших черных крыльев.
Хейли приоткрыла глаза – видение тотчас растворилось в ослепительном солнечном свете. Но усталость снова погрузила ее в глубины бесконечной неги.
Она ступала по широкому песчаному берегу, простиравшемуся насколько хватало глаз, и казалось, будто весь мир и есть этот бескрайний пляж.
А в сотнях метров поодаль сверкал океан под громадным стареющим светилом. Хейли слышала плеск волн, бившихся о берег, хотя с того места, где она находилась, вода казалась совершенно спокойной.
Лицом к океану сидела еще одна женщина. На ней было платье из плотной ткани, хлопавшее на ветру, и она стенала от боли перед неоглядной просоленной далью. Хейли подошла к ней и вдруг поняла, что та рожает, одна-одинешенька, всеми брошенная, а потом она увидела, как у роженицы между ног сочится темная вязкая жижа, которая, змеясь ручейком, течет по песку в сторону вспененной воды.
Вот уже показалась головка младенца, казавшаяся жгуче-красной по сравнению с обжимавшей ее дряблой плотью. Преодолевая отвращение, Хейли помогла несчастной разрешиться.
Хейли осторожно поднялась с младенцем на руках, стараясь его не уронить. И, не оглядываясь на мать, направилась к океану, ступая по глубокому, сырому, почерневшему от крови песку; она все шла и шла навстречу морскому простору…
– Хейли!
Линдси протянула ей стакан чаю со льдом; она стояла против света, и лицо ее казалось мрачным.
Бритоголовый малый нырнул рядом с ними в бассейн, обдав их фонтаном холодных брызг.
– Хочет произвести на нас впечатление, – прошептала Линдси, опускаясь на колени на плиточный пол. – Он неплох в постели, хотя нельзя сказать, чтоб уж совсем хорош.
– В общем, в твоем вкусе, – заметила Хейли, поднося стакан к губам. – Ладно, пора в дорогу, пока есть силы, иначе я так и не соберусь.
– Ты уверена?
– Да, не волнуйся, – сказала Хейли, поднимаясь. – Я не настолько устала, чтобы угодить в кювет.
Линдси проводила подругу до машины и, едва та села за руль, бросила ей круглый пластиковый пакетик с кокаином.
– Это чтоб ты не умерла с тоски в первый же вечер в той дыре, – со смехом пояснила она.
– И то верно, может пригодиться, – сказала Хейли, засовывая пакетик в карман джинсов.
Линдси приставила указательный палец к виску, делая вид, что стреляет себе в голову из пистолета, и небрежной походкой направилась обратно к дому. Хейли смотрела подруге вслед, пока за ней не захлопнулась дверь.
Теперь нужно было избавиться от тягостных мыслей. Поездка была для Хейли благословением. А окунуться в дрязги она еще успеет – по возвращении.
Через четыре часа она уже будет у тетушки.
Через четыре часа она найдет способ не думать обо всем, что ей так хотелось забыть.
Норма
Платье – просто загляденье! Настоящая розовая атласная мечта.
Норма Хьюитт сняла его с витрины и в неописуемом восхищении повернулась к дочери, опиравшейся на стопку одежды и посасывавшей карамельку. Не обращая внимания на ее недовольную мину, она протянула ей платье и знаком показала пройти в кабинку, чтобы примерить его.
Без всяких возражений.
Они уже целый час бегали по магазинам, высматривая самое подходящее платье, вроде того, что она представляла. Им оставалось прикупить кое-что из косметики, а потом можно было сосредоточиться на главном.
Хлопоты, споры, улыбки.
Норма в нетерпении отдернула шторку. На первый взгляд платье казалось узковатым в бедрах – впрочем, ничего страшного: расставить в двух-трех местах – и готово. Главное – не надо укорачивать. Синди превратилась в настоящую сладкоежку, однако формы у нее пока еще не очень выделялись.
– Ну как, нравится? – спросила Норма, проведя рукой по дивным белокурым волосам дочери.
Платье было дороговатым – на такую цену она не рассчитывала, хотя, в сущности, это ее не очень волновало. Синди будет в нем великолепна, остальное – пустяки.
– Ладно, скорее переодевайся, голубушка, нам надо поторапливаться, – сказала Норма, задергивая шторку.
Другие покупатели разглядывали товары равнодушно, так, словно просто пришли убить время и охладиться под кондиционером. Норма вздохнула, вспоминая, что им еще осталось сделать, прежде чем вернуться домой: следовало отвести Синди на танцы, потом докупить еще кое-что в супермаркете и заглянуть в парикмахерскую. Последнее время Норме редко выпадали минуты, когда можно было хоть немного позаботиться о дочери…
Норма пристально всмотрелась в висевшее на стене большое зеркало. Лицо бесцветное, длинные пряди спутались, кожа бледная, как будто после гриппа. Надо бы навести красоту, перед тем как везти Синди в Талсу, иначе судьи не поверят, что она ее родная дочь. Надо попросить парикмахершу в Канзас-Сити, чтобы сделала ей челку, – пусть будет хоть какая-то перемена в облике. А еще хорошо бы немного осветлить волосы, чтобы больше походить на Синди.
Наконец дочка вышла из примерочной, волоча новый наряд по полу. Норма резко схватила ее за руку, вырвала, чертыхаясь, платье и направилась к кассе.
Проходя мимо магазина высококачественной аудио- и видеоаппаратуры, Норма обратила внимание на телеэкраны: по всем программам шли новости о крушении самолета «Американ эйрлайнз» в Тихом океане. Перед экранами стояло множество зевак, ожидавших, что на поверхность вот-вот всплывут трупы погибших пассажиров. Наверное, подумала Норма, им необходимы такого рода встряски для самоуспокоения, чтобы на сердце стало легче. В сущности, лучше жить скучно, чем совсем никак.
Почувствовав, как ей на плечо легла чья-то рука, Норма повернулась. Это оказалась ее подруга Магда: она явно запыхалась, на ней был ярко-желтый топ, а в руках – пакеты с покупками.
– Норма! В прятки вздумала со мной играть? Надо было сказать, что собираешься в город!
– Да, верно, прости, немного закрутилась. Я выбралась только для того, чтобы купить платье для Синди и отвести ее на танцы.
– Какая прелесть! – воскликнула Магда, наклоняясь к Синди.
– Не помню, говорила я тебе или нет, что на следующей неделе ей предстоит впервые участвовать в конкурсе «Мини-мисс» в Талсе. Пустяк, конечно, но главное начать, к тому же она сможет выиграть приз в три сотни долларов и симпатичную корону.
Норма уже собралась было достать платье из пакета и показать подруге, но, нащупав пальцами упаковочную бумагу, вдруг передумала.
– Ладно, вы, должно быть, торопитесь! – сказала Магда, смахивая со лба крупные темные кудряшки. – Да, я вот о чем подумала! А если мне пристроить туда и мою Джейми? Вот здорово было бы поглядеть, как они дефилируют на пару! Как думаешь, еще не поздно?
Норма чуть не рассмеялась. У Джейми, которая была на год старше Синди, не было ни малейшего шанса попасть на подобный конкурс. Особенно, увы, с такой мужеподобной фигурой, как у ее матери. И с безобразным носом.
– Нет, запись давно… закончилась, – с запинкой произнесла Норма, выпучив взгляд в свои туфли и стыдясь, что плохо подумала о подруге, которую знала больше десяти лет.
– Ах, какая жалость! – расстроилась Магда. – Не беда, думаю, у нас еще все впереди. Во всяком случае, уверена, с такой очаровательной мордашкой у твоей Синди есть все шансы. Можешь ею гордиться. Вы похожи друг на друга как две капли воды.
Она расцеловала девочку в обе щеки, а та поморщилась и оттолкнула ее рукой.
– Ты в курсе про Бри? – прошептала Магда. – Томас бросил ее ради какой-то подружки. Бедняжку это сразило наповал.
Норма хоть и была потрясена новостью, ничего не ответила. Она не любила сплетничать, особенно на такие темы. А Магда поглощала их сверх всякой меры. И неудивительно, что она так раздалась.
На телеэкранах спасатели выловили наполовину обгоревшее тело. Глаза у стоявшей рядом старушки, казалось, заблестели.
– Вам надо бы как-нибудь заглянуть к нам в гости, – сказала Норма, кладя руку на плечо Синди. – После конкурса я буду посвободнее.
– Ладно, идет, хорошая мысль. Джейми с удовольствием поиграет с Синди. У вас такой роскошный участок. Не то что мой палисадник, где поместится разве что стол с парой стульев. Мне так хочется уехать отсюда и поселиться, как ты, на природе, но Гарри и слышать ничего не желает, ты же его знаешь.
Норма вяло кивнула. Она терпеть не могла мужа Магды, никчемного бездельника, который только и знал, что валяться на диване дни напролет.
– Ну, мне пора, Магда. Скоро тебе позвоню, и мы непременно увидимся, договорились?
Они расцеловались, после чего Норма взяла Синди за руку и быстро направилась к выходу из магазина. Оказавшись на Коммершиал-стрит, делившую центр города пополам, они двинулись по тротуару в сторону Театра Гранада.
Жара на улице была невыносимой, движение стало более оживленным, чем некоторое время назад, когда они приехали в город. Автомобили сигналили беспрестанно. На террасах и за распахнутыми окнами кафе люди громко разговаривали. Норма думала лишь о том, как бы поскорее вернуться домой – в тишину, испечь детишкам пирог, а потом устроиться в шезлонге с журналом и добрым коктейлем.
Из магазинчика тканей стремительно выскочила толстушка в зеленом платье; она налетела на Норму и тут же пробормотала извинения. Норма, вдохнув запах ее дешевеньких духов и почувствовав отвращение, обошла ее и устремилась к своей машине.
На противоположной стороне улицы припарковался торговец мороженым – из его фургончика лилась музыка, манившая местную детвору.
Норма, едва успев обратить на него внимание, вдруг почувствовала, как рука Синди выскользнула из ее ладони, и вслед за тем она увидела, как дочурка, будто в замедленной съемке, пошла через улицу – ее уже было не остановить.
Норма бросила пакеты на землю и закричала. Синди остановилась посреди проезжей части в тот самый миг, когда прямо на нее мчался, сигналя, красный кабриолет. Справа от Нормы послышался женский крик, и она услышала, близко-близко, визг колес автомобиля, который отчаянно тормозил, чтобы не сбить ее дочурку.
Мир вокруг нее вдруг превратился в кадры замедленной киносъемки, и она была единственной зрительницей. Оторванной от действительности, вперившей взор в экран.