Маска для канцлера
Часть 38 из 67 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Добыча замерла, вытаращив глаза. Да, в Виардани боялись одного моего имени. Но пора напомнить, что имя – всего лишь звук, а за ним скрывается человек. Человек, который способен растереть любого в порошок.
– В-ваша светлость, – пробормотал парнишка. – Вы?
– Я, – кивнул. – Имя?
– К-кессель. Ант Кессель. Старший служащий Аури.
– Бывший старший служащий, – поправил я.
– Но почему? Я же н-не знал, что это вы. Прошу простить.
– Своего канцлера надо знать в лицо, – хмыкнул я. Шутил, конечно. Скорее, не в лицо, а в маску.
Но Кессель воспринял все слишком серьезно:
– Прошу прощения, не узнал.
– Допустим. – Я сдержанно кивнул. – Тогда отвечай на вопросы, Ант Кессель. Во-первых, кто дал тебе право вершить суд от моего имени?
– К-какой суд? – Тот вытаращил глаза. – Это дом государственной преступницы, объявленной в розыск по всему Виардани. Я лично способствовал ее аресту.
А в глазах-то не просто страх – кромешный ужас. Кессель прекрасно понимал, насколько зыбки его обвинения, но привык, что здесь, на задворках огромного королевства, он – король и бог.
– С каких это пор исцеление раненого приравнивается к государственному преступлению? – холодно спросил я. – Или этот закон приняли без меня?
– Н-нет, ваша светлость.
А Тьма чуть сильнее сжала тиски, и Кессель затрясся, стараясь сохранить остатки воздуха.
– Но индекс… – пролепетал он.
– Индекс – что? Алессия Адано требовала с вас деньги за помощь? Или же, может быть, с помощью магии пыталась вас убить? Не надо списывать на индекс подлость собственной души!
– Прошу простить, – пролепетал Кессель.
– Прощения не будет. Но у меня остались еще вопросы. Например, напомните, любезный Кессель, когда это я отдавал приказ разорить дом покойного маршала Лейсера и уничтожить его семью?
– Мы пришли с обыском, – пытался оправдаться этот почти что покойник. – А сын маршала на нас напал, и мы…
– Убили его сестру, которая на вас не нападала.
– Это была случайная жертва!
– Феон? – обернулся я.
Лейсер стоял за спиной, сжимая кулаки в бессильной ярости. Как еще не вмешался?
– Илана открыла им дверь, – тихо ответил он, но едва слышный голос был страшнее крика. – Они схватили ее, затащили в дом. Я кинулся на помощь. Они отшвырнули меня, избили, а Илану убили, потому что сопротивлялась. И тогда… тогда я убил одного из них. Я был при смерти, и меня оттащили к Лессе. Решили одним выстрелом убить двух зайцев.
– Ты слышал, Кессель, – я снова обернулся к главному служащему. – Признаешь ли ты свою вину?
– Да, – тот опустил голову, поняв, что окончательно пропал.
– Почему вы пришли в дом маршала Лейсера?
– Хотели ограбить.
– Не верю! Или ты говоришь правду, или умирать будешь месяц, клянусь.
– Нам приказали. – Кессель едва не терял сознание от страха.
– Кто?
Кессель молчал.
– Ты все равно уже не жилец, но я могу дать тебе быструю смерть. Отвечай: кто?
– Граф Лоран Адильи, хозяин этих земель.
– Хозяин этих земель – король. А граф Адильи скоро будет болтаться на главной виселице Виардани.
Адильи, значит. Соучастник маршала в заговоре. Я подозревал, но ничего не смог доказать. А без доказательств Венден не стал меня слушать. Адильи побоялся, что Феон и его сестра что-то знают? Девушку убили, Феона… должны были казнить, и казнили бы, если б не вмешательство Лессы. Или искали что-то в их доме? Увы, Кессель был только пешкой. Разыгранной картой.
– Феон, попроси Лессу найти для меня бумагу.
Сын маршала, все еще сжимавший кулаки в бессильной злобе, не сдвинулся с места.
– Отдай Кесселя мне, – попросил тихо.
– Нет. Он ответит по закону. Бумагу!
Феон нехотя ушел в соседнюю комнату, а вернулся с листом и пером. Дело оставалось за малым – подписать приказ о казни Кесселя и аресте его помощников, и я подписал. Печать мне не требовалась – вместо нее всегда оставлял отпечаток тьмы, который нельзя подделать.
– Сейчас ты возьмешь этот приказ, – сказал Кесселю, – и вместе с друзьями пойдешь в городскую канцелярию. Если ты туда не дойдешь, я найду тебя даже на краю света, и ты пожалеешь, что не умер раньше. Тьма, проследи.
«Я тебе собака, что ли?» – обиженно фыркнула та, но Кесселя и его подручных уже вынесло за порог, а я обернулся к Феону. Тот стоял, привалившись спиной к двери, и смотрел на меня как-то странно. То ли благодарить собирался, то ли бить.
– Что-то не так? – поинтересовался я.
– Ты приказал его казнить…
– Да. Потому что не отдавал приказа ворваться в ваш дом и нанести хоть какой-то вред. Ты не был замешан в заговоре отца. Так зачем?
– Ты уверен… уверен, что мой отец… – И Феон опустил голову.
– Уверен, – ответил я. – Есть доказательства, и он сам не стал отпираться. Он был храбрым человеком, но безрассудным, увы. Считал, что я плохо влияю на короля и что если избавить Виардани от моего влияния, всем станет легче жить.
Феон кивнул. У него будто разом иссякли все силы, и я понимал его. Понимал, как тяжело признавать, что твои близкие оступились, предали то, во что веришь ты сам. Феон до последнего верил, что отца оклеветали, что он не мог быть в числе заговорщиков. Сейчас его вера пошатнулась, и нужно было время, чтобы все расставить по местам.
Оставалось еще кое-что, что нужно было сделать.
– Покажи мне печать, – потребовал у Лейсера.
Тот молча закатал рукав. Всего лишь маленькая капля чужой силы, которая блокировала его магию. И еще одно преступление Кесселя. Я сосредоточился – маска помогала не выпустить больше тьмы, чем следовало. Осторожно коснулся отметины тьмой – и она заискрила, вспыхнула, сорвав болезненный рык с губ Феона, а затем растаяла. Феон схватился за голову – магия возвращалась потоком, не самые приятные ощущения. Я, оказавшись в своем теле, испытывал почти то же самое, но я-то привык.
– Вот и все, – сказал Лейсеру. – Сейчас я подпишу помилование для тебя, Конни и Лессы. А завтра вечером я готов с тобой сразиться, как и обещал.
– Зачем? – тихо спросил Феон. – Зачем, если ты не виноват?
– Ты сам просил. Только давай без магии, я не хочу тебя убивать.
Судя по лицу Феона, он вообще перестал что-либо понимать. Ему нужно было время, чтобы сопоставить последние события со своими чувствами, мыслями и эмоциями. А у меня времени как раз не было. Поэтому завтра мы сразимся, чтобы не тянулось из прошлого лишних сожалений и обвинений, а затем я вернусь в столицу Виардани.
Прошел в соседнюю комнату. Лесса и Конни сидели на маленьком диванчике и тихо переговаривались. Увидели меня, замерли, будто надеялись прочитать в глазах ответ на все вопросы.
– Больше вас никто не потревожит, – сказал я, развязывая дорожный мешок. Достал оттуда особые свитки – я соврал Феону, на его помилование тоже хватит, потому что свитков брал с запасом. Как знал, что пригодятся. Оставалось только написать, что мои друзья признаны невиновными в преступлениях против короны, и все обвинения, как и возможное преследование, будут сняты. Поставил подпись, призвал Тьму – и скрепил свитки темной печатью. Вот и все.
– Что ж, могу вас поздравить, – обернулся к друзьям. – С этой минуты вы чисты перед законом Виардани.
– Спасибо, – смущенно пробормотала Конни. Феон промолчал, а Лесса поднялась с диванчика и обняла меня. Я все еще не привык к выражению ее чувств. Она будто не стеснялась ни Феона, ни Конни, а мне было слегка не по себе. Рассказал бы Вендену – король бы меня засмеял. Тьмы не боюсь, а обычное проявление эмоций смущает. Я приобнял ее в ответ. От Лессы исходило тепло, и я к нему тянулся.
– Что ж, наконец-то можно отдохнуть. – Алессия обернулась к Феону и Конни. – Идем, я покажу ваши комнаты. Теплая вода есть, правда, за время моего отсутствия здесь стало немного пыльно.
Мне было плевать на пыль. Уверен, нашим спутникам тоже. Хотелось вымыться с дороги, желательно – поужинать и рухнуть спать. А завтрашний день принадлежит Лессе, как и обещал. Вечером я сражусь с Феоном – и уйду.
Как и говорила Лесса, комнат в доме хватило на всех. Конни досталась маленькая спаленка, которая, подозреваю, принадлежала бабушке. Феону – большой диван в жилой комнате. Мне на выбор предложили диванчик в гостиной или хозяйскую кровать. И я так подозревал, что хозяйка дома без меня засыпать не собиралась. Что ж, Лесса была решительной девушкой. Хотя, учитывая, сколько времени мы провели в телах друг друга, нас можно считать почти что родственниками. Поэтому наступил на горло приличиям, согласился и выдворил Лессу из ее же ванной. Которая, кстати, в доме была одна, поэтому ближайшие полчаса выслушал все, что думают друзья о моей тяге к чистоте. Ощущать себя снова цельным было приятно. Может, и хорошо не нести груз печати Тьмы, но я менять ничего не собирался. Тем более что, может, и не придется.
– Эдмонд, ты там утопиться решил, что ли? – В очередной раз вопрошал Феон.
– Не дождешься, – отвечал я.
– Это мы тебя обратно не дождемся, – смеясь, присоединилась Конни.
Я улыбнулся. Хорошо, когда рядом те, кто тебя не боится. Быстро же я отвык от всеобщего страха. Придется привыкать снова. Наконец-то покинул ванную комнату, на радость поджидающих под дверью. С кухни доносились приятные запахи – видно, у Лессы были запасы на зиму, и сейчас мы собирались эти запасы съесть. Я вошел на кухню и уселся на расшатанный табурет. Хозяйка хлопотала у плиты – жарила что-то овощное. Наверное, рагу.
– Ты бы лучше отдохнула, – сказал Лессе.
– Есть хочется, – пожала плечами она. – Ты мое тело что, не кормил? Вроде бы ели вместе.
– Ты знаешь, за время соседства со мной у тебя появился зверский аппетит, – пожаловался я.
– Смеешься? – Она обернулась. – Смейся-смейся, коварный канцлер. Нехорошо награждать девушку лишними килограммами.
– Думаю, тебе это не грозит, Алессия.
Лесса улыбнулась и отвернулась. Рядом с ней было уютно и спокойно, будто это было чем-то само собой разумеющимся. Когда я успел к ней привязаться?
– Готово, – попробовала Лесса рагу. – Подадите тарелки, ваша светлость?