Маша и Ректор в шоке
Часть 51 из 59 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Кобель. Гадкий, мерзкий, бессовестный, вонючий! Я ему девственность отдать собираюсь, а он…
От нового витка эмоций спасла очередная воздушная рюмка и байка, которую начал рассказывать Бор.
За этой байкой последовала и вторая, и третья, и даже четвёртая. Не то чтоб мне было прям очень интересно, но я слушала и подхихикивала. Очень быстро к байкам добавился аромат поспевающего шашлыка, и жизнь стала на порядок лучше.
Правда забыть о кобелизме идейного противника я всё равно не могла, и временами непроизвольно посылала ему испепеляющие взгляды.
Алекс эти взгляды ловил, а в какой-то момент даже не выдержал, поинтересовался:
– Машунь, что не так?
– Всё чудесно, – ответила невинно.
– Точно? – скептически переспросил он.
Принцесса промолчала и, подхватив протянутый ей шампур, временно из реальности выпала. Шашлык получился слишком вкусным, чтобы совмещать поедание с мыслями о распутных гадах!
А дальше… опять коньяк! Плюс, новые байки от представителей студенческой банды. И всё бы хорошо, но вот неприятность: я была несказанно красива, а состоящие в Чёрной стреле мужчины даже не пытались передо мной выделываться.
Хуже того, с какого-то момента, прежде чем заговорить, все косились на Алекса, как бы спрашивая позволения. Пусть реагировать на бывшего вождя племени Рейя не хотелось, но вот это прямо-таки взбесило.
При чём тут Алекс? Кто он такой, чтобы давать разрешение на общение со мной?!
Как итог, жахнув очередную рюмку коньяка, я не выдержала и красноречиво на Волкова зашипела. Идейный противник словно этого и ждал – подарил лёгкую улыбку и грациозно поднялся с бревна.
Потом приблизился, протянул руку и заявил:
– Пойдём прогуляемся.
– Угу. Щас, – буркнула я.
Только заразу отказ не впечатлил…
– Мар-рия, – тихо, беззлобно, но крайне выразительно, сказал он.
Я наморщила нос, а потом подумала и кивнула. Ладно, прогуляемся. Но если кое-кто снова полезет с поцелуями, я его придушу!
С этой мыслью ненаследная принцесса вложила руку в ладонь кареглазого негодяя и благополучно место дислокации покинула. Встала, чтобы тут же перебраться через бревно и позволить увлечь себя в тёмный-тёмный лес.
А вот там…
Ушли мы недалеко, всего на несколько метров. Вероятно, Алекс хотел утащить дальше, однако коньяк, помноженный на каблуки-шпильки, возможности не дал.
Я спотыкалась слишком часто и пару раз едва не упала. Более трезвому Волкову пришлось ловить, сжимая в объятиях, что лично меня вообще не радовало!
Когда остановились, соотечественник совсем уж гадкую гадость сделал – прислонил девушку к дереву. Я сперва запротестовала, замахала руками, а потом поняла, что шевелить конечностями совершенно лень, и вообще…
В том же, что касается Алекса, он этой заминкой воспользовался и спросил не без подколки:
– Ну и чего ты шипишь?
Очень захотелось послать его подальше, но мысль о собственном высоком титуле заставила собраться и ответить культурно:
– А почему бы нет?
Волков хмыкнул, однако продолжать допрос не стал. Просто стоял напротив и ждал непойми чего.
Я тоже ждала, попутно понимая – увы, но коньяка было многовато. Впрочем, будь шанс переместиться в прошлое, я бы всё равно употребила столько, сколько употребила.
– Ма-аш… – всё-таки не выдержал Волков, и я гордо вздёрнула подбородок.
Тут, вдали от костра, было на порядок темнее, но глаза уже начали привыкать к мраку, и лицо идейного противника я видела вполне отчётливо. На нём застыла знакомая раздражающая улыбочка.
– Машка, – вновь позвал он, и вот теперь я откликнулась…
– Что?
– Ничего. Хочу понять, почему ты такая злая.
Я непроизвольно наморщила нос и сказала, повинуясь не столько эмоциям, сколько парам коньяка:
– Да не почему. Просто бесит твоё вопиющее хамство.
Брови идейного противника красиво подскочили на середину лба, а в следующую секунду прозвучало:
– Когда это я тебе хамил?
– Да каждый раз. При каждой встрече.
– Ма-аш… – вновь потребовал пояснений он.
Лично у меня желания общаться с этой кареглазой ехидной по-прежнему не было, однако выпитый коньяк смотрел на вопрос иначе. Да и чувство справедливости резко взыграло.
– Ты невыносим, – сообщила в итоге. – Ведёшь себя, как последний кобелина, да ещё и гордишься этим! Нет, я понимаю, что в вашем мужском фэнтези беспорядочные половые связи – норма, но всё равно. Должны же быть хоть какие-то границы!
Брови собеседника приподнялись ещё выше, придав лицу выражение этакой оскорблённой невинности. Последнее вызвало новую волну раздражения.
– Не прикидывайся, – прошипела я. – Там, в Степи, у тебя был целый гарем, а тут, в Империи, ты сразу двумя мулатками обзавёлся. Если считаешь, что подобное поведение пристойно, то…
– Ну надо же, – перебили меня. – Действительно ревность. Кто бы мог подумать.
Я аж подпрыгнула. И лёгкое опьянение вкупе с неудобными каблуками этому манёвру не помешали.
– Не ревную! – выпалила грозно. – Просто пытаюсь понять, как я-то умудрилась попасть в этот список!
Как по мне, вот тут должны были прозвучать заверения из серии «Маша, ты не такая». То есть не рядовая и, значит, сравнивать нечего.
Но собеседник в лице Волкова повёл себя совершенно неадекватно – расплылся в очередной улыбке и сложил руки на груди, как бы сигнализируя: «давай, Машка, продолжай».
Это был перебор! Причём такой, что я вновь зашипела от негодования!
– Я… Да я… А ты!
– Ну что «я», – поддел Казанова недобитый.
В общем, пришлось сказать прямо:
– Я отдала девственность человеку, который даже не помнит про нашу ночь! Который перешел в другой мир и сразу завёл себе аж двух любовниц! Тому, кто…
Здесь я осеклась, захлебнувшись эмоциями и некоторой нехваткой аргументов. Вернее, склерозом – ведь аргументы точно были, я только вспомнить их не могла.
А Волков вдруг посерьёзнел и даже нахмурился немного.
– С чего ты решила, будто я забыл?
– Да с того! – грозно рыкнула я.
Удивительно, но новой ехидной улыбки на физиономии не проступило. Вместо этого я услышала:
– Маша, а что в твоём понимании «помнить»? Что я должен делать? Ходить и орать на каждом углу, что мы с тобой переспали и это было офигенно? Рассказывать друзьям, какая ты страстная и сладкая? Хвастаться трофеем в виде твоей девственность? Или попытаться затащить тебя в постель ещё раз?
– Мм-м… – умно ответила я.
Вопреки алкоголю, услышала всё, но зацепилась за единственное слово – «офигенно»! Блин, он правда так считает? Нет, ну честно?
Настроение как-то резко выползло из-под руин и начало расправлять крылья, а идейный противник…
– И про подружек-дроу… Что значит «сразу»? Машунь, это для тебя с момента нашего расставания до встречи прошло несколько дней, а я в этой дурацкой Империи уже год кукую. И откуда мне было знать, что снова пересечёмся? Единственное, что мне было известно: я опять угодил в чужой мир, и чёрт знает, выберусь ли отсюда хоть когда-нибудь.
Увы, но логика в признании соотечественника действительно имелась, только вопиющего поведения всё равно не отменяла.
– Две. – Я даже на пальцах показала. – Две девки. Одновременно!
Всё. Вот теперь его серьёзность опять отступила, а губы дрогнули в ухмылке, за которую хотелось прибить.
Ответ прозвучал совсем уж вопиюще:
– А почему нет, Машунь? Мы в фэнтези, и тут можно позволить себе то, что вряд ли будет уместно и осуществимо дома.
Настроение снова попыталось издохнуть, но зацепилось за прежнее «офигенно», и выжило. Однако демонстрировать данную перемену я не собиралась! Особенно после того, как собеседник заявил:
– Но вообще ты и сама хороша, Машунь. То с оборотнем по углам зажимаешься, то светлому эльфу глазки строишь, то… – тут предводителя Стрелы прямо-таки перекосило, да так, что он даже с мысли сбился. Выдал: – Зачем тебе этот дряхлый старикан?
Я, конечно, не сдержалась. Расплылась в коварнейшей из улыбок и едва не вернула Алексу его собственную фразу – мы в фэнтези, и тут можно позволить себе то, что неуместно дома.
Но быстро сообразила, что Волков, в силу присущего всем героям мужских книг скудоумия, вряд ли поймёт, и промолчала.
От нового витка эмоций спасла очередная воздушная рюмка и байка, которую начал рассказывать Бор.
За этой байкой последовала и вторая, и третья, и даже четвёртая. Не то чтоб мне было прям очень интересно, но я слушала и подхихикивала. Очень быстро к байкам добавился аромат поспевающего шашлыка, и жизнь стала на порядок лучше.
Правда забыть о кобелизме идейного противника я всё равно не могла, и временами непроизвольно посылала ему испепеляющие взгляды.
Алекс эти взгляды ловил, а в какой-то момент даже не выдержал, поинтересовался:
– Машунь, что не так?
– Всё чудесно, – ответила невинно.
– Точно? – скептически переспросил он.
Принцесса промолчала и, подхватив протянутый ей шампур, временно из реальности выпала. Шашлык получился слишком вкусным, чтобы совмещать поедание с мыслями о распутных гадах!
А дальше… опять коньяк! Плюс, новые байки от представителей студенческой банды. И всё бы хорошо, но вот неприятность: я была несказанно красива, а состоящие в Чёрной стреле мужчины даже не пытались передо мной выделываться.
Хуже того, с какого-то момента, прежде чем заговорить, все косились на Алекса, как бы спрашивая позволения. Пусть реагировать на бывшего вождя племени Рейя не хотелось, но вот это прямо-таки взбесило.
При чём тут Алекс? Кто он такой, чтобы давать разрешение на общение со мной?!
Как итог, жахнув очередную рюмку коньяка, я не выдержала и красноречиво на Волкова зашипела. Идейный противник словно этого и ждал – подарил лёгкую улыбку и грациозно поднялся с бревна.
Потом приблизился, протянул руку и заявил:
– Пойдём прогуляемся.
– Угу. Щас, – буркнула я.
Только заразу отказ не впечатлил…
– Мар-рия, – тихо, беззлобно, но крайне выразительно, сказал он.
Я наморщила нос, а потом подумала и кивнула. Ладно, прогуляемся. Но если кое-кто снова полезет с поцелуями, я его придушу!
С этой мыслью ненаследная принцесса вложила руку в ладонь кареглазого негодяя и благополучно место дислокации покинула. Встала, чтобы тут же перебраться через бревно и позволить увлечь себя в тёмный-тёмный лес.
А вот там…
Ушли мы недалеко, всего на несколько метров. Вероятно, Алекс хотел утащить дальше, однако коньяк, помноженный на каблуки-шпильки, возможности не дал.
Я спотыкалась слишком часто и пару раз едва не упала. Более трезвому Волкову пришлось ловить, сжимая в объятиях, что лично меня вообще не радовало!
Когда остановились, соотечественник совсем уж гадкую гадость сделал – прислонил девушку к дереву. Я сперва запротестовала, замахала руками, а потом поняла, что шевелить конечностями совершенно лень, и вообще…
В том же, что касается Алекса, он этой заминкой воспользовался и спросил не без подколки:
– Ну и чего ты шипишь?
Очень захотелось послать его подальше, но мысль о собственном высоком титуле заставила собраться и ответить культурно:
– А почему бы нет?
Волков хмыкнул, однако продолжать допрос не стал. Просто стоял напротив и ждал непойми чего.
Я тоже ждала, попутно понимая – увы, но коньяка было многовато. Впрочем, будь шанс переместиться в прошлое, я бы всё равно употребила столько, сколько употребила.
– Ма-аш… – всё-таки не выдержал Волков, и я гордо вздёрнула подбородок.
Тут, вдали от костра, было на порядок темнее, но глаза уже начали привыкать к мраку, и лицо идейного противника я видела вполне отчётливо. На нём застыла знакомая раздражающая улыбочка.
– Машка, – вновь позвал он, и вот теперь я откликнулась…
– Что?
– Ничего. Хочу понять, почему ты такая злая.
Я непроизвольно наморщила нос и сказала, повинуясь не столько эмоциям, сколько парам коньяка:
– Да не почему. Просто бесит твоё вопиющее хамство.
Брови идейного противника красиво подскочили на середину лба, а в следующую секунду прозвучало:
– Когда это я тебе хамил?
– Да каждый раз. При каждой встрече.
– Ма-аш… – вновь потребовал пояснений он.
Лично у меня желания общаться с этой кареглазой ехидной по-прежнему не было, однако выпитый коньяк смотрел на вопрос иначе. Да и чувство справедливости резко взыграло.
– Ты невыносим, – сообщила в итоге. – Ведёшь себя, как последний кобелина, да ещё и гордишься этим! Нет, я понимаю, что в вашем мужском фэнтези беспорядочные половые связи – норма, но всё равно. Должны же быть хоть какие-то границы!
Брови собеседника приподнялись ещё выше, придав лицу выражение этакой оскорблённой невинности. Последнее вызвало новую волну раздражения.
– Не прикидывайся, – прошипела я. – Там, в Степи, у тебя был целый гарем, а тут, в Империи, ты сразу двумя мулатками обзавёлся. Если считаешь, что подобное поведение пристойно, то…
– Ну надо же, – перебили меня. – Действительно ревность. Кто бы мог подумать.
Я аж подпрыгнула. И лёгкое опьянение вкупе с неудобными каблуками этому манёвру не помешали.
– Не ревную! – выпалила грозно. – Просто пытаюсь понять, как я-то умудрилась попасть в этот список!
Как по мне, вот тут должны были прозвучать заверения из серии «Маша, ты не такая». То есть не рядовая и, значит, сравнивать нечего.
Но собеседник в лице Волкова повёл себя совершенно неадекватно – расплылся в очередной улыбке и сложил руки на груди, как бы сигнализируя: «давай, Машка, продолжай».
Это был перебор! Причём такой, что я вновь зашипела от негодования!
– Я… Да я… А ты!
– Ну что «я», – поддел Казанова недобитый.
В общем, пришлось сказать прямо:
– Я отдала девственность человеку, который даже не помнит про нашу ночь! Который перешел в другой мир и сразу завёл себе аж двух любовниц! Тому, кто…
Здесь я осеклась, захлебнувшись эмоциями и некоторой нехваткой аргументов. Вернее, склерозом – ведь аргументы точно были, я только вспомнить их не могла.
А Волков вдруг посерьёзнел и даже нахмурился немного.
– С чего ты решила, будто я забыл?
– Да с того! – грозно рыкнула я.
Удивительно, но новой ехидной улыбки на физиономии не проступило. Вместо этого я услышала:
– Маша, а что в твоём понимании «помнить»? Что я должен делать? Ходить и орать на каждом углу, что мы с тобой переспали и это было офигенно? Рассказывать друзьям, какая ты страстная и сладкая? Хвастаться трофеем в виде твоей девственность? Или попытаться затащить тебя в постель ещё раз?
– Мм-м… – умно ответила я.
Вопреки алкоголю, услышала всё, но зацепилась за единственное слово – «офигенно»! Блин, он правда так считает? Нет, ну честно?
Настроение как-то резко выползло из-под руин и начало расправлять крылья, а идейный противник…
– И про подружек-дроу… Что значит «сразу»? Машунь, это для тебя с момента нашего расставания до встречи прошло несколько дней, а я в этой дурацкой Империи уже год кукую. И откуда мне было знать, что снова пересечёмся? Единственное, что мне было известно: я опять угодил в чужой мир, и чёрт знает, выберусь ли отсюда хоть когда-нибудь.
Увы, но логика в признании соотечественника действительно имелась, только вопиющего поведения всё равно не отменяла.
– Две. – Я даже на пальцах показала. – Две девки. Одновременно!
Всё. Вот теперь его серьёзность опять отступила, а губы дрогнули в ухмылке, за которую хотелось прибить.
Ответ прозвучал совсем уж вопиюще:
– А почему нет, Машунь? Мы в фэнтези, и тут можно позволить себе то, что вряд ли будет уместно и осуществимо дома.
Настроение снова попыталось издохнуть, но зацепилось за прежнее «офигенно», и выжило. Однако демонстрировать данную перемену я не собиралась! Особенно после того, как собеседник заявил:
– Но вообще ты и сама хороша, Машунь. То с оборотнем по углам зажимаешься, то светлому эльфу глазки строишь, то… – тут предводителя Стрелы прямо-таки перекосило, да так, что он даже с мысли сбился. Выдал: – Зачем тебе этот дряхлый старикан?
Я, конечно, не сдержалась. Расплылась в коварнейшей из улыбок и едва не вернула Алексу его собственную фразу – мы в фэнтези, и тут можно позволить себе то, что неуместно дома.
Но быстро сообразила, что Волков, в силу присущего всем героям мужских книг скудоумия, вряд ли поймёт, и промолчала.