Малый повзрослел

Пройдя несколько переломов рук, ног, ребер и мелких вывихов, между нами осталось только уважение.

Когда-то я и мама мечтали о том, что у меня будет потрясающая карьера фигуристки, но чем больше я получала травм, тем меньше мама позволяла мне находиться на льду. Последней каплей для нее стал день, когда во время одной из тренировок в парном катании, я упала на лед из-за неудачной поддержки партнера, получила трещину в ребре и потеряла сознание.

Думаю, если бы мама в тот день не присутствовала на тренировке, то она бы не отнеслась к очередной моей травме столь категорично. Но именно этот день и стал тем самым переломным моментом в моей спортивной карьере, на которой попросту был поставлен крест уже в четырнадцать лет.

Никто не смог уговорить маму, чтобы она позволила мне продолжить заниматься любимым делом. А объяснения тренера о том, что без травм и боли невозможно проложить дорожку в большой спорт, лишь укрепили ее уверенность в том, что лёд я увижу только тогда, когда буду открывать морозилку.

Теперь же я выхожу на лёд с чувством светлой грусти и пониманием того, что могла бы взять от него гораздо больше, чем отличный любительский уровень, но как сложилось, так сложилось.

По крайней мере, я знаю, что могу без страхов снова ступать на гладкую холодную поверхность и наслаждаться моментом свободы и единения с самой собой во время проката.

Сегодня мой четвертый рабочий день в качестве инструктора по ледовым конькам. Уже в привычном для меня ритуале проверила лёд, прокатившись по периметру катка, и встала у стойки проката коньков в компании Вадима. Парень выдавал коньки в прокат и в случае необходимости сдавал их на заточку.

— Как дела в учаге? — задал Вадим традиционный вопрос и заложил простой карандаш себе за ухо.

— Учага да учага, — пожала безразлично плечом. — Ничего особенного. Никакого экшена.

— Ничего, — заверил он меня, знающе. — Еще будет. Ты же только начала учебу.

— Наверное, — ответила я скучающе и отвлеклась на разодетую в розово-голубое блондинку.

Блондинка в розовом. Зачем быть настолько предсказуемой и банальной?

Девушка подошла к стойке проката и протянула Вадиму два жетона на коньки. Тридцать восьмой — женские и сорок пятый — мужские.

Посмотрела по сторонам, надеясь увидеть ее спутника, и едва удержалась от закатывания глаз, поняв, что ее спутник — Соколовский.

Еще раз взглянула на девушку и узнала в ней ту саму блондинку с декольте из столовой.

Круглее, чем сегодня, планета еще не была.

— Тасюш, — прогнусавила девушка, брезгливо удерживая коньки за шнурки. — А я не умею кататься.

Тасюш?! Чтобы замаскировать смех пришлось сделать вид, что я подавилась перьевой подушкой и мне просто необходимо откашляться максимально громко.

Выходило паршиво и смех, все же, прорывался сквозь кашель заправского курильщика, что не осталось без внимания Соколовского.

— Стас, — ответил он блондинке. — Стас, а не Тасюш.

— Прости, — виновато опустила глазки девушка и даже пустила по щекам розовый румянец. Актёрище! — Я, просто, хотела тебя как-то по-особенному называть.

— Называй меня по имени, — выдохнул он, слишком очевидно сдерживая раздражение.

— Если вы не умеете кататься, то у нас есть великолепный инструктор Мария, — указал на меня Вадим. — Она поможет вам сделать первые шаги на лёд.

— Даже копчик не треснет, — поддержала я легенду, улыбнувшись парочке.

В карих глаз Соколовского загорелись недобрые искры.

О, нет, парниша! Я знаю этот твой взгляд, и даже не думай что-либо замышлять. С лезвием конька я управляюсь ничуть не хуже, чем с ножом.

— Стас, — надула губки девушка. — Я хочу, чтобы меня учил ты.

— Я думаю, что без помощи инструктора будет не так интересно, — ответил он ей, при этом продолжая смотреть мне в глаза своим хитрым прищуром.

— Кто бы сомневался, — подарила ему вымученную улыбку и мысленно помолилась о том, что после первого же падения девушка решит покинуть каток, прихватив с собой кудрявого индюка.





Глава 16





— Раньше на коньках хоть раз стояла? — спросила я у девушки, что мертвой хваткой вцепилась когтями в плечо Соколовского.

— Нет, я боюсь, — призналась девушка, округлив огромные голубые глазищи.

— Так, ясно, — кивнула, поняв, что сегодня придется повозиться. По крайней мере, час проката коньков она точно будет нуждаться в моем присутствии. — Как тебя зовут?


— Кристина, — ответила блондинка и ноги, что неуверенно стояли на коньках, задрожали еще сильнее.

— Так, Кристина, слушай меня внимательно и постарайся запомнить самое главное, — чтобы девушка посмотрела мне в глаза, пришлось помахать руками перед ее лицом. — Ничего не бойся, поняла? Никто тебя не уронит и никто не будет пытаться этого сделать, так что не пугайся людей, проезжающих мимо тебя. Даже, если тебя уронят или ты, вдруг, сама упадешь, постарайся приземлиться на внешнюю сторону бедра. Поняла? Не на копчик, не на затылок, не на лицо, а на внешнюю сторону бедра. Так менее болезненно и точно ничего не сломаешь. Всё запомнила?

— Стас, может, лучше в кафе просто посидим? — почти прохныкала девушка, смотря на Соколовского молящими глазками.

— Скучно, — отмахнулся он и подтолкнул девушку к выходу на лёд.

— Подожди, — остановила я его и вышла на лёд первой лицом к парочке. — Её нужно подстраховать, а не выталкивать.

От пристального взгляда карих глаз Соколовского с высоты его башни, неимоверно захотелось почесать щеку.

Вот, что он вылупился? Птенчик, блин, кудрявый.

— Ты меня точно удержишь? — в голубых глазах девушки почти навернулись слезы.

Будто на пытку ее ведем, а не на веселое время препровождения, во время которого есть отличная возможность научиться чему-то новому.

— Точно. Вот те… жест, — изобразила в воздухе дугу рукой и протянула ее Кристине, чтобы она смогла за меня ухватиться. — Смелее. Я с тобой. Кучерявый тоже рядом.

Бросила быстрый взгляд за плечо девушки и увидела намёк на укоризну в глазах вышеупомянутого, но веселья в нем, все же, было больше.

Чертов броненосец! Мог бы и обидеться приличия ради.

— Скользко, — прошептала Кристина, скорее сама себе, чем нашей странной компании.

— Корпусом подайся немного вперед, — продолжила я инструкцию. — Ты не на подиуме, тут ровный стержень держать не надо. Если выпрямишься, то точно упадешь назад, не имея практики.

Девушка сделала так, как я ей посоветовала, но чем дальше мы отходили от борта, тем больше страха появлялось в ее глазах.

— Стас, ты умеешь кататься? — обратилась я к парню.

— Наумелся немного, — ответил он насмешливо. — А что?

— Спиной вперед сможешь?

— Без проблем.

— Тогда ты держи свою девушку за руки, а я буду сопровождать вас рядом, чтобы вы приспособились кататься вместе, — вполне серьёзно пояснила Стасу, на что он на долю секунду нахмурился.

— Нет-нет! — не на шутку испугалась Кристина, крепче вцепившись в мои руки. — Не отпускай меня! Я же сразу упаду!

— Не упадешь. Тасюшка тебя удержит, — при упоминании этого имени я, кажется, на интуитивном уровне почувствовала, насколько сильно в данный момент Соколовский мысленно приложил меня ко льду. — Тем более, он гораздо сильнее меня. Так что ему довериться будет логичнее. Сейчас мы остановимся и поменяемся с ним местами. Не бойся.

Подняла взгляд на Соколовского и кивком головы указала ему заехать мне за спину. На удивление, парень сразу повиновался и уже через секунду прижался к моей спине своим крепким торсом, тепло которого ощущалось даже через слои одежды.

— Что дальше? — спросил он, как бы, между делом, бесстыдно приобняв меня за талию и прикоснувшись щетинистой щекой к моей изрядно покрасневшей.

Совесть поимел бы, что ли! Всё-таки, тут девушка твоя напротив стоит и от страха сознание потерять готова.

— А дальше, — отклонилась от его колючей морды. — Перехватывай руки Кристины, а я под ними проеду, и буду сопровождать вас. Выполнимо?

— Вполне, — надменно ответил Стас и положил свои теплые пальцы поверх моих. Катастрофически медленно перекинулся на пальцы Кристины и я, наконец, смогла её отпустить и разорвать наш странный тройничок.

Выбравшись из кольца их рук, встала в одну линию с блондинкой и, придерживая ее за спину, задала движение вперед.

— Вот так, — спокойным голосом внушала ей уверенность. — Не бойся. Это совсем не страшно. Сейчас сделаем круг, а потом ты попробуешь сделать круг самостоятельно. Держи равновесие и не паникуй.

Пока я следовала немного позади за девушкой, держа руки наготове, на тот случай, если она решит упасть, Соколовский придерживал ее за запястья, но его взгляд, полный любопытства и незаданных вопросов, был сосредоточен на мне.

Выпучила на него глаза и жестом показала, чтобы смотрел на девушку, которая тихо повизгивала при каждом новом шаге, сменяя лезвие.

Но вместо того, чтобы хоть сколько-нибудь уделить ей внимание, Стас лишь едва заметно улыбался уголками губ, даруя мне бесконечное раздражение, которое, видимо, всегда носил с собой специально для меня.

Наконец, когда круг был пройден и нас обогнал даже самый маленький пятилетний фигурист, пришло время блондинке прокатиться кружок самостоятельно. Тем более, что к концу круга она уже более увереннее отталкивалась ото льда.

— Так, Кристина, — обратила я ее внимание на себе, чтобы она вспомнила, что здесь с ней есть не только Соколовский. — Сейчас попробуем самостоятельный прокат. Сначала Стас удержит тебя одной рукой, а потом ты поедешь самостоятельно. Готова?

— А если я упаду? — с ужасом воззрилась на меня девушка.

— Падай так, как я тебя учила, а если будет очень больно, то Тасюша подует тебе на вавку, — не смогла сдержать мимишного подкола, за что получила строгий взгляд кудрявого индюка, обещающий мне скорую расправу. — Итак, начали.

Стас аккуратно придержал девушку двумя руками и, немного отойдя в сторону, остался держать ее одной рукой. Несмотря на страх и ужас в светлых глазах, Кристина, все же, набралась решительности и сделал первый неуверенный шаг. Накренилась, испуганно вдохнула и снова шагнула.

— Стой, Кристина, — проехалась я спиной вперед, чтобы она могла видеть моё лица полное участия. — У нас не ходьба, а скольжение, понимаешь? Слегка согни одну ногу в колене, а другой несильно отталкивайся. Опорная нога должна немного амортизировать. Только отталкивайся не резко, иначе незапланированно сядешь на шпагат.