Маленькая хозяйка большой таверны

Подозреваю, в этой картине прекрасно было все, до последнего штриха.

— Займитесь здесь всем! — похоже, придя к похожему выводу, приказал Эдвард Блейз.

И его маги тут же всем занялись, тогда как их начальник уставился на меня.

Впрочем, я тут же отвела взгляд и немного посмотрела на то, как два мага поднимали с пола Леннарта, чтобы переложить того на стол. Остальные принялись вязать и уводить через порталы наших врагов, открыв пространственные переходы прямиком из обеденного зала.

Затем я повернула голову, снова уставившись в синие глаза Эдварда Блейза, с трудом пытаясь вспомнить, почему не должна была попадаться ему на пути. Кажется, раньше у меня были важные причины, чтобы его избегать, но сейчас, в эту самую секунду, все прежние доводы показались мне незначительными, даже глупыми.

Потому что он был здесь.

Он пришел, чтобы меня спасти, и армию свою привел.

Да, его армия состояла всего лишь из десятка магов, но этого вполне хватило, чтобы дезориентировать неприятеля и большую часть из нападавших захватить в плен. К тому же, сейчас два мага лечили Леннарта, а еще один с подобострастным видом докладывал своему начальнику, что с пострадавшим все будет в полном порядке.

Смертельных повреждений нет, так что через пару дней тот встанет на ноги.

И я почувствовала, как из моих глаз потекли слезы.

Но плакала я беззвучно и исключительно от радости.

— Это отличные новости! — сказала я Эдварду Блейзу, когда тот подошел. Прикусила губу, чтобы окончательно при нем не разреветься. — Ваша помощь пришлась как нельзя кстати! Вы прибыли в самое нужное время, иначе… Иначе нас бы всех тут убили!

На это Высший Маг взглянул на меня — клянусь! — с виноватым видом.

— Не ожидал, — признался он, — что все зайдет настолько далеко, и это произойдет так быстро. Иначе мы бы появились здесь значительно раньше.

Кивнула, принимая его извинения.

— Я благодарна за то, что вы вообще пришли, господин Блейз! Вернее, мы… Мы все вам несказанно благодарны! Но так как у нас здесь таверна, то позвольте вас отблагодарить так, как мы умеем. Угостить, когда вы здесь… Здесь все закончите! Наверное, вы проголодались, а у нас на кухне всегда много всего…

Попыталась поднять руку в приглашающем жесте, но не смогла — это простое движение вызвало у меня резкую, даже непереносимую боль. Не удержавшись, я все-таки ахнула, а предательские слезы снова полились из глаз.

На это я отвела взгляд и быстро-быстро заморгала, понадеявшись, что он не заметил. Потому что Эдвард Блейз и так уже многое для меня сделал, а со своим плечом я вполне вполне могу обратиться к Ставросу.

Вот, Артур его привел, а заняться тому оказалось нечем.

— Что у вас с рукой? — встревожился Высший Маг, все же заметив.

— Ерунда! — соврала ему. Но плечо болело так, что становилось ясно — это уже никакая не ерунда. — Прилетело от доброты людской, аж целый булыжник. Но со мной все будет хоро…

Не договорила, так и оставшись стоять с открытым ртом, потому что Эдвард Блейз не стал меня слушать. Шагнул ко мне, оказавшись совсем рядом, после чего уставился на меня сверху вниз — я и забыла, что он выше меня почти на целую голову. Вскинул руку, проведя над моим плечом, а из нее полилась целительская магия.

На это я закрыла рот и почему-то подумала, что, наверное, выгляжу как пугало — революция и встреча с разъяренной толпой никого еще не красили. Засобиралась было пригладить волосы здоровой рукой, мельком отметив, что мои запястья, слава Святой Эрдине, не изменились. Они все также были бледными, даже белоснежно-белыми — такими же, как, подозреваю, как и мое лицо.

Внезапно заметила, что ладонь у меня грязная, словно я успела порядком перепачкаться в саже. И это показалось мне странным, потому что в печи я не копалась.

Но я решила, что, наверное, Магия Огня дала столь странный эффект — вернее, черный налет гари, — но так как я об этом не знала, то, подозреваю, касалась руками лица и страшно перепачкалась. Могу представить, какой я сейчас была красавицей!

Мне до жути захотелось посмотреть на себя в зеркало — потому что Эдвард Блейз тоже на меня смотрел. Но зеркала нигде не было, и этот факт причинял мне почти такую же мучительную боль, как и пострадавшее плечо.

Поэтому мне ничего не оставалось, как только стоять и переживать, терпеливо дожидаясь, когда маг закончит свой осмотр.

А еще я украдкой страдала от того, что он сокрушительно хорош и одет с иголочки — наверное, одежду ему шьют у лучших портных, тогда как я… Не выдержав, — вот что за глупости мне лезут в голову?! — все же отвела взгляд, принявшись украдкой рассматривать то, что происходило в таверне.

Оказалось, всех нападавших к этому времени увели и даже труп забрали. Ставрос и всхлипывающая Анья давали показания — вернее, сидели за столом, что-то рассказывая магу Клинков, на лице у которого застыло сочувственное выражение.

Если доктор был спокоен и рассудителен, то Анья с трудом могла удержаться на своем месте — все время рвалась к Леннарту. Крутилась на лавке, прося поскорее ее отпустить, потому что она ничего, ничего не знает!..

К тому же, Леннарт, которого до этого уложили на стол, уже пришел в себя и выглядел почти как всегда. Сел — один из магов подал ему руку, тогда как второй продолжал проводить над ним какие-то магические манипуляции, — и с растерянным видом потер руками голову, словно очнулся от долгого сна.

— Если вас интересует ваше собственное состояние, госпожа Дюваль, — подал голос Эдвард Блейз, и я, повернув голову, снова посмотрела ему в глаза, — то могу вам сообщить, что у вас полное магическое и нервное истощение.

— Какая-то ерунда! — отозвалась я, на что он со мной не согласился.

Заявил, что пока я еще не чувствую последствий этой «ерунды», но уже очень скоро столкнусь с ними во всей их красе.

— Что же касается вашего плеча, — добавил он, — то, подозреваю, оно выбито, поэтому мне все же придется вас осмотреть. Если все именно так, как я думаю, одной магией тут не обойтись. Нужно будет вставить сустав на место.

— Звучит ужасно! — призналась ему.

Подумала было о Ставросе, засобиравшись было сказать, что у меня есть собственный доктор, который справится с этой напастью, потому что я не хочу отнимать время у господина мага. Но тут плечо заявило о себе такой жуткой болью, что я сразу же передумала ему возражать.


Вместо этого захотелось, чтобы мне как можно скорее помогли. Поэтому я добавила:

— Раз уж нужно меня осмотреть и вставить плечо на место, то, наверное, нам стоит все же подняться наверх… Не делать же это здесь, в обеденном зале? Наверху у меня своя комната.

Не раздеваться же мне при всех, вот что я хотела ему сказать.

Но от мысли, что мне придется раздеться при нем — пусть только оголить плечо, — меня неожиданно кинуло в жар, а потом в холод. На это боль мстительно впилась в руку зубами, и какие-либо мысли меня покинули. Вернее, осталась лишь одна — лишь бы поскорее все это закончилось!..

Эдвард Блейз кивнул.

— Пойдемте же, госпожа Дюваль!

Я попыталась было пойти, но внезапно обнаружила, что даже от самого простого движения становится невыносимо больно, а ведь всего лишь несколько минут назад я бегала как козочка и даже кидалась магическими заклинаниями.

Сейчас же, стоило мне повернуться к лестнице, как перед глазами потемнело, и на миг мне показалось, что я вообще никуда не пойду, вместо этого хлопнусь в спасительный обморок. Быть может, это было бы даже к лучшему — что-то вроде рода общего наркоз. Очнусь, а плечо уже не болит!..

Но темнота понемногу отступила, поэтому я, сцепив зубы, потащилась к ступеням. Не дошла — на пути у нас встало неожиданное препятствие.

Надо признаться, он совсем вылетел у меня из головы, но Артур Дюваль был здесь; никуда не спешил деваться со своими претензиями и тяжелым характером. Вместо этого встал в проходе между столами, преградив нам путь наверх.

— Куда вы ее ведете, господин маг?! — поинтересовался он у Эдварда Блейза, уставившись на него с самым недовольным видом.

Так, словно заподозрил того в недобрых намерениях и не побоялся заявить об этом вслух. И господину Блейзу, подозреваю, это нисколько не понравилось.

Настолько, что он нахмурился и повел черной бровью.

Думаю, любой бы на месте Артура Дюваля понятливо испарился — потому что один лишь недовольный вид Эдварда Блейза навевал мысли о смертельной опасности. Но брат Лорейн обладал поистине демоническим упрямством.

— Каковы ваши намерения по отношению к моей сестре?! — поинтересовался он, продолжая преграждать нам дорогу к лестнице. — Вы что, собираетесь ее допрашивать?! На каком основании?! Она здесь пострадавшая сторона. Или же у вас на уме совсем другое?!

На это я застонала — причем, уже не мысленно, а очень даже вслух, и Эдвард Блейз заметно напрягся.

— Прочь с дороги! — холодно заявил он Артуру.

— И не подумаю! — смело ответил тот, и я поняла, что сейчас мы зайдем в такой лес, что оттуда так сразу и не выбраться.

— Это мой брат, — пояснила я Высшему Магу, и мой голос прозвучал страдающе и довольно жалко. — Похоже, он немного переволновался и от этого не в себе. Артур, прошу тебя, никто не собирается меня допрашивать! — По крайней мере, не сейчас, добавила я про себя. — И намерения у господина Блейза самые что ни на есть…. гм… целительские. Я ранена, Артур! Булыжник оказался не слишком лояльным к моему плечу, и теперь я не могу пошевелить рукой. Господин Высший Маг вызвался мне помочь, поэтому я предложила сделать это в своей комнате. Или же ты хочешь, чтобы он осматривал меня здесь, на виду у всех, разложив, как Леннарта, на общем столе?!

Этого брат не захотел.

Нахмурившись, он все-таки нас пропустил, но сказал, что будет рядом. Попытался было заявить, что станет присутствовать при осмотре, на что я приказала ему не дурить, потому что мне и без него плохо.

Эдвард Блейз со своей стороны порадовал брата еще одним тяжелым взглядом, едко поинтересовавшись, что именно заставило Артура Дюваля усомниться в его благих намерениях.

Судя по всему, для выяснения этого обстоятельства можно было угодить в цитадель на допрос, и брат все же сдался.

Но не до конца.

Заявил, что станет караулить под дверью, но, если что, чтобы я немедленно его звала. На это я закатила глаза, внезапно поняв, что обзавелась цепным псом, ни с того ни с сего решившим встать на страже моей добродетели.

Ну что же, сказала сама себе, я здесь ни дня не прожила спокойно, так что не стоит и начинать!

… И уже очень скоро мы очутились в моей комнате, в которой маг зажег несколько светлячков, завив, что мне стоит немедленно показать ему пострадавшее место. Он же видит, насколько сильную боль оно мне причиняет.

И я, до этого в своем мире бесстрашно посещавшая гинекологов, — причем, большая часть из них была мужчинами, — внезапно поняла, что смущена до невозможности, хотя речь шла всего лишь о плече.

А еще я подумала, что сейчас мне предстоит скинуть жакет, а потом ослабить корсаж, чтобы вытащить из-под него рубашку. Затем следовало расстегнуть несколько пуговиц той самой рубашки, чтобы потом приспустить рукав.

Даже от мысли об этой процедуре мне было больно, но я все же прикусила губу и решительно потянулась к пуговицам жакета.

Тут маг провел рукой над плечом, и часть боли меня покинула; испарилась, словно ее и не было. Но я-то знала, что она никуда не ушла — просто притаилась неподалеку, готовая на меня напасть, когда придет ее время, или же когда магия пойдет на спад, а Эдвард Блейз отвлечется.

Но он пока еще был рядом.

Помог мне осторожно скинуть жакет, после чего я сказала ему, что дальше уже сама. В общем, кое-как ослабила завязки, после чего вытащила рубашку. Непослушными пальцами расстегнула одну маленькую пуговку, затем другую. При этом старалась не смотреть на терпеливо дожидавшегося мужчину и… не думать.

Ни о чем не думать!

Впрочем, усиливавшаяся боль была мне в этом отличной помощницей, разгоняя странные образы, которые постоянно лезли в мне голову, навеянные полумраком комнаты.

Комнаты, в которой были лишь мы одни.

О чем думал Высший Маг, я понятия не имела, потому что он хранил привычное молчание, терпеливо дожидаясь, когда я закончу с одеждой и покажу ему пострадавшее место. Наконец, подошел еще ближе, зажег дополнительный светлячок, а его прохладные пальцы прикоснулись к моему плечу.

И я подумала…