Мальчик-зомби
Часть 16 из 35 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Значит, так, вы трое. Быстро колитесь!
Ник обернулся: прямо перед ними стояли Энджи, Тиффани и Дана.
– Вам-то что нужно? – спросил он, гадая, что они успели услышать.
Энджи Холлингсворт была самой низкой из трех подруг – на добрых шесть сантиметров ниже Картера, – но неоспоримым лидером.
Она гордо откинула назад рыжие волосы и ухмыльнулась:
– Как будто не вы превратили Франкенштейна во Франкентруса.
Ник скорчил недовольную гримасу. Жутко не хотелось это признавать, но Энджи была одной из самых умных учениц в классе. Обычно они с Анджело шли ноздря в ноздрю по лучшим оценкам за контрольные. Мало того что девчонки прознали, что парни зовут Коди Гиллса Франкенштейном, так они еще как-то умудрились вычислить, что друзья приложили руку к разительным переменам в его характере. Да еще и так быстро.
– Понятия не имеем, о чем ты, – выдавил Анджело.
Он был отличным другом и очень умным человеком, но врать не умел совершенно.
Энджи склонила голову набок и протянула к нему руку:
– Значит, ты не будешь возражать, если я загляну в твою записную книжечку? Ты там постоянно что-то строчишь в последнее время.
Анджело покрепче прижал свой дневник наблюдений к груди.
Картер попытался что-то сказать, одновременно глотая кусок бутерброда, и в результате поперхнулся. Ник постучал его по спине, и тот выплюнул на тротуар склизкую оранжевую мармеладку.
– Омерзительно, – сморщила нос Дана Лион.
Она была практически такая же высокая, как Анджело, у нее были светло-русые волосы и голубые глаза. И ей отлично давался спорт: она преуспевала в беге, волейболе и софтболе.
– Твое лицо все равно омерзительней, – тыльной стороной ладони Картер стер рыжие слюни со своего подбородка.
– Ой, да уже вся школа в курсе, что вы что-то сделали с Коди, – сказала Тиффани.
Скорее всего, она смотрела на Ника – было трудно сказать наверняка, потому что на ней были огромные солнечные очки в розовой оправе. У Тиффани Стахели были длинные темные волосы, всегда уложенные по последней моде. И во всей школе лучше нее одевалась лишь одна девчонка – Кимбер Тидвелл, – да и то ненамного. Тем более Кимбер вообще была настолько популярна, что в шесть лет убедила всех ребят в детском саду называть его «Сад Кимбер».
К сожалению, Тиффани также всегда была в курсе всех свежих сплетен. Если она утверждала, что вся школа догадывается, что они приложили руку к метаморфозам Коди, вероятнее всего, все так оно и было.
– И еще, – Энджи сложила руки на груди и внимательно посмотрела на Ника, словно пыталась прочесть его мысли. – Что-то с тобой не так, Брейтвэйт. Что-то изменилось.
Ник внезапно осознал, что не дышит, и поспешно втянул носом, чтобы не давать ей лишних поводов для подозрений.
– Это с тобой что-то не так, – сказал Картер. – Ты настолько мелкая, что можно подумать, кто-то отрубил тебе ноги ниже колена, а на культи нацепил стремные ботинки.
– Кто бы говорил, – отозвалась Дана. – Если бы врачи печатали предупреждения на сладостях, на каждой обертке была бы твоя фотография. «Внимание: не злоупотребляйте сахаром, иначе перестанете расти, а ваши волосы будут выглядеть так, будто вместо лака вы прыскаете на них краской из баллончика».
– Обхохочешься, – Картер сжал кулаки, но Ник почти не сомневался, что в схватке один на один Дана его уложила бы.
– Хотите знать, что случилось с Коди, у него и спросите, – сказал Ник.
Тиффани чуть наклонила свои очки и взглянула на него поверх них:
– Кимбер спросила. Говорит, едва он услышал ваши имена, побледнел, как свадебное платье от Веры Вонг, и не произнес больше ни слова.
Ник понятия не имел, кто или что такое Вера Вонг, но суть уловил.
– Допустим, мы и правда имеем к этому отношение. Ну и что? Вам-то какая разница? Вряд ли кто-то расстроился, узнав, что Франкен… то есть Коди больше не будет его бить.
Энджи подошла к нему настолько близко, что он почувствовал запах ее клубничного шампуня:
– Тут явно что-то нечисто. И я не о том, что ты воняешь, словно не мылся неделю. Сначала инцидент в бассейне. А теперь вдруг самый наглый хулиган школы боится вас как огня. Говори, что хочешь, но в тебе определенно что-то изменилось, с тех пор как ты вернулся с похорон двоюродной бабушки.
Ник нервно сглотнул. Он, конечно, знал, что Энджи умна, но здесь она оказалась пугающе проницательной. Откуда она вообще прознала, что он ездил на похороны? Если она это смогла вычислить, то совсем скоро соберет цельную картину из оставшихся кусочков пазла. Тем более что они с подругами увлекались монстрами практически не меньше самих Картера, Анджело и Ника.
Стараясь звучать как можно более непринужденно, словно ему плевать, поверит она ему или нет, Ник распахнул рот.
Он собирался сказать: «Вместо того чтобы совать нос в мою жизнь, займись лучше собственной». А вышло:
– Обеденная вакса, флуоресцентная лямка от лифчика. Скользкий палец крякнул косточку от персика.
– Что? – спросила Энджи, отступая на шаг. – Издеваешься?
Ник в ужасе округлил глаза и захлопнул рот рукой.
– Это что сейчас было? – спросил Анджело одними губами.
Ник понятия не имел. Казалось, его мозг потерял связь с языком. Испугавшись, что вовсе разучился говорить, Ник снова открыл рот и попробовал еще раз.
– Мне. Нужно. Идти, – сказал он, тщательно проговаривая каждое слово. – Мне. Нужно. Делать. Домашку.
Энджи сощурилась и покачала головой:
– Я все равно выясню, что тут у вас происходит, даже не сомневайся.
– Мне. Пора.
Ник развернулся и быстро зашагал по улице, чтобы случайно не выкинуть еще что-нибудь, что выдаст его с потрохами.
Он и присоединившиеся к нему друзья успели уже дойти до поворота, когда до них донесся крик Энджи:
– Помните, я слежу за вами. – А затем: – Увидимся завтра.
Глава 16. Картер делает открытие, и оно даже никак не связано с едой
– Чувак, что это было? – выпалил Картер, едва они завернули за угол.
– Тссс! – Анджело оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что они отошли на достаточное расстояние и девчонки их уже не слышат.
– Флуоресцентная лямка от лифчика? – возмутился Картер на прежней громкости. – Серьезно? Ты что, специально решил вызвать у них еще больше подозрений?
Ник покачал головой:
– Не знаю, что произошло. Я просто начал подметать, а изо рта полились не те слова.
– Что начал? – переспросил Картер, загадочно приподняв один уголок рта.
– Говорить, – сказал Ник. – Что ты так ухмыляешься?
– Ты сказал «подметать», – хихикнул Картер.
– Вовсе нет, – Ник посмотрел на Анджело, тот пожал плечами и кивнул.
– Извини, – Анджело потер подбородок. – Но ты абсолютно точно произнес «подметать», а не «говорить».
Ник прикоснулся к своему горлу, словно это необычный музыкальный инструмент, на котором он впервые учится играть.
– Что со мной?
Анджело открыл свой дневник наблюдений и принялся что-то писать:
– Пока не сверюсь с книгами, не могу сказать точно. Но предположу, что это ранние симптомы того, что вокруг сильвиевой борозды начинают разрушаться синапсы.
– Чего? Кто вокруг чего? – наморщил лоб Картер.
– Не кто, а что, – ответил Анджело. – Сильвиевая борозда – это часть мозга, которая отделяет лобную и теменную доли от височной. Считается, что участки коры вокруг этой борозды отвечают за устную речь. Когда начинают разрушаться синапсы, нейроны перестают…
– Стоп, – прервал его Ник. – У меня и без этого голова раскалывается. Объясняй все словами, в которых не больше двух слогов.
Анджело на секунду задумался:
– Твой мозг глючит.
– О, так гораздо понятней, – съязвил Ник.
Анджело закрыл свою записную книжку:
– Рано или поздно это должно было случиться. У тебя потихоньку отказывают органы, мозг в том числе. В конце концов тело зомби разрушается настолько, что они теряют способность мыслить и могут лишь слоняться вокруг, ведомые запахом человеческого мяса.
– Звучит прикольно, – сказал Картер. Ник выгнул бровь, и Картер исправился: – Ну, все, кроме человеческого мяса. А вот неспособность мыслить – это тема. Больше никакой домашки. Никаких уроков. Никакой математики. Больше вообще ни о чем не придется думать.
– Тебе и так до этого рукой подать, хоть ты и не зомби, – скривился в ухмылке Анджело, а затем внимательно посмотрел на Ника: – Больше никаких изменений не заметил?
Ник обернулся: прямо перед ними стояли Энджи, Тиффани и Дана.
– Вам-то что нужно? – спросил он, гадая, что они успели услышать.
Энджи Холлингсворт была самой низкой из трех подруг – на добрых шесть сантиметров ниже Картера, – но неоспоримым лидером.
Она гордо откинула назад рыжие волосы и ухмыльнулась:
– Как будто не вы превратили Франкенштейна во Франкентруса.
Ник скорчил недовольную гримасу. Жутко не хотелось это признавать, но Энджи была одной из самых умных учениц в классе. Обычно они с Анджело шли ноздря в ноздрю по лучшим оценкам за контрольные. Мало того что девчонки прознали, что парни зовут Коди Гиллса Франкенштейном, так они еще как-то умудрились вычислить, что друзья приложили руку к разительным переменам в его характере. Да еще и так быстро.
– Понятия не имеем, о чем ты, – выдавил Анджело.
Он был отличным другом и очень умным человеком, но врать не умел совершенно.
Энджи склонила голову набок и протянула к нему руку:
– Значит, ты не будешь возражать, если я загляну в твою записную книжечку? Ты там постоянно что-то строчишь в последнее время.
Анджело покрепче прижал свой дневник наблюдений к груди.
Картер попытался что-то сказать, одновременно глотая кусок бутерброда, и в результате поперхнулся. Ник постучал его по спине, и тот выплюнул на тротуар склизкую оранжевую мармеладку.
– Омерзительно, – сморщила нос Дана Лион.
Она была практически такая же высокая, как Анджело, у нее были светло-русые волосы и голубые глаза. И ей отлично давался спорт: она преуспевала в беге, волейболе и софтболе.
– Твое лицо все равно омерзительней, – тыльной стороной ладони Картер стер рыжие слюни со своего подбородка.
– Ой, да уже вся школа в курсе, что вы что-то сделали с Коди, – сказала Тиффани.
Скорее всего, она смотрела на Ника – было трудно сказать наверняка, потому что на ней были огромные солнечные очки в розовой оправе. У Тиффани Стахели были длинные темные волосы, всегда уложенные по последней моде. И во всей школе лучше нее одевалась лишь одна девчонка – Кимбер Тидвелл, – да и то ненамного. Тем более Кимбер вообще была настолько популярна, что в шесть лет убедила всех ребят в детском саду называть его «Сад Кимбер».
К сожалению, Тиффани также всегда была в курсе всех свежих сплетен. Если она утверждала, что вся школа догадывается, что они приложили руку к метаморфозам Коди, вероятнее всего, все так оно и было.
– И еще, – Энджи сложила руки на груди и внимательно посмотрела на Ника, словно пыталась прочесть его мысли. – Что-то с тобой не так, Брейтвэйт. Что-то изменилось.
Ник внезапно осознал, что не дышит, и поспешно втянул носом, чтобы не давать ей лишних поводов для подозрений.
– Это с тобой что-то не так, – сказал Картер. – Ты настолько мелкая, что можно подумать, кто-то отрубил тебе ноги ниже колена, а на культи нацепил стремные ботинки.
– Кто бы говорил, – отозвалась Дана. – Если бы врачи печатали предупреждения на сладостях, на каждой обертке была бы твоя фотография. «Внимание: не злоупотребляйте сахаром, иначе перестанете расти, а ваши волосы будут выглядеть так, будто вместо лака вы прыскаете на них краской из баллончика».
– Обхохочешься, – Картер сжал кулаки, но Ник почти не сомневался, что в схватке один на один Дана его уложила бы.
– Хотите знать, что случилось с Коди, у него и спросите, – сказал Ник.
Тиффани чуть наклонила свои очки и взглянула на него поверх них:
– Кимбер спросила. Говорит, едва он услышал ваши имена, побледнел, как свадебное платье от Веры Вонг, и не произнес больше ни слова.
Ник понятия не имел, кто или что такое Вера Вонг, но суть уловил.
– Допустим, мы и правда имеем к этому отношение. Ну и что? Вам-то какая разница? Вряд ли кто-то расстроился, узнав, что Франкен… то есть Коди больше не будет его бить.
Энджи подошла к нему настолько близко, что он почувствовал запах ее клубничного шампуня:
– Тут явно что-то нечисто. И я не о том, что ты воняешь, словно не мылся неделю. Сначала инцидент в бассейне. А теперь вдруг самый наглый хулиган школы боится вас как огня. Говори, что хочешь, но в тебе определенно что-то изменилось, с тех пор как ты вернулся с похорон двоюродной бабушки.
Ник нервно сглотнул. Он, конечно, знал, что Энджи умна, но здесь она оказалась пугающе проницательной. Откуда она вообще прознала, что он ездил на похороны? Если она это смогла вычислить, то совсем скоро соберет цельную картину из оставшихся кусочков пазла. Тем более что они с подругами увлекались монстрами практически не меньше самих Картера, Анджело и Ника.
Стараясь звучать как можно более непринужденно, словно ему плевать, поверит она ему или нет, Ник распахнул рот.
Он собирался сказать: «Вместо того чтобы совать нос в мою жизнь, займись лучше собственной». А вышло:
– Обеденная вакса, флуоресцентная лямка от лифчика. Скользкий палец крякнул косточку от персика.
– Что? – спросила Энджи, отступая на шаг. – Издеваешься?
Ник в ужасе округлил глаза и захлопнул рот рукой.
– Это что сейчас было? – спросил Анджело одними губами.
Ник понятия не имел. Казалось, его мозг потерял связь с языком. Испугавшись, что вовсе разучился говорить, Ник снова открыл рот и попробовал еще раз.
– Мне. Нужно. Идти, – сказал он, тщательно проговаривая каждое слово. – Мне. Нужно. Делать. Домашку.
Энджи сощурилась и покачала головой:
– Я все равно выясню, что тут у вас происходит, даже не сомневайся.
– Мне. Пора.
Ник развернулся и быстро зашагал по улице, чтобы случайно не выкинуть еще что-нибудь, что выдаст его с потрохами.
Он и присоединившиеся к нему друзья успели уже дойти до поворота, когда до них донесся крик Энджи:
– Помните, я слежу за вами. – А затем: – Увидимся завтра.
Глава 16. Картер делает открытие, и оно даже никак не связано с едой
– Чувак, что это было? – выпалил Картер, едва они завернули за угол.
– Тссс! – Анджело оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что они отошли на достаточное расстояние и девчонки их уже не слышат.
– Флуоресцентная лямка от лифчика? – возмутился Картер на прежней громкости. – Серьезно? Ты что, специально решил вызвать у них еще больше подозрений?
Ник покачал головой:
– Не знаю, что произошло. Я просто начал подметать, а изо рта полились не те слова.
– Что начал? – переспросил Картер, загадочно приподняв один уголок рта.
– Говорить, – сказал Ник. – Что ты так ухмыляешься?
– Ты сказал «подметать», – хихикнул Картер.
– Вовсе нет, – Ник посмотрел на Анджело, тот пожал плечами и кивнул.
– Извини, – Анджело потер подбородок. – Но ты абсолютно точно произнес «подметать», а не «говорить».
Ник прикоснулся к своему горлу, словно это необычный музыкальный инструмент, на котором он впервые учится играть.
– Что со мной?
Анджело открыл свой дневник наблюдений и принялся что-то писать:
– Пока не сверюсь с книгами, не могу сказать точно. Но предположу, что это ранние симптомы того, что вокруг сильвиевой борозды начинают разрушаться синапсы.
– Чего? Кто вокруг чего? – наморщил лоб Картер.
– Не кто, а что, – ответил Анджело. – Сильвиевая борозда – это часть мозга, которая отделяет лобную и теменную доли от височной. Считается, что участки коры вокруг этой борозды отвечают за устную речь. Когда начинают разрушаться синапсы, нейроны перестают…
– Стоп, – прервал его Ник. – У меня и без этого голова раскалывается. Объясняй все словами, в которых не больше двух слогов.
Анджело на секунду задумался:
– Твой мозг глючит.
– О, так гораздо понятней, – съязвил Ник.
Анджело закрыл свою записную книжку:
– Рано или поздно это должно было случиться. У тебя потихоньку отказывают органы, мозг в том числе. В конце концов тело зомби разрушается настолько, что они теряют способность мыслить и могут лишь слоняться вокруг, ведомые запахом человеческого мяса.
– Звучит прикольно, – сказал Картер. Ник выгнул бровь, и Картер исправился: – Ну, все, кроме человеческого мяса. А вот неспособность мыслить – это тема. Больше никакой домашки. Никаких уроков. Никакой математики. Больше вообще ни о чем не придется думать.
– Тебе и так до этого рукой подать, хоть ты и не зомби, – скривился в ухмылке Анджело, а затем внимательно посмотрел на Ника: – Больше никаких изменений не заметил?