Мальчик, который знал всё

– Пятнадцать, – с улыбкой повторила Пайпер.

– Я тебя услышал, – сказал Конрад.

Когда они искали бомбу, заложенную в летевший над Тихим океаном самолёт, Конрад гонял Пайпер по таблице умножения, а когда спасали выброшенных на берег китов в заливе Сан-Франциско, она возмущалась тем, что в арифметических задачках напрочь отсутствует логика.

– Не понимаю, – кипятилась Пайпер. – Если он срывает одно яблоко через каждый километр пути и уже прошагал десять километров, то почему у него не десять яблок, а одиннадцать?

Пайпер отошла в сторону, чтобы не мешать лечившему кита Джасперу. Дейзи тем временем переносила оставшихся целыми и невредимыми китов в воду, а Нален с Ахмедом усиливали прилив, чтобы помочь ей справиться с работой.

– Потому что одно яблоко у него было с самого начала. Нужно внимательнее читать условия задачи, – не отрываясь от своих сенсоров, объяснил её ошибку Конрад и тут же заговорил в микрофон: – Миртл и Смитти, у нас пешеход на западной стороне пляжа.

– Принял. Вижу, – прозвучал в телефоне ответ Смитти.

– Может, всё дело в яблоках, – задумчиво сказала Пайпер. – Сбивают они меня с толку. А кроме яблок есть что-нибудь?

– Отправляйся домой, Пайпер, – сказал ей Конрад. – Здесь мы уже почти закончили, обойдёмся без тебя. А тебе ещё домашку надо доделать.

Пайпер облегчённо вздохнула. Школа, домашки, да вот ещё спасения всякие то самолётов, то людей, то китов – устала она от всего этого, ужас как устала.

– Ладно, дома увидимся, – легко согласилась она и взмыла в воздух.

Дейзи, Джаспер и Лили отправили на свободу последнего кита. Постояли всей командой, наблюдая за тем, как уплывают прочь морские гиганты. Конрад следил за передвижениями их стаи с помощью сонара.

– Ещё тридцать минут, и они выйдут из залива в открытый океан, – доложил он. – Отличная работа, команда. Собирайте свои вещи и погнали домой.

Спустя пять минут пляж опустел, не осталось никаких следов кипевшей здесь совсем недавно работы. В последний раз оглядываясь, Конрад вдруг заметил в песке странный красный камешек. Наклонившись, он поднял его и, держа в пальцах, начал наблюдать за тем, как на острых гранях играет лунный свет. Несмотря на то что Конрад очень хорошо разбирался в геологии, такой камень он видел впервые. Впрочем, нет. Если быть точным, он уже в третий раз наталкивался на такой камешек за последние три недели. Первый был возле обрушившейся угольной шахты, второй возле заложенной в самолёт бомбы. Конрад крепко сжал камешек в кулаке и зашагал вперёд, моментально растворившись в ночной тьме.





14




Ночь уже перевалила за середину, когда Д. тихо, как только он один это мог, собрал в сарае Пайпер и Конрада, не разбудив и не потревожив при этом ни одной живой души на ферме. Конрад сразу заметил, что Д. как никогда взволнован, что его кожа выглядит необычно тусклой и бледной, словно он несколько месяцев не видел солнечного света.

Сбросив с плеч рюкзак, Д. притянул Конрада и Пайпер ближе к себе, присел вместе с ними на корточки и тихим, настойчивым шёпотом начал говорить:

– Есть одно укромное местечко, о котором не знает никто, кроме тех, кто живёт там. Мне удалось узнать, что там собрались все такие же, как мы с вами, – особенные. Там можно не скрываясь быть самим собой, там необычные способности только приветствуются. Все там живут мирно и счастливо, окружённые красотой и ни в чём не знающие нужды. Это настоящий рай – там никто от тебя ничего не требует, при этом ты получаешь всё, что тебе нужно. Целыми днями ты можешь заниматься там делом, к которому у тебя лежит душа. Если хочешь научиться чему-нибудь, тебе всегда поможет в этом учитель. Хочешь попробовать себя в чём-то новом – и для этого тебе будут предоставлены все возможности. Никто тебя там больше не обидит. Никто не станет насмехаться над тобой, и тебе никогда больше не придётся скрываться. Там вы будете в полной безопасности. Там вы почувствуете себя свободными. Совершенно свободными. Навсегда.

Д. умолк. Голубые глаза Пайпер от восторга сделались огромными, как блюдца. А вот Конрад слушал Д., скептически хмуря брови.

– Мы должны отправиться туда. – Д. поднялся на ноги и потянулся к своему рюкзаку с таким видом, словно всё было уже решено. – Прямо сегодня.

– И где же он находится, этот твой рай? – не без ехидства спросил Конрад.

– Этого я не знаю, – признал Д. – Ну, то есть знаю, но не точно. Зато я настолько сузил круг поисков, что общими усилиями мы это место наверняка отыщем.

– Чушь. Никуда мы не пойдём, – твёрдо заявил Конрад.

– Но почему? – огорчилась Пайпер.

– Скажи-ка мне лучше вот что, Д. Откуда ты узнал про этот свой рай?

– Э-э… У меня свои источники информации.

– Это не ответ. Имя. Мне нужно имя. Кто тебе рассказал об этом месте?

– Да какая разница, кто… – Д. тряхнул головой.

– Отвечай на мой вопрос!

– Ты не поймёшь…

– Не волнуйся, я всё понимаю не хуже тебя. Кто?

– Летиция Хуллиган, – сверкая глазами, признался Д. Вообще-то, он привык узнавать тайны, а не делиться ими. – Моя сестра.

Пайпер ахнула. Атмосфера в сарае сразу сделалась напряжённой, казалось, что в воздухе вот-вот начнут потрескивать электрические заряды.

Конрад покачал головой, хмыкнул с таким видом, будто чего-то подобного он с самого начала и ожидал. Затем, повернувшись к Пайпер, развёл руки в стороны, словно говоря: «Вот видишь? Я же тебе говорил, что этот парень чокнутый!»


– Доктор Хуллиган жива? – поразилась Пайпер.

– После того как Летиция на твоих глазах, Пайпер, упала с небес, кто-то спас её. Она не помнит, кто именно. А вот то место она помнит очень даже хорошо. Говорит, что какое-то время жила там, а теперь мечтает туда вернуться. Домой. – В голосе Д. зазвучали умоляющие нотки.

Ему необходима была помощь Конрада и Пайпер. Он хотел помочь им, спасти их, и в то же время они были нужны ему, чтобы выручить его сестру. Д. хотелось, чтобы Пайпер поняла его.

– А где сейчас доктор Хуллиган? – требовательно спросил Конрад, забеспокоившись, что она может оказаться где-то поблизости.

Д. заколебался. Ему не хотелось говорить об этом, но он знал, что Конраду нужно отвечать только правду, иначе никак.

– Зона 63. Это секретная правительственная тюрьма для душевнобольных преступников.

– Вот как! – негромко присвистнул Конрад. – И почему же, интересно, это меня вовсе не удивляет, а? Да, действительно очень надёжный источник информации у тебя, Д. Лучше не придумаешь.

– Она… она теперь другая, – тихо сказал Д.

Он ещё не до конца осознал, каким ударом для Пайпер Макклауд было услышать имя Летиции Хуллиган. Да и для всех остальных ребят это тоже было бы ударом. Все они настрадались в той адской школе, которой управляла Летиция, и вряд ли смогут когда-нибудь забыть то зло, которое она им причинила. Пайпер повернулась спиной к Д. и отошла в сторону. Д. этот молчаливый жест ударил сильнее, чем любое слово или даже пощёчина.

Поняв, что Пайпер ему уже не остановить, Д. повернулся к Конраду:

– Конрад, послушай меня. Прежде всего, меня зовут Джестон. И у меня есть дополнительная информация для тебя. – Он поспешно вытащил из рюкзака файл. – Это о твоём отце. Ты знаешь о том, что твоего отца бросили родители, когда ему было двенадцать? Это правда. Полиция подобрала его, когда он брёл по дороге. При нём не было никаких документов, и он не помнил своего имени. Его отдали в приёмную семью, и никто со стороны никогда им не интересовался. А когда твоему отцу исполнилось шестнадцать, он сбежал из дома, и его так и не нашли, хотя искали долго и тщательно.

Д. перелистнул ещё несколько страниц, и Конрад шевельнул бровью, увидев мельком ксерокопии полицейских отчётов и протоколов опроса приёмных родителей отца.

– Твой отец нанял людей, чтобы те притворились его семьёй, а потом у него появился загадочный покровитель, который помог ему сделать карьеру политика, – взволнованно продолжал Д., перебирая ксерокопии бумаг и фотографии.

От свалившихся на него ошеломляющих новостей у Конрада задрожали руки.

– Но… – Он взглянул на Д. – Когда ты успел раздобыть всю эту информацию?

– Когда? – переспросил Д. и после небольшой паузы ответил: – Год назад.

– Год назад узнал, а говоришь мне об этом только сейчас? Какую ещё информацию ты от меня утаиваешь? Что ещё тебе известно?

– Но я уже дал тебе достаточно сведений о твоём отце. Ты должен понять…

– Я всё очень хорошо понимаю.

– Здесь столько всего, что…

– Стоп. Перестань обращаться с нами как с детьми и не пытайся нас дурачить. Никуда мы с тобой не пойдём и помогать тебе не станем. Это я говорю тебе от имени всех нас, понятно? Мы не желаем оказаться в тюрьме с ласковым названием «рай». А теперь… – Конрад скрестил руки на груди и твёрдо закончил: – А теперь уходи, Д. Проваливай. И не появляйся больше здесь никогда.

Д. уныло опустил плечи. Он беспомощно посмотрел в сторону Пайпер, но она продолжала стоять спиной к нему и ни малейшего желания повернуться лицом не проявляла. Медленно, неохотно Д. закинул на плечи рюкзак, и тот внезапно показался ему таким тяжёлым, словно не бумаги лежали в нём, а кирпичи.

– Что ж, если не хотите идти со мной, то знайте, – сказал Д., добредя до двери сарая. – Вы все в опасности. Большой опасности, ужасной. Твой отец знает, где ты, Конрад, и знает о том, чем вы тут занимаетесь. Вы мешаете его планам, и он при первой же возможности положит этому конец. Всех вас прихлопнет, всех. Вы ни при каких обстоятельствах не сможете продолжать свои… миссии, и вам очень не понравится то, что вскоре с вами случится. Больше я вам ничего сказать не могу, потому что не знаю деталей.

Д. сделался невидимым и вышел за дверь. Пайпер резко повернулась к Конраду и испуганно взглянула на него:

– Что нам теперь делать, Конрад?

Он протянул руку, погладил Пайпер по волосам и сделал глубокий выдох.

– Во-первых, ничего не будем бояться. А во‑вторых, пойдём спать.





15




На третий день запертая на чердаке своего собственного дома семья Кайзеров прикончила последние запасы воды и пищи. К десяти часам утра температура под крышей поднялась почти до сорока градусов по Цельсию, и двое детей лежали на полу, слишком голодные и уставшие, чтобы играть. Мистер Кайзер прекратил прислушиваться, ловя звук вертолёта или моторной лодки, – никто не спешил к ним на помощь, никто.

Когда плотина над Шеди-Гроув непостижимым образом прорвалась, Кайзеры оказались в числе тех немногих, кому повезло. Их дом стоял на небольшом пригорке на краю городка, поэтому у них хватило времени на то, чтобы взбежать по лестнице на чердак. Первый день они просидели там, не уставая радоваться своей удаче, благодарили судьбу, давшую их семье шанс спастись, вспоминали другие её подарки, большие и малые. Например, им очень повезло, что в момент катастрофы вся их семья оказалась дома. Кэти решила пропустить футбольную тренировку, потому что собиралась позже пойти к подруге на день рождения. А Тимми именно сегодня с утра слегка нездоровилось, и поэтому его оставили дома и не пустили играть в дом его приятеля Джека. «Как нам повезло, – без устали повторяли они. – Как сильно нам повезло!»

На второй день радость начала сменяться беспокойством. Все разговоры теперь вертелись вокруг спасательных работ. Скоро ли им пришлют воду и пищу? Как, интересно, их будут спасать – на лодке или на вертолёте? Как долго ещё продлится всё это? Во время учёбы в полицейской академии мистера Кайзера учили тому, как нужно действовать в подобных чрезвычайных ситуациях, но ему просто нечем было сейчас пробить дыру на крышу, чтобы вылезти с семьёй из чердака, на котором они были заперты, как в ловушке. К полудню были съедены последние два завалявшихся в сумке миссис Кайзер протеиновых батончика и допита бутылка воды из школьного рюкзака Кэти. Больше у них не осталось ни еды, ни воды.

Решив, что дети уснули, миссис Кайзер тихо прошептала своему мужу:

– Ну почему их до сих пор нет? Где же Агентство по чрезвычайным ситуациям? Красный Крест где? Нашим детям необходима вода и еда. Немедленно. Мы так долго не продержимся…

У мистера Кайзера были свои соображения на этот счёт, только он не хотел делиться ими с женой. В конце концов, правительство знало о том, что здешняя плотина построена очень давно и постепенно осыпается. Разве не напечатала местная газета всего неделю назад большую статью про судьбу отчётов о жутком состоянии плотины, которые представили специалисты? Тех самых отчётов, которые правительство и даже сам президент постоянно отвергали и отрицали.