Мальчик из леса

— Не стоит ли подождать? — спросил Гэвин.

— Зачем?

— Не знаю. Может, у них есть еще кое-что.

— Кое-что?

— Другие записи, — сказал Гэвин Чеймберс. — Может, тоже сольют.

— Нельзя, — возразил Штраус. — Мы… мы и так далеко зашли, Гэвин. Парнишка…

— Да, — опустошенно сказал Гэвин. — Ладно, ты прав.

— Дай маску. Пора заканчивать.

— В этом нет необходимости. — Уайлд вышел из укрытия. Гэвин Чеймберс и Саул Штраус разом обернулись. Уайлд наставил на них пистолет. — Только моргните, — сказал он, — и я пристрелю обоих. Гэвин, полагаю, вы вооружены?

— Да.

— Кобура под левой подмышкой?

— Да.

— Вы знаете, что делать. Большой и указательный пальцы. Бросьте пистолет в мою сторону. Без суеты. Саул?

— Я без оружия. — Саул поднял руки, медленно повернул их ладонями вперед.

— Положите руки на стол — так, чтобы я их видел. Гэвин, пистолет.

Гэвин Чеймберс достал оружие из кобуры, бросил его Уайлду. Тот поднял пистолет и сунул его за пояс.

— Как вы догадались? — спросил Гэвин.

— По множеству причин. Но в первую очередь по самой очевидной. Я все думал, как же Краха похитили прямо возле собственного дома? Да еще и под носом у такого серьезного специалиста, как вы. Самый простой ответ? Никак. Без вас в похищении не обошлось. — Уайлд посмотрел на Гэвина, потом на Саула. — Наверное, вы додумались до всего этого, когда сбежала Наоми Пайн?

— Да, — кивнул Гэвин.

— Разумно. Наоми пропала. Она как-то связана с Крахом. Поэтому, если исчезнет Крах, все решат, что они сбежали вместе. Вы выгадали время. И ловко отвлекли всеобщее внимание. Гэвин, вы же сами мне об этом рассказали.

— О чем? Когда?

— Возле экокапсулы. Призрачная армия. Все ваши действия были направлены на то, чтобы ввести противника в заблуждение.

— И вы, однако, держите нас на мушке.

— Да, держу.

Гэвин улыбнулся:

— Мы перестарались, да?

— Вот именно.

— Не ожидал, что Мейнарды подключат к делу вас и Хестер.

— Да, это вас озадачило. Потому вы и настаивали, чтобы я сосредоточился на поисках Наоми. Знали: даже если я ее найду, все равно не узнаю, куда делся Крах. Беда в том, что вы оба действительно перестарались. Забыли, что лучшее — враг хорошего. Перед исчезновением Краха вы, Саул, явились в бар и расспрашивали меня про Наоми. Зачем? До меня не сразу дошло, но даже если вы думали, что Крах и Наоми близки, зачем вам обращаться ко мне за помощью? Вы лишь хотели посеять зерно сомнения, сбить меня со следа. Затем вы, — Уайлд взглянул на Гэвина, — внезапно явились в «Севен-элевен» с таинственным посланием. Зачем? Чтобы я подумал, что Наоми как-то связана с исчезновением Краха.

Теперь Гэвин все понял. Он кивнул:

— Вы попросили подвезти вас к Мейнардам.

— Верно.

— Тогда-то и подложили мне маячок.

— Вы богатый человек, Гэвин. Вас возит шофер. Даже если сами сядете за руль, то приедете в дорогом автомобиле. И вдруг я вижу вас в «шеви-круз». Разумеется, предполагаю, что машина взята напрокат.

— Но на сто процентов не уверены?

— Я всего лишь проставлял галочки по списку. Далее, сегодня Саул объявляется возле школы. В самый удачный момент. Утверждает, что за мной следят его люди, что в поместье у него есть информатор. Но кто? Хестер ничего бы ему не сказала. И мои люди — тоже. Мейнарды? Ни в коем разе. Этим информатором мог быть только похититель. Вы, Гэвин.

— Исключите все, что можно исключить, и останется правда, — сказал Саул, цитируя Артура Конан Дойла, — какой бы неправдоподобной она ни была.

— Вот именно. Поэтому, когда Саул вез меня в Синг-Синг, я подложил ему в машину еще один маячок. Вы высадили меня возле Мейнард-Мэнор, а потом отправились на эту стоянку. Пробыли здесь недолго. Наверное, заехали покормить парня. Проверить, как у него дела. Но, судя по маячку в машине Гэвина, днем раньше он тоже был здесь. Что вам обоим делать на этой стоянке? Она не так уж близко. Очевидно, вы как-то связаны между собой. Ах да, еще и палец. Координаты того места, где меня нашли в детстве. Еще один перегиб. Причина могла быть лишь одна: кто-то решил выбить меня из равновесия. Конечно, я тоже ошибался. Например, решил, что вы лишь встречаетесь на этой стоянке: обсуждаете, как быть дальше. Ну и так далее. Приехал сюда и с удивлением обнаружил, что она закрыта.


— Но как вы сюда пробрались? У нас датчики на каждом въезде.

— Но не сзади. Там «Дэйри куин».

— Значит, вы нашли Краха. В здании «Данкин донатс».

— Да.

— Где он теперь?

— Наверное, в больнице. Его увезла Рола.

— Значит, Рола обо всем знает?

Уайлд решил не отвечать.

— Вы понимаете, зачем мы это сделали, — сказал Саул. — Понимаете, как велика опасность, верно?

— Мне не сразу удалось избавиться от шор своекорыстия, — подхватил Гэвин. — Расти — харизматичный лидер. Он умеет очаровать человека, соблазнить его всевозможными посулами — так, что вы видите только ту чушь, что он вам показывает. А потом до меня достучался Саул.

— Причем без особого труда, — сказал Саул. — Ты уже начинал прозревать.

— Может, и так. Таблетки, непредсказуемое поведение, легкость, с какой он всеми манипулирует. Мне нравилась мысль разрушить общественный порядок и выстроить его заново, но чем больше времени я проводил с Расти, тем яснее понимал, что он не собирается ничего строить. Он хочет уничтожить нашу страну. Разорвать по швам.

— У нас, двоих стариков, много разногласий, — сказал Саул. — Я на одном политическом полюсе, Гэвин — на другом. Но оба мы американцы.

— Может показаться, что наши взгляды противоположны, но они не выходят за пределы нормы.

— Однако Расти это не устраивает. Он хочет, чтобы каждый выбрал свою сторону. Чтобы каждый стал экстремистом.

— Похоже, у него получилось, — заметил Уайлд, не опуская пистолета.

— Что вы хотите сказать?

— Вы похитили ребенка. Отрезали ему палец. Если это не экстремизм…

Лица у них вытянулись. У обоих.

— Думаете, мы этого хотели? — спросил Гэвин.

— Какая разница, чего вы хотели?

— Вот скажите, — начал Саул, — как иначе было заставить Дэша Мейнарда обнародовать эти записи?

— Повторяю: какая разница? Вы сделали выбор. — Уайлд медленно произнес, делая ударение на каждом слове: — Вы. Отрезали. Палец. Ребенку.

Гэвин Чеймберс опустил голову. Саул Штраус старался смотреть на Уайлда, но губы его дрожали.

— Когда мы это сделали, Крах был без сознания. Под наркозом, — сказал он. — Мы свели травму к минимуму.

— Вы его изувечили. Угрожали отрезать ему руку. Допустим, Мейнарды не прислали бы запись. Вы бы осуществили угрозу? Прислали бы им руку их сына?

Наконец Гэвин Чеймберс поднял глаза:

— Скажите, Уайлд, как далеко вы готовы зайти, чтобы спасти миллионы человеческих жизней?

— Речь не обо мне.

— Мы все здесь солдаты, так что речь, черт возьми, и о вас тоже, — сказал Гэвин. — Поле битвы не столь очевидно, но на карте стоят человеческие жизни. Миллионы жизней. И если их можно спасти, изувечив или убив одного человека — пусть даже невинного ребенка, — что, вы не пошли бы на это?

— Вы ступаете на очень тонкий лед, полковник.

— Передовой отряд всегда шагает по самому тонкому льду. Сами знаете. Предпочли бы мы отрезать собственные пальцы, чтобы спасти этих людей? Да, несомненно. Но у нас не было такого выбора. Жизнь не черно-белая, Уайлд. Хотя сегодня люди предпочитают видеть черно-белый мир. Взгляните на онлайн-баталии: там или все хорошо, или все плохо. Но жизнь — это совокупность оттенков серого.

— Даже сейчас, — добавил Саул, — вы держите нас на мушке. И я, и Гэвин готовы заплатить за наш поступок. Мы решили, что у нас нет выбора. Но теперь мы спасли Реймонда…

— Исправили чудовищную ошибку, — кивнул Гэвин. — И это не преувеличение.

— …а если смотреть на вещи в крупном масштабе, мы, пожалуй, спасли всю страну. Запись, которую мы только что разослали, способна изменить ход истории.

Оба замолчали, ожидая, что скажет Уайлд.

Через несколько секунд Гэвин положил ладонь на руку Саула Штрауса: