Маг-сыскарь. Призвание
Часть 39 из 46 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Необходимо знать, чего ожидать от ближнего. Я вот с Кривым ошибся, не хочу наступать на грабли по нескольку раз. Правда, тот же Кривой до определенного момента, который я прошляпил, придерживался определенных правил и убеждений. – Крестный Кот прошелся по кабинету, посмотрел в окно, а потом обернулся и продолжил: – Мы вот сейчас с тобой базарим, а мои люди разыскивают Кривого по всему городу и сообщают всем, что тот не жилец. Через пару часов, если не раньше, от него отвернутся многие. А чтобы заслужить мое расположение, из кожи вылезут, чтобы сдать неудачника. Он может попытаться поговорить со мной с позиции силы, – Кот прицокнул языком и оскалился, – но тогда ему еще хуже станет.
– Почему хуже? – удивился я, не совсем понимая, к чему он ведет. Намекает и угрожает? Но мы с ним еще при первой встрече этот вопрос закрыли. А временный наш союз оба рассматриваем как необходимость и ничего более.
– Не суть! – махнул он рукой и вернулся к столу. – Зачем тебе столько артефактов?
Так, а ведь, похоже, ему они нужны, и он никак не хочет уйти, пока не получит желаемое.
– Это опасные вещи, которые угрожают безопасности королевства, – ответил я.
– Ой, да брось! Какие они в себе несут опасности? Блокировка магии на определенном пространстве? Ерунда, – он обхватил свой подбородок и прикрыл глаза. – Ладно, что же тебе предложить?
– Пообещать исправиться и не вести подобный образ жизни? – спросил, хмыкнув, я.
Однако Крестный Кот моего шутливого вопроса не одобрил. Так зло зыркнул, что даже я чуть не испугался. Не то, конечно, слово – испугался, а вот резкую волну опасности, полыхнувшей от главы воров, ощутил.
– А если предложу содействие в твоих сыскных делах? – задумчиво предложил Кот.
Хм, а вот эти слова меня заинтересовали, а тот словно почувствовал и отбил пальцами по столешнице стола барабанную дробь, сделал соблазнительное предложение:
– Например, помогу с расследованием убийств. Вы же в тех делах на месте топчетесь!
Черт, тут он попал не в бровь, а в глаз. Действительно, кроме пары улик по делу убитой девушки за храмом, у нас ничего нет. Правда, кое-какие версии имеются, но на их отработку времени не нашли.
– И с черной дурью, – неожиданно для самого себя ответил я.
Честно говоря, про себя изумился своим словам, так как на уступки идти не собирался.
Кот, склонив голову набок, стал меня задумчиво рассматривать. А я в свою очередь его и размышлять над своим же предложением. И, честно говоря, чем больше обдумываю вырвавшиеся слова, тем больше это мне кажется крайне интересным. Антимагичекие пирамидки, конечно, не для благого дела он станет использовать, но они находятся на уровне бытовых артефактов и прямой угрозы не несут. Нет, при определенном желании они могут посодействовать в устранении того или иного мага. Вот только Крестный Кот не является главой убийц, а использовать их для воровства – так и множество бытовых артефактов тогда запрещать нужно.
– Вал, с черной дурью дел не имел и не желаю, – ответил вор после длительной паузы. – Да и не равноценный это обмен получается. Артефакты хочу использовать для переговоров, чтобы исключить магическую прослушку и неожиданности со стороны гостей. А так как встречи проходят в разных местах, в том числе и не на моей территории, то в моих глазах эти пирамидки представляют ценность.
Поверил ли я ему? И да, и нет. То, что он сказал, может оказаться правдой, да даже скорее всего так и есть. Но ведь вор остается вором, как волк волком. А артефакты, тем более такие, наверняка станут использоваться не только для переговоров. Но если исходить из данных рассуждений, то тогда необходимо срочно и немедленно запретить продажу оружия, любого! Типа тогда сократятся убийства. А вот тут-то и кроется оборотная сторона. Оружие начнут воровать у служивых, изготавливать, да и обычные бытовые ножи в ход пойдут, но убийств меньше не станет!
– Ладно, закрою глаза, если одной пирамидки не досчитаюсь, то сочту, что ошиблись, когда протокол писали, или случайно она упала и в пыль рассыпалась, – потерев висок, выдал я, демонстративно отвернулся и, не глядя на него, добавил: – Только из уважения к тебе, а помощь, которую обещал по наказанию виновных, которые баламутят округу и наводят беспредел – приму.
По ауре наблюдаю за Котом, который от моих слов находится в диком изумлении и слова в ответ вымолвить не в состоянии. Обернулся и сказал:
– Кот, ты что, ничего не взял?
– Вал! Блин! – пара нецензурных слов из его уст никак не вяжется с образом, тем более что сказаны они без злобы. – Мне все пирамидки нужны! И не строй из себя девушку на первом свидании – все-то ты понимаешь.
– Все не отдам! – сразу обозначил свою позицию.
– Две трети мне, остальное забирай! – предложил Кот, будто пирамидки принадлежат ему.
– Ну, ты нахал! – возмутился я. – Мало того что помочь не сильно пожелал, так еще и ограбить хочешь?!
– Какой ограбить?! Слушэй! Эй! Со всэй душой и по-братски делю! – принял он мою игру.
– Еще скажи: по справедливости! – хмыкнул я.
Минут пять препирались, нам обоим хочется развеяться от напряженных событий.
– Ладно, давай штук пять – и мне пора, – уже серьезно посмотрел на меня вор.
– Ты обещал, – напомнил ему, кивнув в знак согласия.
– Обещал – сделаю все, что смогу, – ответил он, распихивая пирамидки по карманам.
Хм, выглядит не слишком презентабельно, особенно с выпирающими из внутренних карманов на груди вершинками пирамидок. Я покачал головой и сказал:
– Извини, но выпустить так тебя не могу.
– Это еще почему? – напрягся он.
– В зеркало глянь, – кивнул в угол перед дверью на висевшее зеркало над столиком, на котором находятся различные тюбики и скляночки, подтверждая, что женщина является владелицей этого места. Кстати, больше ничего тут не напоминает о принадлежности к слабому полу.
Кот недоуменно посмотрел на меня и, подойдя к указанному мной предмету, ругнулся и вытащил артефакты из карманов на груди. Ткань топорщится, и выглядеть он стал не так презентабельно. Пирамидки сложили в бумажный пакет, который смогли отыскать тут же, в кабинете.
– Кстати, муж Олуны сегодня опять отплывает по своим торговым делам. Он пытался наводить о тебе справки, и я не уверен, что не смог. Сам понимаешь, золото открывает не только двери, но и развязывает языки.
Откуда Коту известно про девушку, не стал уточнять – понятно, что Ногастый, или как его там, доложил все, а сделать правильные выводы глава воров в состоянии. А вот то, что купец заинтересовался моей персоной – странно. По словам девушки, тому на эту сторону жизни наплевать и забыть, лишь бы приличия соблюдались.
– Спасибо, – задумчиво проговорил я и открыл перед Котом дверь кабинета.
В приемной напряженная тишина, и у всех ауры в тревоге. Уж не знаю, о чем они тут думали, но при виде нас, улыбающихся, тревога сменилась на изумление.
– Миршана, пойдешь со мной, тут опасно оставаться, – сказал Крестный Кот властным и не терпящим возражения голосом.
Со мной он так говорить не пытался, ибо я бы не стерпел. Ох, и сложная же он личность, впрочем, ничего другого и быть не может. Взгляды четверых людей, которые ждали нас за закрытыми дверьми, скрестились на мне.
– Сыск не станет предъявлять претензий к фиктивной хозяйке данного заведения. Установлено, что она действовала под принуждением и сама жертва. Сейчас квалифицирую ее в качестве свидетеля, но если появятся дополнительные улики или факты, то все может и вновь измениться, – нахмурившись, сказал я и деактивировал наложенное на Миршану заклинание бляхой.
– Спасибо, – прошептала женщина.
А вот моим подчиненным мое решение пришлось не по душе. Н-да, тяжелый мне с ними предстоит разговор, особенно когда они узнают, что часть артефактов отдал вору.
– Час-два, и сообщу вам, где девочку держат, – сказал Кот, обращаясь ко всем сразу. Посмотрел на меня и сочувствующе улыбнулся, покивав головой – понял, что мне сейчас несладко придется.
Он кивнул Миршане, и та вышла из конторы. Какие перемены и к лучшему ли ей уготовил этот поворот событий, неизвестно, но явно не хуже, чем тюремные нары, и она это отчетливо понимает. Да и не известна нам их беседа и о чем они там договорились. Когда за Котом закрылась дверь, то первым не выдержал, как ни странно, Квазимодо.
– Валиан, вам придется серьезно перед нами объясниться! Нельзя отпускать преступницу просто так! – сказал он, сощурив глаза и поглаживая себя по лысине. Аура его пылает от гнева, вижу, что это он еще себя сдерживал.
Бек его поддержал, кивая при каждом слове эксперта. А вот Марэя, как ни странно, промолчала и пока не стала ничего говорить. Может, с Миршаной побеседовала, пока мы с Котом общались, а может, и сама что-то поняла.
– Так, – посмотрел на эксперта, – прежде чем переходить на личности, стоит выслушать. Мне не кажется, что утратил ТВОЕ доверие. А если считаешь не так, то мог бы мне и сказать: Вал, ты охренел?! Но не «вам придется»… Тьфу! А я-то уже считал тебя другом. Пошли! – кивнул в сторону кабинета. – Там обо всем и поговорим. Времени у нас не меньше часа в запасе.
Как-то своими словами, вернее интонацией и отношением, Квазимодо вывел из себя. Думал, что разговор окажется тяжелым, но чтобы так его начали? Прошел в кабинет и дождался, пока все устроятся. Марэя села в кресло, Бек подошел к окну, а Квазимодо хмуро стоит у стола. Эксперт явно заметил, что артефактов стало меньше, но пока молчит, но лоб нахмурил.
– Ты предъявил претензии, что я отпустил Миршану. Так? – посмотрел я на Квазимодо.
– Она являлась частью преступного сообщества. Из-за нее…
– Подожди! – остановил я его. – Давай по порядку! То, что она работала на Кривого и из-за чего, тебе известно? – спросил эксперта и, естественно, ответа не получил, так как, по какой причине она тут работала, он знать не может. – Но то, что она решила нам помочь, в курсе?
– Это знаю, но…
– А что бы ей предъявили? – вновь перебил его я вопросом.
– Ну… – он задумчиво потер лысину и уже не слишком уверенно стал отвечать: – Допустим, махинации с договорами, работу без лицензии… – замолчал и растерянно развел руками.
– Угу, можно еще добавить: продажу артефактов и передачу собранных денежных средств с продавцов на рынке ворам. Может, даже, при благоприятном раскладе, и смогли бы довести ее дело до суда, в котором, при наличии самого захудалого адвоката, ей назначили бы штраф. Она привыкла работать под принуждением, поэтому и сломалась. Да и, честно говоря, зная ее историю, не хотел делать ее жизнь уж совсем тяжкой, – пояснил я свою позицию и посмотрел в глаза эксперта, тот взгляд не выдержал. – Это мое объяснение и позиция. Не согласен?
– Ну, в таком свете не рассматривал, но договариваться с вором… – он осуждающе покачал головой, но уже не так рьяно, как раньше, хотя в ауре сполохи сомнения остались.
– А с кем договариваться? – спросил его я. – Ты хоть примерно представляешь наши возможности и возможности Кривого? Нет, можно обратиться к городской страже, послать запрос в столичный сыск, чтобы подмогу прислали. Вот только стал бы этого Кривой дожидаться?
– Зато по закону, – упрямо ответил Квазимодо.
– По закону?! – теперь уже сам почувствовал, что начинаю терять терпение. – Объясни, что же ты ему сделаешь? – ласково и тихо спросил я, чувствую, что еще немного, и взорвусь.
– Изнасилования, похищения людей, мошенничество – много всего! – ответил он.
– А по закону ты какие доказательства предоставишь? – спросила Марэя, которая встала на мою сторону. – Даже если ты всех вокруг убедишь, что, впрочем, для большинства и так не секрет, то чем это подтвердишь? Свидетелей приведешь? Так они откажутся от своих слов, или его слова и их слова на одной чаше весов окажутся! Нет, поймать Кривого можно только с поличным или… – она взяла паузу, – стравить воров друг с другом.
Квазимодо некоторое время молчал, обдумывая сказанное, а потом склонил голову и сказал:
– Признаю, не все просчитал. Вал, прости.
– Договорились, – махнул рукой я, почувствовав удовлетворение. – Но впредь, прежде чем предъявлять друг другу претензии, давайте договоримся, что сперва зададим вопрос в лоб. Хорошо?
– Да, – хором ответили мои товарищи.
Бек в наш разговор не вмешивался, он сначала кивал словам эксперта, а в середине разговора уже осуждающе на него смотрел. Он быстрее сделал выводы и согласился с моими действиями. Квазимодо же можно понять, ибо та, на которую он имеет виды, подвергалась опасности.
– А зачем ты отдал ему часть артефактов? – спросил Квазимодо, но уже в его вопросе нет осуждения, а присутствует любопытство.
– За помощь, да и просил он настойчиво, – ответил я.
– Можно узнать, что за помощь, и все же почему ты отдал такие опасные артефакты? – въедливо уточнил Квазимодо.
Не до конца он мне поверил, хотя и очень хочет, поэтому и вопросы такие задает, чтобы определиться и все разложить по полочкам. Похвальное старание, да и по натуре он такой, одним словом – эксперт. Хотя первое впечатление произвел совершенно другого человека, но узнав его ближе, давно мнение поменял.
– По сути, – кивнул на пирамидки, – это бытовые артефакты, и хозяин всегда может предъявить на них права. Правда, не думаю, что тот же Кривой о них станет заикаться, так как документов об их легальном происхождении не предоставит. Как и большинство предметов, этот можно использовать в качестве орудия для преступления. Но это не так важно, – махнул рукой, – Кот обещал адрес, где держат девочку. Боюсь, без его помощи нам его сложно получить.
Про помощь еще и в делах об убийствах девушек говорить не стал, решив оставить этот козырь про запас. Чувствую печенкой, что с Котом мы еще пересечемся, а вот в каком качестве – неизвестно. Таких людей поймать за руку почти невозможно, они как пауки, сплетут паутину, а потом дергают за ниточки.
– Раз с этим вопросом разобрались, то, – потер переносицу, – давайте так: оформляем все это и переправляем в сыск. Бек, отнесешь?
– Почему хуже? – удивился я, не совсем понимая, к чему он ведет. Намекает и угрожает? Но мы с ним еще при первой встрече этот вопрос закрыли. А временный наш союз оба рассматриваем как необходимость и ничего более.
– Не суть! – махнул он рукой и вернулся к столу. – Зачем тебе столько артефактов?
Так, а ведь, похоже, ему они нужны, и он никак не хочет уйти, пока не получит желаемое.
– Это опасные вещи, которые угрожают безопасности королевства, – ответил я.
– Ой, да брось! Какие они в себе несут опасности? Блокировка магии на определенном пространстве? Ерунда, – он обхватил свой подбородок и прикрыл глаза. – Ладно, что же тебе предложить?
– Пообещать исправиться и не вести подобный образ жизни? – спросил, хмыкнув, я.
Однако Крестный Кот моего шутливого вопроса не одобрил. Так зло зыркнул, что даже я чуть не испугался. Не то, конечно, слово – испугался, а вот резкую волну опасности, полыхнувшей от главы воров, ощутил.
– А если предложу содействие в твоих сыскных делах? – задумчиво предложил Кот.
Хм, а вот эти слова меня заинтересовали, а тот словно почувствовал и отбил пальцами по столешнице стола барабанную дробь, сделал соблазнительное предложение:
– Например, помогу с расследованием убийств. Вы же в тех делах на месте топчетесь!
Черт, тут он попал не в бровь, а в глаз. Действительно, кроме пары улик по делу убитой девушки за храмом, у нас ничего нет. Правда, кое-какие версии имеются, но на их отработку времени не нашли.
– И с черной дурью, – неожиданно для самого себя ответил я.
Честно говоря, про себя изумился своим словам, так как на уступки идти не собирался.
Кот, склонив голову набок, стал меня задумчиво рассматривать. А я в свою очередь его и размышлять над своим же предложением. И, честно говоря, чем больше обдумываю вырвавшиеся слова, тем больше это мне кажется крайне интересным. Антимагичекие пирамидки, конечно, не для благого дела он станет использовать, но они находятся на уровне бытовых артефактов и прямой угрозы не несут. Нет, при определенном желании они могут посодействовать в устранении того или иного мага. Вот только Крестный Кот не является главой убийц, а использовать их для воровства – так и множество бытовых артефактов тогда запрещать нужно.
– Вал, с черной дурью дел не имел и не желаю, – ответил вор после длительной паузы. – Да и не равноценный это обмен получается. Артефакты хочу использовать для переговоров, чтобы исключить магическую прослушку и неожиданности со стороны гостей. А так как встречи проходят в разных местах, в том числе и не на моей территории, то в моих глазах эти пирамидки представляют ценность.
Поверил ли я ему? И да, и нет. То, что он сказал, может оказаться правдой, да даже скорее всего так и есть. Но ведь вор остается вором, как волк волком. А артефакты, тем более такие, наверняка станут использоваться не только для переговоров. Но если исходить из данных рассуждений, то тогда необходимо срочно и немедленно запретить продажу оружия, любого! Типа тогда сократятся убийства. А вот тут-то и кроется оборотная сторона. Оружие начнут воровать у служивых, изготавливать, да и обычные бытовые ножи в ход пойдут, но убийств меньше не станет!
– Ладно, закрою глаза, если одной пирамидки не досчитаюсь, то сочту, что ошиблись, когда протокол писали, или случайно она упала и в пыль рассыпалась, – потерев висок, выдал я, демонстративно отвернулся и, не глядя на него, добавил: – Только из уважения к тебе, а помощь, которую обещал по наказанию виновных, которые баламутят округу и наводят беспредел – приму.
По ауре наблюдаю за Котом, который от моих слов находится в диком изумлении и слова в ответ вымолвить не в состоянии. Обернулся и сказал:
– Кот, ты что, ничего не взял?
– Вал! Блин! – пара нецензурных слов из его уст никак не вяжется с образом, тем более что сказаны они без злобы. – Мне все пирамидки нужны! И не строй из себя девушку на первом свидании – все-то ты понимаешь.
– Все не отдам! – сразу обозначил свою позицию.
– Две трети мне, остальное забирай! – предложил Кот, будто пирамидки принадлежат ему.
– Ну, ты нахал! – возмутился я. – Мало того что помочь не сильно пожелал, так еще и ограбить хочешь?!
– Какой ограбить?! Слушэй! Эй! Со всэй душой и по-братски делю! – принял он мою игру.
– Еще скажи: по справедливости! – хмыкнул я.
Минут пять препирались, нам обоим хочется развеяться от напряженных событий.
– Ладно, давай штук пять – и мне пора, – уже серьезно посмотрел на меня вор.
– Ты обещал, – напомнил ему, кивнув в знак согласия.
– Обещал – сделаю все, что смогу, – ответил он, распихивая пирамидки по карманам.
Хм, выглядит не слишком презентабельно, особенно с выпирающими из внутренних карманов на груди вершинками пирамидок. Я покачал головой и сказал:
– Извини, но выпустить так тебя не могу.
– Это еще почему? – напрягся он.
– В зеркало глянь, – кивнул в угол перед дверью на висевшее зеркало над столиком, на котором находятся различные тюбики и скляночки, подтверждая, что женщина является владелицей этого места. Кстати, больше ничего тут не напоминает о принадлежности к слабому полу.
Кот недоуменно посмотрел на меня и, подойдя к указанному мной предмету, ругнулся и вытащил артефакты из карманов на груди. Ткань топорщится, и выглядеть он стал не так презентабельно. Пирамидки сложили в бумажный пакет, который смогли отыскать тут же, в кабинете.
– Кстати, муж Олуны сегодня опять отплывает по своим торговым делам. Он пытался наводить о тебе справки, и я не уверен, что не смог. Сам понимаешь, золото открывает не только двери, но и развязывает языки.
Откуда Коту известно про девушку, не стал уточнять – понятно, что Ногастый, или как его там, доложил все, а сделать правильные выводы глава воров в состоянии. А вот то, что купец заинтересовался моей персоной – странно. По словам девушки, тому на эту сторону жизни наплевать и забыть, лишь бы приличия соблюдались.
– Спасибо, – задумчиво проговорил я и открыл перед Котом дверь кабинета.
В приемной напряженная тишина, и у всех ауры в тревоге. Уж не знаю, о чем они тут думали, но при виде нас, улыбающихся, тревога сменилась на изумление.
– Миршана, пойдешь со мной, тут опасно оставаться, – сказал Крестный Кот властным и не терпящим возражения голосом.
Со мной он так говорить не пытался, ибо я бы не стерпел. Ох, и сложная же он личность, впрочем, ничего другого и быть не может. Взгляды четверых людей, которые ждали нас за закрытыми дверьми, скрестились на мне.
– Сыск не станет предъявлять претензий к фиктивной хозяйке данного заведения. Установлено, что она действовала под принуждением и сама жертва. Сейчас квалифицирую ее в качестве свидетеля, но если появятся дополнительные улики или факты, то все может и вновь измениться, – нахмурившись, сказал я и деактивировал наложенное на Миршану заклинание бляхой.
– Спасибо, – прошептала женщина.
А вот моим подчиненным мое решение пришлось не по душе. Н-да, тяжелый мне с ними предстоит разговор, особенно когда они узнают, что часть артефактов отдал вору.
– Час-два, и сообщу вам, где девочку держат, – сказал Кот, обращаясь ко всем сразу. Посмотрел на меня и сочувствующе улыбнулся, покивав головой – понял, что мне сейчас несладко придется.
Он кивнул Миршане, и та вышла из конторы. Какие перемены и к лучшему ли ей уготовил этот поворот событий, неизвестно, но явно не хуже, чем тюремные нары, и она это отчетливо понимает. Да и не известна нам их беседа и о чем они там договорились. Когда за Котом закрылась дверь, то первым не выдержал, как ни странно, Квазимодо.
– Валиан, вам придется серьезно перед нами объясниться! Нельзя отпускать преступницу просто так! – сказал он, сощурив глаза и поглаживая себя по лысине. Аура его пылает от гнева, вижу, что это он еще себя сдерживал.
Бек его поддержал, кивая при каждом слове эксперта. А вот Марэя, как ни странно, промолчала и пока не стала ничего говорить. Может, с Миршаной побеседовала, пока мы с Котом общались, а может, и сама что-то поняла.
– Так, – посмотрел на эксперта, – прежде чем переходить на личности, стоит выслушать. Мне не кажется, что утратил ТВОЕ доверие. А если считаешь не так, то мог бы мне и сказать: Вал, ты охренел?! Но не «вам придется»… Тьфу! А я-то уже считал тебя другом. Пошли! – кивнул в сторону кабинета. – Там обо всем и поговорим. Времени у нас не меньше часа в запасе.
Как-то своими словами, вернее интонацией и отношением, Квазимодо вывел из себя. Думал, что разговор окажется тяжелым, но чтобы так его начали? Прошел в кабинет и дождался, пока все устроятся. Марэя села в кресло, Бек подошел к окну, а Квазимодо хмуро стоит у стола. Эксперт явно заметил, что артефактов стало меньше, но пока молчит, но лоб нахмурил.
– Ты предъявил претензии, что я отпустил Миршану. Так? – посмотрел я на Квазимодо.
– Она являлась частью преступного сообщества. Из-за нее…
– Подожди! – остановил я его. – Давай по порядку! То, что она работала на Кривого и из-за чего, тебе известно? – спросил эксперта и, естественно, ответа не получил, так как, по какой причине она тут работала, он знать не может. – Но то, что она решила нам помочь, в курсе?
– Это знаю, но…
– А что бы ей предъявили? – вновь перебил его я вопросом.
– Ну… – он задумчиво потер лысину и уже не слишком уверенно стал отвечать: – Допустим, махинации с договорами, работу без лицензии… – замолчал и растерянно развел руками.
– Угу, можно еще добавить: продажу артефактов и передачу собранных денежных средств с продавцов на рынке ворам. Может, даже, при благоприятном раскладе, и смогли бы довести ее дело до суда, в котором, при наличии самого захудалого адвоката, ей назначили бы штраф. Она привыкла работать под принуждением, поэтому и сломалась. Да и, честно говоря, зная ее историю, не хотел делать ее жизнь уж совсем тяжкой, – пояснил я свою позицию и посмотрел в глаза эксперта, тот взгляд не выдержал. – Это мое объяснение и позиция. Не согласен?
– Ну, в таком свете не рассматривал, но договариваться с вором… – он осуждающе покачал головой, но уже не так рьяно, как раньше, хотя в ауре сполохи сомнения остались.
– А с кем договариваться? – спросил его я. – Ты хоть примерно представляешь наши возможности и возможности Кривого? Нет, можно обратиться к городской страже, послать запрос в столичный сыск, чтобы подмогу прислали. Вот только стал бы этого Кривой дожидаться?
– Зато по закону, – упрямо ответил Квазимодо.
– По закону?! – теперь уже сам почувствовал, что начинаю терять терпение. – Объясни, что же ты ему сделаешь? – ласково и тихо спросил я, чувствую, что еще немного, и взорвусь.
– Изнасилования, похищения людей, мошенничество – много всего! – ответил он.
– А по закону ты какие доказательства предоставишь? – спросила Марэя, которая встала на мою сторону. – Даже если ты всех вокруг убедишь, что, впрочем, для большинства и так не секрет, то чем это подтвердишь? Свидетелей приведешь? Так они откажутся от своих слов, или его слова и их слова на одной чаше весов окажутся! Нет, поймать Кривого можно только с поличным или… – она взяла паузу, – стравить воров друг с другом.
Квазимодо некоторое время молчал, обдумывая сказанное, а потом склонил голову и сказал:
– Признаю, не все просчитал. Вал, прости.
– Договорились, – махнул рукой я, почувствовав удовлетворение. – Но впредь, прежде чем предъявлять друг другу претензии, давайте договоримся, что сперва зададим вопрос в лоб. Хорошо?
– Да, – хором ответили мои товарищи.
Бек в наш разговор не вмешивался, он сначала кивал словам эксперта, а в середине разговора уже осуждающе на него смотрел. Он быстрее сделал выводы и согласился с моими действиями. Квазимодо же можно понять, ибо та, на которую он имеет виды, подвергалась опасности.
– А зачем ты отдал ему часть артефактов? – спросил Квазимодо, но уже в его вопросе нет осуждения, а присутствует любопытство.
– За помощь, да и просил он настойчиво, – ответил я.
– Можно узнать, что за помощь, и все же почему ты отдал такие опасные артефакты? – въедливо уточнил Квазимодо.
Не до конца он мне поверил, хотя и очень хочет, поэтому и вопросы такие задает, чтобы определиться и все разложить по полочкам. Похвальное старание, да и по натуре он такой, одним словом – эксперт. Хотя первое впечатление произвел совершенно другого человека, но узнав его ближе, давно мнение поменял.
– По сути, – кивнул на пирамидки, – это бытовые артефакты, и хозяин всегда может предъявить на них права. Правда, не думаю, что тот же Кривой о них станет заикаться, так как документов об их легальном происхождении не предоставит. Как и большинство предметов, этот можно использовать в качестве орудия для преступления. Но это не так важно, – махнул рукой, – Кот обещал адрес, где держат девочку. Боюсь, без его помощи нам его сложно получить.
Про помощь еще и в делах об убийствах девушек говорить не стал, решив оставить этот козырь про запас. Чувствую печенкой, что с Котом мы еще пересечемся, а вот в каком качестве – неизвестно. Таких людей поймать за руку почти невозможно, они как пауки, сплетут паутину, а потом дергают за ниточки.
– Раз с этим вопросом разобрались, то, – потер переносицу, – давайте так: оформляем все это и переправляем в сыск. Бек, отнесешь?