Мадемуазель травница

Она подмигнула и повернулась к печке, чтобы приготовить завтрак.

— А вы не думаете, что найденный мной человек как раз из вашей деревни? Вы на него и не посмотрели.

— О нет. У нас никто не пропадал. Даже с мадам Жопризак я виделась буквально только что.

— Вы так спокойны.

— Жизнь всегда заканчивается смертью, — пояснила мадам Бернар и поставила две глиняные чашки на стол. — Не вижу причин, чтобы из-за этого нервничать.

— И то верно.

Мы с ней выпили ягодного морса чуть-чуть посидели, и я все же не выдержала, уточнила:

— Значит, никто не осудит за труп и не пожелает меня выселять?

— О-ля-ля! С чего бы? Мы так долго хотели вернуть сюда травницу и теперь так просто откажемся? Нет! Целый год мы ходили к мэру Лигоса, чтобы он выискал травницу. К сожалению, у нас самих связей нет, чтобы устроить такое.

— Год? — опешила я.

— И ни днем меньше! — Она эмоционально подняла палец и тут же резко опустила, чтобы упереть в стол. — Наша деревня издревле считалась Домом травницы. У нас всегда жили уважаемые женщины, знающие толк в растениях. На этом и стоим. Без вас никуда!

Теперь мадам Бернар помогала себе говорить руками. То собирала с кем-то траву, то развешивала ее, а потом еще добавляла к рукам брови. Железная поддержка. И все говорила, говорила, говорила.

А я все сразу поняла и тоже рубанула ладонью воздух. Кружка хрустнула, но устояла, стол покачнулся, а брови мадам вновь скорбно сдвинулись в домик.

— Не волнуйтесь. — Она протянула руку через стол и сжала мои пальцы. — Мы в любом случае за вас. Пока у нас травница, из Лигоса едут сюда, а не в эту Жупь. — Соседняя деревня, которую здесь недолюбливали. — Едут к травнице, а покупают яйца, гусей, шерсть, даже капусту мадам Жопризак! Так что собирайте трупы на здоровье.

Я кивнула, всерьез размышляя, нужно ли мне их собирать. Вместо гербария, например.

— Выходит, письмо моей наставнице отправил ваш мэр? Возможно, с ним надо познакомиться?

— Боюсь, не выйдет. У него все визиты расписаны. У нас с ним хорошие отношения, но после недавнего сердечного приступа он просил нас приходить реже и по одному.



Особая история отношений с мэром заняла почти два часа.

Ансульцы, свято верящие в то, что живут в пригороде, ходили со своими проблемами к мэру Лигоса, а не к старосте деревни. И уверяли, что тоже вносят вклад в дела города. Поэтому мэр знал обо всем.

Деревенские женщины и мужчины были не в пример настойчивее и сплоченнее городских. Если горожане могли просто забыть или не придать чему-то значения, то деревенские заботились о своем удобстве.

Поэтому город и «пригород» с недавних пор соединяла не обычная, а мощеная дорога. И поэтому в деревне имелось не три колодца, как десять лет назад, а семнадцать! Ровно на каждые четыре дома. Ансульцы убедили месье мэра, что таким образом городские лошади, которые едут по деревне, быстрее напьются. А раз лошади городские, то и забота о колодцах ложится на плечи мэра.

Что же, сердечный приступ случился не без причины.

История закончилась, когда я рассортировала все травы, мадам Бернар приготовила яичницу, а мальчишка, принесший кувшин молока, сбегал три раза взад-вперед по деревне в поисках старосты.

— Доброе утро, мадам Бернар, мадемуазель Морель, — чинно поприветствовал нас месье Дюран.

— Наконец-то! — воскликнула мадам.

— Что-то случилось? Мне не сказали, что надо поторапливаться.

— Торопиться и в самом деле ни к чему, — сказала я, думая, что помочь тому человеку мы уже не в силах.

— О, не говорите так! Надо его скорее убрать. Лето на дворе. — Мадам Бернар показала рукой за окно.

— Так зачем меня позвали?

— У мадемуазель Морель под задней дверью труп.

Староста хмуро кивнул и сразу пошел через комнату. Засов поддался со скрипом, но под напором моих сильных рук сдвинулся. И мы все втроем замерли у порога.

Стояли, можно сказать, над телом и со смыслом молчали.

Никто почившего мужчину не узнал и сказать никаких проникновенны слов не мог.

— Почему же не попросили сразу закопать? — Староста покачал головой. — Днем все работают, не знаю, кого бы вам в помощники определить.

— Нужна стража. Мертвеца видел друид, — опять пояснила я, уже не удивляясь практичности этих людей.

— Плохо, — загрустил месье Дюран. — Теперь в лесу точно не закопаешь. Заметит. А больше и негде… Эх, ладно, есть у меня один знакомый стражник. Уверенный и хваткий парень. Напишет, что у нас жертва городских улиц.


— А так можно?

— Можно и не так.





Глава 3




Стражник действительно оказался хватким. Сначала похватал мадам Бернар, потом меня. Все под предлогом традиционных объятий своего края. Хотя родился, насколько поняла, в том же королевстве, что и я.

Даже блестящий нагрудник и щитки не помешали ему нас обнять. Возможно, этому бы воспрепятствовали металлические рукавицы, но они остались у седла его лошади вместе со шлемом.

«Традиционный костюм «его края» для горячих приветствий», — буркнула я про себя.

Месье Жиро Брюн, а именно так звали стражника, не заметил моего настроения, но вовремя отпустил. Спасся.

Когда он увидел тело, конечно, опечалился. И хотя не спрашивал, почему я не закопала труп, но, кажется, подумал об этом.

— Нашел его, значит, друид?

— Он и попросил вызвать стражу.

— И сам не остался? Его же лес.

— Наверняка он считает, что эта часть к лесу не относится. Тело лежит за забором, — сказала мадам Бернар.

Стражник кивнул и почесал тяжелый подбородок.

Он не внушал доверия и напоминал бандита. Доспехи сидели свободно, даже несмотря на бычью мускулатуру. Все болталось, будто он взял костюм с чужого плеча. Да и телосложением походил на мордоворота из таверны. Крепкий и невысокий, с широченными плечами и короткой основательной шеей.

Я засмотрелась, а он мне улыбнулся. Этак разнузданно. Его маленькие глазки сверкнули и снова вернулись к трупу.

— Надо его звать.

— Друида? — шепотом уточнил староста.

— Ага. Где тут его дуб?

Я сложила руки на груди. Передо мной сейчас явно разыграется умилительное представление. На моем месте зазывала уже голосил бы: «Не пропустите, совершенно бесплатно мимо вас сотню раз пробежит взмокший стражник!»

Не подозревающий о своем участии в представлении Жиро Брюн, посвистывая, пошел вперед.

Старый дуб рос недалеко от моего дома. Рассмотреть можно в полной красе как от задней, так и от «парадной» двери. Если бы деревенская дорога проходила дальше вглубь чащи, этот исполин стоял бы у обочины. Но сейчас он разместился на краю леса, и с него по факту начинались владения друида, и здесь же заканчивалась деревня.

Брюн стукнул лишь один раз. Я даже прищурилась, чтобы разглядеть лицо стражника. Вот сейчас он должен нахмуриться и пойти кругами.

Но то ли я не разглядела лица, то ли неправильно что-то поняла, только стражник казался довольным. Ему, что же, птички ответили?!

Я присмотрелась к дереву друида. Дуб как дуб, ничего не изменилось с прошлого раза. Величавое, раскидистое дерево, которое не обхватить и двум людям. Наверняка ему больше сотни лет. Только вот ничего особенного я в нем не заметила. Никаких трепещущих ветвей или шелеста листьев. Ничего, что, по словам наставницы, должно отличать дерево друида от других.

А стражник между тем выглядел крайне спокойно, даже махнул мне от дерева. Мол, договорился.

— А ничего так экземпляр, — тихонько сказала мне мадам Бернар. — Надо только доспехи снять, чтобы убедиться.

— Месье Дюран, а вы давно с ним знакомы? — не отвечая на провокацию мадам, я обратилась к старосте.

— Пять лет. Он у нас в деревне сначала остановился. Поработал месяцок на полях, потом перебрался в Лигос и пошел в стражу… Может, за него кто слово замолвил. Знаю только, что раньше он тоже где-то в страже был.

— О-ля-ля, — шепотом продекламировала мадам Бернар.

Стражник как по заказу снял панцирь и расстегнул дублет на груди. Его мускулистая фигура, обтянутая толстой тканью, даже издалека смотрелась внушительно.

За разглядыванием мы пропустили самое важное.

— Пришел! Мадам Бернар, держите меня, чтобы я его никуда не приглашал, — тихо, но эмоционально проговорил староста.

Пришел? Этот, съешьте его бешеные белки, друид пришел?!

Я в мыле бегала вокруг дуба, чуть не пошла за бубном, чтобы по старинке воззвать к мудрости хозяина леса — и ничего! А тут пришел стражник, толком и не постучал, вообще, все делал не по науке. И вот он друид — «здрасте».