Мадам Белая Поганка

– Имеете в виду детей? Тогда вам надо в другую торговую точку.

– Я покупаю молоко для щенков, – объяснила я зануде.

– Вы сказали: «На пять человек», – процитировал продавец.

Дома я застала Мишу, Димона, Ивана, Аду, Рину и Надежду около большого лежака в столовой. Там на мягких подушках возлежали беленькая Ада и все ее чада.

– Молоко прибыло, – обрадовалась Ирина Леонидовна, – все нужное в наличии: кормежка, отметины, шприцы. Инструкция от Люды в телефоне. Читаю вслух, как себя вести.

Рина подбежала к столу, на котором лежал ее сотовый.

– Пункт первый. Вымойте руки.

Я поспешила в ванную и быстро вернулась назад.

– Таня с нами, – отрапортовала Бровкина.

– Пункт второй, – закричала моя свекровь, – наденьте отметины.

Рина схватила пакет и вытряхнула из него разноцветные ленточки с застежками.

– Вот! Каждому одну.

Иван Никифорович осторожно потрогал полоску.

– И как я ее надену?

– Куда их натягивать? – осведомился Миша.

– Наверное, на запястье, – предположила Бровкина.

– Вы что! – засмеялась Рина. – На шею!

– Да ладно, – пробормотал Миша, – у меня размер сорок два.

– Нас семеро, а тесемок пять, – удивился Димон, – это странно.

Ирина Леонидовна расхохоталась:

– Отметины для щенят! Им надо тряпочки на шейки нацепить.

– Зачем? – поразился Иван Никифорович.

Рина схватила одну полоску и нацепила ее на самого крупного щенка.

– Вот. Он у нас А!

– А? – повторил Димон. – А? Вы ему такое имя дали? Просто – А?

– Оригинально, – похвалил Рину Миша, – коротко, емко!

– А этот Б, – заявила моя свекровь.

– Ну, не очень, – сказал Коробков. – Б. Сами понимаете, как это звучит. Может, дать им нормальные имена. А – Андрюша. Б – Боря.

– Я тоже так сначала думала, но Люда объяснила, что щенята живут с матерью до трех месяцев, потом они уезжают к своим хозяевам, те их и назовут, – пояснила Ирина Леонидовна.

– Мне А, Б и прочие буквы алфавита тоже не нравятся, – сказал Иван. – Зачем все эти ленточки?

Надежда забубнила:

– Щенки одинаковые, как мы поймем, кого покормили, а кого нет? А с тесемочками ясность будет. А поел, кормим Б.

– Мне Б не нравится, – отрезал Коробок, – небось в магазине весь алфавит есть. Пойду поменяю.

– Конечно, – сказала я, – если хочешь, сбегай.

Димон ушел. Мы нацепили на малышей «ошейники». Рина заправила шприцы смесью, наша команда стала осторожно кормить щенков. Мне достался щенок Б.

– Ничего, – тихо говорила я ему, – сейчас дядя Дима принесет другую букву. Вообще-то тебе очень подходит имя Снапик. Недавно я читала книгу, там был герой, которого так звали.

– Принес, – сообщил Димон, врываясь в столовую, – вот фиолетовая. И буква приличная.


– У нас уже есть один ошейник цвета баклажана, – ответила Надежда Михайловна, – у моего Ричарда.

– Надя, – одернула Бровкину Рина, – какой такой Ричард?

– Гир, – смутилась Бровкина. – Фильм «Красотка» видели? Он там главную роль играл.

– Какая буква на ленте у твоего щенка? – не утихала Ирина Леонидовна.

– В, – ответила помощница по хозяйству.

– Зови его так, а то он привыкнет к Ричарду, – велела Рина.

– У кого Б? – спросил Димон.

Я подняла руку.

– Сейчас поменяю, – обрадовался Коробков.

– У тебя телефон от сообщений разрывается, – сказал Иван Никифорович, который остался без щенка, – фото на ватсап валятся.

– Бегу, бегу, – крикнул Коробков и кинулся к мобильному.

– Какая теперь у мальчика буква? – поинтересовался Миша.

Я посмотрела на широкий шнурок, не поверила своим глазам, еще раз поглядела и ответила:

– Мягкий знак.

– Шутишь, да? – засмеялся эксперт. – Такой буквы нет.

Я вспомнила, что у меня диплом учителя русского языка и литературы.

– Мягкий знак – буква. Звуки мы произносим, а буквы пишем.

– Скажи теперь «мягкий знак», – ржал Миша, – похоже, в магазине над Димоном подшутили.

Я вспомнила продавца Антона.

– Навряд ли, – пробормотала я. – Лучше звать малыша Снапик.

– Игорь Николаевич Постников, – провозгласил Коробков.

– Слишком длинно для щенка, – возразила Ада Марковна.

– Фамилия вообще откуда? – всплеснула руками Рина. – Танюша, какая буква на ошейнике?

– Мягкий знак, – ответили мы с Михаилом.

– Вот так щенка и называйте, – машинально распорядилась Рина и осеклась. – Что? Мягкий знак?

– Таня верно предположила, Никита нашел коробочку, она на самом деле оказалась визитницей, – прервал нашу славную беседу Коробков. – Человек с ребенком – Игорь Николаевич Постников. Риелтор. Продажа-покупка любой недвижимости. Э… э… Таня, помоги, Ваня, ты тоже глянь. Тут непонятка с финдокументами. Претензия от клиента. Никита, можешь подойти?

Мы все столпились вокруг Коробкова, он показал на экран ноутбука. На нем было написано: «Вероника Матвеевна Фомина скончалась от остановки сердца. Никогда не жаловалась на здоровье. Раз в году проходила обследование». Димон продолжил печатать, и я прочитала: «Не хочу говорить вслух, Рина и Надежда Михайловна расстроятся».

– Понятно, – сказал мой муж, – разберемся.





Глава пятнадцатая




На следующий день мы с Адой отправились в риелторское агентство.

– Коробков только что прислал СМС, – сказала я, – в кувшине, который был обнаружен в «Лавке света», содержалась простая вода. Никаких признаков яда.

– Просто водица, – пробормотала Дюдяня, – ой, давай скорее! Вон там место на парковке освободилось. Лет пятнадцать назад участок асфальта, где можно было оставить на время машину, не вызвал бы у меня приступа радости. А сейчас я в эйфорию впадаю от такой невероятной удачи.

– Да уж, – согласилась я, – и впрямь повезло. Иван связался с Певцовым. Тот сказал, что не помнит Анжелику Бахметьеву. У него много знакомых, большой круг общения. Вероятно, он где-то пересекался с этой женщиной, но в число его близких друзей она не входит.

– Ничего другого я от него и не ожидала, – фыркнула Дюдюня. – Ну, ничего, в каждом расследовании попадаются пустышки. Певцов из таких, он никогда не поделится информацией. Нам на какой этаж?