Львиное сердце
Часть 19 из 31 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
«Удочерив» Музалеву, дядя Вика попал под двойное иго. На работе его тиранила жесткая, не терпящая возражений начальница, а возвращаясь домой, он оказывался во власти ее четвероногой «однофамилицы», которая требовала еды, внимания, ласки, а если оставалась недовольна хозяином, безжалостно кусала его за ноги.
– Даже не знаю, которая из этих двух мегер доставляет мне больше неприятностей, – грустно признавался дядя Вика.
– Ну, за Раисой, по крайней мере, тебе не приходится мыть лотки, – резонно замечала Ангелиша.
Дядя Вика галантно целовал ей ручку и благодарно говорил:
– Ты во всем находишь позитив, мой ангел!..
Сейчас Инга краем глаза видела, как четвероногая «мегера», хищно припадая к земле, крадется к поглощенному прополкой дяде Вике. Муза явно готовилась напасть на хозяина. Надо бы шугануть негодяйку, иначе придется оказывать ему первую медицинскую помощь…
– Ин-га! – Аля, стоя на ступеньках террасы, держала в руке ее телефон. – Тебе эсэмэска пришла!
Инга выпрямилась и локтем отвела волосы, упавшие на глаза. Кто это там вспомнил про нее? Леша, конечно, больше некому… Наверное, ему скучно и досадно, как и ей. Обидно, когда рушатся твои планы. Ей вот тоже обидно. И еще какое-то странное ощущение, будто ее… обманули, что ли… Никакого катастрофического нашествия сорняков на участке Ангелиши не было. Так, кое-где, вполне терпимо… Но Боб зачем-то собрал всех – Ангелишу, их с Алей, своего отца – и привез в пятницу на дачу именно под этим предлогом: участок, мол, зарос бурьяном и нужно спасать урожай!
Отказаться Инга не могла, дарами с дачи кормились все – и Ангелиша с Бобом, и они с Алей, и дядя Вика. Да, они с Лешкой собирались на Обское море, но море от них не уйдет, а вот на даче, как говорит народная мудрость, летний день год кормит…
Только вот Боб спасать урожай не остался – их привез, а сам уехал. Да и спасать, честно говоря, было не от чего – урожай бурно рос, наливался и поспевал, а сорняков оказалось мало. Лучше бы она все-таки поехала на море…
Инга стащила с рук матерчатые перчатки и взяла телефон. Так, что тут у нас? Ничего себе! Не может быть!
Эсэмэска пришла совсем не от Баженова, а от Ягодки! От Наташки Земляникиной, от которой вот уже месяц нет ни слуху ни духу! Слава богу, значит, жива-здорова и наконец-то хоть что-нибудь прояснится!
Инга торопливо открыла сообщение:
«И! Нуж. встр. Звонт. не мгу. Я на Южке, в кафе. Все обсню. Лехе нич. не гри. Жду.»
И в конце любимый Наташкин смайлик – рожица в академической шапочке с кисточкой.
Инга озадаченно смотрела на экран телефона. Странно… непонятно… Нет, сам-то текст понятен. В обычной Наташкиной манере здесь сказано, что она ждет Ингу в кафе на площади Южной. Инга знает, где это. Но… почему вдруг Наташка не может звонить, то есть, видимо, разговаривать по телефону? Пропал голос? Болит горло? Или она не хочет, чтобы кто-то что-то услышал? И почему нельзя говорить о ней Леше? Что происходит? Чего она боится?
Может быть, позвонить ей все-таки? А вдруг это как-то навредит? Человек целый месяц где-то прячется, не дает о себе знать даже родным, наверное, это не просто так… Нет, звонить нельзя, нужно ехать!
– Инга! – окликнул ее дядя Вика. – Ты что, убегаешь? Я думал, мы с тобой попоем вечерком!
Они с Ингой часто пели дуэтом под гитару. У них были хорошо сочетающиеся голоса, они знали множество песен, и для обоих пение было удовольствием. Дядя Вика говорил, что только с Ингой он отводит душу, и очень огорчался, что его родному сыну Бобу «медведь оттоптал оба уха»…
– Я быстренько, дядя Викочка! – Инга развесила перчатки на перилах террасы. – Слетаю и вернусь! Попоем, я обещаю!..
Она вихрем пронеслась по дому, не слушая возмущенных возгласов и вопросов Ангелиши и Али, быстро умылась, переоделась и, слетев со ступенек террасы, кинулась к калитке.
– Поешь хоть! – крикнула Ангелиша, но Инга лишь махнула рукой и побежала к остановке автобуса.
Они шли по лесу уже больше часа и, по расчетам Баженова, были недалеко от того места, где в них начали стрелять. Алексей помнил направление и как смотрел тогда на часы, чтобы вовремя повернуть назад и не опоздать на автобус. Некоторые приметы он тоже узнал. Раздвоенную березу, один ствол которой искривился так, что почти стлался по земле, а другой сгибался в другую сторону, словно стараясь отвернуться от собрата. Пень, похожий на небольшую столешницу, с бесчисленным количеством годовых колец, и поваленное трухлявое дерево… Возле этого дерева Инга увидела бурундука… Дальше они пошли вон туда, где рос молодой осинник, мелко трепещущий листьями… Тут они разговаривали о ее и его семьях… Дальше будут заросли земляники…
Подумав о землянике, он, по ассоциации, вспомнил Наташку Земляникину. Эх, Натали, Натали, куда же ты делась, почему не выходишь на связь?
Вот примерно то место… Здесь Инга присела, хотела сорвать земляничину… Она присела, а тот выстрелил, и пуля попала в дерево…
– Так, – сказал он, обращаясь к Бобу Нечитайло. – Это где-то здесь, нужно начинать осматривать деревья… Пуля в каком-то из них!
– Точнее не помнишь? – поинтересовался Боб. – Как оно выглядело, то дерево? Большое, маленькое, лиственное или хвойное?
Баженов пожал плечами.
– Знаешь, когда мимо уха свистит пуля, такие вещи как-то упускаешь из виду…
Боб поднял бровь и усмехнулся краем рта. Баженову опять очень захотелось стукнуть кулаком по кепочке с пупочкой, просто руки зачесались! Он сцепил зубы и отвел глаза…
Деревьев вокруг было множество, пуля могла сидеть в любом из них. Только тут Баженов оценил всю сложность задачи. Но с чего-то надо было начинать, только вот с чего?
Но Боб, как всегда, взял инициативу в свои руки.
– Так, – сказал он и сбросил рюкзак с плеч на землю. – Начинаем отсюда, с этой точки. Осматриваем деревья в центре, а потом дальше, по расширяющейся окружности. Вы шли в этом направлении, он стрелял вам в спину, значит, пули в стволах скорее всего с этой стороны, ее осматриваем особенно внимательно, но на всякий случай обходим дерево со всех сторон, мало ли, ты мог что-то перепутать или воспринять ошибочно. Стреляли в Ингу, поэтому ориентируемся на ее рост… Ты соответственно смотришь вниз, я – гм… вверх. Я иду первым, ты за мной, будет двойной контроль, так надежнее… Вперед!
Этот непререкаемо командный тон опять разозлил Баженова, но чертов Боб говорил разумные вещи, а голос разума всегда имел для него решающее значение. Он бросил свой рюкзак рядом с Бобовым и начал обходить деревья. Он умышленно отстал от него, чтобы не идти рядом и сохранить хотя бы иллюзию самостоятельности и независимости…
Они уже бродили по довольно широкому кругу, и Баженов опасался, что в конце концов потеряют из виду рюкзаки. Становилось все жарче, они давно скинули куртки и обвязали их вокруг поясов, в глазах рябило от напряжения, а комары липли к потным лицам и шеям, лезли за ворот. Баженов уже потерял всякую надежду что-нибудь найти, когда Боб, возившийся невдалеке, вдруг призывно свистнул. Баженов напролом через кустарник продрался к нему.
– Нашел?!
Боб вертел что-то в руках, и, приглядевшись, Баженов не поверил своим глазам – в руках «гениального сыщика» был его смартфон, тот самый, который он потерял, убегая от убийцы в балаклаве.
– Ч‐черт! Это же мой! Как ты его нашел, где?
– Да вот тут валялся, чуть не наступил на него…
Баженов огляделся по сторонам и понял, что это то самое место, где он повалил Ингу на землю и прикрыл собой. Вон поломанные ветки – это тогда они ломанулись сквозь кусты. Вот, значит, где он посеял свой телефончик! Но сейчас важнее, что это – то самое место! Тут этот тип в них стрелял, тут должны быть пули!
– Боб, – с совершенно искренним чувством сказал Алексей. – Ты – гениальный сыщик!
– А то! – невозмутимо ответил Боб, задрав бровь.
Находка воодушевила обоих, и, забыв про усталость, жару и комаров, они с азартом возобновили поиски.
Еле заметную щербинку на коре толстой сосны они заметили почти одновременно. Еще какое-то время понадобилось, чтобы убедиться – да, это то, что они искали! Пуля засела довольно глубоко, и они выковыривали ее почти час. Когда наконец она оказалась у них в руках, довольный Боб упаковал ее в особый пакетик и спрятал в свой рюкзак. Солнце стояло высоко и пекло вовсю, даже комары, утомленные жарой, попритихли…
– Он несколько раз стрелял, – сказал Баженов. – Только уже ниже. Может, еще что найдем?
Они старательно обшарили большой участок местности, искали и в стволах деревьев, и в траве, ползая чуть ли не на животах. Счастье еще раз улыбнулось им – в траве Баженов нащупал гильзу. Это была последняя находка, но Боб сказал, что это и так уже неслыханная удача, нечего бога гневить…
Они выбрались из чащи, нашли местечко повыше, на ветерке, и устроились на привал. Настроение у обоих было отличным, даже Боб почти улыбался и выглядел обычным парнем, а не вредным фактором внешней среды. Баженов просто цвел, сияя глазами и зубами…
Боб оказался очень хозяйственным: у него в рюкзаке нашлась и клеенка, которую он расстелил на траве, и одноразовые стаканы и вилки, а еда была упакована в пластиковые коробочки. Домашние котлетки с чесночком и малосольные огурчики полностью затмили простецкие бутерброды, выложенные Баженовым. Зато когда стали пить кофе, Баженов взял реванш. Он любил его, знал толк и умел готовить. Кофе, сваренный им, даже в термосе не потерял аромата и вкуса…
Баженов достал из кармана свой вновь обретенный смартфон, снял заднюю крышку, посмотрел. Там все было в порядке, – не чувствовалось, что сырость проникла внутрь. Интересно, заработает ли снова? Почему бы и нет? Вроде бы корпус должен быть влагоустойчивым… Настроение у него поднялось еще больше. День был явно удачным!
Боб, развалившись на травке, благодушно наблюдал за ним. Баженов спрятал телефон в карман и решил, что пора оповестить напарника о своих дальнейших планах.
– Слушай, Боб, – начал он. – День сегодня удачный, так что я решил поискать то болото, куда смылся тот упырь, что в нас стрелял. Если найти тропу, по которой он шел, то, может, и на логово его набреду, мало ли! Может, у него там заимка, избушка на курьих ножках… Если не пойдешь со мной, я не обижусь. Выберешься отсюда сам или тебя проводить?
Он нарочно выбрал такой небрежный тон, чтобы слегка сбить спесь с «гениального сыщика». А то сейчас переварит обед и снова начнет строить из себя отца-командира…
Боб приподнял бровь и в упор посмотрел на Баженова немигающим бесстрастным взглядом.
– Провожать меня не надо, – сказал он. – Я пойду с тобой.
Ладно, пусть идет, вдвоем все-таки веселее. Да и котлетки с чесночком они съели не все, остатки покоились у Боба в рюкзаке, можно будет где-нибудь доесть. Ну очень вкусно, он давно не ел по-настоящему домашней еды. Они с дедом на своей холостяцкой, пельменно-бутербродной, диете скоро вообще забудут, что это такое…
Теперь главное – правильно сориентироваться. Сюда-то он нашел дорогу довольно легко, а вот дальше в голове все путалось. Они ведь бежали, не очень-то разбирая путь, путали след, заходили в тыл «охотнику» за их головами… Но все-таки общее направление в памяти сохранилось, надо только сосредоточиться. Он ведь еще вчера постарался все вспомнить и обдумать. Да, примерно вон туда, на юго-запад… Туда и двинемся.
Баженов встал и закинул на плечо рюкзак. Боб поднялся вслед за ним.
– А я ведь узнал, как звали того стажера, – сказал он, тоже закидывая за спину рюкзак.
– Какого стажера? – рассеянно переспросил Баженов, все мысли которого были заняты предстоящей дорогой.
– Того, который участвовал в расследовании убийства Ингиной матери, – пояснил Боб. – Вернее, не участвовал, а скорее присутствовал при расследовании… Какое там участие может быть у стажера…
– А‐а! И как его звали? – все так же рассеянно спросил Баженов, начиная спускаться с пригорка, на котором они устраивали привал.
– Тогда его звали Саня Сарычев. – Боб обогнал его и бодро запрыгал впереди. – А теперь его зовут Александром Александровичем, и он является следователем по особо важным делам. Не знаю пока, как к нему подступиться…
– Ну-у, через знакомых его знакомых, как это обычно делается… У тебя же масса всяческих друзей-приятелей, – начал Баженов, но вдруг резко притормозил. – Стоп! Как ты сказал, Сарычев? Так я ж его знаю!
Боб так же резко остановился, повернулся к Баженову и, чтобы не поехать по склону, схватился за ветку росшей рядом молодой рябинки.
– Ну?..
– Это тот мужик, который подвез тогда нас с Ингой до города… Вот, значит, откуда он знает Алю, ее тетку! И Ингу… Он на нее тогда так смотрел… Точно, это он!
– Какого черта ты молчал? – возмутился Боб. Глаза его, обычно бесстрастные, сейчас метали молнии.
– Откуда же я знал, что он следователь да еще тот самый? Он не представился! Ну, я заметил, конечно, что он на Ингу смотрит, но подумал, красивая девчонка, все такое… И когда они с Алей друг друга узнали, ничего не подумал, я ж про Ингу тогда почти ничего не знал…
– Черт! – с досадой выругался Боб. – Вот хоть возвращайся теперь!
– Ну уж нет! – твердо сказал Баженов. – Раз уж мы здесь, надо поискать логово этого гада! Хотя бы попытаться… Сарычева мы и завтра можем найти, и послезавтра, он никуда не денется. А сюда мы когда еще доберемся…
Боб с минуту постоял, сосредоточенно хмурясь и глядя в землю, потом отпустил ветку, за которую держался, и запрыгал дальше по склону. Баженов двинулся следом…
На автовокзале Инга вылезла из загородного автобуса и пересела в троллейбус, идущий до Южной площади. Всю дорогу она размышляла о том, что такое могло произойти с Наташкой и заставить ее прятаться от всех, включая родителей и мужа? Влезла в долги, просадив немыслимую сумму в казино? Впуталась в скандальную историю? Любовник или любовники?.. Связалась с криминалом? А вдруг, совсем уж немыслимое, – шпионский заговор? Как она там говорила – «стала дриадой»? Агент по кличке Дриада! Тайный проект спецслужб иностранного государства! Бондиана! «Из Сибири – с любовью!»
Нет, а кроме шуток, что могло с ней приключиться и почему это надо хранить в тайне от Баженова? Кстати, странно… откуда Ягодка знает, что она общается с Баженовым? Она ведь не может знать, что они теперь вместе… Может быть, позвонить ему все-таки? Нет, нельзя… А если Бобу? Бобу-то ей никто не запрещал звонить… Посоветоваться… Нет, тоже нельзя. Если человек тебе доверился, его нельзя обмануть. Аля, ее тетка, всегда говорит: самый большой грех – обмануть доверие, это даже хуже, чем убийство… Придется терпеть и стараться не лопнуть от любопытства… Кстати, и терпеть осталось недолго, через две остановки – Южная площадь, а там добежать до кафешки – минут семь… Скоро она все-все узнает.
– Даже не знаю, которая из этих двух мегер доставляет мне больше неприятностей, – грустно признавался дядя Вика.
– Ну, за Раисой, по крайней мере, тебе не приходится мыть лотки, – резонно замечала Ангелиша.
Дядя Вика галантно целовал ей ручку и благодарно говорил:
– Ты во всем находишь позитив, мой ангел!..
Сейчас Инга краем глаза видела, как четвероногая «мегера», хищно припадая к земле, крадется к поглощенному прополкой дяде Вике. Муза явно готовилась напасть на хозяина. Надо бы шугануть негодяйку, иначе придется оказывать ему первую медицинскую помощь…
– Ин-га! – Аля, стоя на ступеньках террасы, держала в руке ее телефон. – Тебе эсэмэска пришла!
Инга выпрямилась и локтем отвела волосы, упавшие на глаза. Кто это там вспомнил про нее? Леша, конечно, больше некому… Наверное, ему скучно и досадно, как и ей. Обидно, когда рушатся твои планы. Ей вот тоже обидно. И еще какое-то странное ощущение, будто ее… обманули, что ли… Никакого катастрофического нашествия сорняков на участке Ангелиши не было. Так, кое-где, вполне терпимо… Но Боб зачем-то собрал всех – Ангелишу, их с Алей, своего отца – и привез в пятницу на дачу именно под этим предлогом: участок, мол, зарос бурьяном и нужно спасать урожай!
Отказаться Инга не могла, дарами с дачи кормились все – и Ангелиша с Бобом, и они с Алей, и дядя Вика. Да, они с Лешкой собирались на Обское море, но море от них не уйдет, а вот на даче, как говорит народная мудрость, летний день год кормит…
Только вот Боб спасать урожай не остался – их привез, а сам уехал. Да и спасать, честно говоря, было не от чего – урожай бурно рос, наливался и поспевал, а сорняков оказалось мало. Лучше бы она все-таки поехала на море…
Инга стащила с рук матерчатые перчатки и взяла телефон. Так, что тут у нас? Ничего себе! Не может быть!
Эсэмэска пришла совсем не от Баженова, а от Ягодки! От Наташки Земляникиной, от которой вот уже месяц нет ни слуху ни духу! Слава богу, значит, жива-здорова и наконец-то хоть что-нибудь прояснится!
Инга торопливо открыла сообщение:
«И! Нуж. встр. Звонт. не мгу. Я на Южке, в кафе. Все обсню. Лехе нич. не гри. Жду.»
И в конце любимый Наташкин смайлик – рожица в академической шапочке с кисточкой.
Инга озадаченно смотрела на экран телефона. Странно… непонятно… Нет, сам-то текст понятен. В обычной Наташкиной манере здесь сказано, что она ждет Ингу в кафе на площади Южной. Инга знает, где это. Но… почему вдруг Наташка не может звонить, то есть, видимо, разговаривать по телефону? Пропал голос? Болит горло? Или она не хочет, чтобы кто-то что-то услышал? И почему нельзя говорить о ней Леше? Что происходит? Чего она боится?
Может быть, позвонить ей все-таки? А вдруг это как-то навредит? Человек целый месяц где-то прячется, не дает о себе знать даже родным, наверное, это не просто так… Нет, звонить нельзя, нужно ехать!
– Инга! – окликнул ее дядя Вика. – Ты что, убегаешь? Я думал, мы с тобой попоем вечерком!
Они с Ингой часто пели дуэтом под гитару. У них были хорошо сочетающиеся голоса, они знали множество песен, и для обоих пение было удовольствием. Дядя Вика говорил, что только с Ингой он отводит душу, и очень огорчался, что его родному сыну Бобу «медведь оттоптал оба уха»…
– Я быстренько, дядя Викочка! – Инга развесила перчатки на перилах террасы. – Слетаю и вернусь! Попоем, я обещаю!..
Она вихрем пронеслась по дому, не слушая возмущенных возгласов и вопросов Ангелиши и Али, быстро умылась, переоделась и, слетев со ступенек террасы, кинулась к калитке.
– Поешь хоть! – крикнула Ангелиша, но Инга лишь махнула рукой и побежала к остановке автобуса.
Они шли по лесу уже больше часа и, по расчетам Баженова, были недалеко от того места, где в них начали стрелять. Алексей помнил направление и как смотрел тогда на часы, чтобы вовремя повернуть назад и не опоздать на автобус. Некоторые приметы он тоже узнал. Раздвоенную березу, один ствол которой искривился так, что почти стлался по земле, а другой сгибался в другую сторону, словно стараясь отвернуться от собрата. Пень, похожий на небольшую столешницу, с бесчисленным количеством годовых колец, и поваленное трухлявое дерево… Возле этого дерева Инга увидела бурундука… Дальше они пошли вон туда, где рос молодой осинник, мелко трепещущий листьями… Тут они разговаривали о ее и его семьях… Дальше будут заросли земляники…
Подумав о землянике, он, по ассоциации, вспомнил Наташку Земляникину. Эх, Натали, Натали, куда же ты делась, почему не выходишь на связь?
Вот примерно то место… Здесь Инга присела, хотела сорвать земляничину… Она присела, а тот выстрелил, и пуля попала в дерево…
– Так, – сказал он, обращаясь к Бобу Нечитайло. – Это где-то здесь, нужно начинать осматривать деревья… Пуля в каком-то из них!
– Точнее не помнишь? – поинтересовался Боб. – Как оно выглядело, то дерево? Большое, маленькое, лиственное или хвойное?
Баженов пожал плечами.
– Знаешь, когда мимо уха свистит пуля, такие вещи как-то упускаешь из виду…
Боб поднял бровь и усмехнулся краем рта. Баженову опять очень захотелось стукнуть кулаком по кепочке с пупочкой, просто руки зачесались! Он сцепил зубы и отвел глаза…
Деревьев вокруг было множество, пуля могла сидеть в любом из них. Только тут Баженов оценил всю сложность задачи. Но с чего-то надо было начинать, только вот с чего?
Но Боб, как всегда, взял инициативу в свои руки.
– Так, – сказал он и сбросил рюкзак с плеч на землю. – Начинаем отсюда, с этой точки. Осматриваем деревья в центре, а потом дальше, по расширяющейся окружности. Вы шли в этом направлении, он стрелял вам в спину, значит, пули в стволах скорее всего с этой стороны, ее осматриваем особенно внимательно, но на всякий случай обходим дерево со всех сторон, мало ли, ты мог что-то перепутать или воспринять ошибочно. Стреляли в Ингу, поэтому ориентируемся на ее рост… Ты соответственно смотришь вниз, я – гм… вверх. Я иду первым, ты за мной, будет двойной контроль, так надежнее… Вперед!
Этот непререкаемо командный тон опять разозлил Баженова, но чертов Боб говорил разумные вещи, а голос разума всегда имел для него решающее значение. Он бросил свой рюкзак рядом с Бобовым и начал обходить деревья. Он умышленно отстал от него, чтобы не идти рядом и сохранить хотя бы иллюзию самостоятельности и независимости…
Они уже бродили по довольно широкому кругу, и Баженов опасался, что в конце концов потеряют из виду рюкзаки. Становилось все жарче, они давно скинули куртки и обвязали их вокруг поясов, в глазах рябило от напряжения, а комары липли к потным лицам и шеям, лезли за ворот. Баженов уже потерял всякую надежду что-нибудь найти, когда Боб, возившийся невдалеке, вдруг призывно свистнул. Баженов напролом через кустарник продрался к нему.
– Нашел?!
Боб вертел что-то в руках, и, приглядевшись, Баженов не поверил своим глазам – в руках «гениального сыщика» был его смартфон, тот самый, который он потерял, убегая от убийцы в балаклаве.
– Ч‐черт! Это же мой! Как ты его нашел, где?
– Да вот тут валялся, чуть не наступил на него…
Баженов огляделся по сторонам и понял, что это то самое место, где он повалил Ингу на землю и прикрыл собой. Вон поломанные ветки – это тогда они ломанулись сквозь кусты. Вот, значит, где он посеял свой телефончик! Но сейчас важнее, что это – то самое место! Тут этот тип в них стрелял, тут должны быть пули!
– Боб, – с совершенно искренним чувством сказал Алексей. – Ты – гениальный сыщик!
– А то! – невозмутимо ответил Боб, задрав бровь.
Находка воодушевила обоих, и, забыв про усталость, жару и комаров, они с азартом возобновили поиски.
Еле заметную щербинку на коре толстой сосны они заметили почти одновременно. Еще какое-то время понадобилось, чтобы убедиться – да, это то, что они искали! Пуля засела довольно глубоко, и они выковыривали ее почти час. Когда наконец она оказалась у них в руках, довольный Боб упаковал ее в особый пакетик и спрятал в свой рюкзак. Солнце стояло высоко и пекло вовсю, даже комары, утомленные жарой, попритихли…
– Он несколько раз стрелял, – сказал Баженов. – Только уже ниже. Может, еще что найдем?
Они старательно обшарили большой участок местности, искали и в стволах деревьев, и в траве, ползая чуть ли не на животах. Счастье еще раз улыбнулось им – в траве Баженов нащупал гильзу. Это была последняя находка, но Боб сказал, что это и так уже неслыханная удача, нечего бога гневить…
Они выбрались из чащи, нашли местечко повыше, на ветерке, и устроились на привал. Настроение у обоих было отличным, даже Боб почти улыбался и выглядел обычным парнем, а не вредным фактором внешней среды. Баженов просто цвел, сияя глазами и зубами…
Боб оказался очень хозяйственным: у него в рюкзаке нашлась и клеенка, которую он расстелил на траве, и одноразовые стаканы и вилки, а еда была упакована в пластиковые коробочки. Домашние котлетки с чесночком и малосольные огурчики полностью затмили простецкие бутерброды, выложенные Баженовым. Зато когда стали пить кофе, Баженов взял реванш. Он любил его, знал толк и умел готовить. Кофе, сваренный им, даже в термосе не потерял аромата и вкуса…
Баженов достал из кармана свой вновь обретенный смартфон, снял заднюю крышку, посмотрел. Там все было в порядке, – не чувствовалось, что сырость проникла внутрь. Интересно, заработает ли снова? Почему бы и нет? Вроде бы корпус должен быть влагоустойчивым… Настроение у него поднялось еще больше. День был явно удачным!
Боб, развалившись на травке, благодушно наблюдал за ним. Баженов спрятал телефон в карман и решил, что пора оповестить напарника о своих дальнейших планах.
– Слушай, Боб, – начал он. – День сегодня удачный, так что я решил поискать то болото, куда смылся тот упырь, что в нас стрелял. Если найти тропу, по которой он шел, то, может, и на логово его набреду, мало ли! Может, у него там заимка, избушка на курьих ножках… Если не пойдешь со мной, я не обижусь. Выберешься отсюда сам или тебя проводить?
Он нарочно выбрал такой небрежный тон, чтобы слегка сбить спесь с «гениального сыщика». А то сейчас переварит обед и снова начнет строить из себя отца-командира…
Боб приподнял бровь и в упор посмотрел на Баженова немигающим бесстрастным взглядом.
– Провожать меня не надо, – сказал он. – Я пойду с тобой.
Ладно, пусть идет, вдвоем все-таки веселее. Да и котлетки с чесночком они съели не все, остатки покоились у Боба в рюкзаке, можно будет где-нибудь доесть. Ну очень вкусно, он давно не ел по-настоящему домашней еды. Они с дедом на своей холостяцкой, пельменно-бутербродной, диете скоро вообще забудут, что это такое…
Теперь главное – правильно сориентироваться. Сюда-то он нашел дорогу довольно легко, а вот дальше в голове все путалось. Они ведь бежали, не очень-то разбирая путь, путали след, заходили в тыл «охотнику» за их головами… Но все-таки общее направление в памяти сохранилось, надо только сосредоточиться. Он ведь еще вчера постарался все вспомнить и обдумать. Да, примерно вон туда, на юго-запад… Туда и двинемся.
Баженов встал и закинул на плечо рюкзак. Боб поднялся вслед за ним.
– А я ведь узнал, как звали того стажера, – сказал он, тоже закидывая за спину рюкзак.
– Какого стажера? – рассеянно переспросил Баженов, все мысли которого были заняты предстоящей дорогой.
– Того, который участвовал в расследовании убийства Ингиной матери, – пояснил Боб. – Вернее, не участвовал, а скорее присутствовал при расследовании… Какое там участие может быть у стажера…
– А‐а! И как его звали? – все так же рассеянно спросил Баженов, начиная спускаться с пригорка, на котором они устраивали привал.
– Тогда его звали Саня Сарычев. – Боб обогнал его и бодро запрыгал впереди. – А теперь его зовут Александром Александровичем, и он является следователем по особо важным делам. Не знаю пока, как к нему подступиться…
– Ну-у, через знакомых его знакомых, как это обычно делается… У тебя же масса всяческих друзей-приятелей, – начал Баженов, но вдруг резко притормозил. – Стоп! Как ты сказал, Сарычев? Так я ж его знаю!
Боб так же резко остановился, повернулся к Баженову и, чтобы не поехать по склону, схватился за ветку росшей рядом молодой рябинки.
– Ну?..
– Это тот мужик, который подвез тогда нас с Ингой до города… Вот, значит, откуда он знает Алю, ее тетку! И Ингу… Он на нее тогда так смотрел… Точно, это он!
– Какого черта ты молчал? – возмутился Боб. Глаза его, обычно бесстрастные, сейчас метали молнии.
– Откуда же я знал, что он следователь да еще тот самый? Он не представился! Ну, я заметил, конечно, что он на Ингу смотрит, но подумал, красивая девчонка, все такое… И когда они с Алей друг друга узнали, ничего не подумал, я ж про Ингу тогда почти ничего не знал…
– Черт! – с досадой выругался Боб. – Вот хоть возвращайся теперь!
– Ну уж нет! – твердо сказал Баженов. – Раз уж мы здесь, надо поискать логово этого гада! Хотя бы попытаться… Сарычева мы и завтра можем найти, и послезавтра, он никуда не денется. А сюда мы когда еще доберемся…
Боб с минуту постоял, сосредоточенно хмурясь и глядя в землю, потом отпустил ветку, за которую держался, и запрыгал дальше по склону. Баженов двинулся следом…
На автовокзале Инга вылезла из загородного автобуса и пересела в троллейбус, идущий до Южной площади. Всю дорогу она размышляла о том, что такое могло произойти с Наташкой и заставить ее прятаться от всех, включая родителей и мужа? Влезла в долги, просадив немыслимую сумму в казино? Впуталась в скандальную историю? Любовник или любовники?.. Связалась с криминалом? А вдруг, совсем уж немыслимое, – шпионский заговор? Как она там говорила – «стала дриадой»? Агент по кличке Дриада! Тайный проект спецслужб иностранного государства! Бондиана! «Из Сибири – с любовью!»
Нет, а кроме шуток, что могло с ней приключиться и почему это надо хранить в тайне от Баженова? Кстати, странно… откуда Ягодка знает, что она общается с Баженовым? Она ведь не может знать, что они теперь вместе… Может быть, позвонить ему все-таки? Нет, нельзя… А если Бобу? Бобу-то ей никто не запрещал звонить… Посоветоваться… Нет, тоже нельзя. Если человек тебе доверился, его нельзя обмануть. Аля, ее тетка, всегда говорит: самый большой грех – обмануть доверие, это даже хуже, чем убийство… Придется терпеть и стараться не лопнуть от любопытства… Кстати, и терпеть осталось недолго, через две остановки – Южная площадь, а там добежать до кафешки – минут семь… Скоро она все-все узнает.