Луна цвета стали

– Не пойду, – не стал я спорить с искусственным интеллектом, – Значит, придется нам с товарищем Сивко ехать в Вирджинию. А с Гопкинсом поговорить все же придется, но не раньше, чему у заговорщиков созреет окончательный план покушения.

Просто сдавать американцам исполнителей я не видел смысла. Мне требовалось лояльное отношение президента США к той бурной деятельности, которую я развернул в его стране, и вся эта история с покушением могла мне в этом неплохо помочь.





* * *


Ньюпорт-Ньюс оказался типичным городом-портом. Все здесь вертелось вокруг судостроительных верфей и ремонтных доков. Портовая застройка плавно переходила в четко распланированные жилые кварталы, где улицы пересекались исключительно под прямыми углами, образуя абсолютно одинаковые кварталы, состоящие из типовых домов. Разнообразили пейзаж разве что заводские трубы и портовые сооружения.

У десятка мощных бетонных пирсов стояли военные корабли, самым крупным из которых был новейший линкор «Индиана», ради которого, собственно, в Вирджинию и собирался приехать президент США.

Болезнь Рузвельта не могла не влиять на его политическую карьеру. Политику, прикованному недугом к инвалидной коляске, постоянно приходилось доказывать обществу, что физическая ущербность не мешает ему управлять государством. Поэтому президент много ездил по стране и регулярно выбирался за ее пределы, демонстрируя тем самым, что плевать он хотел на последствия перенесенного еще в двадцать первом году полиомиелита, повредившего нервные клетки спинного мозга и приведшего к параличу нижней части тела.

Медицина начала двадцатого века была бессильна помочь будущему президенту США. Удивительно, но он сам смог частично восстановить чувствительность ног. В двадцать четвертом году Рузвельт посетил заброшенный курорт Уорм-Спрингс. Вода горячих минеральных источников оказала на организм политика неожиданно сильное воздействие. Всего за месяц он заметно окреп и даже начал чувствовать ступни ног. Этот факт натолкнул его на мысль, что болезнь обратима, и, будучи человеком далеко не бедным, он купил курорт и ближайшую ферму, и сделал их своим новым домом. Увы, болезнь оказалась сильнее горячих вод, и вновь начать ходить Рузвельт так и не смог. Однако вывод о том, что болезнь можно обратить вспять был вполне обоснованным, вот только местные врачи не обладали нужными знаниями и необходимой аппаратурой.

В Ньюпорт-Ньюс мы приехали за три дня до визита Рузвельта. Заговорщики тоже уже прибыли и занимались изучением местности и подготовкой покушения, одновременно внимательно наблюдая за действиями сотрудников ФБР, полиции штата и агентов Секретной службы готовившихся к прибытию главы государства.

Гопкинса я все же предупредил, иначе мне было бы никак не обосновать свое собственное присутствие в Вирджинии. Примерно за неделю до прибытия в Ньюпорт-Ньюс я позвонил советнику президента и ненавязчиво спросил его, не желает ли он повторить приятно проведенный за чашкой кофе вечер. Политик ничем не выдал своего удивления, и уже на следующий день мы встретились все в том же уютном вашингтонском кафе в компании неотразимой Лиз.

– Не могу не восхититься вашими успехами, – улыбнулся Гопкинс, пожимая мою руку. – Мистер Сталин явно не прогадал, доверив вам немалые средства из бюджета СССР. Наши газеты подняли изрядный шум по поводу ваших подвигов на бирже и особенно в Лас-Вегасе. Историю с уничтожением бандитов Пола Кастеллано нам кое-как удалось замять, но слухи все равно просачиваются – слишком много отважных джентльменов не вернулось домой из пустыни Мохаве.

– Ну, там основную работу сделали ваши пилоты, – пожал я плечами с легкой улыбкой, – да и воздух Америки после этой зачистки явно стал чище.

– Тут я с вами, пожалуй, соглашусь, – кивнул Гопкинс. – Пётр, позвольте полюбопытствовать, зачем вам понадобился эскортный авианосец? В советском флоте нет кораблей этого типа, как и летчиков, имеющих необходимый опыт, да и сам по себе один такой корабль не сможет принципиально изменить соотношение сил ни на одном из морских театров военных действий, важных для СССР.

– Знаете, Гарри, я не делаю из этого никакого секрета, по крайней мере, от вас. Я собираюсь купить самолеты и нанять пилотов здесь, в США. Ваши добровольцы воюют с немцами в небе Великобритании, так почему бы им не принять участие в операции по проводке конвоя в Мурманск? Да, я собираю конвой, и летом, как только будут наняты нужные нам специалисты и выполнены все мои заказы, я поведу его в СССР.

– Даже по самым скромным прикидкам это мероприятие потребует гораздо больших средств, чем имеется в вашем распоряжении, – осторожно ответил Гопкинс.

– Еще совсем недавно у меня было меньше трех миллионов, – напомнил я советнику президента.

Гопкинс в ответ лишь неопределенно качнул головой. Что-то он про себя напряженно прикидывал, но больше к этой теме возвращаться не стал.

– Я полагаю, вы предложили встретиться не для того, чтобы удовлетворить мое праздное любопытство по поводу ваших планов? – переключился политик на другую тему.

– Мне всегда приятно провести вечер в обществе умного собеседника и прекрасной Лиз, – улыбнулся я, кивнув девушке. – Однако вы правы, у меня появилась информация, скрыть которую от вас я счел совершенно невозможным. Через десять дней президент США планирует принять участие в церемонии передачи флоту линкора «Индиана» в гавани Ньюпорт-Ньюс..

– Стоп! – Гопкинс приподнял ладонь, останавливая меня, – Петр, эта информация пока не доводилась до широкой общественности…

– Тем не менее, я об этом знаю, а значит, могут знать и другие лица, не столь лояльно настроенные по отношению к президенту, как ваш покорный слуга.

– Хорошо, допустим, – кивнул советник. – Оставим на время вопросы. Я вас внимательно слушаю.

– К сожалению, я не располагаю неопровержимыми доказательствами своих слов, но, по имеющимся у меня сведениям, в Вирджинии на президента будет совершено покушение. Мне кажется, от этой поездки главе государства было бы лучше воздержаться.

– Боюсь, это невозможно, – задумчиво покачал головой Гопкинс, – Из-за одних лишь подозрений президент не станет менять свои планы, а подтвердить эту информацию, как я понял, вы не можете.

– Не могу. Но, думаю, вам будет интересно узнать имена людей, причастных к подготовке этой акции, – я вынул из внутреннего кармана пиджака сложенный вчетверо лист бумаги и протянул его политику.

Гопкинс бросил на меня пристальный взгляд и углубился в чтение списка. Через минуту он вновь поднял на меня глаза и, подавив тяжелый вздох, произнес:

– Пётр, это слишком серьезные люди, чтобы задавать им неприятные вопросы без должных доказательств их вины.

– Я знаю, Гарри. Поймите меня правильно, я просто сообщил вам то, что стало мне известно. Ни мне, ни моей стране не нужна смерть Франклина Делано Рузвельта. Именно в начале его правления США признали СССР и установили с нами дипломатические отношения, а совсем недавно завершились переговоры, на которых между нашими странами наметилось взаимопонимание.

– Я понимаю, что вы вряд ли ответите, но… откуда это? – Гопкинс приподнял руку с зажатым в ней списком вдохновителей заговора.

– Я не шпион, Гарри, если вы об этом. Я военный специалист, и мои цели вам хорошо известны. Тем не менее, я вынужден собирать сведения о криминальных структурах, действующих в вашей стране, особенно после того, что произошло в Лас-Вегасе. Думаю, вы понимаете, что это вопрос моей собственной безопасности. Деньги в США открывают многие двери и делают множество людей чрезвычайно болтливыми. Информация о покушении попала ко мне случайно, ну а дальше осталось лишь размотать несколько запутанных ниточек.

– Я постараюсь сделать все, чтобы меры безопасности во время визита президента в Ньюпорт-Ньюс были максимально усилены, – ответил Гопкинс после небольшой паузы. – Самого Рузвельта тоже поставлю в известность, но его подобные слухи никогда не пугали и вряд ли что-то изменится в этот раз.

– Я понимаю, что мои слова звучат бездоказательно, – кивнул я, соглашаясь с советником президента, – но ничего другого у меня пока нет. Надеюсь, вы не будете возражать, если я тоже поеду в Вирджинию. В конце концов, посмотреть на новейший американский линкор мне будет чрезвычайно полезно.

– Я даже сделаю для вас и вашего телохранителя приглашения на торжественную церемонию, – улыбнулся Гопкинс.

– Спасибо, Гарри, это будет очень кстати. А еще мне нужен способ экстренной связи с начальником службы охраны президента. Новая информация может появиться в любой момент, и я должен иметь возможность передать ее людям, отвечающим за жизнь главы государства.

– Это сложнее, но я попробую что-нибудь сделать. Петр, поймите, вы гражданин СССР, и дать добро на ваш допуск к вопросам охраны президента США, мягко говоря, непросто.

– Мне нужен только контакт. Больше я ни на что не претендую.


– Я понимаю, но даже это будет непросто.

– Постарайтесь, Гарри. Думаю, вы уже имели возможность убедиться в том, что я не склонен просто так сотрясать словами воздух, а в данном случае речь идет о жизни президента и вашего друга.

Гопкинс постарался. Мне выделили частоту для связи с охраной президента и пароль на случай необходимости вступить в прямой контакт с представителями ФБР. Не знаю, чего это стоило советнику, но я был доволен.

От идеи закладки фугаса террористы отказались. Четко распланированные городские кварталы позволяли кортежу президента в любой момент выбрать один из десятков практически равнозначных маршрутов, что делало идею с минированием несостоятельной. Протащить взрывное устройство непосредственно в ратушу, где должна была состояться торжественная часть церемонии, или заложить его рядом со входом тоже не представлялось возможным, уж слишком тщательно там все контролировалось охраной президента.

Зато снайперов Ку-клукс-клановцы подготовили сразу троих. Им не было точно известно, где именно в главном зале ратуши разместится президент, и стрелки должны были выбрать себе позиции с таким расчетом, чтобы по возможности простреливать через большие окна всё помещение.

На случай, если по каким-то причинам стрелять через окна не получится, еще двое террористов с холодным оружием должны были находиться непосредственно в зале. Они могли как сами напасть на президента, что имело мало шансов на успех, так и устранить препятствия, мешающие снайперам. Как эти люди получили приглашение и как собирались пронести в ратушу ножи, я не знал, но в том, что это реально, террористы не сомневались. Видимо, деньги в этой стране действительно могли творить чудеса.

Кроме того, всегда оставался вариант со стрельбой по движущемуся кортежу главы государства, но он рассматривался заговорщиками, как крайний вариант, поскольку маршрут был неизвестен и шанс произвести точный выстрел мог и не представиться.

В предстоящем деле майор Сивко вряд ли мог мне чем-то помочь. Оружие у нас, естественно, имелось, причем не только огнестрельное, но и столь полюбившиеся мне еще под Уманью ножи, но в ратушу нас с ним никто бы не пустил. Если бы передо мной стояла задача просто предотвратить покушение на президента США, фанатики из Ку-клукс-клана тихо и незаметно отошли бы в мир иной еще за несколько дней до начала мероприятия. Вот только такой вариант меня устраивал лишь частично, и я держал его в запасе на случай, если ничего более интересного придумать не удастся.

На мой выбор влияло сразу несколько факторов. Во-первых, просто устранив исполнителей, я решал проблему только данного конкретного покушения, но не самого заговора, ведь заказчики остались бы на свободе и мгновенно сделали бы вид, что они здесь не при делах.

Конечно, террористов можно было взять живыми еще до начала акции, но в этом случае доказать, что они готовили именно покушение на президента, было бы непросто. В США у каждого второго есть оружие, и само по себе его наличие у боевиков не могло послужить достаточным доказательством преступного умысла. То есть опять получился бы пшик, который не устранил бы проблему, а лишь отсрочил ее обострение, а я не планировал задерживаться в Америке ни одного лишнего дня.

Кроме того, ликвидацию исполнителей одними лишь моими силами пришлось бы держать в секрете, и это не добавило бы мне никаких очков в отношениях с властями США, а, наоборот, могло породить сложности с законом. Террористов следовало брать тепленькими прямо во время попытки покушения, причем главарь был мне нужен живым и поющим на допросах, как соловей, так что пока я с помощью Летры следил за действиями сторон и ни во что не вмешивался.

К моменту въезда в город президентского кортежа мой план созрел окончательно, однако, этот день оказался полон сюрпризов, и все с самого начала пошло не так, как мы с Летрой рассчитывали. В отличие от Рузвельта, воспринявшего мое предупреждение с философским спокойствием, Гарри Гопкинс, знавший меня куда лучше президента, обеспокоился всерьез и, похоже, качественно вынес мозг организаторам мероприятия.

Количество охраны явно было серьезно увеличено по сравнению с предыдущими поездками президента. Впереди кортежа двигался автомобиль городской полиции. Следующую машину вел лично заместитель начальника полиции штата, а на пассажирских местах находились два детектива, военный комендант Ньюпорт-Ньюс и чиновник из Белого дома. В двух сотнях метров за ними следовали две группы мотоциклистов и ведущая машина кортежа с начальником городской полиции за рулем и сотрудниками Секретной службы в качестве пассажиров. Президентский лимузин шел четвёртым. С боков его прикрывали четыре мотоциклиста. В машине президента также находились агенты Секретной службы. Вплотную за ней двигался открытый «Кадиллак» и еще два автомобиля с агентами, ну а за ними ехали многочисленные машины с остальными членами делегации и журналистами.

Маршрут движения заранее не оглашался, что тоже было новшеством, и жители города, вышедшие встречать президента, растерянно перемещались по улицам, надеясь увидеть кортеж, но, по большей части, опаздывая и не успевая к проезду лимузина главы государства.

Рузвельт был плотно прикрыт охраной, и стрелять по кортежу не имело никакого смысла. Террористы это отлично понимали. По большому счету они на такую возможность особо и не рассчитывали. Тем не менее, значительное усиление охраны не ускользнуло от внимания Джима Кларксона. Несмотря на свою фанатичность, он не был дураком и понял, что Секретную службу что-то очень сильно напрягло, и теперь его группе придется действовать в более сложных условиях.

Кларксон оказался достаточно предусмотрительным, и на подобный случай имел резерв, о существовании которого Летра меня заранее не предупредила. Видимо, руководствуясь лишь собственной интуицией и не ставя в известность заказчиков, глава террористов сформировал дополнительный отряд боевиков непосредственно перед началом операции, и теперь его люди стягивались к ратуше, смешавшись с толпой жителей, вышедших на улицы встречать президента.

Регламент мероприятия предполагал короткую приветственную речь главы государства перед приглашенными на церемонию представителями судостроительных верфей и местными чиновниками с последующим перемещением в порт и посещением президентом линкора «Индиана». По замыслу заговорщиков, до второй части программы Рузвельт дожить был не должен.

Кларксон подошел к вопросу размещения снайперов весьма разумно. Он проигнорировал самые удобные здания, вроде водонапорной башни, и нескольких высоких портовых и заводских сооружений, разумно предположив, что именно их агенты Секретной службы будут проверять и контролировать в первую очередь.

Стрелки засели на крышах однотипных жилых домов, с которых вдоль прямых улиц, ведущих к ратушной площади, можно было держать под обстрелом отдельные окна административного здания. Учитывая, что их позиции были выбраны на разных улицах, снайперы могли простреливать из своих «спрингфилдов» больше половины зала. Правда, тяжелые и плотные шторы на окнах были опущены, и видеть, что происходит внутри, снайперы не могли. Как люди Кларксона собирались решить эту проблему, я пока не знал, но, видимо, агенты Секретной службы посчитали эту меру достаточно эффективной и взяли под контроль только самые опасные объекты, на которых могли разместиться снайперы террористов, упустив из виду многочисленные крыши жилых пятиэтажек.

Я наблюдал за продвижением кортежа «глазами» Летры. Как и ожидалось, снайперы не стали себя обнаруживать, и президент без помех добрался до ратуши. На входе агенты грамотно взяли охраняемую персону в плотную «коробочку», также не дав террористам шансов, и Рузвельт спокойно проследовал внутрь по специально построенному для этого случая пандусу, позволившему сопровождающим лицам без проблем закатить коляску главы государства на высокий первый этаж ратуши.

Я вместе с остальными приглашенными уже находился в зале, ожидая появления главы государства. Оба человека Кларксона тоже были здесь. Вели они себя как-то странно. Я ожидал, что террористы попробуют пробраться к пустой пока сцене, но они держались ближе к периферии зала, медленно перемещаясь вдоль стен.

– Летра, анализ поведения противника.

– Их ударная сила – снайперы, – немедленно откликнулся искусственный интеллект. Сейчас они могут стрелять только по внешней охране, да и то не все агенты попадают в их сектора обстрела. Не убрав шторы с окон, открыть огонь по главной цели они не смогут. Если террористы начнут действовать, я подам сигнал.

В зале собралась изрядная толпа. Приглашения получили многие, и сидячие места достались только наиболее почетным гостям, в круг которых я, к своей радости, не попал. Наличие конкретного места в зале сильно ограничило бы мои возможности.

С помощью виртуальной карты я видел, как прибывшие в город бойцы Кларксона стягиваются к Ратуше. Они старались вести себя так же, как и остальные жители, неторопливо приближавшиеся к центральной площади, где можно было надеяться увидеть, как президент появится из дверей административного здания и направится к своему лимузину. Роль этих двадцати семи боевиков была мне пока непонятна. Все они, естественно, имели оружие, но для открытого нападения на охрану президента этих сил было недостаточно, хотя… Учитывая внезапность и поддержку снайперов, их шансы прорваться в здание были ненулевыми.

– Внимание! – отвлек меня от анализа ситуации голос Летры, – анализ поведения посетителей показывает, что у двух террористов в зале имеются ранее не выявленные сообщники.

Три нейтральных отметки на виртуальной карте перекрасились в оранжевый цвет.

– Откуда они взялись?

– Я не могу контролировать всё. Количество дронов ограничено, а скорость их перемещения конечна. Это все же научное оборудование, а не боевые дроны-разведчики. Похоже, на контакт с этими людьми выходил не сам Кларксон и не люди из его ближайшего окружения. Скорее всего, это мелкие сошки, роль которых сведется к отвлечению внимания, но возможны и иные варианты. Будь внимателен.

– Спасибо за совет, а то я тут поспать уже собрался…

Искусственный интеллект предпочел промолчать, да и мне стало не до разговоров – обслуживающий персонал вынес на сцену стол и кресла, и через минуту перед собравшимися в зале гостями появился президент Соединенных Штатов.

Рузвельту отвели место почти в самом центре сцены, что, на мой взгляд, было ошибкой. Именно этот вариант террористы наверняка рассматривали, как основной.

– Выведи оптимальную траекторию выстрела.

На карте появилось два мерцающих красных пунктира, проложенных от позиций снайперов через разные окна и скрещивающихся на отметке президента. Нам в очередной раз не повезло – неудачно выбранное место главы государства дало террористам возможность вести огонь с двух направлений.

Кто-то из местных чиновников вышел к установленной на сцене переносной кафедре, чтобы произнести приветственную речь. Я не слушал – сейчас эти слова для меня ничего не значили. Красные отметки двух террористов начали движение к тем самым окнам, через которые Летра провела расчетные траектории снайперских пуль.

В Секретной службе тоже служили не идиоты, и все уязвимые места в зале охрана президента взяла под контроль. У каждого окна дежурил агент в штатском, ненавязчиво разворачивающий гостей, почему-либо приближавшихся к плотным белым шторам.

– Они извлекли оружие, – напряженным голосом произнесла Летра, – тонкие узкие лезвия были спрятаны в подошвах ботинок.