Ловец Видений

– Что это за артефакт – я тебе пока не скажу. Его надо уничтожить, а уничтожить может только один-единственный Снотворец – вот все, что тебе достаточно знать.

– И кто я в этом уравнении? – спросил Григ.

– Не Снотворец, конечно, – усмехнулся Клиф. – Ты, по большому счету – тот, кто может взять Артефакт и отнести Снотворцу.

Григ засучил брюки и внимательно осмотрел свои ноги.

– На хоббита ты и ростом не вышел, – серьезно сказал Клиф. – Нет, дело вовсе не в какой-то твоей удивительной сопротивляемости Артефакту, хотя скрывать не буду – он не прост, он коварен, он соблазнителен. А ты – азартен, авантюристичен и вообще рисковый парень. Но есть причина, по которой я поручу работу именно тебе.

– Как это банально, – вполголоса заметил Григ.

– Да, звучит очень банально, – кивнул Клиф. – Сам понимаю… Нет, ты не единственный. Еще возможен поход большой группы сильных Снотворцев и Сноходцев – понимающих всю опасность артефакта и контролирующих друг друга. Роберт и его партия настаивают именно на этом варианте. Но я не согласен с коллегами! Нам нужен курьер, в крайнем случае – диверсионная группа, а не экспедиционный корпус. Нет! Их перемещение сразу будет замечено. У многих Снотворцев, особенно тех, что постарше, которые живут здесь сотни и тысячи лет, возникнет искушение завладеть артефактом. Это будет непрерывный бой. Город останется без должного контроля. Сны и кошмары простецов смешаются, в обычном мире воцарится хаос. Ну а если артефакт все же захватят…

– То что? – Григ наконец-то решился. – Клиф, ты же умный человек и знаешь меня. Из-под палки или за деньги я сработаю куда хуже, чем за идею.

– Да знаю, – Клиф не рассердился. – Это ваша национальная русская черта…

Григ закашлялся и глотнул виски.

– Артефакт может разрушить Страну Сновидений, – сказал Клиф. – Понимаешь? Детали я тебе открывать не буду, но последствия его использования могут стать смертельно опасными.

Григ молчал.

– Я тебя не обманываю, – угадал его мысли Клиф. – Всю правду открывать не хочу исключительно по той причине, что она тебе навредит. И про Артефакт, и про то, почему выбрал тебя. Ты же понимаешь – бывают лишние знания…

Григ неохотно кивнул.

– Погубим, точно погубим наш мир, если артефакт уцелеет. А ведь Страна Сновидений – она не только человеческая, – мимоходом заметил Клиф.

– Что?

– Сны животных, – спокойно сказал Клиф. – Сны существ из других миров… иногда их Сноходцы забираются и в наш Город.

– Да это не существа из других миров, это рельеф! – выкрикнул Григ. – Рельеф и симулякры! Человеческое подсознание лепит всех этих монстров!

– Всех? – Клиф приподнял бровь. – Ты, конечно, очень опытен. Ты целых пять лет ходишь в Сны… ха! А в Пустоши ты далеко заходил? Ты видел другие Города? А слишком уж умный рельеф не встречал ни разу?

Григ вдруг с ужасом заметил, как за спиной Клифа, в темных углах гостиной, зашевелились тени – обретая объем, выступая из стен… Прав был Клиф или нет – но сейчас не время было с ним спорить.

– Прости, Снотворец… – Григ склонил голову. – Я растерялся. Я и помыслить о таком не мог. Прости, я слишком неопытен…

Клиф сразу расслабился – и тени в углах мгновенно исчезли.

– Я не согласен с Робертом лишь в методах, а не в целях, – сказал Клиф. – Артефакт необходимо уничтожить – и сделаешь это ты. Но вначале тебе придется собрать команду. Пятерых, кто будет сопровождать тебя в пути!

– Слушаю и повинуюсь, – Григ прижал ладонь к груди. – Команда! Как же я сразу не догадался!

– Первый – Креч, – сказал Клиф. – Черный тролль.

– Могу ли я спросить… почему именно он?

– Потому что он еще зол на тебя и с удовольствием оторвет тебе руки и ноги. Если ты сумеешь убедить его прийти сюда – это будет означать, что я не ошибся в выборе. Могучий боец тебе в любом случае нужен, так пусть им будет Креч.

– Что я могу ему сказать?

– Правду… – Клиф пожал плечами. – Ложь… Какая разница? Главное, чтобы он пришел сюда.

Григ ждал – но Клиф замолчал, попыхивая трубкой и вертя в руке стакан, где никак не таяли три льдинки.

– Выполнять приказ? – спросил Григ.

– Да. Иди, Григорий.

Русское имя Клиф произнес с легкой, неуловимой неправильностью – но очень старательно.

– Слушаюсь, Снотворец, – сказал Григ.

И двинулся прочь из своего бывшего дома.

На улице все было как обычно. Солнце. Легкий ветер. Шум моря. Несколько ярких воздушных змеев в облаках. Звон гитары вдали, веселые детские крики, звяканье трамвая… рельеф выполнял свою работу.

– Какое хорошее место… было… – пробормотал Григ. – Какое славное место…


Он шел вверх по холму, и нетерпение его было так велико, что дорога сама стлалась под ноги, солнце торопливо закатывалось за холмы, наступал тихий, сладкий летний вечер, наполненный пением цикад, чириканьем птиц и запахом жасмина…

Григ шел, пока не оказался у огромного старого платана, сплошь увешанного цветными фонариками. В этой точке квартал Летнего Моря граничил с кварталом Телесной Радости (конечно, если употреблять цензурное название).

Григ так и шел быстрой деловитой походкой Сноходца, получившего важное задание от местечкового бога – пока совсем рядом не оказались кусты цветущих роз. И здесь, без всякого колебания и сомнения, Григ метнулся прямо в кусты – прыгнул, выставив вперед руки, ничуть не опасаясь оцарапаться – в этом квартале все розы были без шипов.

Он еще не сошел с ума настолько, чтобы выполнять безумные приказы безумного Снотворца – и ссориться из-за этого со всеми остальными божками!

Григ прорвался сквозь кусты (за ухом повис оторвавшийся розовый бутон на коротком стебельке) – и упал прямо на мягкое, нежное, теплое…

– Кто ты? – испуганно спросила обнаженная девушка, не то ли решившаяся позагорать при свете луны, не то ожидавшая кого-то. Глаза у нее были чуть затуманены – это была простушка, а не рельеф.

– Я твой чудесный сон, – сказал Григ, мимолетно целуя охотно поддавшиеся губы и вскакивая. – Но еще, к сожалению, я беглец…

И он бросился бежать.





Глава 5. Гарем




Квартал Телесной Радости (ну, если вы циник – зовите его Кварталом Безудержного Траха) очень большой. Как ни относительны в Стране Сновидений расстояния и размеры, но все-таки обилие простецов и простушек определяет размеры квартала.

А здесь – хотя бы раз – побывал каждый. Есть люди, которым никогда не снилась война, море, школа или институт.

Но секс снится всем. Начиная с определенного возраста.

Из розовых кустов, где ждала удовольствий молодая девушка, Григ выскочил прямо в школьный коридор. Он и сам не понял, как так случилось. Просто вокруг были благоухающие розы – и вдруг их сменили стены.

Школы повсюду разные. Не сравнить среднюю школу в российской глубинке с московской гимназией в Барвихе. Не сравнить оксфордский колледж с гарлемской школой. И все-таки любую школу опознаешь сразу. Здесь какой-то особый цвет стен – никакой. Он может быть белым, зеленым, голубым, да хоть бы и в крапинку с полосочкой – все равно он никакой, будто взгляды измученных учебой школьников трут его словно ластики. Портреты на стенах – сплошь ученые и видные деятели истории, с разными именами, но одинаково напыщенными лицами. Окна – широченные, дабы соблюсти санитарные нормы, но при этом унылые, будто амбразуры. Пол – деревянный, каменный, покрытый линолеумом, ламинатом или даже паркетом – но исшарканный.

И особый запах – мела, которым никто уже не пишет на доске, мокрых тряпок, даже если полы моют пылесосом, вредной и невкусной еды – потому что дети все равно предпочтут есть вредную, а готовить им будут невкусную…

Это школа. Квинтэссенция школы.

Даже если преподавать начнут под сенью олив или в виртуальном пространстве – не скоро еще образ школы изменится.

Григ быстро шел по коридору, с невольным любопытством заглядывая в полуоткрытые двери. Любопытство не порок, ведь верно?

В одном классе немолодая, но с хорошей фигурой учительница стояла на столе и, неумело повиливая бедрами, стаскивала с себя остатки одежды. За ней, разинув рот и спрятав руки под столешницей, следил тощий очкастый подросток. Лицо у бедолаги все шло красными пятнами. Видимо, крепкий сон ему сегодня не грозил…

В другом классе дело зашло дальше – там учительница (кстати, симпатичнее и моложе) делала минет здоровенному детине. «Repeat! Repeat!» – выкрикивал парень. Судя по акценту, англичанином он не был, просто в его грезах фигурировала учительница английского…

За третьей дверью пожилой седовласый физик (судя по обстановке кабинета) пытался совершить сексуальный акт прямо на учительском столе с юной девицей. При этом и девушка, и физик были полностью одеты и наглухо застегнуты. Видимо, какие-то тормоза работали даже во сне… В такт движениям старичка девочка ритмично хлопала его ладошками по лысине. Выглядело это очень комично и Григ, не выдержав, засмеялся. Девочка повернула голову, ярко покраснела – и исчезла.

Как и следовало ожидать.

Физик, под которым внезапно возникла пустота, упал, стукнувшись лбом о стол. Выпрямился. Тоже посмотрел на Грига – с легкой укоризной. Достал сигареты, спички, закурил и сел на стул. Выглядело это так естественно, что у Грига зародилось подозрение, что это простец или, чего доброго, свой брат-Сноходец. Но физик, продолжая курить, побледнел и растворился. Выглядело это как обычное исчезновение невостребованного рельефа и Григ ничего дурного не заподозрил. В конце концов, эротические сны с учителями – дело, распространенное у подростков обоего пола.

Впрочем, если бы Григ не предпочитал думать о людях хорошо, он бы понял, что эротические сны с учащимися – дело еще более распространенное, особенно у пожилых учителей.

Школьный коридор казался бесконечным, и Григ решил сократить путь. Подошел к окну. Как и следовало ожидать, этаж был первый. Створка окна распахнулась легко, он выпрыгнул – и оказался на шумной людной улице. Для данного квартала – редкая декорация.

Впрочем, тут действие тоже разворачивалось вовсю. Невысокий плотный мужчина дрался с чудовищем, напоминающим ярко-синего тролля. Без особого труда зарезав монстра кухонным ножом, мужчина отсек ему голову – и далее начал совершать с ней такие непотребства, что даже повидавший всякого Сноходец отвел взгляд. Победитель тролля при этом заливисто хохотал, но озирался вокруг с некоторым недоумением. Сон его был на самой границе с кошмаром, но мужчина, видимо, придерживался крайне широких взглядов на жизнь.

Люди – очень разносторонние существа.

Стремясь избегать мрачных темных переулков и веселых солнечных парков – там как раз, творилась самая чернуха, Григ шел по улице. Здесь, конечно, тоже хватало всякого, но по большей части какие-то границы у спящих существовали. Несколько раз на Грига набрасывались полуодетые или обнаженные простушки, пару раз его призывно щипали за задницу простецы, но в общем-то он шел быстро и целеустремленно. Дом, куда стремился Григ, занимал весь центр квартала. Это был огромный, бесформенный дом, будто взятый из кошмарного сна студента-архитектора. В нем были фрагменты всего, что только можно найти на улицах мира: основательные здания парижского центра, с мансардами и кафе на первых этажах, сверкающие зеркальным стеклом нью-йоркские небоскребы и опутанные пожарными лестницами нью-йоркские дома из красного кирпича, азиатские развалюхи в два-три этажа, советские панельные четырехэтажки, «викторианские» лондонские таун-хаусы с крошечными садиками у дверей, потемневшие от времени римские дома и даже фрагменты каких-то соломенных хижин. Вдоль одной стены тянулись фасады двухэтажных коттеджей в стиле «американской мечты» – с лужайками перед входом, будто целый фрагмент улочки из провинциального американского городка подхватило волшебным ураганом – и принесло в Страну Сновидений, она же – Оз…

В какую дверь входить здесь особой разницы не имело. Григ выбрал дверь солидного особняка, открыл, прошел внутрь. В гостиной, как он и ожидал, было весело. На полу медленно ворочался клубок голых людей, из которого торчали руки, ноги и прочие части тел. Высунулась чья-то седовласая голова, сверкнула безумным взглядом и воскликнула:

– Господа, давайте разберемся! Я лично уже третий раз…

Григ прошел дальше, улыбнувшись, но не дослушав. Все это по большей части было довольно однообразно и видано не раз. Вот только мужчина с синим троллем… да, это было незабываемое зрелище.

Дверь… еще одна дверь… коридор… лестница… дверь…

Григ знал, куда он идет, и сон послушно подстраивался под его желания.

Стены изменились. Потолок стал выше. Зазвучала тихая музыка – «Shepherd Moons» из одноименного альбома Энии. Свет стал мягче, уютнее.