Ловец моих снов

— Спасибо... за все.

В комнате ожидания местной больницы мы оказались, примерно, через час, когда Майкл уладил все бюрократические дела. Тогда же стало известно, что Шону провели сложную операцию. В результате ранения сильно пострадали селезёнка и печень, он потерял много крови. Что неудивительно. Выстрелом из того ружья, должно быть, можно было завалить зверя. Я даже не стала вникать в слова врача, настолько страшно и формально они звучали. Теперь Шон находился в палате интенсивной терапии. Врачи оценивали его состояние, как стабильное, но никаких обещаний при этом не давали, ссылаясь на то, как поведет себя его организм в последующие после операции часы.

Затем Майкла увели сдавать кровь для брата, а я осталась сидеть в кресле, сожалея лишь о том, что сама ничем не могу помочь Шону.

К восьми часам утра мне наконец-то удалось задремать, но телефонный сигнал в скором времени разрушил столь спасительное для меня забвение. Пробуждение было очень болезненным. Стоило мне проснуться, как липкий страх и чувство раздирающей душу тревоги за жизнь того, без кого жизни я себе уже не представляла, снова заполнили моё сознание.

Дотянувшись до куртки, я вытащила из кармана мобильный и, потирая глаза, уставилась в экран.

Сообщение было от Хантера. Всего два слова.

«Надо увидеться».





Глава 20




Майкл спал в соседнем кресле, и я, стараясь не потревожить его, взяла мобильный и бесшумно выскользнула за дверь.

Хантер уже ждал меня возле автомата с кофе внизу у входа в больницу.

— Как он? — спросил парень, протягивая мне бумажный стаканчик с напитком.

Я приняла его, все еще не понимая цели визита Хантера.

— Ночью ему сделали операцию, пока без сознания.

— Присядем? — предложил парень, кивая в сторону ряда ярко-желтых стульев. — Классная группа, кстати, — совсем некстати проговорил он, указав взглядом на мою футболку, — не предполагал, что ты их слушаешь.

— Это футболка Шона, — безжизненным голосом пояснила я, усаживаясь на соседний с Хантером стул. — Ты хотел поговорить?

— Да, — поджав губы, он зачем-то кивнул и, выдержав паузу, произнес, — я, наверное, должен извиниться за то, что все так вышло...

— Тебе-то за что извиняться?! — перебила его и, дёрнув рукой, пролила обжигающе-горячий напиток на джинсы. — Чёрт.

— Вот возьми, — Хантер пошарил во внутреннем кармане куртки и протянул мне чистый носовой платок.

— Спасибо.

Промакнув джинсы сухой тканью, я вытерла ладонь и влажную боковину стаканчика, а затем сделала глоток крепкого напитка.

— Зачем ты вчера встречался с Шоном? — спросила его, чтобы направить наконец беседу в нужное русло.

— Затем же, зачем и Эрик искал встречи с ним. Из-за Эмили, — произнес Хантер, отводя виноватый взгляд. — Ты же знаешь, она погибла? Да все об этом знают, но… — он осекся, закусив губу. — Так, с чего начать?

— Начни с того, как ты попросил Шона о встрече, — предложила ему, обхватив теплый стаканчик ладонями, которые никак не могла согреть ещё с ночи.

На что он, покачав головой, сказал:

— Лучше так. Три дня назад мы с Эриком тусовались в клубе и там встретили Николь. Думаю, ты в курсе, кто это? — я ответила кивком на его вопросительный взгляд, и парень продолжил. — Точнее, Николь сама подошла ко мне. Она была пьяная в стельку и все несла какую-то ерунду про то, что твой парень увел тебя у меня из-под носа, а я смирился с этим, но… это все не то… — запнулся он, и стало понятно, что Хантер действительно не готовился к этому разговору, как и то, что давно не вел задушевных бесед. — Так вот, потом Николь начала говорить о моей сестре, но тут уже я не выдержал и велел ей заткнуться. На что она заявила, будто знает что-то о последних неделях жизни Эмили.

— Николь была знакома с твоей сестрой? — спросила я и одним глоток покончила со своим кофе.

— Да. Эмми занималась лёгкой атлетикой, она была лучшей бегуньей в университетской сборной и в первый год учебы дружила с Николь. Пару раз та даже ночевала в комнате Эмми у нас дома. Не знаю, что там потом между ними вышло, но они перестали общаться. Думаю, Николь просто не могла смириться с тем, что кто-то был лучше нее. Но это тоже не важно… — он удручённо вздохнул, продолжая смотреть прямо перед собой. — Потом Эмми изменилась, стала неразговорчивой, раздражительной, часто сидела, закрывшись в своей комнате, а последние недели на ней и вовсе лица не было. И причина этого стала известна только после ее смерти. Она была беременна, — слова парня настолько потрясли меня, что я ощутила, как по коже прошёлся неприятный холодок. — Я не знаю, с кем она там связалась, но понимаю, чем были вызваны перемены в ее поведении. Она боялась. Боялась нашего отца. Он был очень строгим, когда дело касалось… да всего! Мы с Эмми должны были быть лучше и успешнее других, и это даже не обсуждалось. И… я честно сомневаюсь, была ли ее смерть случайностью, или она просто не нашла другого выхода. Узнай отец, что Эмми в положении, представляю, что бы было.

— О Боже! — вырвалось у меня.

— Да, я никому не говорил, до этих выходных. О подробностях вскрытия знали только самые близкие, и вот узнал Эрик. Не знаю, зачем я сказал ему?.. Я видел, что он давно влюблен Эмми, меня вечно забавлял его щенячий вид, когда он был рядом с ней, — с горькой усмешкой проговорил парень. — Но Эмми была старше нас с Эриком на два года и никогда не принимала всерьез его ухаживания… Эрик тоже изменился после ее смерти, он стал скрытным и даже каким-то самоуверенным, будто со смертью Эмили обрёл свободу. Знаю, что нельзя так говорить про друга… Ведь я чувствовал, что с ним что-то происходит, но мне было не до него, если честно. Мой отец, как ты знаешь, каждый день заливает горе. Мама просто не выдержала и развелась с ним. Но… я опять не о том говорю, извини, Сара. Тебе сейчас совсем не до того, чтобы слушать все это, — он провел пальцами вдоль своих темных волос, зачесывая их назад.

— Нет, Хантер, все в порядке, просто продолжай, — я коснулась на несколько мгновений его руки, лежащей на бедре парня.

— Все же лучше вернёмся назад к Николь, — уверенно произнес парень. — В тот вечер она сказала, что видела Эмми с Шоном на одной из вечеринок за пару месяца до ее смерти, якобы он подсыпал ей что-то в пиво… И Эмили потом сказала Николь, что он воспользовался ее состоянием… в общем, изнасиловал. И Эрику этого оказалось больше, чем достаточно, чтобы он слетел с катушек. Если бы не Николь и мои слова о беременности Эмми, то мы бы не сидели сейчас здесь, — его губы растянулись, но это не было похоже на улыбку.

— Вот дрянь! — не выдержала я, чувствуя, как внутри все кипит от злости на эту толстозадую стерву.

— Это слабо сказано. Но… я решил все выяснить. Знаешь, я же не идиот. Я видел твоего парня сначала с ней, потом с тобой. И я – не Эрик, и в состоянии сложить два и два. Но мне нужно было знать наверняка, что она все это выдумала. Либо удостовериться в обратном. Я позвонил тебе, и мы встретились с Шоном. Он выглядел вполне убедительным и предложил проехать до общаги Николь, чтобы она повторила все это ему в глаза, что мы и сделали. По дороге в кампус мне позвонил отец Эрика. Сообщил, что тот забрал из сейфа его ружье и куда-то уехал, находясь явно не в себе. И... потом ты знаешь, что было… Эрик точно был под какой-то дрянью, я никогда не видел его таким, как прошлым вечером. Неужели любовь может рождать таких монстров?.. — в задумчивости он уставился перед собой, а я размышляла над тем, имеет ли он в виду своего друга или эту чертову бегунью. — Я всё-таки пошел к ней, к Николь этой ночью, — продолжил Хантер, повернувшись ко мне. — Узнав о том, что по ее вине один человек может умереть, а другой уже точно окажется за решеткой, она разревелась, сказала, что была пьяная и сама не знала, что говорила. И очень просила, чтобы ее выходка осталась в тайне. Ей так жаль портить имидж президента сестринства, представляешь? — с кривой улыбкой спросил он.

— Нет, совсем не представляю, — в недоумении я покачала головой. — Я не оставлю все это так! — категоричным тоном добавила, сминая в руке стаканчик, а затем отправила его в корзину у автомата.


— Я поддержу тебя, — кивнул Хантер. — Эта девушка должна ответить за свои слова, если не перед судом, то перед своей совестью. Пусть все узнают, кто скрывается за маской спортсменки и президента сестринства.

— Если Шон больше не очнется… — начала я, но так и не договорила.

— Уверен, он поправится, — убедительно сказал Хантер. — И, надеюсь, я хоть немного помог тебе прояснить весь вчерашний ужас.

— Я знала, что Шон не мог так поступить. Но ты действительно очень помог понять многое. Спасибо, что пришёл.

— Это меньшее, что я мог сделать… — он поднялся с места, сжимая в руках свою шапку. — Пожалуй, мне пора.

Мне казалось неправильным заканчивать разговор таким образом с человеком, который за какой-то год лишился сестры, семьи, а теперь ещё и лучшего друга. И… его история до боли напомнил мне монолог Шона той ночью в Гирдвуде. Но… если Шон старался уйти от возможных трудностей, отстранившись ото всех, то Хантер не просто продолжал жить дальше, но ещё и старался помочь другим. И это, как минимум, заслуживало уважения, а, как максимум, мне хотелось тоже что-то сделать для него. И пусть это будет лишь пара банальных фраз.

Хантер уже направлялся к выходу, когда я окликнула его, догоняя.

— Подожди!

Парень повернулся и в недоумении смотрел на меня.

— Я… всего лишь хотела сказать, — запинаясь, пыталась подобрать правильные слова, но, как нарочно, мысли снова путались, цепляясь одна за другую.

— Сказать… что? — с любопытством поглядывая, подбодрил меня парень.

— Хантер, я хочу сказать, чтобы ты не отчаивался, — наконец-то с моего языка слетело что-то путное. — Я уверена, что для тебя обязательно наступят времена и получше. Знаешь… меня тут недавно обвинили в максимализме, — я припомнила слова Майкла, — пусть так и будет, но я действительно верю, что каждый должен получить в итоге то, чего заслуживает. И хорошим люди обязательно повезет в жизни, а плохие будут наказаны. Ты хороший парень, Хантер, и не пытайся закрыться ото всех. Я точно знаю, что где-то есть на свете человек, которому ты необходим, просто вы ещё не встретились.

— Ты правда так считаешь?

— Да. Просто оставайся таким же, какой ты есть. И… пусть у тебя все наладится. Я искренне желаю тебе этого.

Хантер протянул руку и обхватил мои холодные пальцы.

— Спасибо. Твои слова много значат для меня. Я подумаю, как воплотить все это в жизнь. И... пока твой парень в отключке, я всё-таки скажу это, — он наклонился и заговорщицким тоном добавил, — ты удивительная девушка, Сара.

— Я совсем обычная.

— Я так не думаю, — сказал Хантер, задержав на моем лице пристальный взгляд.

В этом момент в заднем кармане джинсов заиграла мелодия моего мобильного. Вытащив его, я трясущимися пальцами приняла вызов.

— Он пришел в себя! — раздался в трубке взволнованный голос Майкла. — Где ты?! Этот болван собирается встать и идти тебя искать!

Через минуту, переводя дух от бега, я стояла перед дверью в палату Шона, куда его перевезли из реанимации час назад. Майкл уже успел побывать у брата и теперь, дождавшись меня, давал мне наставления:

— Сара, сделай с ним что-нибудь! Пригрози, что бросишь его, если он хоть пальцем двинет, чёртов дурак! Я поседел после этой ночи! И, между прочим, уже второй раз за последние четыре года! Пусть только выйдет отсюда, обещаю, что надеру ему задницу, как в детстве! — сокрушался Майкл.

— Ладно, сделаю все, что смогу, — в нетерпении проговорила я, поглядывая на дверную ручку, которую удерживал Майкл, давая понять ему, что вся его болтовня меня сейчас мало волновала.

— Только недолго, нам дали десять минут, — заметив мой взгляд, он открыл дверь.

Шон лежал на больничной койке с закрытыми глазами, не шевелясь, и совсем не был похож на того, кто только что хотел сбежать отсюда на мои поиски. У меня сжалось сердце при виде медицинской аппаратуры, всех этих проводов, капельниц и его бледного и изможденного лица в обрамлении разметавшихся по подушке волос. Я разгладила невидимые складки на идеально белой простыне, которой Шон был покрыт по грудь, и лёгким касанием провела по его плечу и руке, а затем пальцам. Они были такие же холодные, как и мои.

— Я думал, ты не придешь, — еле слышно проговорил Шон, приоткрыв глаза, и обхватил мою ладонь.

— А я думала, тебя подстрелили в живот, а не в голову, — я попыталась улыбнуться.

— Сара, — прохрипел он мое имя, — что ты знаешь? Что сказал тебе этот псих? Это все неправда, — растягивая слова, устало проговорил Шон.

— Конечно, неправда, — я торопилась успокоить его. — Неужели ты думал, что я поверю в то, что ты мог поступить так с той девушкой?

— Не знаю, я этого боялся, — и неуверенность в его взгляде была лишним тому подтверждением.

Протянув к нему руку, я осторожно коснулась его волос, чтобы поправить отросшие темные пряди.

— Давай больше не будем об этом, ладно?

— Ладно. Только не уходи, — он крепче сжал мою руку, будто действительно боялся, что я могу куда-то деться от него. Балбес, что тут скажешь?

Я покачала головой, изображая полное недоумение.

— Я никуда не уйду.

Дверь бесцеремонно распахнулась и на пороге показалась женщина в медицинской форме. Не обращая на нас внимания, она по-хозяйски прошла в палату и, ухватив карту, стала что-то там изучать.

— Меня скоро отпустят домой? — спросил Шон, повернув голову, и уставился на врача.

— Парень, тебе селезёнку по кусочкам собрали, — невозмутимо ответила та. — Куда ты собрался?