Лорд Лондона

— Ты хочешь сказать, что вы одолжили ему деньги, зная, что он никогда не сможет их вернуть, — выплюнула я.

Олли пожал плечами.

— Это был выбор твоего отца и начало прекрасных рабочих отношений. — Он замолчал. — Пока не случилось то, что случилось, конечно.

— Ты убил их, — прошипела я, и тошнота подкатила к горлу, когда я вспомнила, как моему отцу и Хьюго пустили пули в голову.

Олли уставился на меня на секунду, слишком долгую, чтобы быть случайной, а затем сложил ладони и дыхнул на них теплым воздухом.

— Здесь чертовски холодно. Может, продолжим наш разговор внутри?

Олли кивнул в сторону мужчин, которые вывели нас из церкви. Один схватил меня за руку.

— Не делайте ей больно, — предупредил их Олли, и мужчина ослабил хватку. — Не хочу, чтобы моя девушка пострадала.

Его девушка.

Он бредил.

Олли Лоусон был чертовски сумасшедшим.

У меня голова шла кругом от осознания того, что это был он в Марбелье. Он организовал нападение только для того, чтобы предстать рыцарем и «спасти» меня. Чтобы я увидела его, заметила... захотела.

На следующий день я пошла с ним обедать. По спине пробежали мурашки, когда я вспомнила, как он расспрашивал меня, проверяя, все ли со мной в порядке. Несколько раз переспрашивал. Он искал ответы. Пытаясь собрать воедино то, что пошло не так.

И кто именно встал у него на пути.

Я почувствовала еще большую тошноту, когда эта информация закружилась у меня в голове. Потом осознание, что это он торговец людьми. Его подпольная организация, огромные деньги, которые она приносила, были построены на потерях и уязвимости людей. Людей продают в рабство и на секс-работу. Я вздрогнула. Потому что он не был каким-то уродливым монстром, каким-то злым человеком, само поведение которого держало в страхе. Он сам был обычным человеком, его отец был, казалось бы, обычным, хорошим человеком. Но они стояли во главе скрытой империи, построенной на разбитых мечтах и никому неслышных криках жертв.

Нас с Джином отвели в старый гараж, в котором скрылся Фредди. Казалось, что в задней части здания располагались обветшалые офисы, но Олли повел нас в противоположную сторону, приказав сесть на пол в комнате побольше, которая, как я предположила, когда-то была чем-то вроде приемной.

Старая, потертая и выцветшая мебель была расставлена по всей комнате. В центре горел костер в пустой канистре из-под масла, и Олли подошел к нему, протягивая ладони к огню. Я внимательно следила за ним, незаметно подкрадываясь ближе к Джину, надеясь защитить его, пока Артур не доберется до нас.

— Так-то лучше, — сказал Олли через несколько минут. Он улыбнулся мне так, словно его люди не похищали нас, не убивали Алфи Адли и не оставляли после себя кровавую бойню.

Согревшись, он придвинул к нам старое мягкое кресло и непринужденно сел. Фредди стоял в углу комнаты, глядя на нас с Джином таким взглядом, будто мы были ничем, даже не стоили того, чтобы жить. И если бы у него был выбор, мы бы уже стали пищей для червей.

— Значит, ты убил моих подруг и семью? — наконец сказала я Олли. — Просто чтобы забрать меня после твоего провального плана в Марбелье. Еще одно инсценированное «нападение»? — я рассмеялась над тем, насколько он был жалок. — И что? Ты собирался снова броситься и спасти меня? В итоге я должна упасть к твоим ногам, и мы должны безумно полюбить друг друга? — на скулах Олли заиграли желваки, и я поняла, что разозлила его. — При том, что ты убил моего отца и Хьюго?

Олли склонил голову набок.

— Твой отец и Хьюго заявили, что не смогут выплатить долг. — Он наклонился вперед. — Ты знала, насколько все было плохо в компании твоего отца? Знаменитое культовое печенье Харлоу. Ты знала, что бизнес вот-вот перейдет в ведение администрации и что ты, твой отец и жених окажетесь на грани разорения? У них не осталось ни гроша за душой, ни пенни.

Мой пульс участился, но я сохраняла невозмутимое выражение лица. Я не знала. Я ничего этого не знала.

— Твой отец уже отдал нам документы на ваш дом. Шикарную гребаную квартиру Хьюго в Челси. Они уже отписали нам свои машины. — Он поиграл бровями. — Фамильные драгоценности.

— Ты их обчистил. И когда они не могли больше платить деньгами, то заплатили кровью.

Олли стиснул зубы, и не осталось ни следа от его маски равнодушия.

— КАКОГО ХРЕНА ТЕБЕ ВСЕ НУЖНО ИСПОРТИТЬ?! — рявкнул он.

Я вздрогнула от его внезапной вспышки. Хладнокровная личность, которую он собой представлял до этого, постепенно исчезала, открывая истинного монстра, скрывавшегося под ней. Он встал со стула и опустился передо мной на колени, его голос снова стал спокойным и мягким.

— Я хотел, чтобы ты была рядом. Я хотел, чтобы ты захотела меня.

— Я никогда не смогу хотеть тебя. Ты убил мою семью. Моих друзей. Ты лишил моего отца и Хьюго их имущества, их достоинства, — прошипела я.

— Достоинства? — сказал он оскорбленно. — Какого достоинства?

— Ты убил их. Привязал к стульям и выстрелил им в головы, пока они умоляли тебя о прощении. Милосердии. Я видела то видео. Это ты мне его прислал. Ты хотел, чтобы я это увидела, чтобы, спасая меня, ты выглядел героем.

Олли протянул руку и провел ладонью по моему лицу. Я попыталась вырваться, откинув голову назад. Он ударил меня и схватил за челюсть, притягивая ближе, вонзая ногти в мою кожу. Я закричала от боли, не в силах сдержать крик. Олли вцепился мне в лицо.

— Я так давно хотел тебя трахнуть. — Я замерла, и дыхание Джина изменилось. Он был зол. Мне хотелось умолять его ничего не предпринимать. Чтобы не навредить себе.

— У тебя не было ни единого шанса, — сказала я.

Олли махнул рукой одному из своих людей. В следующую секунду в комнату втащили женщину примерно моего возраста. Когда я внимательно ее рассмотрела, то поняла, что мы похожи. Каштановые волосы, то же телосложение, те же глаза. Она могла бы быть моим двойником.

Она молчала, пока ее тащили дальше в комнату. Я попыталась поймать ее взгляд, взгляд тех же глаз, что и у меня, но она просто смотрела в никуда. В ее взгляде не было света. Будто она жива, но вовсе не жила.

Она была одета в пурпурное шелковое платье, и мой желудок скрутило от ужаса. Олли подошел к ней и провел ладонями по ее обнаженным рукам. Он бросил взгляд в мою сторону, затем погладил ее грудь.


— Остановись, — сказала я, мое сердце разрывалось от того, что не было никакой реакции девушки. Как долго он так издевался над ней? И тут я поняла…

— Ты продал ее, — сказала я, зная, что это правда. — Ты украл ее.

— Я купил ее, — поправил он и поцеловал ее в губы. Она никак не отреагировала. Но Олли это, похоже, не волновало. Он застонал, как будто она целовала его в ответ, с любовью.

Я купил ее…

Я закрыла глаза и вспомнила историю Ронни. Семья Олли тоже пытались купить Ронни. Они долгами сделали ее отца беспомощным. Долгами, которые он никогда не смог бы выплатить, и пытались забрать ее в качестве оплаты.

Я купил ее…

Родители этой девушки, ее муж... кто-то из близких... они продали ее, чтобы спасти себя. Они бросили ее на растерзание волкам… самому злобному из всех волков.

Олли повернулся ко мне лицом и поцеловал девушку в шею.

— Ты знаешь, — сказал он и стянул бретельки ее платья с плеч. Платье упало на пол, под ним она была обнажена. Было холодно, но она не жаловалась, не пыталась согреться.

— Внешность — не единственное, что у тебя с ней общего, — сказал Олли, и гнев обрушился на меня, отскакивая от стенок моей кожи, будто пинбол. Олли просунул палец между ног девушки. Я отвернулась от этого зрелища.

Олли рассмеялся, и я услышал, как он шагнул ко мне.

— Посмотри на меня, Ческа, — тихо сказал он. Я не могла. По-прежнему сидела отвернувшись. — Я сказал, посмотри на меня, сука! — Я резко повернула к нему голову, широко раскрыв глаза от того, как он только что говорил со мной. Он ласково улыбнулся. — Так-то лучше. — Он оглянулся на девушку, которая все еще стояла, уставившись в пустоту. — Ты даже не представляешь, сколько было таких, как она.

Я перестала дышать.

— Мне нужны месяцы, чтобы найти их. Они должны выглядеть как надо. — Его взгляд унесся куда-то вдаль, но потом он снова уставился на меня своим гребаным взглядом. — Они похожи на тебя, говорят, как ты. — Олли наклонился и поцеловал меня в лоб. Я отшатнулась от его прикосновения. Он, казалось, ничего не заметил… или ему было все равно. — Но это не ты, Ческа. Никто из них никогда не сравнится с тобой. — Олли встал и подошел к девушке. В одну секунду он выхватил нож, а еще через секунду вонзил его ей прямо в сердце.

Моя невозмутимость, которую я так пыталась сохранить, исчезла. Я закричала, когда девушка упала на пол, ударившись головой о бетон. Кровь текла на пол. Но я увидела это... увидела единственный кусочек жизни, который все еще был в ее глазах, когда она сделала свой последний вздох. Облегчение.

Она хотела умереть.

У меня внутри все сжалось. Что случилось с ней, что заставило ее захотеть умереть? Чтобы в ее разбитом сердце не осталось надежды?

— Ты убил ее! — прорычала я. — Зачем ты убил ее?

Олли вытер нож о пиджак одного из своих людей и убрал его обратно в карман.

— Зачем она мне, когда у меня есть ты? Теперь у меня есть подлинник. После всех этих лет у меня наконец-то есть ты. Больше никаких подделок.

— Нет меня у тебя, — произнесла я четко и громко. — Ты никогда не получишь меня.

Олли бросился на меня, остановившись всего в дюйме от моего лица. Когда он говорил, из его рта брызгала слюна.

— А кто получит? Адли. Чертов Артур Адли. — Он рассмеялся. — И ты считаешь меня демоном? Это он чертов монстр.

— Он не торгует людьми, — выплюнула я. Олли покачал головой, словно разочаровавшись во мне. Нет… как будто ему было жаль меня.

Олли обхватил ладонями мои щеки. Я попыталась вырваться, но его хватка была железной. Я ненавидела это. Ненавидела, потому что Артур держал меня так. Он всегда держал меня так. Когда он это делал, я чувствовала себя желанной. Я чувствовала себя в безопасности. Чувствовала себя обожаемой.

Когда это сделал Олли, я почувствовала себя оскорбленной.

— Бедная, бедная, наивная девочка, — сказал Олли таким мягким тоном, словно разговаривал с ребенком. — Ты понятия не имеешь, какое зло живет в нем. Ты не видела, сколько тьмы живет в его душе. Разве ты не боишься этой тьмы внутри него?

Я посмотрела прямо в глаза Олли.

— Ты еще не видел мою.

Олли отшатнулся, словно не узнавая меня. Как будто та версия меня, которую он жаждал, была отравлена влиянием Артура. Хорошо. Я хотела погибнуть в его глазах. По правде говоря, Олли теперь меня не знал. Он никогда не встречал эту Ческу. Ту, у кого отняли всю семью, всех друзей. И это был не Артур. Все это дерьмо было из-за него.

Он отравил меня. Он погубил девушку, которую когда-то страстно желал. Я стала чудовищем, созданным им самим.

Олли поднялся на ноги, и по тому, как он с отвращением посмотрел на меня, я поняла, что зашла слишком далеко. Но мне было все равно. Я хотела, чтобы он никогда не прикасался ко мне. Мне хотелось, чтобы он умер. Я взглянула на девушку на полу. Он должен был сдохнуть за то, что убил ее, причинил боль, украл ее из этой жизни.

— Она была жалкой копией тебя, — сказал Олли, проследив за моим взглядом. — Ее родители действительно облажались со своим долгом. Заключили со мной сделку, которую не смогли выполнить. — Он пнул ее, перевернув на спину, и пожал плечами. — Но ее можно было купить относительно дешево. Долги ее родителей были не так уж велики. — Он отвел свой взгляд от девушки и, ухмыляясь, сказал: — В отличие от тебя.

Потребовалось некоторое время, чтобы до меня дошло то, что он только что сказал. Чтобы осознать это. Мое сердце сжалось от того, что он имел в виду. Я покачала головой, все быстрее и быстрее, а его ухмылка превращалась в торжествующий оскал.

Он не это имел в виду. Он издевался надо мной.

— Я хотел тебя, — вздохнул Олли. — Но мой отец считал мою потребность в тебе странной. Все время твердил мне, чтобы я забыл о тебе. Что я веду себя как болван. — Он пожал плечами. — К сожалению, несколько дней спустя он попал в ужасную аварию, разбившись на вертолете, и встретил свою безвременную кончину. Оставил меня во главе нашей империи. Организации, которая шаг за шагом сминала под себя преступный мир.

Холод. Все, что я чувствовала — это холод. Осколки льда впивались в мою плоть и царапали каждую из моих костей, причиняя мучительную боль.