Любовь во время пандемии

Бережная кивнула и сказала:

– Ловкачи. Дают тебе пачку денег. Ты пересчитываешь: ровно сто купюр. Потом ломщик еще раз пересчитывает на твоих глазах – ровно сто. А домой придешь, и если в той самой пачке девяносто бумажек окажется, то уже хорошо.

– Так и было. Мы с ним возле обменников терлись, предлагали выгодный курс… Но так ведь долго не протянешь. Обязательно на кого-нибудь второй раз нарвешься. Женьку хорошо один раз отметелили, да еще и на счетчик поставили. Но мы тогда за пару дней смогли рассчитаться и решили завязать. Вот как раз тогда Женька меня и познакомил с Витей. Но я бы и так перестал промышлять. У меня тогда уже девушка была – будущая жена, одним словом. Она просила меня не связываться с криминалом. Но жить надо было. Ей я говорил, что по ночам хожу вагоны разгружать, а сам с Женькой и Витькой в казино отправлялся. Мы там в блекджек катали. По-крупному не играли, но за три-четыре часа поднимали по тысчонке-другой баксов. Заведения меняли, чтобы нас не заподозрили… А потом, как только с женой расписались, сразу с ней в Англию перебрались. У меня уже были накопления, потом квартиру, что мне от бабушки досталась, продал… В Лондоне нашел работу в пабе. Сначала кружки мыл, потом у хозяина выкупил часть доли и к стойке встал… Два года назад жена умерла, и я вернулся.

– А уезжали-то почему? Проблемы на родине были?

Петров пожал плечами.

– Дурачком был. Хотелось, чтобы все и сразу, а честным путем в России много не заработаешь.

– Вашего друга Евгения за что убили? Его так же, как Виктора, в машине задушили.

Алексей кивнул и произнес тихо:

– Не знаю. Говорят, что из-за женщины. Он ведь еще тот бабник был. А про то, что его… то есть Виктора, таким же способом убили… Не знаю, что и думать. Совпадений ведь быть не может? Или совпало так? Вы-то сами что думаете?

– Удивляюсь пока. За что могли убить человека известного, неконфликтного, со связями и наверху, и в криминальных кругах? Он не пытался быть решалой? Взял деньги, а условия договора не выполнил.

– Исключено.

Бережная поднялась:

– Пожалуй, это все, что я хотела узнать.

– Как все? – удивился Петров. – Я же ничего особенного не рассказал.

– Так расскажите сейчас, если знаете.

Алексей в который уже раз пожал плечами.

– Не знаю даже. Но он точно ни с кем не ссорился. Были у него долги, конечно, да у кого их нет? Но только не такие чтобы смертельные долги. Он говорил даже, что легко рассчитается, когда ему Лушник все, что полагается, заплатит.

– Сколько ему недоплатил издатель?

– Не знаю. Спросите у него сами. Хотя Лушник ничего не скажет. Скользкий он вообще человек. Хитрый и жадный.

– Ну, тогда я пошла.

Вера шагнула к выходу из кабинета. Петров вскочил, чтобы проводить ее.

– А что это за история с потерянными часами в Касанегро?

– А при чем тут это?

– Просто я из интернета узнала, что Касанегро – маленькое местечко в Испании, на побережье. Ничего особенного – не туристический центр, кемпинги, приличных отелей нет. Но зато там находится всем известный нудистский пляж.

– Так вы у Бориса спросите: они втроем туда ездили.

– А третий кто?

– Наташка – жена Борькина. Только тогда она была девушкой Малеева.

– Высокие отношения! – не удивилась Бережная.



Алексей проводил ее до выхода из паба, немного пораженный таким коротким разговором, открыл дверь, и тогда Вера обернулась к нему.

– Вы видели, как Виктор садился в свой автомобиль?

– Разумеется. Даже дверь перед американкой открыл.

– Она села на заднее сиденье?

– Почему на заднее? На переднее пассажирское. На заднее я положил букеты, которые ему подарили, подарки в пакете… И бутылку шампанского: он попросил с собой. Есть видеозапись с уличной камеры, можете проверить.

– Какое шампанское было?

– «Мумм».

– Сто баксов за бутылку отдали или больше?


– Какая теперь разница? Он попросил шампанского, а у меня только это нашлось.



Она села в свой автомобиль, посмотрела, как закрылась стеклянная дверь паба: видно было, как Петров быстро проскочил внутрь. Теперь надо связываться с остальными. Накануне Окунев закачал в ее аппарат номера телефонов всех участников той вечеринки. И теперь Бережная достала телефон и набрала номер.

– Александр Степанович? Это Вера Бережная, если помните такую, я была у Малеева на дне рождения. У вас найдется время встретиться со мной сегодня? Поговорить хочется.

– Я помню вас, – ответил Лушник, – поговорим обязательно, но в другой раз. А сейчас извините. Я как раз занимаюсь организацией похорон своего друга. Я понимаю, почему вас так заботит встреча со мной… Но давайте тогда уже на поминках после похорон побеседум. До этого дня я не смогу: дела, и вообще с нервами не в порядке, на успокоительных таблетках сижу с того самого момента, как узнал…

– Давайте увидимся накануне похорон, – предложила Вера, – а то сами понимаете, чем дольше мы не увидимся, тем больше шансов у преступника скрыться или замести следы…

– Я вам позвоню, – согласился издатель, – ваш номер у меня записался.

Бережная смотрела в окно автомобиля на серый, измученный мартовской моросью город, на редких прохожих, спешащих куда-то, на пустую остановку, возле которой остановился грязный автобус, – такой привычный непривлекательный, но прекрасный мир, в котором уже нет Виктора Малеева.

Вера набрала еще один номер. Шли долгие гудки, а потом мужской голос спросил:

– Это кто?

– Это Вера Бережная. Я была в тот вечер в «Драйтон-парке»… Может, вы меня и не заметили, Борис Леонидович…

– Понял. Вы подруга некоей Инны Замориной, к которой Виктор проявил некоторый интерес, раз попросил узнать о ее консалтинговой фирме некоторые подробности. И про вас он сказал, что вы сыщик…

– Вроде того, – согласилась Вера, – а потому я хотела бы встретиться с вами, чтобы узнать ваше…

Она не успела договорить, Горобец оборвал ее:

– Сегодня не получится. Я даже в офисе не появляюсь – перешел на удаленку.

– Так можно и в онлайн-режиме побеседовать. Кстати, как здоровье жены? Надеюсь, диагноз, которого вы так боялись, у Наташи не подтвердился?

– Оказалось, обычная простуда всего-навсего, просто она очень испугалась… Сами понимаете: такое время, когда вокруг люди мрут как мухи…

Банкир замолчал, понимая, что позвонившая ему женщина как раз и хочет поговорить о смерти его друга.

– Простите, – наконец произнес Борис Леонидович, – как-то все навалилось сразу… Жена только-только от истерик отошла…

– Вы ей сказали о смерти Виктора?

– Разумеется. А чего скрывать?! Так она вообще чуть сознание не потеряла. Вбила себе в голову, что и нас могут вот так же…

– Вас-то за что? – притворно и очень убедительно удивилась Бережная. – Вы – образцовая пара.

– Я так и сказал, – продолжал Горобец, – но она и без того расстроена всем происходящим вокруг. Свалилось же на нашу голову: в магазин не выйдешь – все приличные бутики закрыты, рестораны тоже…

– Так в режиме онлайн мы можем увидеться? – напомнила Вера.

– Я не против, – ответил банкир, – но не сегодня… завтра тоже вряд ли…

– Тогда, может, на поминках побеседуем?

– Хорошая мысль, – согласился Борис Леонидович, – только вы мне сбросьте предварительно эсэмэской вопросы, которые вас интересуют…

– Для меня важнее личная встреча… Вопросы возникают сами собой, когда видишь лицо человека и его заинтересованность в раскрытии преступления.

– Вероятно, вы правы. Я и в самом деле очень заинтересован в том, чтобы вся правда всплыла. Готов даже стимулировать следствие. Объявить премию для ваших сотрудников.

– Вы следственный комитет простимулируйте, – посоветовала Бережная, – они ведут свое – официальное, кстати, расследование…

На этом разговор закончился. И Вера удивилась: ближайшие друзья, которые должны знать о Малееве если не все, то очень много, молчат, как хозяин бара, или не желают встречаться, как банкир или издатель. Может, они боятся чего-то? Или кого-то – уж не Качанова ли?





Глава шестая




Евдокимов позвонил сам и без всякого предисловия поинтересовался:

– Как там у тебя?