Любовь, ведьма и котики

И чайки неинтересные.

Такие противные, мерзкие, бе-бе-бе…

Что на них вообще смотреть?

Кто вообще в здравом уме и твердой памяти захочет на них смотреть?..

Никто! Правильно, никто!

Поэтому лучше отвернуться и заняться разглядыванием более важных вещей.

Пока эти чайки не уберутся куда подальше…

Тут я почувствовала, как отрываюсь от земли. Ой, мамочки! Чайки действовали слаженно, но из-за общей сложности конструкции они никак не могли найти точку баланса, и меня мотало в воздухе туда-сюда.

Впереди летел Карлос и страховал пару птиц, которые тащили Джу. Маленький авиатор в очках и с прижатыми ушами выглядел настолько умилительно, что у меня сердце сжалось. Ты ж моя героическая девочка!

За этими размышлениями я даже как-то не заметила, что мы уже на середине пути, а прогулочный катер так и не показался. Неужели нам повезло?

Но не успела я порадоваться этому факту и начать наслаждаться полетом, как не выдержал один из шнурков. И платье начало натурально расползаться на отдельные полотнища.

– Стоп! – Я в ужасе схватилась за края ткани, не давая главному шву на груди окончательно распуститься.

Чайки вмиг затормозили, меня по инерции швырнуло вперед, и платье затрещало уже совсем угрожающе.

– Да не вы «стоп»! Я к платью обращаюсь!

– Уфф! – хором ответили чайки у меня над головой. – Так бы и сказала!

Вместо ответа я зажмурилась от ужаса.

А дальше была битва системы мер.

Кто победит: приближающийся метр за метром берег или расползающееся сантиметр за сантиметром платье?..

Платье не выдержало за пару метров до берега. Один из швов разошелся окончательно, я выскользнула из занавесочных объятий, и чайки (двадцать восемь минус две) стремительно полетели вверх. А я так же стремительно – вниз. Причем даже не пискнула, потому что была слишком сосредоточена на колдовстве: по берегу гуляли туристы, а чуть вдали, ближе к замку, толпились люди – по-моему, наша съемочная группа, – и мне совсем не улыбалось предстать перед ними в образе повелительницы птиц. Не переставая отводить глаза всему миру вокруг, я мысленно приготовилась к удару об воду, но вместо этого вдруг оказалась на берегу. В крепких объятиях.

– Привет, – сказал Вадим. – Продолжай колдовать, не отвлекайся.

– Привет, – ответила я. – А как ты меня тогда заметил?

Он усмехнулся:

– Неужели ты думала, что на меня действуют эти ведьминские штучки?

Я пожала плечами, примерилась и поцеловала его в нос.

– Как ты ловко притянул меня к себе.

– А это уже мои демонские штучки. Как ты намереваешься не опоздать? До замка еще бежать, осталась всего минута, Игорь стоит с часами наготове, а ты еще тут.

– Стопну время, – хмуро ответила я. – Или ускорюсь на чуть-чуть. – Тут я подозрительно прищурилась: – А ты что, волновался, что меня нет?

– Нет, – безмятежно ответил Вадим. По-моему, слишком безмятежно. – Просто вспомнил, что забыл тебе кое-что сказать.

– М?

– Когда мы на съемках, будь осторожна, пожалуйста. Если что-то случится – типа того же выключения света в Охте-центре, – я не смогу бросить все и спасать тебя. Потому что по условиям контракта мне придется сначала разобраться с проблемами Александра.

– Думаешь, я такая нежная, выключение света может на меня напасть?

– Думаю, ты не случайно вызвала меня вчера на разговор. Тебе кто-то угрожает. Этот кто-то не я. И ты до сих пор не знаешь…

– Женя! – Рядом со мной на траву по очереди шлепнулись платье, Джу, Карлос и Клара. – Бегом! Летим!

– Мяу!

– Мне пора, – я вывернулась из объятий, подхватила злополучное платье – да уж, все придут в восторг, увидев ЭТО, – и рванулась к цели сквозь время и пространство. Хотя на середине этого броска меня догнала мысль: а что, я до сих пор хочу выиграть? Кажется, уже не очень… И вторая мысль: похоже, у меня теперь собственное шоу. Детективное. И я на сцене во всех главных ролях: детектив, наживка и свидетель. Это же гораздо прикольнее. чем какой-то там отбор невест!

– Что же, те, кто опоздал… – начал было говорить Игорь, когда я влетела в холл дворца с радостным воплем «Здрасьте!» И тут же поймала взгляд Ангелины, говорящий примерно следующее: ох, как же ты достала. В ответ я сладенько улыбнулась: мол, дорогая Ангелина, я еще даже не начинала доставать! И ты точно не хочешь узнать на своей шкуре, как именно я это делаю.

– Что же… – переобулся в полете Игорь. – Все в сборе, и самое время огласить правила. Раздевалка – вон там. После того как прихорошитесь, отправляйтесь в галерею на втором этаже, там для вас приготовлен небольшой фуршет. Ангелина с помощниками проверит ваши костюмы на соответствие техническим требованиям, Иннокентий уже выставил свет и готов снимать, а потом придет Александр, чтобы оценить эстетическую сторону происходящего.


Я направилась было в сторону раздевалки, приветственно улыбнулась Алле и Барби, но не успела до них дойти, как меня поймали за локоть.

Ангелина, кто же еще.

– Зачем вы притащили с собой животное? – злобно спросила она.

– Какое животное? – удивилась я.

– Вы придуриваетесь? Вон кошка, у вас на плече…

– Ааа! – Я хлопнула себя по лбу и показательно-виновато улыбнулась: – Это не кошка. Это инструмент, при помощи когтей которого я делала свой костюм. Взяла с собой на случай, если понадобится починка.

И что ответить на такое?

Правильно, ничего.

Через полчаса я искренне порадовалась тому факту, что дома у Инны не нашлось рыболовной сети. Иначе получилось бы очень неоригинально. Похоже, половина участниц так же, как и я, любила чешскую сказку про хитроумную дочь пастуха и загадку: «Явись ко мне не одетая, не раздетая, не пешком, не на лошади, не с подарком, не с пустыми руками…» и так далее. Такого количества замотанных в сети разной степени откровенности красавиц свет не видывал. Ладно-ладно, их было всего с десяток, но все равно смешно. Особенно когда они переоделись, оценили ситуацию и чуть не зашипели друг на друга от ярости. Еще бы, выйти в свет и увидеть соперницу в таком же платье – к беде. Точнее, к несварению желудка. От бесплодной злости.

– Сетевое дефиле, – пробормотала я, нежно прислонившись к столику с канапе и сырной нарезкой. Позавтракать я не успела, а есть после забега хотелось страшно.

– Рыбацкое, – усмехнулась Алла. Сама она красовалась в некоем подобии перевернутой вазы, сплетенной из ивовых прутьев. Узкое горлышко на месте талии, расширяющийся к коленкам колокол юбки, грудь плотно заплетена веточками, а лиф украшен цветами.

– Это ты за ночь сделала или влезла в готовую вазу? – поинтересовалась я.

Алла задумчиво похлопала себя по бокам:

– Если бы я обладала такой гибкостью, чтобы пропихнуть сюда плечи, то подписываться на наше шоу не стала бы. Сразу пошла бы работать в шапито, выступала как единственная и неповторимая женщина-змея, гвоздь программы, аплодисменты, слава, все это вот.

– Весело было бы… – улыбнулась Барби. Живое воплощение поговорки: «На нее мешок надень, все равно хороша!» Вот кто у нас сегодня был настоящим гвоздем программы.

На олененке Бэмби довольно криво сидел большой бумажный мешок для строительного мусора. Дырка для головы, две дырки для рук – вот и все дизайнерские находки модельера, который разрабатывал этот сложный концепт. В сочетании с безупречно ровными ногами и изящными плечами, по форме как у античных статуй, это смотрелось особенно мило. Еще в центре мешка розовым мелком было нарисовано что-то круглое. И немножечко кривобокое.

– Это дыра в ад? – поинтересовалась я.

– Или третья чакра? – предположила Алла.

– Да ну вас, – оскорбилась Барби. – Это же пончик. Я как будто пончик в пакете из-под пончика, неужели не ясно?

– А-а-а… – протянула я. – Тогда Алла – букет цветов в вазе из-под цветов.

– А ты – Скарлетт, в платье из-под Скарлетт. Неравновесные категории, не находишь?

– Зато у вас швы на животе не расходятся. – Я повертела головой по сторонам. Надо отойти в какой-нибудь укромный уголок и снова затянуть этот чертов шнурок. Чисто с функциональной точки зрения. Об эстетике и не говорю даже.

После того как я попробовала починить лопнувшее по шву платье, оно стало выглядеть как дурацкая конфетная обертка. Которая топорщится, идет складками, то и дело норовит развернуться и оставить меня голышом средь шумного бала. Стоп. Бал был вчера. Значит, посреди тихого фуршета.

– Мяу, – из-под столика прозвучало обиженное «Ну, вы чего, обо мне совсем забыли? Ау?»

– Ай! – Барби в ужасе отскочила метра на два. – Я думала, ты ее в раздевалке оставила.

– Еще чего! – Я присела и потрепала Джу между ушами. – После разговора с Ангелиной я просто обязана брать ее с собой везде.

– Назло?

– Из принципа.

– Ну, хоть под юбку ее себе засунь, пожалуйста! – Барби чуть не плакала. – Чтобы ее видно не было. Или я пока погуляю. Принесу нам чего-нибудь вкусненького.

И пончик – в пакете из-под пончика – отправился с инспекцией по всем столам, лишь бы не сталкиваться с самым страшным зверем на земле.

А к нам с Аллой подлетел Иннокентий.

– Девоньки, хорошие мои, ну кто так стоит!

– Как так?

– С тенью от оконного переплета на лице. Можно же сделать пару шагов вбок… Во-о-о-от так! И стало гораздо, гораздо лучше. Мишаня! – завопил он одному из операторов. – Сними девчуль, срочно! – и снова нам:

– Мечтательное выражение на лицах покажите мне, да? Новенькая сумочка от Prada, устрицы, ванна с шампанским, дольче вита!

Алла закатила глаза:

– Немудреная какая-то дольче вита.

Иннокентий развел руками – мол, какая есть – и умчался дальше, ловить красивые кадры.