Любовь без размера

– Конечно, просто. Ты скажи ей, что на тебя накатило чувство ревности и что ты просишь прощения. Девчонки, услышав всю эту муть, становятся податливы, как воск. Черт возьми, ты совсем глупый стал от любви.

– Я не говорил, что люблю ее. – Логан сделал последнюю попытку ухватиться за соломинку своей прежней жизни.

– Тебе просто не пришлось, – ответил друг. – Но, может, и стоит уже отбыть этот номер, дабы вернуть себе душевное равновесие.

От Уокеров Логан ушел в чуть меньшей растерянности, чем когда пришел, и рад был лишь тому, что Аманда так и не успела проснуться. В своем теперешнем состоянии он бы не выдержал, начни она морочить ему голову. Он и явился с уже замороченной головой.

Никто не знал его лучше, чем Чейз. Вся эта борьба против чего-то вполне естественного только сводила Логана с ума, причем непонятно зачем. Не то чтобы он не думал о важных вещах, просто его чувства на этот раз оказались глубже, чем раньше, а искать причину затруднений легче всего было в Холли. Что с того, что она не была моделью «Victoria’s Secret»? Она была прелестна и волновала его чувства. В этом не было ничего плохого. Оглядываясь назад, было понятно, какой это был бред – не додуматься, что всем до лампочки, с кем он проводит время.

Чейз был прав во многом, но не во всем. Логан не был влюблен. Да, он втюрился в Холли – ему нравилось верить, что он во всех втюривался. Но он не любил ее. Он никогда не поставит себя в такое невыгодное положение. Вылетит слово, попадет в воздушное пространство – и это уже петля, которая душит, давит, вытесняя удовольствие. Любовь была устаревшим понятием и могла приносить пользу безнадежным романтикам вроде Чейза, а друг всегда был исключением из любых правил. Логан был далек от того, чтобы начать верить в то, что его сильное увлечение Холли и есть любовь. Его сильный интерес был вызван одним: она соблюдала его границы. В кои-то веки ему время от времени приходилось кого-то добиваться. Она не вешалась на него, и это было испытанием. Хороший секс и общие интересы не тянули на пожизненные обязательства, и Логан не собирался испортить ни то, ни другое, совершив такого рода прорыв. Холли, видимо, тоже не была к этому готова. Проблемы не было.

Дома Логан принял душ и оделся для работы, но не думал ни о чем, кроме как вернуть их с Холли отношения в нормальное русло. У него оставался час до начала первой тренировки, он сел в машину и, как бы помимо своей воли, снова оказался у «Бодиссея».

Когда Холли, закончив работу, вышла на улицу, то обнаружила Логана, небрежно прислонившегося к водительской двери ее машины.

– Привет, – сказала она с тем же озадаченным выражением, с каким он видел ее, когда оттуда уходил. Она прислонилась к соседней машине и опустила взгляд на кусочек земли между ними. – Может, объяснишь, что там произошло… раньше?

Он замотал головой и громко выдохнул. Потом протянул руку и взялся за рубашку у нее на животе. Он потянул к себе, и ее фигура отделилась от соседней машины. Это привело к желаемому результату: она потеряла равновесие и ткнулась ему в грудь – твердую, как стена. Он обнял ее и так держал, несмотря на идущих мимо людей.

– Дело не в тебе, – только и сказал он, не вдаваясь в дальнейшие объяснения. – Мне следует сказать, что я прошу прощения. И я правда прошу.

Холли подняла глаза и улыбнулась ему. Ему не надо было ничего объяснять. Он был рядом, держал ее в объятиях, и это было упоительно. Больше ни о чем не думалось. Что бы там ни произошло, он ей потом расскажет, когда захочет. А сейчас он был здесь, причем с виноватым видом, и ей этого было достаточно.

– Ничего страшного.

– Я… принял что-то антигистаминное… и, наверное, это была реакция. – Он говорил заикаясь, так как понимал, что не имеет права на ее быстрое прощение.

– Гистаминная агрессия, – соглашаясь, сказала она и кивнула. – Понимаю.

Поцеловав ее, он выпрямился вместе с ней.

– Мне пора на работу.

Она провожала его до машины, запаркованной через несколько рядов. Они молчали, но нарочно все время в шутку натыкались друг на друга. Когда они дошли до машины, он открыл дверцу и повернулся к ней:

– Что ты делаешь вечером?

– Тебя жду, – счастливо ответила она.

– Последний клиент у меня в семь. Понимаю, что времени останется маловато, но, может, фильм посмотрим или…

– «Netflix» ждет.

– Нет, – сказал он. – Я хочу, чтобы мы куда-нибудь сходили. Можно было бы застать конец матча «Кингс», но тебе же надо домой, а то превратишься в тыкву.

Холли расплылась в улыбке:

– Об этом не переживай. Я больше не работаю.

Удивление на лице Логана сменилось с трудом сдерживаемой радостью.

– Ты уволилась?

Улыбаясь все шире, она оглянулась на здание.

– Вроде того. Сказала, что через две недели ухожу, а они меня поскорей уволили. Видимо, они там не очень хорошо относятся к отказам. Правда, сказали, что мне можно продолжать быть членом. Может, так я и сделаю. Я познакомилась с хорошими людьми. Наверное, человечество мне нравится больше, чем я думала.

Радость Логана длилась недолго, когда он понял, что мотивировали ее, видимо, как раз его действия.

– Боже мой, Холли, пожалуйста, скажи, что это никак не связано с моим глупым поведением.

– Да нет, черт возьми. – Холли поспешно успокоила его и застенчиво заулыбалась. – Уже пару недель, как я поняла, что здесь ничего не получится. Мне стало надоедать, что я в полвосьмого вечера каждый раз засыпаю у тебя на плече и не у тебя в объятиях.

– Будь готова к восьми. – Поцеловав ее, он скользнул на водительское сиденье. – Вечером празднуем.





Глава 20





Они стали встречаться, и Логан постепенно вводил Холли в свою жизнь. Изменилось на самом деле мало. Их многие выходы были вместе с Амандой и Чейзом. Ходили на благотворительные вечера, спортивные мероприятия, концерты. Она проскользнула к нему в логово, и он даже не заметил. Логан принимал любые приглашения, чтобы демонстрировать свой новенький статус «несвободного». Сначала Холли стеснялась, ее смущали взгляды тех, с кем Логан ее знакомил. У него самого тоже случались кратковременные припадки чувства неудобства. Он был настороже и временами ощущал беспокойство и нерешительность при случайных встречах с бывшими – все они, без исключения, были длинноногими блондинками – и при виде заинтригованного, если не сказать изумленного выражения лица бывших, когда он знакомил их со своим пухленьким ангелочком. Некоторым приятелям и партнерам по бизнесу не всегда удавалось сдержаться и в открытую повторно не взглянуть на его девушку.

Но когда Логан и Холли оставались одни, у него не было сомнений в сделанном выборе. Она охотно принимала то, что ему в тот момент казалось важным, даже если он хотел побыть в одиночестве, что происходило все реже и реже, так как секс с ней по-прежнему доставлял большое удовольствие. Черт возьми, все, связанное с Холли, было удовольствием, потому что даже самые обыденные для него вещи были ей в новинку, и она постигала их по максимуму. И все же его не покидало чувство вины за вспышки неотступных сомнений.

– Слушай, у тебя не найдется для меня лишней зубной щетки? – как-то вечером, входя в ванную, спросил Логан – он выдохнул в ладонь и поднес ее к носу для импровизированного теста на запах изо рта. Холли стояла у одной из раковин и смотрела в зеркало. Ему хватило одного взгляда на отражение в зеркале, чтобы понять, что ее что-то тревожит.

– В чем дело?

Она сразу же раскололась:

– Ни в чем. Во всем. Я больше не могу.

– Не можешь что?

– Не могу идти на вечеринку. Не могу идти с тобой на вечеринку.

– Почему же? Это же вечеринка. Должно быть весело. Ты что-то имеешь против веселья?

– Конечно. Тебе весело. Посмотри на себя. Ты красив. Посмотри на меня. Люди будут стараться понять, чем, черт возьми, я тебя шантажирую.

Рассмеявшись, Логан подошел к ней сзади, обвил ее руками и положил подбородок ей на макушку.

– Прекрати валять дурака, ты красивая.

Она посмотрела на их общее отражение в зеркале и попыталась произнести слова, хотя ей мешал ком в горле.

– Нет, Логан. Ты красивый. Я – совсем наоборот.

Логан распрямил спину, взял ее за плечи и повернул к себе лицом. Она стояла, опустив глаза, и тогда он легонько поддел ее пальцем за подбородок и поднял ей лицо так, чтобы глаза смотрели в глаза.

– Холли, что-то на тебя не похоже, – мягко сказал он. – Подобная уязвимость. Что тебя тревожит на самом деле?

Она неотрывно смотрела в его теплые карие глаза и не могла вымолвить ни слова. Она никогда ему не лгала и сейчас не собиралась этого делать.

И слова сбивчиво посыпались:

– Ты что, не видишь между нами различий? Не видишь, как на нас смотрят? Будто я тебя недостойна? Когда мы среди незнакомых, я с ними вполне мирюсь. Они мне кажутся комплиментами, как из сумасшедшего сна. Но сегодня на повестке дня клуб красивых, известный еще как твой мир.

Ее слова застали Логана врасплох. Получалось, что она будто бы проникла в его самые сокровенные чувства. Те, которые он считал не слишком достойными, и думал, что успешно подавил – те самые, мысль о которых мелькнула у него в голове часом раньше. Сегодняшнее мероприятие отличалось от других. Оно не было благотворительным; оно было суперхитом, и там обязательно будут все, кто что-то собой представляет. Сегодня, под руку с Холли, он на весь свет сделает четкое и ясное заявление, каких раньше никогда не делал. Она оказалась проницательной и с ним на одной волне, желал он этого или нет. Дело было не в том, что она была недостойна его, а просто что она была не то, к чему он привык. Что, в свою очередь, означало, что все его знакомые тоже к ней не привыкли. Потом привыкнут, он не сомневался. Она была так мила, стоя перед ним в своей розовой кашемировой кофточке и скромной черной юбке с запáхом. Как же можно ей объяснить, что речь не о ней, а о его собственном росте?

Он заговорил ровным голосом, тщательно подбирая слова.

– Холли, я считал, что всегда был откровенен. Дело не просто в наборе, а в полном наборе. Ты, безусловно, самая толковая, самая остроумная и самая искренняя из всех, кого я знаю. Не говоря уже о том, что ты прелестная и решительно вызывающая удовольствие. – Он взял ее голову в свои ладони и наклонил, чтобы она смотрела на него. Не торопясь, он опустил свои губы на ее, таким образом пресекая дальнейшие возражения и жалобы.

Почувствовав, что ее напряжение спало, а руки поползли к его талии, он разжал губы и принялся исследовать теплые закоулки ее рта. Он провел руками по ее спине, взял ее за ягодицы и, подняв, одним движением усадил на широкий столик длиной во всю стену ванной комнаты. Послышался глухой стук и скрип мраморной конструкции под ее весом, они оба замерли. Отстранившись, Логан увидел, как ее глаза округлились и налились слезами стыда.

– На этой штуковине ничего тяжелее «Softsoap» и фена никогда не лежало. Даже не стоит об этом говорить, – хрипло сказал он и поскорее поцеловал ее еще раз. Сдерживая слезы и стоящие за ними чувства, она опустила ладони ему на плечи и сосредоточилась на его теплых губах, которые искали ее внимания. Он переместил руки к ее коленям и стал тянуть подол юбки вверх, пока полностью не обнажились ноги. Он наклонился еще вперед и подвинул ее, так что спина оказалась вплотную к зеркальной стене, его губы уже были на слегка надушенной шее, а руки – под юбкой. Он неторопливо теребил резинку ее трусиков, а она гладила его по волосам, пока он не просунул палец под трусики с тем, чтобы скользнуть внутрь. Она, ощутив вторжение, застонала от желания и уронила руки, совершенно избавляясь от томительных мыслей о чем бы то ни было, кроме ощущения его руки внутри. Он неспешно потирал там, где было влажно, и она шире раздвинула ноги.

Вдруг он прекратил свои движения, придвинул ее ноги к себе и поднял юбку до середины полных бедер. Он залез под ткань задранной юбки, подставил руку под ее ягодицы и настойчиво потянул за трусики. Она поерзала и избавилась от них. Он окончательно снял их и небрежно уронил на пол. Потом опустился на колени и за ноги придвинул ее к краю столика. Его голова оказалась под юбкой. Резкий контраст между холодом мрамора на коже задней части ног и теплом его дыхания у ее сердцевины был неожиданным и вызывал невероятные ощущения. Когда его губы коснулись ее мягких складок, она уперлась руками в мрамор и сместилась, чтобы ему было удобнее.

– Ах, Логан, – выдохнула она, смутившись уже от другого, но это очень быстро прошло, потому что она вся затрепетала. Он чувственно двигал языком у самой ее сердцевины, руками крепко держа ее за бедра. Он жадно лизал, покусывал и посасывал, а она извивалась и терлась об него, пока он не почувствовал, как ее мышцы сокращаются и его рот наполняется ее влагой. Она низко гортанно стонала, и он отстранился, не давая ей достичь вершины в одиночестве. Он быстро встал и снял ее со столика, и они вдвоем стали бороться с его ремнем, стараясь поскорее освободить бушующую в штанах эрекцию. Она расстегнула молнию, он быстро снял их и, оставшись в боксерах-брифах, постарался, не теряя времени, овладеть ею. Он опустился на пол, потянув ее за собой, и лег на спину. Холли подняла юбку и с его помощью опустилась сверху, оседлав его.

– Да, детка, да, – стонал он, двигаясь в ней, и просунув руки под кофточку, сдвинул бюстгальтер вверх и, не сняв его, массировал ладонями ее груди. Большим пальцем он обводил напрягшиеся соски, и она присоединилась к его стонам. Стянув через голову мешающие кофточку и бюстгальтер, она кинула их в комнату, страстно желая ощутить на себе прикосновения его рук.

Она двигалась вместе с ним внутри, и его твердая и полная мужская плоть касалась всех ее чувствительных мест. Она ускорила ритм, подчиняясь обратным движениям его таза, при которых он почти выходил из нее, чтобы решительно войти снова. Убрав руки от ее грудей, он почти грубо взял ее за бедра и держал, взяв инициативу на себя и двигаясь с ней вверх-вниз. Это были муки, беспощадные, но изысканные. Холли запрокинула голову назад и отдалась его истязаниям. Скоро она почувствовала знакомый трепет, от которого вскоре перехватит дыхание, легкую дрожь, что взорвется серией бесконтрольных судорог. Она сдалась, не в состоянии ничего делать, а только все повторять и повторять его имя, с каждым разом все больше моля и хватая ртом воздух. Это ласкало его слух, и он задвигался чуть быстрее в ожидании собственной разрядки. Он почувствовал, как она напряглась над ним и начала извиваться, достигнув оргазма. Он сделал последнее движение, и его тоже передернуло.

Она осела на него, и Логан, лежа в ванной на полу, крепко ее держал.

– Давай наконец покончим с этой вечеринкой, – промычала она, – чтобы вернуться и проделать это еще раз.





Глава 21




Это была дорогая вечеринка команды «Кингс» по случаю окончания сезона, которую устраивали в элитном районе в одном эксклюзивном злачном заведении. Когда команда выиграла Мировую серию, за приглашениями стали гоняться еще сильнее обычного. Логан и Холли уже находились в помещении с соответствующим названием «Занятые базы», когда появились Аманда и ее муж, «Самый ценный игрок». Клуб кишмя кишел людьми, с некоторыми Холли была знакома, но были и новые лица. Пока Чейз и Логан, как положено, общались с поклонниками и клиентами, Аманда устроилась возле Холли и показывала ей знаменитых и не очень знаменитых участников.

Холли и Аманда сели в баре, расположенном вдоль задней стены. Аманда сказала, что это было идеальное место: всех видно и до напитков рукой подать. Холли приметила Логана на другой стороне комнаты – он стоял и с кем-то беседовал, склонив голову и внимательно сощурив глаза. Казалось, ей никогда не надоест наблюдать за ним издали.

– Привет, Холли. – Голос прозвучал у ее левого уха, она повернула голову.