Любимая женщина трубочиста

– А салон у Варвары Тутамоновой появился давно?

– Да уже года два с половиной прошло, – с нескрываемой завистью вздохнула Раиса Кирилловна.

– Деньги она накопила от дохода с парикмахерской?

Скептическое выражение, появившееся на лице Раисы Кирилловны, было ответом на ее вопрос.

– Понятно, – проговорила Андриана вслух, подумав про себя, что на самом деле ничего не понятно.

Раиса Кирилловна решила прийти ей на помощь.

– Я слышала, – нехотя проговорила она, – что Варвара исхитрилась где-то взять кредит под низкий процент. Хотя, лично я думаю, что она упала в ноги бывшему любовнику, и он дал ей денег. А байка про кредит для отвода глаз, чтобы муж, не дай бог, ничего не узнал.

– Значит, муж у Тутамоновой ревнивый? – заинтересовалась сыщица.

– Вот этого не знаю, наговаривать напраслину на мужика не стану, – ответила Измайлова, – но лично я в реальности ни разу не встречала мужа, которому нравилось бы носить рога.

– Какие рога? – наивно спросила Андриана.

– Оленьи! – засмеялась хозяйка парикмахерской. Глядя на изумленное лицо Андрианы Карлсоновны, она развеселилась еще больше, и добавила: – Может быть, и лосиные.

Андриана к этому времени уже сообразила, что Измайлова разыгрывает ее, за короткое время она успела вспомнить кучу анекдотов на эту тему, но, оставаясь абсолютно серьезной, спросила насмешницу строгим тоном учительницы:

– Раиса Кирилловна, а вы знаете, откуда пошла эта традиция?

– Какая еще традиция? – на этот раз растерялась Измайлова.

– Мужьям презентовать рога.

– Понятия не имею. Это же в переносном смысле. На самом деле никто и никогда настоящих рогов мужьям не дарил.

– А вот здесь вы ошибаетесь, уважаемая Раиса Кирилловна.

Измайлова удивленно уставилась на сыщицу, пытаясь понять, не издевается ли она над ней.

Но Андриана Карлсоновна, не улыбнувшись даже краешком губ, пояснила все тем же менторским тоном:

– Византийский император Андроник Комнин, живший в XII веке, обожал женщин и имел много любовниц. Мужьям своих фавориток он даровал различные привилегии, в том числе давал им право охотиться в своих угодьях. На ворота имений этих мужчин прибивали оленьи рога. Впоследствии таких мужей стали называть рогоносцами. Интересный обычай, – продолжила она, делая вид, что не замечает вытаращенных глаз хозяйки парикмахерской, – существовал в древней Германии, – жена, провожая мужа на войну, надевала ему на голову шлем с рогами. Кстати, в шлемах с рогами приходили на Русь крестоносцы. Но в древности в Германии женщины после того, как «надевали мужу рога», отправив его на войну, считали себя свободными.

– Я этого не знала, – призналась Измайлова, – спасибо, что просветили. Мне больше всего понравилась вторая версия. Теперь над кем-нибудь, в свою очередь, поприкалываюсь.

– Но я над вами не прикалывалась.

– Вы нет, – легко согласилась женщина. – Но мне вы это запретить не можете.

Андриана решила прекратить бесполезные препирательства и вернулась к тому, что ее больше всего сейчас интересовало.

– А где живет тот папа, простите, папик Варвары? – спросила она озабоченно.

– Я не знаю кто он, – ответила Раиса Кирилловна, – и тем более, где он живет. – Но, увидев опечаленное лицо Андрианы, быстро добавила: – Но вот ее подруга точно знает.

– Подруга? – встрепенулась Андриана.

– Да, Зиновия Ефимовна Кудеярова – подруга Варвары.

– А как мне ее найти?

– Она работает в бутике «Ты этого достойна».

– Какое тривиальное название, – разочарованно протянула сыщица.

– Суть не в названии, – отрезвила ее Измайлова.

– А в чем же?

– В том, сколько там зарабатывают, – наставительно проговорила Раиса Кирилловна.

– А где находится этот бутик?

– В Старом городе, вестимо, – отозвалась Измайлова.

– На пешеходной улице?


– Угадали, – кивнула женщина.

– Вряд ли она захочет мне что-то рассказать, – обронила приунывшая Андриана.

– Почему вы так решили?

– Они все-таки подруги.

Сама она была уверена, что никому и никогда даже под пытками не рассказала бы про Леокадию или Милу. – Я бы на ее месте ни за что… – начала Андриана.

Раиса Кирилловна усмехнулась и проговорила:

– Вы, как я посмотрю, совсем не знаете жизни.

– То есть? – удивилась Андриана.

Измайлова отмахнулась и призадумалась, а потом сказала:

– Пару лет назад мы с Кудеяровой чисто случайно оказались в одной компании. Разговорились. Я рассказала ей о своей парикмахерской. И она спросила, где она находится. Я объяснила, и тут Зиновия всплеснула руками и спросила, знаю ли я Варвару Тутамонову. Я ответила, что, конечно же, знаю, ведь наши парикмахерские находятся почти рядом. Тогда-то Кудеярова как-то недобро усмехнулась и спросила: «Конкурируете?» Я ответила, что всяко бывает. «Но не дружите», – уточнила Зиновия. Я ответила, что нет. И Зиновия спросила меня: «Ты небось вся в долгах, как в шелках?» Я призналась, что кредит мне еще отдавать долго. А она говорит: «Варька не такая дура, чтобы в долги лезть. Она по-умному поступила». Я заинтересовалась, как можно одинокой женщине без кредитов свое дело открыть. Тогда она мне про папика и поведала. А дальше – больше. Не помню, после какого стакана виски или чего-то там еще, она мне призналась, что папик сначала встречался с ней, а потом она по глупости познакомила его с Варварой и та увела у нее мужика.

– Ой! – всплеснула руками Андриана Карлсоновна. – Как же это можно у подруги?!

– Святая наивность, – пренебрежительно процедила сквозь зубы Раиса Кирилловна. – Сейчас каждый думает только о себе! А бабы всегда были стервами.

Андриана была с ней категорически не согласна, но оставила свое мнение при себе и спросила:

– А потом Варвара бросила этого папика?

– Кабы она его, – рассмеялась Измайлова, – это он Варвару бросил и женился на балерине.

Андриана Карлсоновна вспомнила красивую статную Варвару Тутамонову и спросила с сомнением:

– Оно стоило того?

– Вполне, – усмехнулась Измайлова, – таких, как Варька, пруд пруди.

– Она же очень красивая!

– Ну и что? Красивых много. А балерина, известная в нашем городе особа. И папа ее работает в департаменте областного правительства на высокой должности.

– Балерина молодая?

– Да.

– Почему же она не нашла себе кого-то помоложе?

– Деньги к деньгам, – пожала плечами хозяйка парикмахерской.

«Такое впечатление, – подумала Андриана, – что мы вернулись в затхлый мир героев Александра Островского, все вертится вокруг денег. Будто бы мы и не учились в советской школе… Или все это было понарошку, и только я такая лопоухая ни о чем не догадывалась и ничего не предчувствовала».

– Ау, – донесся до нее голос Раисы Кирилловны.

– Что? – встрепенулась Андриана.

– Я уж думала, что вы заснули, – улыбнулась Измайлова.

– Нет, просто задумалась. Я, пожалуй, пойду. Спасибо вам, Раиса Кирилловна. Я думаю, что вы мне сильно помогли.

– Буду рада, если наставила вас на путь истинный, – пошутила хозяйка парикмахерской.

Выйдя из парикмахерской «Ваш стиль», Андриана Карлсоновна подумала о том, что большинство людей допускают в своей жизни одну и ту же значительную ошибку, они не умеют быть доброжелательными. Варвара Тутамонова несомненно задирала нос перед Измайловой, подчеркивая при каждом удобном случае, что она успешнее и удачливее Раисы Кирилловны, которая тащит свой бизнес на собственном горбу. И Измайлову это не могло не обидеть, не унизить, что привело к тому, что относиться к Варваре она стала неприязненно, хоть и искусно скрывала свои истинные чувства. Однако при первой же возможности она не упустила случая подставить сопернице подножку. А будь Варвара предусмотрительнее и обращайся она с Измайловой полюбезнее, может, и не стала бы Раиса Кирилловна рассказывать детективу о папике и указывать на заклятую подругу, способную вывести сыщицу на его след.





Глава 19




Погруженная в размышления, Андриана и не заметила, как дошла до своего мотоцикла. Она решила не откладывать дело в долгий ящик и отправиться в бутик немедленно.

Въехав в Старый город, Андриана невольно залюбовалась его улочками, зданиями, россыпью тюльпанов и нарциссов на газонах. Она любила Старый город, но бывала в нем редко, поскольку добираться до него от ее дома было все-таки далеко. Как говорит одна из ее пожилых соседок – не ближний свет.