Лисы и львы
Часть 26 из 40 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Ладно, решил он, в таком состоянии все равно ни до чего путного не додумаешься. Лучше заняться этим завтра, после поездки к няне. Вряд ли, конечно, в разговоре с ней всплывет какая-то важная информация. Но съездить надо – просто чтобы знать, что сделано все возможное.
Приняв решение, тянуть с его исполнением капитан не стал. Отдых – тоже дело нужное, поэтому он непререкаемым на сей раз тоном велел аркану укладываться и подал ему благой пример, завалившись в постель первым.
Сон не замедлил накрыть обоих.
* * *
Та же ночь; башня со стеклянным куполом в неописуемом потустороннем пространстве
– …И он опять меня вышвырнул!
– Твоя вина. Работай аккуратнее.
– Куда уж аккуратнее?… Что может быть невинней цветка?
– Думай. Он – зоркий и удачливый игрок, я предупреждал.
– Да уж… похоже, что видит все. Главное, в мысли к нему не заглянуть… вдруг, ни с того ни с сего, велит аркану спалить букет – я еле-еле дематериализоваться успел!.. Но до гостиницы довел их благополучно. Прошел туда невидимкой, слушал стоя за дверью. Спят сейчас, голубчики, вот я и поспешил доложить…
– Ты много говоришь.
– Прошу прощения. Итак, он куда-то собирается утром. Что прикажете – следить за ним или вернуться в квартиру?
– Вернуться, конечно. Тем более что он и сам туда придет, все расскажет. И на сей раз, будь любезен, постарайся не вызвать подозрений.
– Постараюсь… Так, что бы еще придумать? Неживым чем-нибудь прикинуться? Плафоном люстры?…
– Хоть самой люстрой, мне все равно. Это – твоя забота. Смотри только, о монтальватке среди прочего не забудь. Сбежать она не должна.
– Помню, помню. Далеко не убежит, если что.
– Будь осторожен, не убей ее ненароком.
– И это помню. Убью – так дух вернется прямиком в Монтальват…
– А ее разгневанные соратники мне пока ни к чему. Их время еще наступит.
– Конечно. А с девицами что прикажете делать?
– С какими девицами?
– Ну, этими… как их там… актрисками из театра, которых неприкаянный дух привел.
– А, с этими…
Пауза.
– Ничего. Пока – ничего. Это – ход судьбы… неожиданный, но забавный. Над которым я еще найду время поразмыслить. Мне они помешать не могут, скорее, будут путаться под ногами у капитана. Пусть остаются.
– Понятно. А…
– Что еще?
– Неприкаянные духи вас не смущают?
Смешок.
– В твоих глазах они – какая-то сила?
– Ну, не то чтобы… однако, когда их много…
– Не волнуйся. Это – моя забота. Потребуется что-то предпринять, так я тебя призову. В гостинице капитан не сказал больше ничего важного?
– Да нет вроде бы… и говорили они недолго… аркан пристал с расспросами, кто он да что он… брата, мол, покрываешь, поэтому хочешь сделать все один?…
– И что он сказал?
– Ничего. Ушел от ответа. Но отрицать, что покрывает брата, не стал.
Смешок.
– Что ж, все идет как надо. Как я и ожидал…
Глава 11
Та же ночь, Земля, Петербург
Настроение у Юргенса Хиббита было препаршивое.
Работать не хотелось.
Заказ, который еще вчера представлялся увлекательной головоломкой, сегодня отчего-то выглядел форменной нелепицей. От безделья рукодельем идиота-заказчика. И досадной помехой собственным делам мастера…
Над ответом на вопрос «почему» долго ему ломать голову не пришлось. Он понял это ровно через полчаса после отъезда в ночь шамана Прохора с барышнями – поразглядывав уже сделанные чертежи и ничего достойного внимания в них так и не обнаружив.
Да, конечно, Юргенс Хиббит вопросов не задает.
Да, конечно, он ни во что не вмешивается. Не считая одного-единственного раза, много лет тому назад, за что наградой ему было всего лишь моральное удовлетворение. Он и сам не ждал иного, конечно, но… Обидно все-таки, когда девушка, которая тебе нравится, твоих благих порывов не замечает и уходит, как говорится, с другим.
С тех пор обет невмешательства Юргенс соблюдал еще строже, благо, нарушать его и повода не случалось. Вплоть до сегодняшнего вечера. Покуда не явился младший брат, сам не свой по неназванной причине, и не огорошил требованием встречи со старшим.
А потом он еще и горем убитую невестку привел, а потом…
В общем, странностей и непонятностей этим вечером Юргенсу хватило. И понял он в конце концов лишь одно – что-то приключилось с Идали. Что-то настолько серьезное и, скорее всего, скверное, что прахом пошли все сложившиеся у них с Каролем за много лет отношения, а вернее сказать, полное их отсутствие… если может, конечно, отсутствие пойти прахом. Ведь такое еще вчера и представить себе было невозможно – чтобы Кароль вошел когда-нибудь в дом Идали… а уж вышел оттуда под ручку с Клементиной!..
Юргенс чертыхнулся, бросил чертежи на стол. Чуть не опрокинул так и стоявшие там до сих пор коньячные бокалы, ругнулся снова. Сгреб их и отправился мыть.
И помянул нечистого в третий раз, когда заметил, что машинально составляет вымытые и вытертые полотенцем до блеска бокалы в сушилку.
Вынул их, понес на место, в сервант.
Не лень же Каролю – даже посуда у него должна, понимаешь ли, сверкать!
Все не угомонится, балбес, все кому-то что-то доказывает. И умный-то он, и ловкий, и умелый-то, и крутой… Не поймет никак, что доказательства эти никому уже давно не нужны. В том числе и старшенькому, который, в общем-то, всегда знал ему цену и обзывал ничтожеством исключительно из желания разозлить…
Ой, да ладно, пусть себе доказывает!
Юргенс с силой хлопнул дверцей серванта, аж стекла задребезжали.
Только что прикажете делать среднему брату – когда со старшим что-то стряслось, а младший в который раз собрался прыгнуть выше собственной головы?
Не задавать вопросов? Дома отсиживаться? Ждать – авось разберутся без него?
Не та ситуация, пожалуй.
Если вдруг разберутся неудачно, бездействия он себе не простит.
А заказ вполне может подождать.
Юргенс глянул на часы – маловероятно, чтобы там уже спали, – и решительно шагнул к телефону.
* * *
Звонок раздался, когда Катти спросила наконец:
– Пиви, что случилось?
Поинтересоваться этим следовало на самом деле давно, когда они еще были у Юргенса, но тогда ей собственная догадка помешала – о том, что Прохор может быть знаком с Каролем, а потом… События развивались так быстро, столько информации сыпалось на голову и столько возникало новых загадок, что, конечно, было не до расспросов.
Приняв решение, тянуть с его исполнением капитан не стал. Отдых – тоже дело нужное, поэтому он непререкаемым на сей раз тоном велел аркану укладываться и подал ему благой пример, завалившись в постель первым.
Сон не замедлил накрыть обоих.
* * *
Та же ночь; башня со стеклянным куполом в неописуемом потустороннем пространстве
– …И он опять меня вышвырнул!
– Твоя вина. Работай аккуратнее.
– Куда уж аккуратнее?… Что может быть невинней цветка?
– Думай. Он – зоркий и удачливый игрок, я предупреждал.
– Да уж… похоже, что видит все. Главное, в мысли к нему не заглянуть… вдруг, ни с того ни с сего, велит аркану спалить букет – я еле-еле дематериализоваться успел!.. Но до гостиницы довел их благополучно. Прошел туда невидимкой, слушал стоя за дверью. Спят сейчас, голубчики, вот я и поспешил доложить…
– Ты много говоришь.
– Прошу прощения. Итак, он куда-то собирается утром. Что прикажете – следить за ним или вернуться в квартиру?
– Вернуться, конечно. Тем более что он и сам туда придет, все расскажет. И на сей раз, будь любезен, постарайся не вызвать подозрений.
– Постараюсь… Так, что бы еще придумать? Неживым чем-нибудь прикинуться? Плафоном люстры?…
– Хоть самой люстрой, мне все равно. Это – твоя забота. Смотри только, о монтальватке среди прочего не забудь. Сбежать она не должна.
– Помню, помню. Далеко не убежит, если что.
– Будь осторожен, не убей ее ненароком.
– И это помню. Убью – так дух вернется прямиком в Монтальват…
– А ее разгневанные соратники мне пока ни к чему. Их время еще наступит.
– Конечно. А с девицами что прикажете делать?
– С какими девицами?
– Ну, этими… как их там… актрисками из театра, которых неприкаянный дух привел.
– А, с этими…
Пауза.
– Ничего. Пока – ничего. Это – ход судьбы… неожиданный, но забавный. Над которым я еще найду время поразмыслить. Мне они помешать не могут, скорее, будут путаться под ногами у капитана. Пусть остаются.
– Понятно. А…
– Что еще?
– Неприкаянные духи вас не смущают?
Смешок.
– В твоих глазах они – какая-то сила?
– Ну, не то чтобы… однако, когда их много…
– Не волнуйся. Это – моя забота. Потребуется что-то предпринять, так я тебя призову. В гостинице капитан не сказал больше ничего важного?
– Да нет вроде бы… и говорили они недолго… аркан пристал с расспросами, кто он да что он… брата, мол, покрываешь, поэтому хочешь сделать все один?…
– И что он сказал?
– Ничего. Ушел от ответа. Но отрицать, что покрывает брата, не стал.
Смешок.
– Что ж, все идет как надо. Как я и ожидал…
Глава 11
Та же ночь, Земля, Петербург
Настроение у Юргенса Хиббита было препаршивое.
Работать не хотелось.
Заказ, который еще вчера представлялся увлекательной головоломкой, сегодня отчего-то выглядел форменной нелепицей. От безделья рукодельем идиота-заказчика. И досадной помехой собственным делам мастера…
Над ответом на вопрос «почему» долго ему ломать голову не пришлось. Он понял это ровно через полчаса после отъезда в ночь шамана Прохора с барышнями – поразглядывав уже сделанные чертежи и ничего достойного внимания в них так и не обнаружив.
Да, конечно, Юргенс Хиббит вопросов не задает.
Да, конечно, он ни во что не вмешивается. Не считая одного-единственного раза, много лет тому назад, за что наградой ему было всего лишь моральное удовлетворение. Он и сам не ждал иного, конечно, но… Обидно все-таки, когда девушка, которая тебе нравится, твоих благих порывов не замечает и уходит, как говорится, с другим.
С тех пор обет невмешательства Юргенс соблюдал еще строже, благо, нарушать его и повода не случалось. Вплоть до сегодняшнего вечера. Покуда не явился младший брат, сам не свой по неназванной причине, и не огорошил требованием встречи со старшим.
А потом он еще и горем убитую невестку привел, а потом…
В общем, странностей и непонятностей этим вечером Юргенсу хватило. И понял он в конце концов лишь одно – что-то приключилось с Идали. Что-то настолько серьезное и, скорее всего, скверное, что прахом пошли все сложившиеся у них с Каролем за много лет отношения, а вернее сказать, полное их отсутствие… если может, конечно, отсутствие пойти прахом. Ведь такое еще вчера и представить себе было невозможно – чтобы Кароль вошел когда-нибудь в дом Идали… а уж вышел оттуда под ручку с Клементиной!..
Юргенс чертыхнулся, бросил чертежи на стол. Чуть не опрокинул так и стоявшие там до сих пор коньячные бокалы, ругнулся снова. Сгреб их и отправился мыть.
И помянул нечистого в третий раз, когда заметил, что машинально составляет вымытые и вытертые полотенцем до блеска бокалы в сушилку.
Вынул их, понес на место, в сервант.
Не лень же Каролю – даже посуда у него должна, понимаешь ли, сверкать!
Все не угомонится, балбес, все кому-то что-то доказывает. И умный-то он, и ловкий, и умелый-то, и крутой… Не поймет никак, что доказательства эти никому уже давно не нужны. В том числе и старшенькому, который, в общем-то, всегда знал ему цену и обзывал ничтожеством исключительно из желания разозлить…
Ой, да ладно, пусть себе доказывает!
Юргенс с силой хлопнул дверцей серванта, аж стекла задребезжали.
Только что прикажете делать среднему брату – когда со старшим что-то стряслось, а младший в который раз собрался прыгнуть выше собственной головы?
Не задавать вопросов? Дома отсиживаться? Ждать – авось разберутся без него?
Не та ситуация, пожалуй.
Если вдруг разберутся неудачно, бездействия он себе не простит.
А заказ вполне может подождать.
Юргенс глянул на часы – маловероятно, чтобы там уже спали, – и решительно шагнул к телефону.
* * *
Звонок раздался, когда Катти спросила наконец:
– Пиви, что случилось?
Поинтересоваться этим следовало на самом деле давно, когда они еще были у Юргенса, но тогда ей собственная догадка помешала – о том, что Прохор может быть знаком с Каролем, а потом… События развивались так быстро, столько информации сыпалось на голову и столько возникало новых загадок, что, конечно, было не до расспросов.