Лиса под прикрытием
Часть 3 из 41 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Кормилица ждала в комнате, было видно, что медведица взволнована.
– Душенька моя, как…
Вопрос застыл на губах.
– Живая Мать! – ахнула она, заметив меня. – Неужели подлый шакал воспользовался?
– Нет, нянюшка, не решился, – я грустно улыбнулась. – Побоялся гнева богини. Пощадил, но…
Я невольно всхлипнула. Номи всплеснула руками, а потом обняла.
– Душа моя, поплачь, станет легче. Все забудется, все уйдет, былью порастет, – причитала она, сама едва не плача. – Обещаю, чтобы он не сделал, все забудется. Исчезнет, рассеется, как туман.
– Исчезнет, – простонала я. – А, может, и я исчезну.
– О чем ты говоришь, малышка?
– Я попросила богиню, всем сердцем попросила дать мне любовь.
– Вот и славно, – выдохнула Номи. – Вот и хорошо. Решилась, душенька моя.
Я заплакала еще горче, выплескивая со слезами пережитый страх и унижение. Только рядом с кормилицей чувствовала себя защищенной. Пусть ощущение было и обманчиво, но я хваталась за эту иллюзию, позволяя себе забыться. Хоть на чуть-чуть, хотя бы на самую малость.
А потом Номи помогла принять ванну, терла изо всех сил, не жалея, и я была за то благодарна. Вскоре вымытая до скрипа и уставшая, будто помогала отцовским работникам в поле, я уснула. Бдительная кормилица прикорнула рядом в кресле, оберегая покой.
Утром матушка вновь потянула меня по лавкам. Я и была бы рада остаться дома, отдохнуть, да только непонятное чувство гнало прочь. Мы обошли несколько салонов, прежде чем я увидела вывеску: черную, лаковую, будто осыпанную блестками. На ней была изображена стрекоза и виднелась надпись: «Гадальный салон жрицы».
Я против воли остановилась, сердце быстро забилось, дыхание стало прерывистым. Неужели моя просьба была услышана, и богиня послала спасительницу?
– Матушка, – срывающимся шепотом спросила я. – А что там за салон? Тот, со стрекозой?
Мать поправила пенсне и вгляделась туда, куда смотрела я.
– Где, дорогая? Ничего не вижу.
– Разве?! Вон же рядом с колбасной лавкой мистера Карминеса.
– Дочь, – строго произнесла матушка. – Там, кроме молочной лавки и булочной ничего нет.
– Как же так?! – я едва не плакала. – Но я же вижу.
– Мари, доченька! – не на шутку испугалась мать. – Да что же это делается?! С этой свадьбой ты сама не своя. Пойдем-ка, выпьем освежающего отвара, отдохнем немного.
И она потянула упирающуюся меня в первую попавшуюся чайную. Я с тоской глядела на волшебную стрекозу.
– Не сопротивляйся, душенька, – шепнула Номи, которую нынче взяли с собой на прогулку. – Усядемся, а потом и ясно станет.
Я только кивнула и позволила матери увести себя. Как и сказала кормилица, миссис Ревиль усадила меня за столик, сделала заказ, и, велев медведице следить, унеслась в дамскую комнату припудрить носик.
– Пора, душа моя. – Кормилица огляделась по сторонам. – Беги, солнце мое ненаглядное. И пусть Живая Мать поможет тебе, куда бы ты ни ушла.
Она поцеловала меня в лоб, а потом подтолкнула к выходу.
– Беги, малышка. Богиня не будет ждать!
Я побежала на улицу, но на полпути остановилась, развернулась и понеслась обратно.
– Номи, прости, родная, – целовала я морщинистое лицо. – Я никогда тебя не забуду!
– Знаю, душенька, – смахнула слезы медведица. – А теперь беги немедля.
Глава третья
Я бежала изо всех сил. Казалось, что не поспеши сейчас, старый шакал обязательно меня схватит и утащит в свой мрачный замок. Остановилась только возле самого салона. Замерла на мгновение, а потом толкнула дверь, мысленно прося у Живой Матери благословения.
– Доброго дня, – прозвучал журчащий женский голос. – Добро пожаловать в салон Лолы Лазайри. Я помогу найти вам истинную любовь.
– Приветствую, – проговорила я. – Как я рада попасть к вам! Вы даже не представляете!
Я закрыла за собой дверь и только сейчас ощутила себя в безопасности, словно и не существовал никогда ужасный Милье Вантес.
– Я рада принять вас…
– Мари. Мари Ревиль.
Проговорив свое имя, я, наконец, сумела осмотреться. Чудное место, непривычные сочетания цветов: бордо стен, черные стены и ковер. Круглый стол из темного дерева стоял слева от двери, рядом находились два кресла, обитые красноватой тканью. Аромат цветов витал в зале. Света было мало, светильники заменяли множество свечей. Впрочем, хозяйку салона, смотревшую на меня с нескрываемой жалостью, я сумела рассмотреть.
Красивая, но не такой красотой, к какой я привыкла. Если женщины оборотней имели в большинстве своем яркие, сочные, резкие черты лица, плотные тела, то девушка, напротив, походила на сказочную нимфу. Высокая, но тоненькая, будто тростинка. Светловолосая, голубоглазая, с маленьким носиком и пухлым ротиком-бантиком. Да и одета она была непривычно: коротенькая, едва скрывавшая колени юбка, сверху – то ли нижняя рубашка, то ли очень короткая рубаха сочного синего цвета.
– Присаживайтесь, Мари, – Лола пригласила к столу.
Я кивнула и заняла кресло напротив хозяйки.
– Полагаю, вы знали, куда шли? – спросила гадалка, беря в руки черный мешочек, украшенный, как и вывеска, стрекозой.
– Да, вы правы, – невольно потупилась я. – Мне рассказали о вас.
– Могу спросить, что вам известно?
Я пожала плечиками.
– Конечно. Кормилица рассказывала, что если в сердце нет любви, то ее можно попросить, поведав о своем желании богине. Я так и сделала, и появились вы.
– Это все? – задала очередной вопрос Лола. – Больше ничего?
– Ах да, – подняла я глаза. – Кормилица поведала, что в случае, если богиня соблаговолит, то я исчезну из памяти всех, кто меня когда-либо знал.
– Все верно, – улыбнулась хозяйка салона. – Но кое о чем ваша нянюшка, видно, не знала.
– О чем же? – с любопытством спросила я.
– Начну сначала. – Лола вынула из мешочка карты. – С помощью расклада я смогу найти существо, которое станет для вас самым желанным и любимым. А затем Богиня перенесет вас к нему. Но потом ваша судьба вернется к вам в руки, только от вас будет зависеть, станете ли вы счастливы или нет.
– Как это?
– Богиня не может по мановению волшебной палочки решить за вас все проблемы. Возможны трудности, борьба, страдания и боль. Если вы, Мари, готовы рискнуть, тогда ее благословение будет всегда с вами.
Я задумалась. Неужели все зря? Нами обещала любовь, на деле же мне предстоит еще бороться за счастье. Может, проще отказаться, вернуться домой и выйти замуж?
– Если страдания станут выше ваших сил, то до определенного момента вы сможете вернуться в свой мир, – добавила гадалка, видя мои сомнения. – Добровольная смерть доставит вас в ваш мир в тот же миг, в который вы ушли. Никто ничего не заметит.
– Правда! – ахнула я. – Убить себя?! Как страшно!
И тут же замотала головой. Нет и еще раз нет, я справлюсь. Буду стараться, но не вернусь к старому Вантесу. Пусть я не привыкла решать все самостоятельно, даже платье подбирала мне мать, но обязательно научусь, стисну зубы и вырву счастье из лап судьбы.
– Я готова, – прошептала я.
Лола молчала.
– Я готова принять трудности. Я хочу бороться!
– Ваше право, Мари, – улыбнулась гадалка. – А теперь, прошу, сосредоточьтесь и вытяните три карты.
Я зажмурилась, снова прося богиню о помощи. Не открывая глаз, потянулась к картам. И не видя, вытащила три.
– Занятный выбор, – сказала Лола. – Интересный.
– Что он значит? – я тут же открыла глаза. – Прошу, расскажите.
– Конечно, – снова улыбнулась жрица. – А пока, дорогая, давайте, выпьем чашечку чая.
Я согласилась, ведь от волнения не находила себе места. Лола встала из-за стола и удалась за черную штору, делившую салон на две части. Вернулась быстро, неся на подносе две чашки, чайник, молочник, сахарницу и тарелочку с пирожными.
– Угощайтесь, Мари, – пододвинув чашку, сказала она.
– Благодарю, – кивнула я. Пригубила напиток, надкусила пирожное и моментально почувствовала себя лучше.
– Итак, первая карта, – Лола показала картинку, на которой была изображена женщина с голой грудью. Она игриво поглядывала с карты и, казалось, подмигивала. – Означает внутреннюю готовность к новым приключениям и чувствам. Наработку чувственного опыта. Весьма неплохая карта.
Я невольно ахнула и судорожно закрыла рот ладошкой. Щеки опалило краской стыда. Что-что, а к новым приключениям, тем более чувственным, я относилась с опаской. Впрочем, моя собеседница только улыбнулась, видя смущение.
– Вторая карта.
– Душенька моя, как…
Вопрос застыл на губах.
– Живая Мать! – ахнула она, заметив меня. – Неужели подлый шакал воспользовался?
– Нет, нянюшка, не решился, – я грустно улыбнулась. – Побоялся гнева богини. Пощадил, но…
Я невольно всхлипнула. Номи всплеснула руками, а потом обняла.
– Душа моя, поплачь, станет легче. Все забудется, все уйдет, былью порастет, – причитала она, сама едва не плача. – Обещаю, чтобы он не сделал, все забудется. Исчезнет, рассеется, как туман.
– Исчезнет, – простонала я. – А, может, и я исчезну.
– О чем ты говоришь, малышка?
– Я попросила богиню, всем сердцем попросила дать мне любовь.
– Вот и славно, – выдохнула Номи. – Вот и хорошо. Решилась, душенька моя.
Я заплакала еще горче, выплескивая со слезами пережитый страх и унижение. Только рядом с кормилицей чувствовала себя защищенной. Пусть ощущение было и обманчиво, но я хваталась за эту иллюзию, позволяя себе забыться. Хоть на чуть-чуть, хотя бы на самую малость.
А потом Номи помогла принять ванну, терла изо всех сил, не жалея, и я была за то благодарна. Вскоре вымытая до скрипа и уставшая, будто помогала отцовским работникам в поле, я уснула. Бдительная кормилица прикорнула рядом в кресле, оберегая покой.
Утром матушка вновь потянула меня по лавкам. Я и была бы рада остаться дома, отдохнуть, да только непонятное чувство гнало прочь. Мы обошли несколько салонов, прежде чем я увидела вывеску: черную, лаковую, будто осыпанную блестками. На ней была изображена стрекоза и виднелась надпись: «Гадальный салон жрицы».
Я против воли остановилась, сердце быстро забилось, дыхание стало прерывистым. Неужели моя просьба была услышана, и богиня послала спасительницу?
– Матушка, – срывающимся шепотом спросила я. – А что там за салон? Тот, со стрекозой?
Мать поправила пенсне и вгляделась туда, куда смотрела я.
– Где, дорогая? Ничего не вижу.
– Разве?! Вон же рядом с колбасной лавкой мистера Карминеса.
– Дочь, – строго произнесла матушка. – Там, кроме молочной лавки и булочной ничего нет.
– Как же так?! – я едва не плакала. – Но я же вижу.
– Мари, доченька! – не на шутку испугалась мать. – Да что же это делается?! С этой свадьбой ты сама не своя. Пойдем-ка, выпьем освежающего отвара, отдохнем немного.
И она потянула упирающуюся меня в первую попавшуюся чайную. Я с тоской глядела на волшебную стрекозу.
– Не сопротивляйся, душенька, – шепнула Номи, которую нынче взяли с собой на прогулку. – Усядемся, а потом и ясно станет.
Я только кивнула и позволила матери увести себя. Как и сказала кормилица, миссис Ревиль усадила меня за столик, сделала заказ, и, велев медведице следить, унеслась в дамскую комнату припудрить носик.
– Пора, душа моя. – Кормилица огляделась по сторонам. – Беги, солнце мое ненаглядное. И пусть Живая Мать поможет тебе, куда бы ты ни ушла.
Она поцеловала меня в лоб, а потом подтолкнула к выходу.
– Беги, малышка. Богиня не будет ждать!
Я побежала на улицу, но на полпути остановилась, развернулась и понеслась обратно.
– Номи, прости, родная, – целовала я морщинистое лицо. – Я никогда тебя не забуду!
– Знаю, душенька, – смахнула слезы медведица. – А теперь беги немедля.
Глава третья
Я бежала изо всех сил. Казалось, что не поспеши сейчас, старый шакал обязательно меня схватит и утащит в свой мрачный замок. Остановилась только возле самого салона. Замерла на мгновение, а потом толкнула дверь, мысленно прося у Живой Матери благословения.
– Доброго дня, – прозвучал журчащий женский голос. – Добро пожаловать в салон Лолы Лазайри. Я помогу найти вам истинную любовь.
– Приветствую, – проговорила я. – Как я рада попасть к вам! Вы даже не представляете!
Я закрыла за собой дверь и только сейчас ощутила себя в безопасности, словно и не существовал никогда ужасный Милье Вантес.
– Я рада принять вас…
– Мари. Мари Ревиль.
Проговорив свое имя, я, наконец, сумела осмотреться. Чудное место, непривычные сочетания цветов: бордо стен, черные стены и ковер. Круглый стол из темного дерева стоял слева от двери, рядом находились два кресла, обитые красноватой тканью. Аромат цветов витал в зале. Света было мало, светильники заменяли множество свечей. Впрочем, хозяйку салона, смотревшую на меня с нескрываемой жалостью, я сумела рассмотреть.
Красивая, но не такой красотой, к какой я привыкла. Если женщины оборотней имели в большинстве своем яркие, сочные, резкие черты лица, плотные тела, то девушка, напротив, походила на сказочную нимфу. Высокая, но тоненькая, будто тростинка. Светловолосая, голубоглазая, с маленьким носиком и пухлым ротиком-бантиком. Да и одета она была непривычно: коротенькая, едва скрывавшая колени юбка, сверху – то ли нижняя рубашка, то ли очень короткая рубаха сочного синего цвета.
– Присаживайтесь, Мари, – Лола пригласила к столу.
Я кивнула и заняла кресло напротив хозяйки.
– Полагаю, вы знали, куда шли? – спросила гадалка, беря в руки черный мешочек, украшенный, как и вывеска, стрекозой.
– Да, вы правы, – невольно потупилась я. – Мне рассказали о вас.
– Могу спросить, что вам известно?
Я пожала плечиками.
– Конечно. Кормилица рассказывала, что если в сердце нет любви, то ее можно попросить, поведав о своем желании богине. Я так и сделала, и появились вы.
– Это все? – задала очередной вопрос Лола. – Больше ничего?
– Ах да, – подняла я глаза. – Кормилица поведала, что в случае, если богиня соблаговолит, то я исчезну из памяти всех, кто меня когда-либо знал.
– Все верно, – улыбнулась хозяйка салона. – Но кое о чем ваша нянюшка, видно, не знала.
– О чем же? – с любопытством спросила я.
– Начну сначала. – Лола вынула из мешочка карты. – С помощью расклада я смогу найти существо, которое станет для вас самым желанным и любимым. А затем Богиня перенесет вас к нему. Но потом ваша судьба вернется к вам в руки, только от вас будет зависеть, станете ли вы счастливы или нет.
– Как это?
– Богиня не может по мановению волшебной палочки решить за вас все проблемы. Возможны трудности, борьба, страдания и боль. Если вы, Мари, готовы рискнуть, тогда ее благословение будет всегда с вами.
Я задумалась. Неужели все зря? Нами обещала любовь, на деле же мне предстоит еще бороться за счастье. Может, проще отказаться, вернуться домой и выйти замуж?
– Если страдания станут выше ваших сил, то до определенного момента вы сможете вернуться в свой мир, – добавила гадалка, видя мои сомнения. – Добровольная смерть доставит вас в ваш мир в тот же миг, в который вы ушли. Никто ничего не заметит.
– Правда! – ахнула я. – Убить себя?! Как страшно!
И тут же замотала головой. Нет и еще раз нет, я справлюсь. Буду стараться, но не вернусь к старому Вантесу. Пусть я не привыкла решать все самостоятельно, даже платье подбирала мне мать, но обязательно научусь, стисну зубы и вырву счастье из лап судьбы.
– Я готова, – прошептала я.
Лола молчала.
– Я готова принять трудности. Я хочу бороться!
– Ваше право, Мари, – улыбнулась гадалка. – А теперь, прошу, сосредоточьтесь и вытяните три карты.
Я зажмурилась, снова прося богиню о помощи. Не открывая глаз, потянулась к картам. И не видя, вытащила три.
– Занятный выбор, – сказала Лола. – Интересный.
– Что он значит? – я тут же открыла глаза. – Прошу, расскажите.
– Конечно, – снова улыбнулась жрица. – А пока, дорогая, давайте, выпьем чашечку чая.
Я согласилась, ведь от волнения не находила себе места. Лола встала из-за стола и удалась за черную штору, делившую салон на две части. Вернулась быстро, неся на подносе две чашки, чайник, молочник, сахарницу и тарелочку с пирожными.
– Угощайтесь, Мари, – пододвинув чашку, сказала она.
– Благодарю, – кивнула я. Пригубила напиток, надкусила пирожное и моментально почувствовала себя лучше.
– Итак, первая карта, – Лола показала картинку, на которой была изображена женщина с голой грудью. Она игриво поглядывала с карты и, казалось, подмигивала. – Означает внутреннюю готовность к новым приключениям и чувствам. Наработку чувственного опыта. Весьма неплохая карта.
Я невольно ахнула и судорожно закрыла рот ладошкой. Щеки опалило краской стыда. Что-что, а к новым приключениям, тем более чувственным, я относилась с опаской. Впрочем, моя собеседница только улыбнулась, видя смущение.
– Вторая карта.