Лето в Зоммербю
Часть 29 из 36 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
* * *
Ближе к вечеру, когда дневной поток судов в бухте ненадолго утих, а вечерний, в обратную сторону, ещё не начался, приплыли Энес с Дилярой. Диляра сидела на корме «Картала» рядом с Энесом и почти всю дорогу держала руль, только у самых мостков ей пришлось его отдать. Энес решил, что причалит он лучше сам. Марта услыхала мотор. Она сидела с книгой на солнце, на плоском камне, где обычно полёживал Тигра, но кот не приходил и не требовал уступить место.
История Дезире тем временем развивалась довольно грустно. С Жан-Батистом всё начиналось так хорошо, и он получил шведский трон, но теперь, когда он стал королём, Дезире его больше не волновала, она продолжала жить в Париже, а он в Стокгольме: он собирался жениться на настоящей принцессе, а для этого нужно было развестись с Дезире. Марта не была уверена, что ей хотелось и дальше следить за событиями. Тут она услышала лодочный мотор и уже не могла читать. Она загнула уголок страницы, чтобы найти потом, где остановилась: она уже много раз замечала такие же складки на уголках страниц – значит, и мама в своё время делала точно так же.
– Привет, Марта! – прокричал Энес. Значит, всё-таки расслышал, как её зовут! И даже запомнил! Он уже стоял на мостках и помогал Диляре выбраться из лодки. – Я тебе звонил, хотел сказать, что мы плывём к вам, но у тебя тут правда телефон не ловит. Диляра, привязывай.
Диляра взяла трос и ловко привязала его, если Марта правильно разглядела, одним из сложных морских узлов.
– Что-то случилось? – спросила Марта. – Почему вы приехали?
Но Энес её совсем не слушал:
– Что у вас произошло?
Два часа Марта косила переломанные стебли цветов – её попросила бабушка.
– Глазам больно смотреть на такое издевательство, – сказала она.
Марта очень осторожно взяла в руки косу, даже со страхом, потому что коса была невероятно острая. И если махать ею как положено, как работают обычно косой, отводя руку подальше и ударяя по траве, легко можно порезать ноги, а это не шутки. Но постепенно она разобралась, как косить.
Скошенные цветы она сложила в тачку и отвезла в компостную яму. Там, где раньше были бабушкины цветочные джунгли, теперь зиял голый берег. Голый, но не изуродованный.
– Кто-то забрался к нам ночью и переломал цветы! – сказала Марта. – А до этого залезли в сарай и тоже устроили там безобразие – наверное, это одни и те же уроды! Бабушка думает на подростков.
Энес посмотрел ей в глаза.
– А ты? – спросил он.
А ведь Марта не говорила ему, что она не согласна с бабушкой. Энесу хватило одного взгляда, чтобы догадаться, что она думает.
– И ещё кто-то оторвал голову игрушечной собаке Матса! – прошептала Марта. Диляре это знать было не обязательно. – А потом положил собаку без головы на порог, чтобы мы сразу увидели. Я сначала подумала, что это кот, но сегодня утром…
– Что? – спросил Энес.
– Тут есть один человек, он уже три раза к нам приплывал, хотя бабушка каждый раз грозила ему ружьём! – сказала Марта, и Энес заулыбался. – Хочет купить бабушкин дом. Говорит, сумма семизначная, два миллиона.
– Два миллиона?! – присвистнул Энес. Он плюхнулся на траву и хлопнул по земле рядом с собой, показывая, чтобы и Марта села. Пожалуй, им было что обсудить. – Ну и дела.
Марта кивнула.
– Каждый раз, когда он приплывает, бабушка дико злится! – сказала она. – Просто психует. Говорит, ей нечего покупать на такие деньги и ничто не заменит счастливой жизни на этом участке.
Энес кивнул:
– А может, она и права!
Марта пожала плечами.
– Она сразу бежит в дом за ружьём! – сказала она. – Я вот не знаю: вдруг этого хватит, чтобы он заявил на неё в полицию? А сегодня утром я с ним сама разговаривала – он сидел в лодке, и я подошла поближе. И увидела пуговицу.
– Что за пуговица? – спросил Энес.
Диляра уже убежала за дом, и Марта слышала, как она что-то крикнула Матсу, тот ответил, а потом они оба завизжали что было сил.
– Мне показалось – серьёзно говорю, – что это пуговица от жилетки Шрёдерсона, – сказала Марта. – Той самой собаки Матса! И тут возникает вопрос, как она попала в лодку к этому типу.
Энес повернулся к ней.
– Возникает вопрос? – удивился он. – Это ты пошутила? По-моему, как она туда попала, ясно как день. А тебе – нет?
Марта дёргала травинки вокруг себя.
– Так ведь не бывает на самом деле… таких методов… В кино бывают, конечно! В книгах. Но в жизни-то никто этого делать не будет. Тем более здесь, в маленькой деревушке!
– Ты живёшь в каком-то девчачьем мире! – сказал Энес, и Марта от смущения покраснела. Она вспомнила, как Жан-Батист говорил с Дезире, всё время называя её девочкой. – В реальной жизни случаются вещи намного хуже, чем в кино, поверь мне! Только в жизни такие люди ведут себя осторожнее – это только в кино они дураки безмозглые. Поэтому в жизни их довольно трудно поймать! Ну и деньжищи… – Он покачал головой. – Два миллиона! Самому риелтору пойдёт не меньше десятой доли, минимум двести тысяч! Ради этого легко можно пойти на небольшое преступление.
– Не знаю, – пробормотала Марта. Она вспомнила, как тот человек спрашивал бабушку, не боится ли она тут оставаться, одна и без телефона.
– Так, ладно! – сказал Энес. – Тут же всё очевидно! Он пытается запугать твою бабушку! Но он не знает Ингу: чтобы она испугалась, должно произойти что-нибудь посерьёзнее. Чтоб она уступила. Инга – скала. Кремень!
Марта выдёргивала травинки и не отвечала.
– Спорим, она ни в жизнь не уступит? – сказал Энес. – Не уступит и не продаст. На что ей плевать свысока – так это на деньги! Помнишь, чем кончилась история с торговым центром?
Марта покачала головой.
Из окна кухни выглянула бабушка.
– Марта! – позвала она. – Я ставлю ужин! Придёшь чистить картошку?
Потом она увидала гостя.
– А, нет, сиди, я сама управлюсь! – сказала она. – Привет, Энес! На тебя тоже сварить?
– Да, пожалуйста, и спасибо! – ответил Энес. – Ещё на Диляру! – Потом он улыбнулся Марте. – Дело было лет восемь назад, – начал он.
Глава 65
Так Марта узнала, почему люди в городке, все до одного, благодарили бабушку, а Ханнес – больше всех. И почему заросла дорожка в Зоммербю. И то и другое оказалось частями одной истории.
– Конечно, я тогда был маленький, ничего толком не понял! – продолжил Энес. – Но мама мне потом рассказала. Несколько лет других тем для разговоров вообще не было.
Одна крупная фирма – стройка, недвижимость – решила построить торговый центр. Гигантский супермаркет, невиданный магазин электроники. И большой салон мебели. И они решили строить именно здесь – идеальное место, потому что летом тут тысячи, десятки тысяч туристов, и в дождь им нечем заняться, вот они бы и бродили по магазинам – только тут магазинов-то толком нет. А в остальное время, когда не сезон, приезжали бы местные, местным тоже нужен торговый центр, он бы не простаивал. До ближайшего города с магазинами почти час езды. А так наоборот – из соседних округов к нам бы стали наезжать за покупками: короче, фирма всё как следует рассчитала.
– В общем, они сделали предложение бургомистру в Зоммербю! – сказал Энес. – Они сказали, построим торговый центр на этом мысе, примерно там, где дом твоей бабушки. Им нужно было много территории, вообще весь мыс, всё это поле и ещё часть деревни. Не только ведь магазин – надо было ещё сделать большую парковку.
В Зоммербю согласились. Там были готовы снести несколько старинных крестьянских домов, чтобы получить крутой современный центр и всё такое. Им хотелось что-нибудь современное. Вечно про них говорили, что Зоммербю – деревенщина, медвежий угол, дальше ехать некуда. А так у них был бы классный торговый центр, самый большой и новый в Северной Германии! Ради него можно пожертвовать тремя-четырьмя сараюшками. А сараюшки – это старинные дома с камышовой крышей, которым по сто лет и больше.
Там ещё собирались построить порт для яхтсменов, с кучей причалов, чтобы все, кто возвращался из плавания, сразу покупали всё, что им нужно. Тоже, мол, по последнему слову техники. В плане были даже морские стоянки для тех судов, которые хотели бы заночевать или даже постоять пару дней.
Марта смотрела то на воду и городок на берегу, то на выгон и Зоммербю на горизонте, там проглядывали хижины с камышовыми крышами – одни заросшие ярко-зелёным мхом, другие серые, седые от непогоды и времени, и среди них одна – покрытая свежим камышом и соломой и потому сверкающе-жёлтая. Значит, всего этого могло не быть.
– Да, и работа! – сказал Энес. – Они, конечно, всем пообещали работу. Хотя, если подумать, что они могли предложить? Работу кассира или сборщика тележек на парковке – не позавидуешь. Но, как бы то ни было, все люди в Зоммербю загорелись, все были в восторге, писали кипятком – все, кроме Инги.
Марта улыбнулась.
– Ну, ясное дело! – сказала она. Она легко представляла себе ситуацию. Как бургомистр уговаривал бабушку, как из деревни приходили другие люди поговорить с ней. Как они все напирали на деньги, которые они заработают, если бабушка согласится продать домик и поле. И что они смогут себе на них позволить! Как бабушка на всё качала головой, и как люди постепенно теряли терпение.
– Но в городе, на той стороне, – продолжал Энес, – конечно, все были в панике! Там же вся жизнь построена на туристах! Ханнес, понятное дело, разорился бы со своим магазином – кому он нужен, если напротив будет стоять классный супермаркет? Ну и вообще – туристы бы кончились. В город ведь приезжают, потому что на другом берегу красивая местность. Романтика. Всё старенькое такое, уютное. Люди гуляют в порту, глядят на тот берег – и что они видят? Лодки, лодки, маяк в конце бухты, а больше ничего, сплошная природа.
Марта кивнула.
– Ну, а если бы вместо этого вида там торчала торговая громадина и парковка? Не только Ханнес пиши пропало! Всё, романтике бы пришёл конец, туристы перестали бы приезжать, и все кафе и магазинчики можно было бы закрывать. Раз-два – и городок разорился: тут тебе и ремесленный рынок, и рестораны, и жильё для курортников. Такая паника поднялась!
– И бабушка, конечно, не продала? – спросила Марта и вздохнула. – Вау!
Энес рассмеялся.
– Ну, заставить её никто не мог! – сказал он. – Например, когда прокладывают шоссе или строят аэродром и твой участок попадает под стройку, упирайся не упирайся – ничего не попишешь. Но тут-то был другой случай. Так что в Зоммербю вся деревня ополчилась против Инги, и до сих пор дуются. Во всяком случае, Инга до сих пор на них дуется. А на нашем берегу её, наоборот, все любят.
– Смело с её стороны! – сказала Марта. Она попыталась представить себе, каково это: жить, зная, что ты одна против всех. Когда в деревне с тобой не здороваются, а в разговорах между собой ругают на все корки. Она вдруг почувствовала гордость за бабушку. Наверное, волей-неволей станешь немножко странным, если поссоришься со всеми соседями и поговорить будет не с кем.
– И с тех пор она ни разу не была в Зоммербю, – закончил Энес. – За все годы – ни разу. Дорожка сама собой заросла. Она делает вид, что Зоммербю не существует.
– Я ничего этого не знала! – сказала Марта.
– Теперь знаешь, – сказал Энес.
Глава 66
Бабушка сварила картошку не в мундире, а нормальную, чищенную, приготовила цветную капусту и пожарила наггетсы. Вчера Марта прихватила у Ханнеса бутылку кетчупа, она тоже красовалась теперь на столе.
Ближе к вечеру, когда дневной поток судов в бухте ненадолго утих, а вечерний, в обратную сторону, ещё не начался, приплыли Энес с Дилярой. Диляра сидела на корме «Картала» рядом с Энесом и почти всю дорогу держала руль, только у самых мостков ей пришлось его отдать. Энес решил, что причалит он лучше сам. Марта услыхала мотор. Она сидела с книгой на солнце, на плоском камне, где обычно полёживал Тигра, но кот не приходил и не требовал уступить место.
История Дезире тем временем развивалась довольно грустно. С Жан-Батистом всё начиналось так хорошо, и он получил шведский трон, но теперь, когда он стал королём, Дезире его больше не волновала, она продолжала жить в Париже, а он в Стокгольме: он собирался жениться на настоящей принцессе, а для этого нужно было развестись с Дезире. Марта не была уверена, что ей хотелось и дальше следить за событиями. Тут она услышала лодочный мотор и уже не могла читать. Она загнула уголок страницы, чтобы найти потом, где остановилась: она уже много раз замечала такие же складки на уголках страниц – значит, и мама в своё время делала точно так же.
– Привет, Марта! – прокричал Энес. Значит, всё-таки расслышал, как её зовут! И даже запомнил! Он уже стоял на мостках и помогал Диляре выбраться из лодки. – Я тебе звонил, хотел сказать, что мы плывём к вам, но у тебя тут правда телефон не ловит. Диляра, привязывай.
Диляра взяла трос и ловко привязала его, если Марта правильно разглядела, одним из сложных морских узлов.
– Что-то случилось? – спросила Марта. – Почему вы приехали?
Но Энес её совсем не слушал:
– Что у вас произошло?
Два часа Марта косила переломанные стебли цветов – её попросила бабушка.
– Глазам больно смотреть на такое издевательство, – сказала она.
Марта очень осторожно взяла в руки косу, даже со страхом, потому что коса была невероятно острая. И если махать ею как положено, как работают обычно косой, отводя руку подальше и ударяя по траве, легко можно порезать ноги, а это не шутки. Но постепенно она разобралась, как косить.
Скошенные цветы она сложила в тачку и отвезла в компостную яму. Там, где раньше были бабушкины цветочные джунгли, теперь зиял голый берег. Голый, но не изуродованный.
– Кто-то забрался к нам ночью и переломал цветы! – сказала Марта. – А до этого залезли в сарай и тоже устроили там безобразие – наверное, это одни и те же уроды! Бабушка думает на подростков.
Энес посмотрел ей в глаза.
– А ты? – спросил он.
А ведь Марта не говорила ему, что она не согласна с бабушкой. Энесу хватило одного взгляда, чтобы догадаться, что она думает.
– И ещё кто-то оторвал голову игрушечной собаке Матса! – прошептала Марта. Диляре это знать было не обязательно. – А потом положил собаку без головы на порог, чтобы мы сразу увидели. Я сначала подумала, что это кот, но сегодня утром…
– Что? – спросил Энес.
– Тут есть один человек, он уже три раза к нам приплывал, хотя бабушка каждый раз грозила ему ружьём! – сказала Марта, и Энес заулыбался. – Хочет купить бабушкин дом. Говорит, сумма семизначная, два миллиона.
– Два миллиона?! – присвистнул Энес. Он плюхнулся на траву и хлопнул по земле рядом с собой, показывая, чтобы и Марта села. Пожалуй, им было что обсудить. – Ну и дела.
Марта кивнула.
– Каждый раз, когда он приплывает, бабушка дико злится! – сказала она. – Просто психует. Говорит, ей нечего покупать на такие деньги и ничто не заменит счастливой жизни на этом участке.
Энес кивнул:
– А может, она и права!
Марта пожала плечами.
– Она сразу бежит в дом за ружьём! – сказала она. – Я вот не знаю: вдруг этого хватит, чтобы он заявил на неё в полицию? А сегодня утром я с ним сама разговаривала – он сидел в лодке, и я подошла поближе. И увидела пуговицу.
– Что за пуговица? – спросил Энес.
Диляра уже убежала за дом, и Марта слышала, как она что-то крикнула Матсу, тот ответил, а потом они оба завизжали что было сил.
– Мне показалось – серьёзно говорю, – что это пуговица от жилетки Шрёдерсона, – сказала Марта. – Той самой собаки Матса! И тут возникает вопрос, как она попала в лодку к этому типу.
Энес повернулся к ней.
– Возникает вопрос? – удивился он. – Это ты пошутила? По-моему, как она туда попала, ясно как день. А тебе – нет?
Марта дёргала травинки вокруг себя.
– Так ведь не бывает на самом деле… таких методов… В кино бывают, конечно! В книгах. Но в жизни-то никто этого делать не будет. Тем более здесь, в маленькой деревушке!
– Ты живёшь в каком-то девчачьем мире! – сказал Энес, и Марта от смущения покраснела. Она вспомнила, как Жан-Батист говорил с Дезире, всё время называя её девочкой. – В реальной жизни случаются вещи намного хуже, чем в кино, поверь мне! Только в жизни такие люди ведут себя осторожнее – это только в кино они дураки безмозглые. Поэтому в жизни их довольно трудно поймать! Ну и деньжищи… – Он покачал головой. – Два миллиона! Самому риелтору пойдёт не меньше десятой доли, минимум двести тысяч! Ради этого легко можно пойти на небольшое преступление.
– Не знаю, – пробормотала Марта. Она вспомнила, как тот человек спрашивал бабушку, не боится ли она тут оставаться, одна и без телефона.
– Так, ладно! – сказал Энес. – Тут же всё очевидно! Он пытается запугать твою бабушку! Но он не знает Ингу: чтобы она испугалась, должно произойти что-нибудь посерьёзнее. Чтоб она уступила. Инга – скала. Кремень!
Марта выдёргивала травинки и не отвечала.
– Спорим, она ни в жизнь не уступит? – сказал Энес. – Не уступит и не продаст. На что ей плевать свысока – так это на деньги! Помнишь, чем кончилась история с торговым центром?
Марта покачала головой.
Из окна кухни выглянула бабушка.
– Марта! – позвала она. – Я ставлю ужин! Придёшь чистить картошку?
Потом она увидала гостя.
– А, нет, сиди, я сама управлюсь! – сказала она. – Привет, Энес! На тебя тоже сварить?
– Да, пожалуйста, и спасибо! – ответил Энес. – Ещё на Диляру! – Потом он улыбнулся Марте. – Дело было лет восемь назад, – начал он.
Глава 65
Так Марта узнала, почему люди в городке, все до одного, благодарили бабушку, а Ханнес – больше всех. И почему заросла дорожка в Зоммербю. И то и другое оказалось частями одной истории.
– Конечно, я тогда был маленький, ничего толком не понял! – продолжил Энес. – Но мама мне потом рассказала. Несколько лет других тем для разговоров вообще не было.
Одна крупная фирма – стройка, недвижимость – решила построить торговый центр. Гигантский супермаркет, невиданный магазин электроники. И большой салон мебели. И они решили строить именно здесь – идеальное место, потому что летом тут тысячи, десятки тысяч туристов, и в дождь им нечем заняться, вот они бы и бродили по магазинам – только тут магазинов-то толком нет. А в остальное время, когда не сезон, приезжали бы местные, местным тоже нужен торговый центр, он бы не простаивал. До ближайшего города с магазинами почти час езды. А так наоборот – из соседних округов к нам бы стали наезжать за покупками: короче, фирма всё как следует рассчитала.
– В общем, они сделали предложение бургомистру в Зоммербю! – сказал Энес. – Они сказали, построим торговый центр на этом мысе, примерно там, где дом твоей бабушки. Им нужно было много территории, вообще весь мыс, всё это поле и ещё часть деревни. Не только ведь магазин – надо было ещё сделать большую парковку.
В Зоммербю согласились. Там были готовы снести несколько старинных крестьянских домов, чтобы получить крутой современный центр и всё такое. Им хотелось что-нибудь современное. Вечно про них говорили, что Зоммербю – деревенщина, медвежий угол, дальше ехать некуда. А так у них был бы классный торговый центр, самый большой и новый в Северной Германии! Ради него можно пожертвовать тремя-четырьмя сараюшками. А сараюшки – это старинные дома с камышовой крышей, которым по сто лет и больше.
Там ещё собирались построить порт для яхтсменов, с кучей причалов, чтобы все, кто возвращался из плавания, сразу покупали всё, что им нужно. Тоже, мол, по последнему слову техники. В плане были даже морские стоянки для тех судов, которые хотели бы заночевать или даже постоять пару дней.
Марта смотрела то на воду и городок на берегу, то на выгон и Зоммербю на горизонте, там проглядывали хижины с камышовыми крышами – одни заросшие ярко-зелёным мхом, другие серые, седые от непогоды и времени, и среди них одна – покрытая свежим камышом и соломой и потому сверкающе-жёлтая. Значит, всего этого могло не быть.
– Да, и работа! – сказал Энес. – Они, конечно, всем пообещали работу. Хотя, если подумать, что они могли предложить? Работу кассира или сборщика тележек на парковке – не позавидуешь. Но, как бы то ни было, все люди в Зоммербю загорелись, все были в восторге, писали кипятком – все, кроме Инги.
Марта улыбнулась.
– Ну, ясное дело! – сказала она. Она легко представляла себе ситуацию. Как бургомистр уговаривал бабушку, как из деревни приходили другие люди поговорить с ней. Как они все напирали на деньги, которые они заработают, если бабушка согласится продать домик и поле. И что они смогут себе на них позволить! Как бабушка на всё качала головой, и как люди постепенно теряли терпение.
– Но в городе, на той стороне, – продолжал Энес, – конечно, все были в панике! Там же вся жизнь построена на туристах! Ханнес, понятное дело, разорился бы со своим магазином – кому он нужен, если напротив будет стоять классный супермаркет? Ну и вообще – туристы бы кончились. В город ведь приезжают, потому что на другом берегу красивая местность. Романтика. Всё старенькое такое, уютное. Люди гуляют в порту, глядят на тот берег – и что они видят? Лодки, лодки, маяк в конце бухты, а больше ничего, сплошная природа.
Марта кивнула.
– Ну, а если бы вместо этого вида там торчала торговая громадина и парковка? Не только Ханнес пиши пропало! Всё, романтике бы пришёл конец, туристы перестали бы приезжать, и все кафе и магазинчики можно было бы закрывать. Раз-два – и городок разорился: тут тебе и ремесленный рынок, и рестораны, и жильё для курортников. Такая паника поднялась!
– И бабушка, конечно, не продала? – спросила Марта и вздохнула. – Вау!
Энес рассмеялся.
– Ну, заставить её никто не мог! – сказал он. – Например, когда прокладывают шоссе или строят аэродром и твой участок попадает под стройку, упирайся не упирайся – ничего не попишешь. Но тут-то был другой случай. Так что в Зоммербю вся деревня ополчилась против Инги, и до сих пор дуются. Во всяком случае, Инга до сих пор на них дуется. А на нашем берегу её, наоборот, все любят.
– Смело с её стороны! – сказала Марта. Она попыталась представить себе, каково это: жить, зная, что ты одна против всех. Когда в деревне с тобой не здороваются, а в разговорах между собой ругают на все корки. Она вдруг почувствовала гордость за бабушку. Наверное, волей-неволей станешь немножко странным, если поссоришься со всеми соседями и поговорить будет не с кем.
– И с тех пор она ни разу не была в Зоммербю, – закончил Энес. – За все годы – ни разу. Дорожка сама собой заросла. Она делает вид, что Зоммербю не существует.
– Я ничего этого не знала! – сказала Марта.
– Теперь знаешь, – сказал Энес.
Глава 66
Бабушка сварила картошку не в мундире, а нормальную, чищенную, приготовила цветную капусту и пожарила наггетсы. Вчера Марта прихватила у Ханнеса бутылку кетчупа, она тоже красовалась теперь на столе.